– С чего ты взяла?
– У него был какой-то сильнейший приступ. Когда он начался, Владыка отослал меня. Я ушла, но вскоре услышала его стоны и, естественно заглянула посмотреть, что происходит. Он стоял, вцепившись в портьеру, и казалось, еще немного, и он либо упадет, либо оборвет занавесь. Потом он добрался до кресла и сел. Дракула, я никогда не забуду его лица в тот момент! Его глаза были просто чудовищны, было очевидно – он испытывает страшные муки! Потом впал в забытье, глаза оставались открытыми, но он ничего не видел. Должно быть, прошло часа два, прежде чем Георг пришел в себя, но ты бы видел, чего ему это стоило! Казалось, он возвращает сам себя из какого-то Небытия… Большего я не видела, боялась, что он меня заметит, но и того, чего понасмотрелась, вполне достаточно! Это ужасно! Дракула, как ты думаешь, что это может быть?
– Понятия не имею, – задумчиво пробормотал вампир. – Я знаю Патриция очень давно, но ничего подобного за ним не наблюдал. Это, конечно, новости… новости… Только смотри, никому не слова.
– Разумеется!
– Надеюсь, об этом знаем только ты и я… посмотрим, поглядим, что из этого можно будет извлечь полезного.
Сняв куртку, Анаис попробовала занавесить ею разбитое окно, но без куртки девушка замерзла окончательно, пришлось снова ее надеть. Ко всему вдобавок, она сильно проголодалась, но Анаис боялась выходить из домика, в помещении она ощущала себя в относительной безопасности. В очередной раз рассмотрев Глаз Идола, она убрала его во внутренний карман куртки. Забравшись на кровать, девушка сжалась в комок, стараясь согреться. Она не знала, отчего холоднее, от ветра или от тоскливого страха, то и дело подступающего к горлу. Анаис думала о том, что Земля совсем не такая, как она представляла, все оказалось иным… Задумавшись, девушка не сразу заметила, как приоткрывается дверь. Она очнулась, когда на пороге уже возник высокий силуэт в длинном пальто.
Алмон смотрел на девушку, одетую в форменную куртку, комбинезон пилота и едва узнавал дочь Патриция.
– Меня зовут Алмон, я пришел за вами, – спокойно, почти ласково, чтобы не испугать ее, произнес он, снимая с глаз очки, – я провожу вас домой.
Вглядевшись в его лицо, Анаис узнала спецштатовца, неоднократно приезжавшего во Дворец.
– Как же вы меня нашли так быстро? – она печально улыбнулась, поднимаясь с железной сетки.
– Это было не сложно. Идемте, – он протянул ей руку, – что вам делать в таком ужасном месте? Оно совсем вам не подходит.
– Да, верно, идемте.
Они вышли из домика и через сквер направились назад к набережной.
– Видели местное море? – Анаис шла, опустив голову, глядя себе под ноги.
– Да. Судя по запаху воздуха, вода в нем должна быть соленой.
– Как считаете, оно очень холодное?
– В это время года, думаю, еще не очень, вряд ли успело сильно остыть.
– Ага… – задумчиво проговорила Анаис, – надеюсь, вы правы.
И девушка вдруг стремительно помчалась к парапету, вскочила на него и, буквально пролетев по воздуху, прыгнула в воду.
Ранним утром Дракулу разбудил слуга с известием, что вечером Повелитель устраивает прием в Малахитовой Зале.
– Да, да… ага… – пробормотал полусонный вампир.
Он все еще был во власти вязкого мучительного кошмара, терзавшего его всю ночь. В этом сне, Патриций, с полубезумными, налитыми кровью глазами, преследовал его по бесконечным разрушенным коридорам мертвого Дворца, превратившегося в один огромный смертельный лабиринт.
Алмон кинулся за нею, на ходу избавляясь от пальто. Заскочив на выщербленный бетон, он поискал взглядом девушку. Над волнами ее не виднелось. «Только бы не утонула», – с этой мыслью полуволк прыгнул в воду.
Стоя у хрустального окна, Патриций смотрел на размазанные по небу звезды. Сильнее внутреннего напряжения, тяготила пустота, оставшаяся после боли. В руке Георг любимый кубок, усыпанный Драгоценностями Космоса, и аромат багрового вина терпкими иголочками щекотал его обостренное обоняние. Патрицию казалось, что эта ночь никогда не закончится, и одновременно ему этого и хотелось. Он не желал наступления утра, ведь оно неизбежно перерастет в день, несущий новые мученья… Владыка неподвижно, как Дворцовая скульптура, стоял и смотрел на небо. Оно было таким близким, похожим на бархатное покрывало с затейливым серебряным узором. Патриций пытался распутать эти узоры, представить совсем иные звездные картины с таким внимательным сосредоточением, словно в этом занятии имелся какой-то верховный смысл.
Анаис плыла под водой к лодочному причалу, надеясь спрятаться под ним и отдышаться. Она не знала, каким образом полуволк отыскал ее так быстро на суше, но хотелось верить, что в воде у него так скоро не получится. Руки коснулись толстых свай, покрытых мелкими ракушками. Анаис поплыла ближе к берегу, когда ноги коснулись дна, она вынырнула и вдохнула полной грудью. Под причалом было темно и тихо, а вода накатывала спокойными тугими волнами. Дрожа от холода, Анаис огляделась. Вокруг лишь штормящая серая вода, больше ничего и никого. Стоя почти по шею в воде, девушка окоченела настолько, что перестала ощущать собственное тело. Вдруг резкая боль пронзила ноги, скрутила судорогами. Анаис тихо вскрикнула и ушла под воду с головой.
Светлея, небо словно изнутри наливалось кровью. Патриций не заметил, как простоял у окна всю ночь, сжимая в руке пустой кубок. Он не мог и не хотел вспоминать, о чем думал, в каком русле текли его мысли. К Георгу возвращались обновленные силы, так всегда бывало после приступов. Сила накатывала горячими волнами сверкающего прилива, виски словно остро покалывали голубоватые искры. От лица Патриция, – отрешенного и посветлевшего, казалось, исходило сияние…
Анаис чудилось, что она летит. Было тепло и спокойно. Тело покачивалось на мягких солнечных волнах, и девушка чувствовала, как кожу покусывают сотнями иголок солнечные брызги… Ледяная волна хлестнула в лицо, Анаис закашлялась, приходя в себя. На руках Алмон выносил ее на берег. Над нею склонилось его странное лицо с пожелтевшими рассерженными глазами, и полуволк процедил сквозь зубы:
– Так делать больше не надо!
Не отпуская Анаис, Алмон перемахнул через парапет, мягко приземляясь на асфальтовую дорожку. Первым делом он подобрал брошенные на землю очки, – редкие торопливые прохожие не могли не заинтересоваться высоченным мужчиной могучего телосложения в мокрой рубашке и штанах, с такой же вымокшей насквозь девушкой на руках. Затем направился к валявшемуся на газоне пальто, его уже подняли и рассматривали старушка в коричневом плаще и мужчина в зеленой куртке. Не замедляя шага, полуволк выхватил свою вещь из цепких рук и пошел дальше. В след ему понеслись негодующие вопли.
– А если я сейчас прошу их о помощи? – Анаис посмотрела через плечо Алмона. – Скажу, что это похищение…
– Советую кричать погромче, – полуволк на ходу принялся заворачивать девушку в пальто, – тогда-то они точно поймут марсианский язык.
Свернув с набережной, полуволк направился к жилому району.
– Куда это мы? – кутаясь в пальто, Анаис дрожала и никак не могла согреться.
– К ближайшей площадке Вихря, слишком светло и многолюдно, чтобы забираться в Транспортный Канал.
Малахитовую Залу заливал свет тысячи огней, они плавали в воздухе, кружась вокруг колонн и малахитовых цветов, застывших в напольных вазонах. Народа приглашено было немного, не больше сотни. Облаченный во все алое Георг, словно язык пламени, был виден всем и ото всюду. Вглядываясь в его лицо, Терр-Розе пытаясь отыскать хотя бы малейший намек на случившейся накануне странный приступ, но Патриций был необыкновенно свеж, как будто даже светился. Дракула недоверчиво поглядывал то на Терру, то на Владыку, начиная сомневаться в рассказанном королевой. Сидевший рядом с Палачом Сократ посматривал по сторонам, не забывая держать в поле зрения Дракулу и Терр-Розе.
– Приветствую, господа. – Патриций присел за центральный стол, и окинул взглядом собравшихся, в основном это были вампиры. – Надеюсь, сегодняшний вечер нас всех удивит, – добавил он с такой интонацией, что эти слова могли нести в себе какой угодно смысл.
По одному ему известным признакам, полуволк определил месторасположение площадки и вошел в подъезд трехэтажного деревянного здания.
– Прошу вас! – девушка с мольбой смотрела ему прямо в глаза. – Я вас очень прошу, не надо!
– Анаис, – удерживая ее одной рукой, полуволк глубоко вдохнул и медленно выдохнул, готовясь к распределению энергий, необходимых для создания Вихря, – эта планета неподходящее для вас место, вам необходимо вернуться домой, это абсолютно очевидно.
– Патриций меня уничтожит… – едва слышно прошептала она, – уничтожит…
– Не говорите глупости.
Он вытянул правую руку, раскрыл ладонь и в подъездном сумраке промелькнули голубоватые молнии зарождающегося Транспортного Вихря. Вдруг где-то наверху распахнулась дверь, и визгливый женский голос принялся сыпать проклятьями. Затем дверь с грохотом захлопнулась, и на лестнице послышались неуверенные шаги. Полуволк пригасил молнии и отступил в угол, в полную темноту.
– Мы ведь не будем создавать проблемы людям, верно? – шепнул он на ухо Анаис. Она молча кивнула. От полуволка пахло морем и еще почему-то раскаленным на солнце песком… Анаис до крови прикусила губу, чтобы не расплакаться.
А человек шел мучительно медленно, покашливая и что-то бормоча себе под нос. Наконец, человек, оказавшийся мужичком средних лет, спустился вниз. Он постоял, пошатываясь, в двух шагах от пришельцев, поспорил с кем-то невидимым, затем извлек из кармана потрепанной куртки початую бутылку, залпом допил содержимое и швырнул ее прямиком в полуволка. Свободной рукой, Алмон поймал бутылку, а мужчина насторожился, не услышав звона разбитого стекла. Несколько секунд он вглядывался в темноту, потом шагнул вперед, доставая коробок спичек. Вспыхнул огонек.
– Эй, хто… – мужичок осекся, когда неровный огонек спички выхватил лицо полуволка-получеловека и бледное личико девушки с огромными аквамариновыми глазами. Моргнув пару раз припухшими красными веками, мужичок раскрыл рот и издал такой уникальный крик, что от удивления Анаис даже улыбнулась. Бросив догоревшую спичку, мужичок ринулся обратно вверх по лестнице, не переставая вопить. Отшвырнув бутылку, Алмон быстро распределил энергию, создал Транспортный Вихрь и шагнул вместе с Анаис в гудящий голубой конус. Спустя полминуты, на грязном полу подъезда осталась лишь горсть голубоватого песка, исчезнувшая через мгновенье.
Разгоралась жестокая оргия. Обезумевшие от крови вампиры принялись терзать друг друга. Патриций восседал за своим центральным столом и неторопливо цедил вино, задумчиво глядя в Залу. Затем жестом подозвал Дракулу.
– Да? – мгновенно подлетел он.
– К завтрашнему дню очисти Дворец от вампиров и прочих тварей. Все это омерзительно.
– Что именно? – озадаченно заморгал короткими белыми ресницами Дракула.