— А зачем ты спрашивала об одежде, Элиза, — Джози вспомнила о моем вопросе, и мы отвлеклись от рассматривания того, как на лодку грузятся члены команды с бочками для воды. Нас решили эвакуировать на долгожданную землю в последнюю очередь.
— Ну, мне не нравится мое платье, и если учесть, что оно должно быть застегнуто под самое горло, думаю, я сдохну через пару дней в этой жаре.
— Дорогая, а у тебя есть еще платья? — Джози, вдруг, стала серьезной.
— Да, в моем мешке есть две смены белья и еще два платья.
— Тебе придется делиться со мной, детка, потому что мы попали в начало женского ада…
— В смысле? Тут же поселок, и живут поселенцы, а значит, у них мир с местным населением.
— Нас не отвезут сразу в Джеймстаун, капитану срочно нужно возвращаться. Пешком нас не поведут сейчас, потому что это очень большие территории. А здешние жители — пуритане, и это в некотором плане усложнит нашу жизнь. Но есть один плюс — нас пока не передадут мужьям.
— То есть, моя набожность здесь уместна… ну, якобы набожность, учитывая одежду и крестик.
— Даже набожность Маргрет здесь — недостаточна, и кроме всего, она почти не считается за набожность.
— Ничего себе! — я плохо помнила рассказы Лили на эту тему, и надеялась сейчас только на нее.
— Да, Элиза, нужно осмотреться и рвать когти отсюда. Вдвоем это сделать проще, но, если девушки захотят уйти с нами, нужно их забрать. Хотя, некоторым, думаю, жизнь здесь пойдет на пользу.
— Мы пойдем в Джеймстаун?
— Нет, нам нет смысла идти туда, потому что в марте 1622 года поухатаны[1] устроят там резню. Даже если мы в дороге не нарвемся на беглых или индейцев, там мы сможем отдышаться немного, да и мужчины, что заплатили за нашу дорогу, будут рады, что мы сами к ним пришли.
— Да уж, «земля обетованная».
— Но, мы здесь застанем самый первый День Благодарения. Плимутская колония до этого лета с трудом дожила, и ближайшие пару лет здесь будет достаточно… ну, относительно спокойно, — Джози постоянно о чем-то думала, и я не хотела ей мешать.
— Хорошо, я поговорю с Маргрет, чтобы нас содержали вместе. Не хочу, чтобы вас, а точнее, тебя, в этом поселении считали прокаженной.
Я спустилась в трюм, где сейчас царила такая суматоха, что я с трудом пробралась до своего угла, где спала ночами, а вернее, забывалась, как в фильме ужасов. Девушки собирали свои вещи, пытались переодеться, закрывая друг друга. Я хотела поговорить с Маргрет и капитаном, хотя, все могло быть уже поздно, потому что те, кто сейчас уже в поселении, могли рассказать кого привезли на корабле.
— Элизабет, ты уже готова? Нужно переодеться, сменить чепец, иначе, хозяева поселения подумают, что мы грязнули, — она улыбалась, и значит, настроение ее позволяло быть добрее.
— Сестра Маргрет, у меня к вам серьезный разговор. Я хочу, чтобы вы услышали сердцем то, что я вам скажу, — я скорчила максимально несчастное лицо и присела на тюки с шерстю, которыми был частично забит трюм.
— Девочка моя, что-то серьезное? — она присела рядом с испуганным взглядом.
— Сестра, мы не знаем эти земли, но наше сердце, благодаря Богу, полно любви к нашим ближним… — я говорила громко, чтобы «сестры» заинтересовались нашей беседой.
— Конечно, детка, поделись своими горестными мыслями, или происшествием, и я помогу чем смогу, ты же знаешь, я всегда на стороне Бога, а значит, и на твоей стороне.
— Сестра, это поселение даже нам с вами не близко по духу, по вере, не говоря уже о тех девушках, — я указала на пеструю стайку наших «уголовниц». — Мы не должны говорить о том, что Его Величество отправил сюда этих женщин.
— А что мы можем сделать, если это действительно так?
— Мы можем сказать, что это сироты нашего приюта. Ведь у нас умерли девушки, и на них есть документы. Представляете, как к ним будут относиться пуритане?
— Здесь пуритане? — ее глаза расширились, и я поняла о чем мне говорила Лиля.
— Да.
— Но откуда вы знаете?
— Вы видели девушку, с которой я говорила на палубе? Джози. Ее отец продал в бордель, и посадили ее за то, что она не дала мужчине изнасиловать ее. Она укусила его за нос. Она богобоязненная, добрая и светлая душа. И если эти фанатики будут ее гнобить за то, что она дралась за свою жизнь и за свою честь… Бог бы рассердился на нас за то, что мы не попробовали спасти их, оградить от унижения.
— Но капитан. Думаю, он должен рассказать губернатору кто сходит на берег.
— Давайте поговорим с капитаном, пока их лодка не отошла от корабля, — я даже пустила слезу, но та еще мялась, понимая, что такая просьба может не понравится капитану. — Поверьте, если он передаст в Англию, что все девушки, которых благословил Король для брака с благочестивыми господами — служащими Его Величества в этих диких землях, живы. Он куда больше этому обрадуется, чем тому, что выжили уголовницы, которые были не нужны Англии, — я видела, как лицо ее разглаживается, и эта причина ей понравилась больше.
— Ты права, девочка, документы целы, и я прямо сейчас поговорю с ним. Жди меня здесь, проследи, чтобы вещи умерших девочек тоже собраны.
— Нас было двадцать, сейчас, с вами, будет тринадцать. Мы сможем подобрать им документы из тех, что были на наших сестер, упокой Господи их душу, — я склонила голову в якобы молитве, сестра повторила за мной.
Она ушла, а я сделала вид, что перебираю вещи в мешках, что лежали кучей, и мы должны были поделить их между собой. Мои «сестры» начали подтягиваться ко мне, и задавать вопросы на тему нашего с Маргрет разговора. Некоторые были недовольны, но я на память вспоминала и говорила им в лицо, что мы не в праве судить, но в праве дать шанс, как сделал бы Иисус. После этих слов они пугались и просили прощения. Очень удобная штука для манипулирования. И если ею уже сейчас пользуются все от пасторов до Папы Римского, то, думаю, небольшая доля Божественного вранья доступна и мне.
— Девочка моя, ты все хорошо придумала, потому что именно за сестер с капитана был спрос, и он даже рад такому исходу событий. Он поговорит сейчас с командой и солдатами. Они должны поддержать его. Солдаты останутся здесь до следующего корабля, потому что они приставлены к сестрам до тех пор, пока не передадут их будущим мужьям, — она взяла меня за руки, и улыбалась с такой радостью, словно только что оживила умерших.
— Хорошо, я сейчас должна поговорить с ними, и подготовить к тому, что их ждут перемены, и они должны вести себя достойно. А вы не переживайте, когда нас так много, мы обязательно справимся с пуританами, ну, не справимся, так сможем постоять за себя и за свою веру. С нами Бог, сестра, — я снова опустила голову и пошевелила губами, как это делала она.
Лодка с капитаном и почти всеми членами команды отчалила, и мы за это время должны были здесь устроить небольшой карнавал и инструктаж, превращая уголовниц в божьих детей. Джози собрала в трюме всех «своих», я собрала сестер.
— Девушки, на берегу есть поселение, где живут крайне набожные люди, и мало того, их губернатор сам пуританин, и помощи нам ждать будет неоткуда. Если вы останетесь в своей одежде, со своими старыми документами, вас просто будут унижать, против вас будут все женщины поселения…
— Да мы их быстро поставим на место, — прокричала одна из невест с темными зубами.
— Нет, вы ничего не сможете там сделать, на вас будут давить так, что вы сами перевешаетесь в сараях. А если они не смогут справляться, вас объявят ведьмами, которые угрожают счастью и здоровью людей, и просто сожгут на костре. Здесь нет тюрем, и вокруг индейцы. За каждое неверное слово вас могут убить. Поэтому, это лучший вариант, и мы должны быть благодарны сестре Маргрет и Элизабет за то, что они решились на разговор с капитаном.
— Вы уверены, что там так, как говорит Джози? — Бетти смотрела на меня.
— Да, мы уверены. У них был голод, они здесь чуть больше года, и совсем не настроены, чтобы делить пищу и своих мужчин с уголовницами. Поэтому, мы все будем сиротами, мы все будем под крылом Маргрет, и будем вести себя так, как хочет губернатор. Понятно? — я смотрела на Бетти серьезно, и понимала, что самая трезвомыслящая из них — она. Если вы против, дайте шанс тем, кто хочет. И клянитесь не выдавать друг друга.
— Мы согласны, — Бетти ответила за всех, хоть некоторые и подняли «базар», обсуждая нашу одежду и прочее.
— Тогда, выбирайте себе одежду по размеру из этих мешков. Свою кладите в мешки, скажем, что это одежда умерших девушек. А самое главное, у вас больше нет судимости, у вас начинается новая жизнь. Можете считать, что вам подарил ее Бог, или Маргрет с капитаном, но вы должны быть благодарны.
— Мы не подведем, Элизабет, — Джози подмигнула мне, и первая потянулась к мешкам с одеждой.
Поухатаны (традиционное написание, правильнее поватены, Powhatan, Powatan, Powhaten, Powhatan Renape) — название одного из индейских племён штата Виргиния.