Мы тревожно ожидали, когда они причалят, но как только Бернард разглядел лица, он готов был спрыгнуть, и бежать им на встречу. Шестеро мужчин громко кричали ему на встречу, и я поняла, что они хорошо знакомы.
— Как вы здесь оказались? — обнимался он то с одним, то с другим.
— Твое письмо показала нам твоя сестра, и мы решили отправиться за тобой, — зычным, низким голосом ответил здоровяк с пышной бородой. — Но прибыв сюда весной, так и не нашли тебя. Кто-то говорил что ты погиб, кто-то, что ушел жить к индейцам. Мы устроились на работу, и потеряли надежду найти тебя.
— А сейчас? Как вы узнали, что я здесь?
— Нам сказали сегодня утром, что тебя видели в таверне, но ты собирался идти в Монреаль, вот мы и поторопились, и думали уже, что только в Монреале нагоним тебя. Наше почтение, мисс, — он остановил взгляд на мне, присмотревшись, понял, что я не мужчина.
— Это Элизабет, моя жена, — представил нас Бернард. — А эти шумные бородачи — мои кузены.
— О! неужели у тебя столько братьев, — радость моя была не от встречи с родственниками, а скорее, я выдохнула, что это не очередная проблема, кои преследовали нас тут и там.
— Это не все, мэм, там остались подрастать еще человек десять, — хохотнул один из них.
— И каковы ваши планы? — спросил Бернард. Мы все сошли на берег, развели костер и поставили котелок для чая.
— Никаких планов, мы больше четырех месяцев работаем где придется, спим в сараях, мы не знаем французского, и нас дурят все, кому не лень, — ответил здоровяк. Я Конор, мэм.
— Очень рада познакомиться с родственниками мужа, — честно ответила я, рассматривая их, а особенно мое внимание привлекли килты, о которых я столько слышала, но не видела ни разу.
— Значит, не вышло у вас в Америке, — грустно резюмировал Бернард.
— Мне кажется, я знаю, где у них все будет хорошо, — улыбнулась я, понимая, что это лучший вариант для расширения нашего поселения. Эти люди не обтащат нас ночью, не обидят девушек, да и силы их нам будут очень кстати.
— Где? — удивленно, но с надеждой спросил здоровяк.
— У нас. Вам нужно забрать свои вещи, кого-то предупредить? — радостно спросил их Бернард, и все покачали головой.
— Да кого забрать, все что у нас есть, мы носим за плечом, пока тепло ночуем где придется, охотимся, но возле Квебека уже мало зверья, так что, если там, куда вы нас зовете, есть лес или река, мы с радостью будем добывать мясо и пушнину, выделывать, и продавать компании, — ответил еще один — коренастый, видимо, бывший раньше толстячком, но похудевший на местной диете.
— Тогда вы можете отправиться с нами, и мы рады будем видеть вас в нашем поселении, — переглянувшись с Бернардом сказала я.
Я видела, что он хотел этого с самого первого момента, но ждал моей реакции, именно моего приглашения. Я была рада этой неожиданной встрече, и радовалась, что всю тяжелую работу можно будет поделить между всеми, а то Бернард и Сквонто просто падали без ног каждый вечер после работы с проволокой.
По традиции, мы прибывали к форту осторожно, словно боясь увидеть там что-то плохое, но стоящие на берегу, встречающие нас, сами были больше напуганы двумя незнакомыми лодками, с которых сошли здоровяки.
— Это наш форт, наше поселение, — гордо указал им на берег Бернард.
— Так далеко вы забрались, что никаких товаров не дождешься, — хохотнул Конор. Он был простачком только с виду, или же я плохо понимала, и он действительно был простоват, но то, что он имеет большое доброе сердце было понятно каждому.
— Мы все привозим сами, а еда растет и бродит вокруг нас, так что, ничего особенного мы предложить вам не сможем, и мало того, вам придется построить дом до холодов, — ответила я мужчинам, что внимательно рассматривали людей, встречающих нас. Как бы не начались проблемы, ведь мужчин мы привезли поменьше, чем нужно, но девушки сестры Маргрет были скромными и серьезными. Это точно должно оградить всех от споров.
Малышка и Барбара стояли в первых рядах. А вот если эти останутся с носом, мы не оберемся проблем, хотя, им еще угодить нужно — что попало их не устроит.
Малышка стояла в позе Надюхи из фильма «Любовь и голуби», и я с улыбкой ждала, что она вот-вот скажет: «Это откуда к нам такого дяденьку красивого занесло?», но Клер не было рядом, и мне не с кем было разделить эту шутку, о чем я несказанно жалела.
Пэвэти суетилась с парой сестер у костра, готовя ужин, Малкольм крутился возле нее. Урожай был убран почти весь, торопиться было некуда. Мы везли много парусины для набирающих популярности джинс, и девушкам предстояла работа.
За столом, который пришлось нарастить, чтобы вошли все, Бернард не мог вставить и слова, потому что новые люди могли рассказать обо всех новостях из Англии, и девушки наперебой задавали вопросы, интересовались даже модой, о которой их просветил самый тихий и скромный из братьев — Руперт.
Мы рассказывали, чем мы здесь живем, какие у нас планы, и как дошли до жизни такой. Мы продолжали говорить, что все девушки — воспитанницы Маргрет, и Бернард со Сквонто молчали, как и Малкольм, который знал всю подноготную нашей истории.
Мы весь вечер разговаривали с Клер, что ругала меня с забеганием вперед в истории, но я оборонялась тем, что все мои действия не особо навредят экономике страны. Картофельное пюре с козьим молоком, маслом и солью, допустим, стало любимым блюдом как в нашем поселении, так и в деревнях индейцев. Подумаешь, некий повар не получит мишленовской звезды за его изобретение — с голоду не помрет.
Томаты, которые я всю дорогу оберегала пуще всего, можно было пересадить, потому что горшок был уж очень мал, но мне нужно было дождаться полной спелости хотя бы пары краснеющих плодов. Это было что-то среднее между сортами «сливка» и черри». Мичурин из меня так себе, но нас устроит и этот размер, просто мы возьмем объемами.
Зимой я собиралась нарезать с него пасынков и рассадить по небольшим кадкам — так мы к весне вырастим саженцы черенкованием. Пусть они на здоровье тянутся и хиреют, главное — чтобы выжили, а уж на улице под солнцем они быстро станут тем, чем надо.
Мы с Клер нюхали спеющие плоды, вызывая смех у девушек, которые говорили, мол, пахнет от него противно.
— Это вы не пробовали салат со сметаной, томатами и черемшой, — смеялась Клер. А уж кетчуп… Вы вскорости мясо без него и вовсе есть не станете.
— Пусть я буду помирать с голоду, но не притронусь к этому плоду, — отвечала Барб.
К началу зимы мужчины достроили дом для Сквонто и Клер, и взялись за наш. Свой они планировали начать в морозы, мол, нет ничего страшного, если они пока поживут в мужской части общего дома. Женщины не возражали, потому что соседи уважительно относились к ним, развлекали рассказами и игрой в шашки по вечерам.
Осенью Малышка опробовала брагу на кукурузе и кленовом сиропе. Перегонный аппарат мы купили в начале зимы, и ей не терпелось организовать свой алкоголь. Я переживала, что мужчины попадут в когти «зеленого змия», но Бернард меня заверил, что ни один из них не позволит себе перепить, или устроить дебош. Алкоголь мы планировали держать на случай болезни и на праздники.
По «последней воде» Бернард и Малкольм отвезли последнюю партию проволоки в Монреаль — там они должны были перегрузить все на плот Джейкоба.
— Передай всем привет от нас с Маргрет, — со своей привычной улыбкой сказал Джейкоб, и продолжил немного смущаясь: — мы обвенчались, и теперь мы настоящие муж и жена.
Бернард рассказал это нам по прибытию. Я была рада искренне за них, ведь такая редкость найти свою половинку, а особенно в их возрасте, и с тараканами Маргрет.
У нас начали складываться пары, но девушкам, похоже, нравилось поиграть в ухаживание, и они не подпускали к себе близко, давая понять, что до весны мужчины должны показать себя.
— Думаю, Конору никуда не деться от Барбары, хоть Малышке он и оказывает внимание, та явно не сдается, — сидя с малышом у очага, шептала мне Клер.
— Я ставлю на Малышку, — ответила я, и показала на то, как тот поглядывает на нее, когда шутит. — Видишь, ему важна ее реакция, хоть он в этот момент и разговаривает с Барбарой.
— Ну, увидим. Только вот представляешь, что начнется, если Барбара имеет на него глаз?
— Будем надеяться, что разум возьмет верх. Они, видавшие жизнь в самых темных красках, не станут врагами из-за мужчины. Я вижу, как они дорожат дружбой, — перенося их отношения на нас с Клер.
— Скоро снова встанет лед, — с грустью вдруг сказала Клер.
— А потом снова начнется весна. Твой сын уже будет бегать летом, — попыталась увести беседу в доброе, веселое русло я.
— Да, нам дали лишних десять лет жизни, и нужно радоваться, но я никак не могу избавиться от страха, что все это вдруг прервется.
— Не прервется, это точно. Сложно оказаться снова там — в океане, да и кто знает, может мы погибли тогда, а наши души просто переместились в эти тела. Я думаю, что мы просто находились в определенной точке, и время как-то наложилось.
— Скорее всего, потому что иного объяснения просто нет, — ответила мне Клер и грустно улыбнулась, смотря на спящего сына.