— По-моему ты джентльмен, никогда не встречала никого подобного, — Азия сама ловила себя на том, что рассуждает как опытная женщина и немного смутилась собственным словам.
Райан сделал соблазняющий взгляд, а потом неожиданно улыбнулся:
— С такой собеседницей мне не светит избавление от мании величия, никогда. Я только начал делать успехи. — Тут он замолчал, словно запутался в словах, — послушай ты такая красивая, я такой неожиданной внешности никогда не видел, хотя всегда мечтал о такой девушке. — Райан отпустил управление гравитоном, и обняв Азию за плечо одной рукой. — Таких как ты, наверное, уже не делают.
— По крайней мере, шестнадцать лет, — и они засмеялись вместе, хотя шутка была глупая. Азии было весело, несмотря на шлейф потерь, и неудач, тянувшийся с самого Эвэдэ.
"Эвэдэ, наверное, этим словом никто уже не пользуется, только горстка неудачников, разбросанных по Омикрон Региону" — размышляла тем временем Азия.
Гравитон безмятежно завис над облаками, впереди, перед ним, далеко внизу скрывался Омикрон, словно выныривая из бесконечного небесного океана. Уже серело, приближался рассвет и Райан погасил свет в кабине, чтоб не смешивать настоящий свет и искусственный.
Сейчас они сидели растерянными. Райан не мог не прикасаться к ней, это затягивало, а Азии было не стыдно даже присутствие абсолютно чужого мужчины. Она наоборот боялась разочаровать его. В душе Райана боролись двое: джентльмен и любовник обходительный с женщинами.
— Извини, тебе не холодно? — Но руками он продолжал раскутывать её, потом словно остановился, — Ничего не могу с собой поделать. Ты такая вся светлая…
Азия уже так глубоко дышала, что не могла ничего ответить, а лишь сглатывала слюну так сильно подходящую. Вместо этого она сама начала прикасаться к Райану.
— Это намного лучше, чем что-то говорить, — Райан снова стал самоуверенным, — но теперь он быстро и максимально аккуратно помогал девочке снимать с себя рубашку, раскутывать и согревать её пальчики своим дыханием.
У Азии были длинные и стройные ноги, у Райана могучий торс. Ему представлялось злым и преступным то, что он сейчас делал, а Азия была такой светлой и беззащитной. Они много шутили и про ситуацию и про её простуженность, но не останавливались.
"Здесь ведь всё так просто. Практически не надо ничего делать. Не то, что любовь с девушками". — Думала Азия. Райан Маршал как титан нависал над беззащитной Азией. Но их глаза сейчас сошлись. Они смотрели точно друг на друга и не высказывали никаких эмоций, кроме как глазами. Это контакт был для Азии даже важнее, чем любой другой. Такого единения у неё ещё никогда ни с кем не было.
Азия ни на секунду не сомневалась, что всё происходит так, как и должно быть. Ведь иначе просто нельзя. Поразительно, но она хотела ребёнка от него от первого встречного и сейчас же. Она находила его, чересчур пленительным, чтоб отдавать себе отчёт в происходящем.
Для Райана она была первой девушкой, которой он мог вот так просто смотреть прямо в глаза, любоваться ею и ни о чём другом не думать. Он любил жизнь во всех её проявлениях, любил влюбляться, особенно любил красоту.
Ими овладело какое-то безразличное отношение к собственному телу и желание принести удовольствие партнёру, такое, какое довольно редко встречается в парах. И откуда им знать как надо. Каждый хотел возвысить партнёра. Все движения, всё, что они делали, было крайне просто. Но приносило максимальное удовлетворение. Несмотря на то, что было крайне неудобно заниматься любовью в гравитоне. И простуженность Азии, и громоздкость Маршала. Всё было идеально. А удовольствие далеко выходило за рамки самого сильно физического влечения.
"Ничего не надо изобретать", — подумали оба почти одновременно. Райан был старше Азии как раз настолько, что они чувствовали себя ровесниками.
Когда всё закончилось, Азия не могла сказать ни слова и не хотела, она просто закуталась в своё одеяло и уснула.
Вокруг светало, небо посерело, наступало утро. Азия мило спала, а Райан серьёзный, но скорее умиротворённый, впервые за сегодняшний день, вёл гравитон назад домой.
Он как зеницу ока берёг её сон.
Как можно тише без всякой спешки он привезёт её к себе домой. Аккуратно, чтоб она случайно не проснулась, перенесёт на свою кровать, укроет одеялом. И впредь Райана Маршала больше не будут волновать те проблемы и переплёты войны конкистадоров с рейдерами, которыми он жил до этого дня.
А сегодня у Райана Маршала появилась другая идея фикс кроме истребления рейдеров. В одну из них он влюбился и ещё не знает насколько сильно.
Стальной парус.
Когда бы это не происходило,
но если это было в Омикроне — то
причиной тому был Райан Маршал.
Кто такой был Райан Маршал? Азия ничего не знала об этом человеке, он впервые увидела его там, на плавателе, в день эвакуации. Тогда, когда она уже потеряла свой дом и Боска, единственного родного человека. И что-то такое было в этом Маршале. Что-то, что заставляло её сердце сжиматься ещё сильнее. Это заставляло её чувствовать себя счастливой. Ведь если ещё есть такие люди как Райан, значит, есть для чего жить, за что держаться в этом мире.
К сожалению, их первая встреча так ничем и не закончилась, Райану тогда не хватило мужества или смелости вот так вот подойти к понравившейся девушке. Или он и не собирался, в общем пусть всё это остаётся на его совести, но сейчас они с Азией вместе. И неважно, пусть с ней произошло много всего, чего могло не быть в её жизни. Пусть она натерпелась за эти дни. Но сейчас он вёз Азию домой. К себе в уютный домик, хотя Райан никогда не считал своё жилище уютным. Главное, что теперь она в надёжных руках и никакие беды больше ей не страшны. Она под надёжной защитой младшего команданте Омикрон Гарнизона Райана Маршала.
Азия мило спала, закутанная в покрывало, под которым Райан сам спал всякий раз, когда задерживался на службе. А Райан мирно вёл гравитон. Он лишь изредка поглядывал на её словно кукольные рисованные черты лица. Райан не мог себе представить, что такая красавица может родиться на юге. На том юге, откуда приходили в Омикрон все те войны и страхи. Он всегда брезговал южанами. Нет, Райан вовсе не был человеконенавистником, он не был заносчивым, просто предельно откровенным. И его брезгливость скорее была непроизвольно реакцией. До сегодняшнего дня, когда все красавицы Омикрона померкли перед его новой подружкой из погибшего посёлка, перед Азией.
"Она ещё даже не знает всех прелестей своего собственного тела. Как это, наверное, приятно быть ею. Как заманчиво ласкать себя". Райан завидовал, он действительно завидовал не себе, а ей. Он вспоминал их недавние занятия любовью, словно в дымке, словно во сне. Он не мог до сих пор поверить, что это реально. Райан никогда не концентрировался на чисто физиологическом удовлетворении. Вообще он мог бы за всю жизнь заняться сексом всего несколько раз, по числу детей, которые потом родятся, и ему больше не надо. Но эта знойная южанка… Ему хотелось ещё и ещё к ней прикасаться. Но команданте не мог себе позволить тревожить её сон. В общем, сейчас для Райан Маршала не было задачи важнее, чем её желания, её настроение, её счастье. Он мечтал ей принадлежать, быть всегда рядом и отдать всё на свете Азии, только если это ей понадобиться.
Глупо думать, что команданте Омикрона влюбился, как мальчишка, хотя, судя по его возрасту, запросто мог. А кому ещё, как не полному сил молодому конкистадору охранять границы Омикрон Региона. Хотя Райан был скорее творцом, чем военным. Он всегда шёл туда, где тяжелее, любил безнадёжные ситуации и не распутываемые узлы. Возможно поэтому, а не по причине его военных достижений он и возглавил южное крыло Омикрона. Не такое-то и существенное подразделение. А теперь именно он контролировал безопасность на юге и вёл сопротивление неисчислимым рейдерам. Его методы, его максимализм много добавили в копилку Омикрона. И, похоже, Райан Маршал был единственным интеллектуалом на военной службе Омикрона, в этом конкуренции у Райана не было.
Он окончил университет Омикрона и сразу поступил на воинскую службу. Вовсе не потому, что любил драться, просто считал это крайне необходимым. Возможно, Райан втайне мечтал о карьере политика и лучшего начала, чем служба в Гарнизоне и быть не могло. Но столкнувшись с реалиями рейдеров, Райан ушел на юг. Он сам, почти без поддержки отбыл в самый далёкий форпост на юге и провёл там два года. Скрываясь под другим именем, Райан изучал и наблюдал. Не надо думать, что команданте Маршал был прирождённым бойцом. Скорее он был искателем истины. И он её отыскал. Он намного лучше любого омикронца знал повадки рейдеров, их быт и их идеи. Многие из них были настолько ортодоксальны, что могли взорвать Омикрон изнутри. Райан всё это собирал и впитывал. Учиться он любил и умел. И вернувшись с юга, Райан Маршал очень быстро возглавил южное крыло Омикрона, а теперь и дослужился до младшего команданте. Конечно по блату, конечно благодаря тому, что он имел университетское образование. Но не в последнюю очередь благодаря своим знаниям и надёжным товарищам, готовым идти за молодым команданте в огонь и в воду.
Многие считали его гением. Сам Райан никогда на этом не зацикливался. Идеи, разжигающие его изнутри, могли послужить началом конца великой войны конкистадоров и рейдеров. И до настоящего времени его волновала только война. А теперь… теперь в его жизни появился смысл. Он ощутил себя живым человеком, рядом с этой знойной красавицей, мирно спавшей на соседнем сидении гравитона. Рядом с Азией.
С её плеча сползло покрывало. Или же девочке было слишком жарко спать под таким тёплым одеялом, да ещё и в разогретом салоне гравитона. Она явно хотела остыть. Райан смотрел и не мог оторвать взгляд от обнажённого плеча своей избранницы. Этот вид был для него настолько соблазнительным, что конкистадор даже на секунду потерял управление гравитоном, когда засмотрелся на Азию, на её тонкие плечи.
"Контролируй себя. Смотри в оба", — повторял себе команданте. Он был абсолютно спокоен именно сейчас, когда они подлетали к Омикрону, загадочно сияющему им из глубины облаков. Райан помнил, что Азия простужена, что Азия измучена, что она нуждается в отдыхе и именно её желания сейчас станут для команданте главными мотивами действий. Райан хотел предугадать её пожелания, он хотел сделать для Азии всё, что только возможно на этом свете.
Команданте Маршал улыбнулся, когда вспомнил эти глупые стихи про звезду с неба, про вечную любовь. Он-то свои чувства никогда не смог бы выразить словами и никогда бы, не дал нереального обещания, того, которое никогда не сможет выполнить.
"Какую звезду? Мы же живём под беззвёздным небом". Райан Маршал улыбнулся. Но глядя, как Азия сладко спала, снова стал серьёзным. Он абсолютно не сомневался в том, куда они сейчас летят, и чем они будут там заниматься. Он отлично мог принимать все решения и за себя и за Азию. Не важно, ведь всё это для неё единственной.
Конечно, Райан Маршал в глубине души был стратегом, он отлично понимал, что жизнь для одной только любви бессмысленна, он мечтал совсем о другом. Он мечтал иметь домик где-то далеко в пустошах, подальше от разжиревшей цивилизации в более-менее простых условиях. Он мечтал иметь большую семью, вовсе не для того, чтоб почувствовать свою власть над многочисленными детишками, а просто как самоцель. Только так Райан Маршал представлял своё идеальное будущее.
Но всё это невозможно сделать в одиночку, каждому человеку нужна пара. И вот здесь Маршала подводил его извечный абсолютизм. Он не видел с собой рядом ни одну из девушек его окружавших. Возможно, именно поэтому он отдалился от Омикрона, став отшельником. Райан поселился на далёком хуторе, коротая всё свободное время один в размышлениях. Нет, он не собирался так жить, он мог быть в центре внимания, но это всё его так сильно нагружало. Команданте не найдя девушку своей мечты, предпочитал оставаться одиноким. Для него это было проще, и он по-другому не умел. Нет, Райан был довольно шумным и весёлым, но что-то не давало ему становиться в один ряд со всеми простыми омикронцами. Некоторые считали команданте заносчивым, другие видели в нём большую сволочь, но правда была простой, он просто не мог себя ломать и общаться со всеми подряд. Вообще Райан всё время сужал свой круг общения, и как святыню хранил место, которое предназначалось его избраннице. Теперь, если повезёт, это место займёт Азия Биара.
Когда гравитон остановился, уже было раннее-раннее утро. Утренние сверчки уже пели, а небо покрывалось уходящими на запад чернеющими облаками, на фоне светлеющего неба. Райан остановился, он как можно тише без лишних движений поднял Азию своими мощными руками. Он как зеницу ока берёг её сладкий сон. И пусть она отдыхает.
Райан видел как Азии тяжело, она была простужена и измучена, девочка не видела комфортных условий жизни с самого Эвэдэ, а это, вероятно, сильно портило её жизнь. Райан представлял, как Азия тяжело переживала из-за отсутствия горячей воды или нормальной еды. И для него сейчас было крайне важно, чтоб она поправилась как можно быстрее.
Райану нравилось её состояние, он очень любил жалеть кого-нибудь. Для него чувство жалости было сродни чувству влюблённости и команданте никак бы не смог разделить эти два подобных душевных трепета.
Райан отнёс Азию к себе в дом. Он оставил приоткрытыми окна, для того, чтоб поддерживать приятную прохладу в вечно пустующем домике Маршала. Так закончился сегодняшний вечер, плавно переходящий в утро. Азия не знала, как ни когда она оказалась в этом прекрасном месте. Всё что она помнила, это благородное лицо команданте.
Сам Райан сел неподалёку, он смотрел на заходящие луны Альсары и думал, он всегда много думал, эта привычка осталась у него с детства.
"Я человек созерцания, а не действия", — уныло констатировал Райан Маршал.
"Если бы я делал всё то, что задумывал, что казалось абсолютно реально и выполнимо… я думаю, тогда Альсара уже превратилась бы в ядерную пустыню", приятно успокаивал себя Райан Маршал.
Он вспоминал вчерашний день, нет даже не вчерашний, а довольно давний, когда он увешанный сбруей входил в Цитадель Омикрона:
— Прошу поприветствовать младшего команданте — Райана Маршала, — когда Райан вошёл, весь вестибюль Цитадели Планетарного Гарнизона Омикрон-Сити взорвался аплодисментами. Райана встречали овациями, как героя.
Но уже через секунду все снова занялись своими делами. Это была шутка, так встречали всех опаздывающих гвардейцев, и команданте не стал исключением.
Но сейчас Маршал абсолютно спокойно направился в конференц-зал. Он вроде ненароком задел столик, чтоб с него что-то упало, и ловко поймал эту вещь. Райан чувствовал себя на этом посту хозяином жизни, и ничего не могло изменить его уверенности в себе. Он вёл свою войну, он знал с кем надо воевать и с кем он воевал. Он идеально знал всю дислокацию, и в его мозгу словно в гигантском компьютере была вся информация необходимая Омикрону для победы в войне с рейдерами. Именно информация, в военный исход конфликта самому Маршалу мало верилось.