Трюм напоминал битву стилистов. Тут и там раздавались крики и стенания на тему неудобства одежды, колючести платьев и чулок, бессмысленности чепцов. Джози теперь выглядела миловиднее сестер, потому что ее умиротворенное лицо украшало чепец, а не наоборот. Шпильки были сегодня товаром дня, потому что волосы следовало максимально спрятать.
— Лучше пусть отрежут мне палец, чем заставят закрыть мою грудь, — одна из новообращенных «сестер» истерила до тех пор, пока Бетти не дала ей хорошего «леща», что отрезвил ее состояние.
— Ты хочешь остаться живой, дура? Как только хоть одна вызовет недоверие, я лично придушу, и скажу, что захлебнулась слезами в молитве, поняли меня? — Бетти была отличным организатором, и самое главное в этом было то, что ее боялись.
— Ни смотреть на мужчин, и тем более, не улыбаться им. Опускаем голову, чуть приседаем, и смотрим в пол, ясно? Там женщины, которые молятся чаще, чем дышат, и их мужчины это поддерживают. Если хоть одна заподозрит вас в том, что вы с ними заигрываете, они соберутся и обвинят вас в плохом, а их мужчины согласятся с ними. Это страшно, и даже Лондонская тюрьма покажется вам раем, — Джози вела ликбез для девочек, а Бетти следила за тишиной.
— Как только вы будете одеты, вам покажут документы, но они останутся у Маргрет. Запомните ваши имена, а вечером мы найдем время, и вышьем имена и фамилии на ваших чепцах, — я подумала, что нам будет тяжело общаться, не зная имен. — Если не можете вспомнить имя друг друга, называйте просто «Сестра». Но имена нужно выучить, и не называть старых имен.
— Я не знаю, как вы, но я хочу пить и жрать, — новообращенная сиротка, которая выглядела, словно ей сильно за сорок, села на тюки и начала выдергивать из них шерсть.
— Кто-нибудь знает, куда везли этот товар? — я обратилась ко всем.
— В Джеймстаун. Один из торговцев заказал ее. Не знаю, что с ней будет делать капитан, может и обратно повезет.
— Надо поговорить с Маргрет. Мы могли бы делать одеяла, вязать из нее что-то. Только вот, на что ее купить у него… — я стояла с мешком в руке. Все, что у меня было, сейчас было на мне.
— Ты права, — отозвалась Джози. — Здесь не юг, и зимой очень даже прохладно. Может у кого-то есть тайные запасы, заначки, украшения? — обратилась она уже ко всем девушкам.
Все были нищими, и в тюрьме отдали все, что смогли пронести туда, обменивая на еду и минимум гигиенических бонусов, типа мыла и тряпок.
Мы вышли на палубу, где нас ждала Маргрет, и она, как раз, рассматривала метрики девушек. Хорошо, что фотографий еще не было. Она искренне любила тех, чьи имена сейчас отдаст недостойным их — это было видно по ее лицу. Хорошо, что с нами была она, а не какая-нибудь мегера, что гнобила бы всех нас.
— Сестра, не грустите о том, что эти имена будут носить другие люди. Мы исполняем волю Господа нашего, давая еще один шанс этим женщинам. Наши сестры, что ушли к Богу, теперь радуются, что их имена продолжать жить. Думайте об этом, и все будет хорошо. Я помогу вам во всем, в чем смогу, обещаю вам, что всегда вы можете высказаться или поругать меня. Я увидела в вас столько силы, и знаю, что ее видит и Бог, — я не дождалась ее ответа и отошла к девушкам, что вышли из трюма.
— Новые сестры, встаньте передо мной, и я расскажу, какие у вас будут имена, запомните их, прошу вас, — Маргрет начала перекличку, после которой Джози дали имя Клер. Спорить было не с чем, да и по лицу новоиспеченной Клер было ясно — ей тоже пофиг.
— Как вы яхту назовете, так на ней и напишете, ну, Клер, по-моему, даже лучше Джозелин, как думаешь? — она подошла ко мне.
— Ну, в общем, да, согласна, девственница Клер. Надеюсь, вы умеете говорить о Христе? — я посмотрела на нее строго, как это сейчас делает Маргрет, подходя для инструктажа к каждой.
— Еще бы, это моя самая любимая часть беседы. После нее отставали все, но здесь это не прокатит, детка. Нас отделят от общины, но не будут давить до тех пор, пока мы сами не накосячим. У нас пять безбашенных баб, за которыми глаз да глаз.
Мы погрузились в лодку, где нас ждала вода — кто-то догадался, что десять часов без воды — очень плохо, и отправил ее нам сейчас вместе с бочками, которыми загружают корабль в обратный путь.
— Барбара, скоро в честь тебя назовут целый город в Америке, — я обратилась к Бетти. — Привыкай к имени, и позаботься о том, чтобы твоя «паства» не подвела нас.
— Целый город? Думаешь? — она смеялась как мужик в баре.
— Если ты не будешь ржать как конь, и дашь людям шанс поверить, что тебе двадцать два, а плохо сохранилась, потому что жизнь на корабле была ужасной.
На берегу нас ждал губернатор. Среднего роста мужчина с небольшой бородой, усталыми глазами и в затертом дублете, поверх которого даже в эту жару был накинут черный плащ. Скорее всего, это дань чину, и в обычное время он ходит без него. В подбородок упирается белый воротничок, что видел лучшие времена в Англии. Штаны ниже колена из черного, как и плащ, сукна, серые шерстяные чулки и черные кожаные туфли. Я дала ему лет тридцать пять — тридцать восемь, но моя Лиля дала понять, что на самом деле ему тридцать.
— Добро пожаловать в Новый Плимут. Я губернатор этого поселения. Меня зовут Уильям Бредфорд[2]. Мы рады вам, и надеюсь, вы примете нашу помощь, так как сами, почти год назад сошли на эту землю, и терпели лишения, за что Бог даровал нам союзников и помощников в лице аборигенов, — он подошел к Маргрет, и она поклонилась ему, а мы повторили за ней, и пихали в бок тех, кто стоял, раскрыв рот.
— Мистер Бредфорд, мы рады, что нам не придется остаться на нелюдимом берегу, и вверяем свою безопасность в ваши руки. Девушки скромны и обучены множеству домашних дел, и мы будем стараться изо всех сил, чтобы ваше поселение и его жители были только рады нашему присутствию, — она была в корне не согласна с его интерпретацией веры, но, как говорится, «жить захочешь, и не так раскорячишься». Я улыбнулась, вспомнив этот смешной для меня на то время фильм.
После расшаркиваний, мы, друг за другом потянулись за губернатором. Замыкали наше шествие пара солдат с мушкетами. Они были рады переводу в эти новые земли, так как здесь они были властью, и это тоже создавало для нас некоторые проблемы, но я старалась не думать об этом, ведь впереди была возможность помыться, поесть и выспаться без качки.
Поселение, что открылось нам, заставило сердце биться сильнее, и я посмотрела на Клер, которая с широко распахнутыми глазами рассматривала первые на пути от моря дома. Это были дощатые одноэтажные постройки с огромными трубами, что были встроены прямо в дом. Возле домов разбиты маломальские огороды, где уже сейчас можно было рассмотреть тыковки. Среди тыкв возвышалась кукуруза — они росли вместе. Еще что-то обвивало кукурузу, похожее на бобы.
От домов за нами собирались дети. Их было пятеро или семеро, пару младенцев я увидела на руках у женщин. Даже в такую жару, их платья были застегнуты наглухо, на некоторых была накинута шаль. Мы вышли к центру поселка, где сейчас шла работа на двухэтажном доме. Его обшивали досками.
— Элиза, посмотри налево, я сейчас упаду в обморок, дорогая, там настоящие живые патуксеты, — она махнула головой в сторону места, где были расположены три костровища. Четыре индейца чистили шкуры, растянутые между молодыми деревцами. — Может один из них Скванто, он должен быть здесь сейчас.
— Клэр, я, конечно в восторге от этих мужиков в кожаных рубаха и с перьями в волосах, но сейчас мне надо прийти в себя, иначе, я тоже упаду, и переломаю свои тощие, как у девок в инстаграме, ноги. Держись, малыш, вот тебе и «последний раз… дань моему делу». Теперь ты сама можешь появиться в книжках по истории, только мы их уже не прочтем. Вот об этом я сейчас думаю. И о том, что мы с тобой так и не поживем в собственном доме в Подмосковье.
— Сегодня вы переночуете на первом этаже, там уже есть пол, и сейчас достаточно тепло. Мы ускоримся со строительством, и через неделю вы разместитесь поудобнее, — указал нам на стройку губернатор.
— Простите, что вмешалась, губернатор, но раз вы и капитан сейчас здесь, могу ли я задать вам вопрос? — я решила не теряться, ну и вспомнила, что фортуна любит наглых.
— Да, конечно, слушаем вас…
— Элизабет. Мое имя Элизабет. Я хочу спросить, нет ли возможности купить у капитана шерсть, что он перевозил в Джеймстаун по сходной цене? Думаю, здесь, в колонии, где рядом нет ни лавок, ни складов, она очень нужна, — я посмотрела на капитана. — А мы, в свою очередь, можем обеспечить всех теплой одеждой и одеялами, ведь у нас нет ничего, кроме того, что сейчас на нас.
— Я понял, о чем вы говорите, Элизабет, — капитан был настроен благостно, только вот ни он, ни я не видели ничего, что здесь, среди леса и дыма от костров могло бы приглянуться капитану.
— Да? Мы были бы рады выменять хоть часть вашего груза, капитан, — вступил в беседу мистер Бредфорд, — но мы можем предложить только продукты.
— Мы отдохнем у вас неделю, осмотримся, и, думаю, придем к какому-то соглашению, — капитан был не против, и сейчас, судя по его взгляду, он думал о том, чтобы не продешевить. Ну ничего, хитрюга, товар обратно везти тебе совсем нет смысла, и ты вряд ли дорого продашь его там, где собираешься покупать рабов…
— А вы могли бы быть моим торговым помощником, мисс, — капитан подошел ко мне, как только все разбрелись.
— Ну, мои родители имели лавку, и отец научил меня читать и писать довольно рано. Если бы не их смерть, скорее всего, все это отошло бы мне.
— Хорошо, я уже понял, что вы знаете о том, что груз мне не нужен?
— Да, поняла, только хочу, чтобы и вам было приятно работать с нами, капитан.
— Да, попробуйте меня заинтересовать, и к следующему сезону я привезу вам что-то более интересное.
— Например?
— Например, ткани… или станки, которых сюда завозить еще не торопятся, но мне кажется, что зря, — он отошел к мужчинам, и ко мне подошла Клер.
— Про станки он прав. Если мы начнем здесь какое-то производство первыми, нас будет уже не обогнать. Ты с этой шерстью оказалась очень права. Это то, что само приплыло к нам в руки.
Действительный губернатор Нового Плимута с апреля 1621 года. Заступил на должность после смерти первого губернатора Джона Карвера. Был на посту 11 лет, и до его смерти (1657) его избирали на различные должности. В 1650 он опубликовал книгу «Плимутское поселение» — достоверное свидетельство очевидца, один из первых образцов американской историографии.