- Ты хотя бы понял, что я сказала?
- Не волнуйся, Светлана, не надо. Спокойно...
- Да какое тут, к черту, спокойствие?! - удивилась она. - Нефть! Понимаешь? Большая химия Марса! Индустриальное производство хозяйственных и строительных материалов прямо на месте! Сырье для пищевых синтезаторов! Почва для планетарной фитокультуры!..
- Не спорю, - вставил я. - Открытие нефти, безусловно, превратило бы Марс в объект немедленной колонизации. Но... увы.
Я развел руками, и возбуждение в глазах Светланы угасло. Пригладив волосы, она направилась к выходу.
- Нефть у твоих ног, - бросила она мне у порога, и ее каблучки зацокали по ступенькам винтовой лестницы.
Я решился на неприятный эксперимент: нагнулся, окунул палец в лужицу и понюхал эту кроваво-красную жидкость. Специфический запах нефти буквально парализовал меня. Айдаров и Жмаев с белозубыми улыбками на жутких лицах стояли поодаль и, видимо, ждали развязки. В голове у меня словно бы что-то перевернулось наоборот - вдруг стало понятно, что произошло сегодня на буровой.
Я медленно отстегнул перчатки и, ощущая легкое головокружение, начал снимать с себя гермошлем.
- Кровельный пласт проткнули, а там - горизонт под давлением, рассказывал Дмитрий, помогая мне раздеваться. - Нефть на самоизлив пошла. Фикрет глазам не поверил: нефть на нефть не похожа.
- Не растерялся наш ветеран, - вставил Карим, - нас с Димой по тревоге вызвал, Колю окриком из шока вывел, и они вдвоем эту струю перекрыли.
- Тут и мы подоспели, - продолжал Дмитрий. - А когда стали физиономии друг другу нефтью мазать, у Николая нервный срыв случился...
- Высотный костюм оставьте на мне, - сказал я. - Только тяжи ослабьте... Так, спасибо. Где Николай?
- В каюте Фикрета, - ответил Карим.
- Фикрет его там успокаивает, - пояснил Дмитрий.
- Главное - нефть дали! - Карим улыбнулся страшным лицом. Автономию Марсу, считай, обеспечили.
- Автономию, говоришь? - Я поднял колбу с остатками нефти, снова понюхал. - Струйку дали - и уже автономия?
- Фонтан! - многозначительно сказал Айдаров.
С колбой в руке я сбежал по лестнице на второй ярус. Голова немного кружилась. Нефть - она кому угодно голову вскружит. Спрыгнув с последней ступеньки, я увидел Светлану. Она стояла, опершись спиной о дверь своего жилища, и смотрела куда-то мимо меня. И непонятно было, чего - или кого? - она ждала. Бесшумно открылась и закрылась дверь каюты Султанова - наш ветеран вышел в холл. Тоже со следами ритуального обмазывания на лице. Мы обменялись рукопожатиями. Я спросил:
- Что с Николаем?
- Плохо ему, - сказал Фикрет и зачем-то потрогал себя за большой, испачканный нефтью, печально опущенный нос. - Разговаривать со мной не желает. Разве я виноват, что на Марсе красная нефть?!
Слово "нефть" он произнес без гласного звука и без смягчения на конце. Получилось что-то вроде "н-фт".
Я глубоко вдохнул струящийся из горлышка колбы специфический аромат и поинтересовался:
- Интуиция тебе что подсказывает? Нефти много?
- Думаю, да. Только нюхать ее... не советую.
Я и сам уже ощутил, что марсианская нефть оказывает на меня какое-то странное наркотическое действие.
- У меня до сих пор голова не на месте, - пожаловался Фикрет.
- Слышишь топот внизу?
- Кто это?..
- Бригада реаниматоров. Встречай, разбирайся.
Светлана быстро прошла в каюту Султанова - бесшумно открылась и закрылась дверь. В нашу сторону Светлана и не взглянула - как будто нас с ветераном здесь не было. Мы с ветераном выпали из сферы ее интересов.
- Теперь все станет на свои места, - добавил я, уходя.
- Вадим... куда? - растерянно спросил Фикрет.
- В диспетчерскую. Из-за фонтана мы совсем забыли про Гейзера и Адама. Фонтан, конечно, не гейзер, но в функциональном смысле они адекватны.
Я рассмеялся, вылил содержимое колбы себе на голову и побежал вверх по ступенькам.
Наверху я почувствовал как нефть течет у меня по щекам.