Мы не стали спорить с мужчинами там, улыбнулись и приняли их помощь. После этого случая договорились с Малкольмом, что дрова будим пилить не там, где они ровные и удобные для разруба, а сразу да домом, так как губернатор сообщил, что поселение все равно будет расти.
В скором времени поселение принялось за строительство форта — стен вокруг нашей колонии, и вопрос с дровами стал решаться много проще — мы собирали ветки, что обрубали мужчины, среди которых были и солдаты, что прибыли с нами, и новые соседи. Больше мы с ними не встречались так близко, да и вокруг нас сейчас постоянно толпились поселенцы и их жены, что приняли решение помогать в строительстве форта.
Ночи были холодными, и мы жались возле печи. Пришлось отделить прихожую, чтобы кухня прогревалась быстрее. В ней мы и спали ночью. Болели несколько дней простудой, лежали с температурой, и одна из сестер умерла в горячке. Я не готова была к такому, но это оказалось сущей ерундой по сравнению с тем, что случилось после нового года.
Рано утром я вышла за водой к реке, а Малкольм замешкался позади. На улицу я вышла одна. Потуже завязала шнурки куртки под шеей, посмотрела на то, как ровно ложится снег, делая землю девственно — белой, скрашивает все огрехи, присыпает кучи веток, оставшихся после недавней вырубки. Было жаль ступать с порога и портить этот великолепный «холст».
— Мэм, мэм, — от поселения раздался крик, когда за моей спиной вновь открылась дверь — вышел Малкольм. — Столько снега, что я даже не вижу куда бегу, — кричал человек, которого мы все еще не могли рассмотреть из-за снега, что шел стеной.
— Мы здесь, возле дома, что случилось? — я отвечала человеку, что бежал к нам и вышла навстречу ему, отдав Малкольму ведра.
— У вас все хорошо? — передо мной стоял запыхавшийся помощник губернатора. Он уперся ладонями в колени, и пытался наладить дыхание.
— Да, пройдемте в дом, Малкольм, неси воду, я провожу нашего гостя, мистера…
— Я мистер Бернс, — он вошел со мной в дом, где девушки быстро задвинули занавеску, которой мы делили спальню от кухни — почти все еще спали.
Сестра Маргрет, Малышка и Клер возились у очага, и увидев меня с гостем, быстро спрятали нашу полевую спальню.
— Пройдите, присаживайтесь, Клер, налей гостю чай, уж больно быстро он бежал к нам с какой-то вестью, — я не раздеваясь присела напротив, развязала шнурки на куртке, расслабила пояс и сняла капюшон.
— Случилась беда, губернатор послал к вам, чтобы я проверил — все ли у вас хорошо, — он все еще говорил задыхаясь, и как бы он ни заставлял нас нервничать, приходилось терпеливо ждать, когда его дыхание наладиться.
— Говорите спокойно, не торопитесь, пейте, подвинула к нему кружку с теплым отваром сестра Маргрет.
— Сестра, сегодня ночью почти весь наш склад был вынесен. Благо, у нас забрали не весь инструмент, но все ящики, в которых мы хранили кукурузу и прочее… они пусты, — он сказал это все на одном вдохе скороговоркой, и следил глазами, как я встала и начала ходить из угла в угол.
Клер вышла ближе к столу, посмотрела на меня, и наши взгляды встретились. Мы смотрели на мистера Бернса, на Маргрет, что сидела, прижав ладонь ко рту, с расширенными от ужаса глазами. Через пару минут полной тишины, где был слышен только надсадный сип из легких нашего гостя, Маргрет прошептала:
— Кто это мог сделать? — она начала озираться на нас, будто только что поняла, что все наши разговоры были не пустыми.
— Видимо, это мужчины с «Фортуны», потому что их тоже нет в доме, — он обводил нас всех глазами, и поскольку я стояла теперь за его спиной, ему пришлось повернуться и ко мне.
— Мы чутко спим, и если бы кто-то попытался пройти в наш дом, мы бы услышали. Что планирует губернатор? — вставила дрожащим голосом Клер.
— Он велел позвать к нему некую Клер, — он говорил, а смотрел на меня.
— Я Клер, — голос девушки дрожал.
— Одевайся, мы идем вместе, — я подняла брови и посмотрела на нее, давая понять, что сейчас не время паниковать.
— Приходите, а я побегу обратно, губернатор ждет вас у себя, — он встал, и вышел, столкнувшись на входе с Малкольмом, который от порога сообщил, что пропало ведро, что стояло у реки, и было очень удобным для того, чтобы черпать из нее воду.
— Сейчас мы попьем горячего чая, поговорим, и тогда пойдем, — я схватила за руку Клер, которая уже побежала к перекладинам, на которых висели одинаковые куртки.
— Да, ты права, Элиза, давайте пить чай, — она села на лавку, все еще держа в руках куртку.
Сестра Маргрет смотрела на нас и по чуть отхлебывала из чашки. А потом тихо прошептала:
— Надеюсь, они не остались на окраине леса, и мы можем не бояться. Хуже, если они решат продолжить делать набеги, а наш дом как раз рядом с лесом…
Губернатор не находил себе места, в его доме было очень много людей. Обреченность, что витала сейчас в комнате, коснулась и нас — мы понимали, как им страшно. Пережив уже тяжелую и голодную зиму, они знали, что это снова витает над их головами. Две женщины, в одной из которых я узнала миссис Джордан, сидели в углу комнаты. Одна их них была значительно моложе, скорее всего, ей было не больше двадцати пяти. Миссис Джордан покачивалась из стороны в сторону и тихонько причитала:
— Он не мог, не мог. Ведь столько всего он рассказал, так помог нам по дому, Бернард просто не мог этого сделать. Еще вчера он зашел к нам, помог мужу зашить досками угол двора, где хранится сено для козы, — она увидела нас, и всем телом подалась вперед.
— Миссис Джордан, не нервничайте, расскажите, пока губернатор занят, расскажите нам, что произошло? Это Клер, она очень добрая девушка. Мы поможем вам чем сможем.
— Рано утром кто-то из мужчин пошел за дровами, и увидел, что ворота хранилища открыты настежь, и снег валит внутрь. Вошел и заметил, что инструмент раскидан, многого не хватает, а в подземелье, где хранится запас, тоже все раскрыто, и там почти ничего нет. Нет тележки, на которой, скорее всего, они и вывезли наши запасы, — ее голос начинал скатываться в рев, и я, присев рядом гладила ее руку. — Мы снова будем голодать, Элиза, люди снова будут болеть.
— Я обещаю вам, что голодать мы точно не будет, мэм. Мы поделимся с вами нашими запасами, мужчины будут охотиться, и все еще можно поймать рыбу в заливе. Нам хватит пищи до весны, а как только земля прогреется, мы посадим первые овощи, зелень, зимой мы сможем собирать сосновые «пальчики», и есть их, чтобы не было цинги и витаминоза. Никто не будет болеть, я вам обещаю, миссис Джордан, вместе мы с Божьей помощью все преодолеем, — когда мой голос умолк, я поняла, что мужчины больше не разговаривают — все смотрели на нас.
— Мисс, спасибо, что пришли, — обратился к нам губернатор, — Я рад, что они не тронули вас, эта мысль в моей голове была первой, ведь ваш дом далеко от нас, и мы даже не услышали бы криков о помощи. Я не простил бы себе этого.
— Господин губернатор, жители поселения, я хочу сказать вам, что у нас есть небольшой запас, — я остановилась и опустила глаза, но откашлялась и продолжила: — Губернатор приходил к нам с вопросом есть ли у нас запас для этих мужчин. Я солгала, и мне стыдно за это. Я лгала потому что не верила этим мужчинам. Я знаю, это грех, но это мой грех, который позволит не умереть людям, что трудились все лето и осень не покладая рук.
— Мисс Элизабет, — прервал мою речь губернатор. — мы не считаем вас грешницей, мы не имеем права винить вас в чем-либо. Это только моя вина… Моя вина в том, что я не послушал…
— Уважаемый губернатор и все жители Нового Плимута, мы благодарны вам за то, что приютили нас, дали нам крышу над головой и защиту. Сейчас мы готовы сами поделиться с вами. Будьте уверены, того запаса, что у нас есть, хватит, чтобы скромно питаться всем до единого в колонии. Мы надеемся, что мужчины смогут добывать оленей и рыбу. У нас много сушеных грибов, много овощей, есть сушеные травы для чая, есть шиповник.
— А сейчас мы благодарны вам, сестры, — губернатор опустил голову и подошел к нам. Чуть тише он продолжил: — Я был не прав, не послушав вас, сестры…
— Прошу вас, лучше никому не говорить о том, что было. Это останется между нами. Пусть ваши мужчины придут к нам с телегой. У нас есть четыре мешка картошки, мешок кукурузы и несколько тыкв под полом. Если варить из этого похлебки, вам хватит всем. Нам придется пожить без хлеба. Будем надеяться, что весной придет корабль, и они догадаются привезти муку