«В жизни не видел такого лица…», – одновременно подумали Амес Гун и Паргусс. Владыка был не просто красив, он был красив особой, холодной Вселенской красотой, она зачаровывала и пугала одновременно. Его кожа золотилась легким загаром, словно беспощадное Солнце Марса было не властно над нею, и не имела права окрашивать лицо Владыки в красновато – коричневый цвет. Густые, абсолютно белые волосы хозяина Дворца были зачесаны назад и создавали иллюзию нимба. Но глаза, его глаза приковывали к себе внимание в первую очередь: казалось, такого пронзительно голубого цвета в природе вообще не должно существовать, они, словно светились изнутри ледяным пламенем, в котором замерли узкие зрачки. В этих глазах никогда ничего невозможно было прочитать определенного, временами они казались совсем пустыми и даже мертвыми но, порою, в них жило нечто большее, чем вся Вселенная.
Палящий день на Марсе шел на убыль. Сумерки наступили быстро. Краткое вечернее время было особенно прекрасно: вечно штормящие волны Торгового Моря окрашивались во всевозможные оттенки багрянца и золота, яркий, резкий цвет неба стихал, становясь спокойным, бледно-синим. Работа в Гавани замедляла свой темп, Отстой опустел, а Рабские Корабли Ахуна неспешно отходили от причалов, сверкая ядовито– желтыми звездами в лучах заходящего Солнца.
С появлением Владыки камины в зале вспыхнули ярче, и пришельцы рассмотрели удивительные резные картины, они словно выступали из стен.
– Присаживайтесь, – Повелитель махнул в сторону центрального стола и, обернувшись к старику, произнес: – Дракула, распорядись, чтобы подали вина. Лучше «Бретон-Дорт», оно прекрасно утоляет жажду, – он перевел взгляд на визитеров и добавил: – Общения.
«Дракула… Дракула… – подумал Амес Гун, – где-то я уже слышал это имя…» Он примостился на край черного кресла с резной спинкой и подлокотниками, в соседнем кресле устроился Паргусс. Повелитель Марса сел спиною к огню и без интереса посмотрел на гостей.
– Позвольте вам представиться, Владыка, – меркурианин привстал, кланяясь, – мое имя Паргусс-второй.
Уранец тоже поспешно вскочил и поклонился:
– Мое имя Амес Гун.
– Георг Патриций Арнест, – в голосе Повелителя прозвучала легкая усмешка. – Познакомились. А вот и Дракула.
В залу вошел старик, вслед за ним бесшумно скользнуло трое слуг с подносами в руках. Миниатюрные, хорошо сложенные, они походили на бесполых статуэток в коротких золотистых одеяниях. Наполнив бокалы, слуги исчезли, словно растворились в воздухе. Подав кубок Патрицию, Дракула поставил на стол сигарную шкатулку и присел в кресло рядом с Георгом, чинно расправляя складки красных одежд.
– Я вас слушаю, – Патриций сделал глоток вина и посмотрел куда-то мимо гостей.
– Счастлив, что мне выпала такая честь лично встретиться с вами… – запинаясь, начал Амес Гун.
– Без предисловий, если можно.
– Да, да, конечно… – Амес Гун перевел дух, стараясь не потерять ход мысли. – Я являюсь главою Ордена Свободы Урана, вы, должно быть, слышали об этом Ордене?
– Нет, не слышал.
Патриций открыл шкатулку и вынул тонкую черную сигару. Словно зажженный услужливой рукой, в воздухе вспыхнул огонек.
– Дело в том, что недавно мы разработали сеть программ, совершенно новых, но без вашего одобрения они не могут начать действовать…
– Орден Свободы… – Владыка задумчиво смотрел на ровный дымок. – Что это значит?
– Ну, у нас масса направлений, мы уже помогли многим народам начать жить по-другому, в общем-то, наш Орден, пожалуй, один такой в Системе, в некотором роде, мы уникальны… Мы занимаемся…
– Да я не об этом, слово «свобода», что оно означает? Как вы его понимаете?
– То есть? – в замешательстве Амес Гун смотрел на затемненное лицо Повелителя и залитый отблесками пламени нимб волос.
– Значение этого слова вы мне можете объяснить? Его смысл, что оно значит?
Повисла осязаемая пауза.
– Ну, как сказать… свобода мысли… свобода действия, независимость…
Патриций вздохнул:
– К вашему перечню следует добавить еще анархию и хаос. Но, вы мне назвали лишь понятия, связанные со словом «свобода», а его значения так и не сказали. Ну, напрягитесь, вдумайтесь, какие возникают ассоциации? Делать безнаказанно все что угодно или как?
– Ну, я, право же не знаю… – Амес Гун никогда еще не бывал в таком положении, когда не получалось подобрать простейших слов.
– Вот именно, являясь главою Ордена Свободы, вы даже не знаете, что это такое. Ваша несчастная цивилизация погрязла в рабстве у собственных машин, версов и прочего хлама, как раса вы себя уже практически изжили, превратившись в никчемные аппендиксы у собственных совершенных механизмов, и все притворяетесь, что держите их под контролем. Единственное за что вас можно терпеть в Системе, так это за прекрасное вино, поколения виноделов – вот ваше право на существование. Цивилизация деградантов, вы не помните, как выглядит живой огонь, забыли цвет и вкус энергий, а все создаете абсурдные ордена свобод. Зачем вам нужна эта свобода? Что вы с ней будете делать, если вы даже представления не имеете, что это такое?
Амес Гун молчал, чувствуя, что и стоять не в силах и сесть не может.
– У вас что? – Патриций повернулся к Паргуссу.
– Я министр военных путей сообщений Меркурия, – быстро, будто боясь, что Патриций не станет слушать, выпалил он, – и мое правительство хотело бы заручиться вашим согласием на проведение новой трассы, секретной трассы в Черном Космосе от Меркурия до планеты Долл. Мы хотим сделать там свою базу.
– Торговую?
– Нет, военную.
– А зачем вам столько военных баз? С кем вы воевать собрались? Хотя ладно, это ваше дело. По данному вопросу вам следует обратиться в седьмой отдел Спец. Штата. У вас ко мне всё, я правильно понял? Дракула, проводи гостей. Прощайте, господа.
Патриций отвернулся к огню, а Паргусс с Амес Гуном неловко поклонились и поспешили за стариком.
Оставшись в одиночестве, Патриций некоторое время смотрел на бушующее за спиной воина-дракона пламя, потом взял бокал посмотрел на вспыхнувшее темно-рубиновое вино, наслаждаясь богатством красок и оттенков.
– Свобода… – произнес он с тихой усмешкой, и поднял взгляд на склоненное над ним темное лицо воина. – Свобода… пустота, вечность, не подвластная Времени, лишенная движений и зависимых событий, не имеющая ни границ, ни окончания, нечто похожее на Запредельный Ад, не так ли, мой каменный друг? И эта бесконечность свободно раздавит всякого на кого обрушится, и что тогда?
Перепоручив гостей слугам, Дракула поспешил обратно. Его свободные одежды кровавым пятном лились по коврам, скрадывающим шаги, казалось, что он не идет, а крадется….
– Дракула, постой!
Старик обернулся. Из частных покоев выглядывал молодой человек с длинными всклокоченными волосами.
– Чего тебе?
– Зайди на минуточку.
– Не могу, меня Патриций ждет.
– Он меня тоже звал, сейчас оденусь, и пойдем вместе.
Старик вошел в покои, притворяя за собой тяжелые резные двери. Молодой человек, пошатываясь, пытался завязать пояс золотого халата. Из роскошного холла, на полу коего то тут то там валялись различные предметы женского туалета, просматривалась одна из спален и пара обнаженных девушек, лежавших на огромной кровати. В воздухе стоял терпкий, устоявшийся запах дурманных курений.
– Выглядишь скверно, Палач, – Дракула укоризненно посмотрел на опухшее, помятое лицо молодого человека.
– Сейчас всё поправлю, – невнятно пробормотал он.
Палач направился в залу, сообщающуюся с холлом, в центре нее умиротворяюще шелестел, разбрасывал прозрачные брызги фонтан со скульптурой какого-то мертвого бога. Молодой человек опустил голову в воду, постоял неподвижно несколько секунд, затем резко выпрямился, и длинные волосы мокрым хлыстом ударили по плечам и спине.
– Фу ты, гадость! – скривился он и отжал воду с волос прямо на пол. – Ну, что там слышно, Дракула?