Толкаясь и крича друг на друга в истерическом припадке, народ переместился на улицу. Дашка не хотела ничего понимать, она только старалась не терять из виду Джозефа с девочкой, но вскоре перестала думать о том, что происходит, и бродила в толпе сама по себе. До тех пор, пока в толпе не зазвучала тревога.
— Она умирает, быстрее!
— Держись, пожалуйста, держись!
— Не закрывай глаза!
Разом стало слышно, что все целители нервно выкрикивают заклинания, собравшись вокруг ребёнка. Дашка увидела, что у Элен мокрые от слёз щёки, ещё одну девушку всю трясёт. Джозефа с умирающей девочкой заслоняла толпа, вампирша, растолкав всех, прорвалась к ним, захлёбываясь ужасом. Ребёнок уже был без сознания, едва дышал. У четырёх целителей, пытающихся его спасти, протянутые руки дрожали от напряжения, свет из-под ладоней лился настолько яркий, будто был электрическим, освещая лица всех волшебников. «Получается», — пробормотал кто-то сзади.
— Не мешайся, — какой-то парень вдруг одёрнул Дашку, — лучше беги за живой водой. Хоть помнишь, у кого мы уже безуспешно спрашивали?
— Нет, — честно буркнула она.
— Проклятье! — сплюнул сквозь зубы парень и рванул к бараку через мост.
Дашка стояла, уставившись ему вслед, и очнулась только, когда он вернулся, разочарованно протянув, что и в том доме нет живой воды. Парень, что-то спросив у кого-то, умчался в другом направлении. Пару минут спустя он не вернулся, и Дашка снова пробилась к Джозефу и девочке. Свет волшебства всё усиливался, и это успокаивало.
Внезапно Элен пошатнулась, вскрикнув.
— У меня весь запас сил кончился, — смущённо пробормотала она, потирая виски.
— Голова заболела? — спросил Джозеф. — Немудрено, столько раз за ночь использовать добрый десяток высших заклинаний — для волшебницы, только-только закончившей Академию, это не шутки.
— Я чуть-чуть отдохну и продолжу, — сказала Элен.
— Ну уж нет, — нахмурился Джозеф, — так и умереть можно, если перестараться.
— Ох, и я уже себя плохо чувствую, — сокрушённо вздохнула седая колдунья, отведя руку от девочки. — Годы уже не те, сожалею, но я тоже не могу продолжать.
— Позовите кого-нибудь ещё! — велела Элен, глядя на магический свет, который стал заметно тусклее. — Силы двоих ей может не хватить.
Часть присутствующих при этой драме разбежались в разные стороны, их крики с отчаянными просьбами о помощи раздавались на весь квартал, как и колотьё в двери бараков, взволнованные восклицания разбуженных: «Что случилось?!» и топот несущихся к девочке. Прошли считанные минуты — вокруг Джозефа и неё собралась туча народу.
— Что тут происходит? — прозвенел оглушительный женский голос. — Что с Дженни? — молодая колдунья, очевидно, мать умирающей, кинулась к девочке. — О, Ветры, что с ней?
— На неё напала вампирша, — вздохнул Джозеф. — Часа три назад.
— Это я, — произнесла Дашка. — Простите, — и ей стало гадко от этой последней фразы, выглядящей до безобразия нелепо. Ну зачем она это ляпнула?
А женщина посмотрела на неё глазами, полными боли, но не ненависти или презрения. В её взгляде даже обвинения не читалось. От этого Дашке стало не по себе.
Несчастная мать взяла ребёнка на руки, прижала к себе…
— Она уже не дышит, — женщина подняла глаза, заблестевшие от слёз, — и сердце у неё не бьётся.
— Мы… Не заметили?! — голос Элен задрожал от нападок истерического смеха.
— Да, получается. Джозеф передал её мне уже… мёртвую… — прошептала женщина.
Дашка безумно хотела тоже умереть, прямо сейчас. А ещё лучше — проснуться.
Подоспел парень, брат Дженни. И тоже Дашке ни слова. Но почему-то обнял её, тяжело вздохнул, постоял так немного и выпустил вампиршу из объятий:
— Мы с матерью зла не держим. Не можем позволить себе. Мы всё понимаем.
Лучше б вы злились!
— Но буду честным, наброситься на тебя с обвинениями очень хочется, — процедил парень так, чтобы мать не услышала. — Наверное, она тебе объяснит всё. А мое мнение — ты стала тварью, ею и остаёшься. Без обид.
Вампир уже не живое существо. Дашка впервые чувствовала себя мёртвой. Жизнь закончилась.
Дашка вернулась в свой барак только потому, что Шегре, брат Дженни, её отвёл туда за руку. Друзья и соседи по комнате уже знали обо всём, равно как и весь квартал, и полным составом нападали на Сашу и Акиру, а парень и колдунья и не пытались отбиваться.
— Ясно видел: на меня неслась и вдруг остановилась, глаза в сторону, присмирела, — твердил Саша, — ну я и подумал, что всё-таки в себя пришла. Как мог? Ну почему я не захотел её подождать?!
— Потому что я сказала, что её лучше сейчас не трогать, не злить! — убивалась Акира.
— Алекс, а я-то считала, что у тебя с головой порядок, — Алина чуть не плакала от злости и горя. — Ты ей друг или нет?! Даже если бы к ней действительно вернулось сознание, с твоей стороны было бы отвратительно убедиться в том, что с ней всё в порядке и развернуться и уйти!
— Он не ушёл, — вздохнул Роджер. — Он исчез. Просто исчез. Скажите мне, Алекс и миссис Самери, вы оттуда бегом бежали?
— Не бегом, но быстро, — ответила Акира тупо, без эмоций.
— Зачем!?! — взревел Роджер. — Хотели поскорее сообщить нам радостную новость?!
— Роджер, не ехидничайте, — холодно осадила его Марика и вынесла свой приговор: — По-моему, Алекс не идиот. Он банальный трус.
— Простите, — Шегре громко постучал костяшками пальцев о косяк, входя в комнату. — Я Дарью привёл. Следите за ней, она хочет удрать куда подальше.
— Да уж догадываемся, — огрызнулся Джейк.
— Парень, тебе, конечно, плохо, если ты друг Дарьи, но я родной брат Дженни, девочки, убитой ею, и мне сейчас ещё хуже, однако я на людях не срываюсь, — отчитал его Шегре.
Всем сразу стало до невозможности гадко. Теона справилась первая:
— Нам очень жаль, очень! Уже ничего не вернёшь, но… Мы можем вам чем-то помочь сейчас, раз трагедия на нашей совести?
— Леди, не стоит теперь перед нами стелиться, — измученно протянул Шегре. — Я прекрасно понимаю, что меньше всего вы хотите сталкиваться со мной и с матерью Дженни. Уверяю вас, нам от вашей помощи тоже легче не станет. Единственное, что нам может от вас понадобиться… — он повернулся к Акире. — Мисс Самери, вы умеете проводить обряд Упокоения?
— Да. Я служила при храме в Радужных Холмах полгода, но за это время кое-чему научилась, — пробормотала Акира.
— За полгода освоить такой сложный обряд? — недоверчиво переспросил парень. — Впрочем, о ваших светлых способностях весь квартал отзывается очень лестно, так что ладно. Сможете явиться через час к сорок третьему дому?
— Да, конечно, — рассеянно ответила волшебница.
— Отлично. И ещё, — вспомнил он, — моя мать после обряда придёт к вам, с Дарьей поговорить. Я догадываюсь, что она хочет сказать. Это полный бред, ни Дарье, ни ей от этого легче не станет, но она не успокоится, пока не скажет. Прощайте. Мисс Самери, вас ждём через час, — и он вышел, хлопнув сначала дверью в комнату, потом — входной дверью.