"Отпуск окончен".
По возвращении на комбинат к Зэну Шейдэну вернулись все чувства. Он горел желанием найти новую жилу. А неуспешные попытки забуриться и затраченные на это буры и средства только подбадривали. Зэн обучал новых бурильщиков и военных. И снова ощутил себя в своей тарелке.
"Гнаться за прибылью, за выигрышем — это моё. Прожигание денег тоже. Но не отпуск". Иначе, зачем было становится комбинатором, если ты хочешь просидеть всю жизнь в пентхаузе такого расслабляющего городка, как Ксилиан. Казино, по закону Ксилиана, не могло забирать много денег у клиентов. Поэтому Зэн так любил Бэйдонт, где ставки максимальные и риск самый жёсткий.
"Там жизнь полнее. Она настоящая. Не знаю, что делать с этим пентхаузом в Ксилиане. Но надо переезжать в Бэйдонт. Там Зэн ещё ни разу не скучал. У него была квартирка в Бэйдонте. Но он всегда снимал целый пентхауз, когда бывал там.
Новые жилы и новые риски. Новые заказы и новые залежи минералов. А теперь и новые цели в жизни. Больше Зэну никогда не придётся скучать.
Комбинат продвигался всё дальше на юг, а военные скучали. Ведь никто больше не устраивал засаду, чтоб отобрать груз или просто обстрелять комбинат. Даже как-то скучно было без войны. Без постоянного сопротивления "рейдеров", как называли вооружённых аборигенов. Места, к которым не надо было приближаться, были отмечены буквами греческого алфавита. Там расквартировывался Планетарный Гарнизон Альфа, Сигма, Омега, Омикрон… Неудачная попытка колонизации Альсары Астрайдерами. Но всё равно, их жизни были ценнее жизней простых аборигенов. И их никто не позволил, бы подвергать опасности терминаторных штормов, которая существовала всегда рядом с работающим комбинатом.
Под беззвёздным небом.
"Будущее светлее"
Альдрованда осветила Альсару первым восходом нового 1025 года. Никто раньше не видел такой продолжительной зари. Солнце грело своими первыми лучами этот день, который навсегда войдёт в манускрипты истории. Все ждали чего-то, что должно было произойти прямо сейчас. На заре первого дня.
Начало нового всю жизнь вынашивали поколения альсарян. Но быстро об этом забывали. Они мечтали об этом маленькими детьми, но вырастали и переставали мечтать. Теперь становились серьёзными, взрослыми и ответственными. И мечты им заменяла реальная жизнь.
Пока не появился такой человек, который вырос и взрастил свою мечту до размеров целой планеты. Когда все ещё были детьми и играли в рейдеры-конкистадоры. Никто и не задумывался, что конкиста создавалась Астрайдерами, извечными врагами Альсары (южной), как военизированное сообщество, которое должно было принести культуру и цивилизацию на юг. Они построили самые высокотехнологичные города, оснащённые космической связью. А рейдеры не имели по сути ничего и были просто хозяевами пустошей. Но, чёрт возьми, как всем хотелось быть рейдерами. Как они хотели отправить конкисту туда, откуда она пришла. А потом выгнать с Альсары разом с Астрайдерами. Испепелить Бэйдонт и Палас дэ Фродос. Вернуть Ксилиан. И самим распоряжаться своей жизнью на своей планете.
Яков, Борода, вождь, как его не назови, просто напомнил всем эту древнюю игру. К сожалению, теперь в неё будут играть не дети, а взрослые. И теперь правила изменились. Никто и не предполагал, как за эти столетия поменялась конкиста. Гарнизоны конкисты стали такими же южанами как и рейдеры и сами страдали от постоянных терминаторных катастроф нестабильной планеты. Яков это предугадал. Стоило поменять отношение к конкистадорам со стороны рейдеров, и они первыми пополнили переполняющиеся воды революции. Они не задавали вопросов, а сразу влились в жерло революции, конкиста привыкла воевать. Теперь они были самыми близкими соратниками Организации Якова и революции.
В один момент по ксилианскому времени тысячи тысяч рейдеров, повинуясь командам единого центра, должны были ударить и нанести существенный урон Северной Империи Астрайдеров. Прежде всего, остановив добычу полезных ископаемых комбинатами Астрайдеров в своих регионах. Эта спонтанность служила не столько для неожиданности начала войны, сколько для поддержания духа своих земляков, которые тоже решат присоединиться к революционному движению.
Эта концепция, разработанная Яковом, теперь должна была быть приведена в жизнь всеми стараниями Организации, силы которой самостоятельно никогда бы не смогли вести подобную войну. Но и не надо было, Организация плавно перерастала в сверхправительство южной Альсары.
Сначала Яков нашёл Пирма, инквизитора Святой Церкви, они с Джерри уже успели сдружиться на основе этой многолетней подготовки к революции. Но тогда, когда всё только начиналось, Альсара ещё не была готова к революции, совсем другое дело сейчас. Сейчас каждый спал и видел себя с винтовкой наперевес, штурмующим комбинаты. Просто слово конкистадор, как именовался образ врага, было заменено на Астрайдер, и каждый чувствовал себя частью общеальсарской истории.
Яков и его новая креатура Азия — сделали всё для того, чтобы создать как можно более радужное представление о войне у молодёжи, на которую, по замыслу вождя, и должно было лечь бремя военных действий. Вообще то, Яков хотел, чтобы обо всём худшем, что их может ожидать, людям рассказывала Азия своими интонациями, как бы украшая обстановку. Но она постепенно утрачивала для него значение, как союзница. Теперь, когда у него был Омикрон Гарнизон и ещё много других гарнизонов, последовавших примеру Омикрона. Хотя это тоже было косвенной заслугой девочки, но она об это не знала, точнее не сильно зацикливалась на этой теме.
Яков отлично знал, на что способна Азия, и не собирался её никуда отпускать. Пусть сейчас она жила в Омикроне. Но это было вынужденной мерой до начала войны. Ему нужно была от неё конкретная реакция Омикрон Гарнизона в момент объявления всеобщей мобилизации. У Якова было не так-то много верных людей, а тем более ещё и одновременно близких властям других регионов.
Его сеть, как паутина, опутывала юг Альсары, но всё ещё множество народов оставались за бортом революции.
Так вот сегодня, Яков собрался в Сиридаре со своими самыми близкими соратниками. С теми, кто не должен был быть в других регионах, как Азия или Врач. Либо с теми, чья власть в Сиридаре позволяла на них рассчитывать.
Этот клуб наиболее близких соратников, собрал под одной крышей, и совсем странных обитателей Альсары — консервщиков. Совсем неожиданно выступивших на стороне революции.
— Я рад Вас всех приветствовать. — Начал официальную речь Яков.
— К чему этот официоз. Мы здесь все свои. — Сказал другой рейдер и засмеялся.
— Не все. — Бурчал Джерри Пирм. Ему не нравились многие из союзников, но Яков сумел убедить Джерри в неизбежности компромиссов и союзов перед величайшей в истории революцией.
— Да, среди нас есть Чакоби — один из духовных лидеров консервщиков. — Человек в каске и со срытым за маской лицом кивнул. После Яков продолжил. — И Рон — наставник Ксива и Матра. — Для многих это было первое знакомство с учителем Азии. Но для Якова Рон уже успел стать очень близким помощником, ответственным за его личную безопасность. Кроме того Рон умел всегда оставаться в тени и его присутствия часто даже не замечали. Но его роль в окружении Якова с каждым днём росла.
— Всё хорошо. Всё хорошо. — Повторяли рейдеры, собравшиеся у Якова.
К сожалению, это собрание вовсе не несло той репрезентативности, что ассамблея годичной давности, да и не мог Яков ничего подобного собрать. Здесь все были приверженцами одной цели, одного политического курса, и это сильно обедняло их общество, несмотря на наличие таких колоритных персон, как Рон, Пирм и консервщик Чакоби.
Практически без церемоний в зал, где они все сейчас собрались, внесли гигантские часы. Яков сам придумал этот образ.
— Что ж, до начала революции осталось… — И Яков по привычке посмотрел на наручный хронометр, а потом перевёл свой взгляд на новый атрибут революции.
— Это часы из зала ассамблеи. — Сказал Джерри Пирм. — Я бы хотел, чтоб мы именно по ним начинали.
— Что начинали? — Был задан вопрос одним из рейдеров, но ему что-то шепнули на ушко, и он сразу всё понял.
Оставалось ещё много времени, и Яков предложил пока расслабиться. Они с Роном вышли прогуляться по вечернему Сиридару. А Джерри пристально смотрел на консервщика Чакоби. Тех, кого он считал мерзостью, тоже пригласили на революцию. Но его удивляло не это, а то, как скрывает свою внешность ненавистный консервщик.
"Он стыдится своей внешности, это признак слабости", — думал Джерри Пирм. Вообще то, об уродстве консервщиков не знали только слепые. У них была полностью прогнившая кожа и выеденные внутренние органы. Непонятно, что поддерживало их живыми. Но сохранять свои тела, как бы мумифицируя их, консервщики научились уже давно, и теперь были самым загадочным и самым закрытым обществом на Альсаре. А ещё они говорят, людей воруют, но мы-то взрослые люди и понимаем, что это всё сказки.
— Озёра жизни будут нам починяться. — Звучала электронная по звуку фраза Чакоби. Он повторял её в ответ почти на каждый вопрос, не перефразируя.
— Так вы научились управлять озёрами жизни? — Спрашивал озадаченный рейдер, который видимо, не знал самой сути привлечения консервщиков к схватке.
— Скорее, это просто дрессировка. При введении определённых сигнализаторов в ткань озера жизни оно начинает себя вести, так как нам нужно. — Говорил металлическим голосом Чакоби.
Было забавно наблюдать, как рейдеры, не понимающие и половины того, что говорил Чакоби, привыкли считать себя высшей расой. По крайней мере, не по образованности и интеллекту уж точно.
— Просто, вы их и создали. — Высказал догадку Джерри Пирм. Все сразу обратили внимание на кровавого барона Сиридара. Его, наверное, здесь боялись больше всего. — Вы сами создали озёра жизни на Альсаре, вот они вам и подчиняются.
— Не могу этого знать. — Механически отвечал Чакоби. Но Джерри наступал дальше.
— Вы вообще виновны во многих биологических катаклизмах на Альсаре, таких как озёра жизни, например, это ваши сбежавшие эксперименты.
— Не могу знать. — Отвечал Чакоби. — Возможно, но маловероятно. Скорее… — Но ему не было необходимости заканчивать мысль. Он использовал единственную аргументацию: логику и истинность, тогда как для Джерри это были эмоции, ненависть и желание во всём обвинить консервщиков.
— С вами всё и так ясно. — Махнул рукой Джерри, под одобрительные восклицания других рейдеров.
— Что ясно, постойте. — Заговорил другим тоном Чакоби, ему с трудом удавалось перестраивать свой механический голос под тона эмоциональной окраски. — Я знаю достоверно, сколько и какие эксперименты проходили в глубинах Терра Фирмы. Многие лаборатории консервщиков работали над ДНК, многие эксперименты запрещены вашей церковью, но без них раса консервщиков не выживет. Но создание озёр жизни уходит далеко в глубины истории. У нас нет никакой информации о том, кто и когда их создал, и не были ли они естественными эволюционными образованиями на Альсаре.
Честно говоря, дискуссия не затягивалась. Но уже через несколько минут было понятно, насколько подготовлен консервщик. Ни в чём его обвинить у Пирма не получилось. Даже почти необразованные рейдеры очень быстро увидели, что консервщик рассуждает здраво, его речь лишена всяких спонтанных реакций, в отличие от Пирма, который готов был взорваться. Ещё парочку реплик, и Чакоби однозначно вышел победителем из их дебатов. И ничего, кроме личной неприязни ему было закинуть нельзя.
Это бесило Джерри, но он ведь пообещал Якову сдерживаться в присутствии новых союзников. А это было дороже всех других обещаний. От его правильного поведения, возможно, зависела судьба Альсары в будущем.
Между тем, Рон и Яков возвращались после своей прогулки.
— Революция у нас ассоциируется с Азией. — В шутку говорил Яков. Он всё делал для того, чтобы Азия всегда попадала в кадр, чтобы её видели и запоминали.
— Ты считаешь, что это самое лучшее использование моей лучшей ученицы. — Отвечал Эн Рон, он давно уже стал важным советником и союзником Якова, его заместителем в решении определённых вопросов. Конечно, самым близким помощником оставалась Азия, точнее Яков хотел, чтобы все так думали. И именно с её подачи там находился Рон. Они с Яковом сейчас находились в центре Сиридара, так далеко от всех дел Организации Якова и Ксива и Матры.
— Да, она твоя лучшая ученица. Что ж, ты её всему обучил.
— Нет, она ещё слишком юна.