- Пётр Лексеич, ты, в самом деле, проводил бы нас с воеводой до берега, - проговорил Беклемишев, слезая с коня, - ты же посол ангарский! А насчёт подвод не беспокойся, вона, Макарке своему скажи.
- Макар, хорошо, что ты тут! - Пётр подозвал своего помощника, который обретался у ворот, ожидая пока уйдут Измайлов с Беклемишевым. Рядом был и Онфимка.
- Да, Пётр? - Макар опасливо обошёл скучающих царских чиновников. Онфим же спокойно прошёл промеж лошадей, погладив одну из них по морде.
- Вы, может быть, пока вниз пойдёте, к пристани? А я потом вас нагоню, - предложил Карпинский, враз открывшим рты от подобного политеса московитам.
- Короче, Макар, сейчас пойдёшь к дьякам в приказную избу, найми там подводы, сколько есть. И к берегу правь их. А ты, - Пётр упёр палец в мальчишку, - дуй к нам и собирай вещи, чтобы потом в одну из телег их по-быстрому сложить. Я тебе пару мужичков пришлю. Рацию не трогать! Я сам.
Раздав указания помощникам, Карпинский поспешил к причалу - на пароходе должна быть его Ленка.
- Бесовщина какая-то! - воскликнул Измайлов, понукая лошадь и кивая на стоящий у причала пароход.
- Погоди о бесовщине речи вести, - проговорил Беклемишев, - надобно впервой самим всё осмотреть крепко.
- Что-то ты, Василий Михайлович, больно расположен к людишкам ангарским, как я погляжу, - прищурился воевода енисейский. - Всяко заботу о них ведёшь, в заступ берёшь? Дело ли?
- А ежели и так! Нешто с ними, аки псы, лаяться следует? Сам видеть должон, какую силу крепкую они тут имеют, ты воевода всё же, - ответил Беклемишев и припустил лошадь по тропинке, ведущей вниз, к причалам.
Разбежавшиеся было крестьяне, тем временем, потихоньку возвращались к оставленным впопыхах котомкам, внимательно наблюдая за слаженной работой прибывших на испускающем дьявольский дым корабле людей. Промеж них уже ходили ангарские медики, высматривая нездоровых.
''Самодвижущаяся лодка без парусов и вёсел, коей и ветер не надобен. Не бывало прежде сего!'' - думал приказный голова.
- И что с того, коли есть теперь такое диво, - сказал он сам себе.
- Ты обиду не держи, Василий Михайлович! - догнал Измайлов Беклемишева, - я токмо для порядку оное спросил, всё же так и есть. Ишь, как споро!
Воевода перевёл взгляд на ангарцев. Все они были одинаково одеты в плотные кафтаны серого цвета, серые же штаны, заправленные в рыжие сапоги, с ружьями за спиной, сумкой для патронов на боку, висящей рядом с ножнами широкого ножа. Снимая оружия и составляя его пирамидками, да подшучивая друг над другом, они присоединялись к такелажным работам, с улыбками опустошая ладьи. Мелькали средь них и пара-тройка лиц тунгусов, что тут же отметил воевода. Тем временем, помимо переселяемых крестьян, на берегу собирался и енисейский люд.
- Эка! Смотри, Василий Михайлович! - Измайлов вдруг показал на нос парохода. - Никак девка! Да с ружьём!
Стоявшая на носу девица выглядывала кого-то на берегу, подняв солнцезащитные очки. Одета она была так же, как и остальные - серого цвета кафтан со штанами, но, по всей видимости, явно женского покроя, ладно смотревшийся на фигурке девушки. Енисейцы нечаянно залюбовались этой картиной. Вдруг, пискнув что-то, она помахала рукой кому-то на берегу и побежала к мосткам. Воевода и приказной голова тотчас обернулись, со стороны острога к причалу шёл ангарский посол Пётр Карпинский. Промчавшись мимо енисейцев, едва на задев их, девица повисла на шее посла.
- Никак, супружница евонная. Ишь ты, что за девки у ангарцев? - покачал головой Измайлов.
- Девка с ружьём это неслыханно, мне даже не ведомо, как оное разуметь, Василий, - проговорил Беклемишев.
Покуда чиновники удивлялись очередным выкрутасам ангарцев, чьи выходки неслыханны для московитов, начиная от хамовитого посла, да кончая девкой, чьи глаза укрыты чёрным стеклом, а на плече висит ружьё, с берега к ним поднимался посетивший Новикова Павел Грауль.
- Плата за крестьян привезена, - указал рукой на причал Павел. - Сегодня мы подготовим ладьи для посадки людей, а завтра с утра уйдём.
- Павел, тебе к дьякам идти следует, они плату и примут, - заметил Измайлов.
- Нет, завтра утром оплатим, после того, как людей на лодии посадим, да посчитаем всех, - возразил Павел. - А сегодня им нечего на травке сидеть, пускай в остроге ночуют.
- Дело твоё, - пожал плечами Беклемишев, - а лодку самодвижущуюся осмотреть дозволишь?
- Да, пойдём, Василий Михайлович, - поманив того рукой, Грауль направился к мосткам. - А ты, Василий Артёмович, что же?
- Я на оную бесовщину смотреть не желаю, да и тебе, Василей Михайлович, не советую! - предостерёг Беклемишева воевода.
- Не указ ты мне, Василий Артёмович, - спокойно ответил приказной голова. - А Енисейск у моего приказа теперича в управе.
Покачав головой, Измайлов, истово перекрестился несколько раз и, отчитав молитву, пошёл таки вслед за головой Ангарского приказа. Поднявшиеся на пароход енисейцы, один с интересом, второй с опаской, осматривались вокруг. Для них такой вариант речного судна был дюже странен, ни тебе вёсел, ни паруса - а посередь палубы торчит широкая труба. На самой палубе стоит два жилища, по бокам от трубы, а в них стеклянные окна опять же вставлены. Непонятно, неужели у ангарцев столь много стекла, что его вставляют куда ни попадя?
- А к осени закроем тут всё деревом, - к енисейцам подошёл Фёдор Сартинов, который на правах капитана принялся с жаром рассказывать о своём ''Громе''. - А труба греть будет!
- Ну, Фёдор, я тогда к крестьянам, а ты тут командуй. Думаю, надо будет господ покатать, - подмигнул Грауль капитану.
- Окей, ты мне команду кликни только. А то сейчас разбредутся, - ответил Сартинов и увлёк царских чиновников смотреть рулевую рубку.
Забравшись наверх, Измайлов с интересом огляделся, потрогал штурвал, поскоблил пальцем по стеклу, поцокал языком. Было видно, что ему, как говорится, и хочется и колется. Беклемишев же вполне по-хозяйски осматривался на судне, чувствуя себя в полной степени уверенно. Из-за этого Василий Артёмович нет-нет, да и кидал на него косые взгляды. И Фёдор Андреевич это заметил:
''Нет у господ енисейцев единства во взглядах на жизнь. Хорошо это или плохо?''
Далее в программе обзора у капитана значились котельное и машинное отделения. Туда надо было спуститься у кормы. В первую дверь. Но Измайлова заинтересовала дверь вторая, в коей сквозь круглое оконце пробивался свет. Удивила его мутность стекла, ведь у ангарцев все стёкла были на зависть прозрачны. Попробовав заглянуть внутрь, воевода подёргал за ручку, вопрошая капитана:
- А что у вас тут деется?
- Чего надобно, мил человек? Дверь не тормоши, скоро выйду! - вдруг раздался сердитый громкий бас из-за двери.
Измайлов тотчас же отдёрнул руку от двери и чуть ли не отскочил от неё, схватившись за эфес сабли. С чувством уязвлённого самолюбия он подошёл к Новикову.
- У тебя там тать али убивец какой сидит? - нахмурившись, спросил воевода.
- Да я и не знаю, кто там сейчас заперся! - еле сдерживая смех, отвечал Сартинов.
Тут же дверь, в которую ломился Измайлов, распахнулась, а оттуда показался вихрастая голова юноши. Потушив фонарь, он сердито бросил:
- Кому там неймётся? Вишь, лампа горит - значит занято!
Лишь потом, увидев, кто перед ним, парень ойкнул и, с улыбкой извинившись да поприветствовав гостей, тут же исчез в двери, ведущей в горячее нутро судна.
- Это Антип, наш механик-моторист, за машиной смотрит. Из крестьянских детей, кстати, - объяснил капитан.
Беклемишев, удивившись в очередной раз, тут же пожелал увидеть машину, что толкает это судно по воде. Сначала Сартинов рассказал про винт, да как он соединяется с машиной. Спустившись в котельное отделение, при свете лампы коротко рассказав про котёл. Тут же капитан с удовлетворением отметил, насколько Беклемишев проникся моментом. Измайлов же, с опаской ступая в сумраке технического отделения трюма, сохранял всё то же недовольное выражение лица, однако блеск в его глазах также присутствовал.
- Далее машинное отделение, - объявил Фёдор Андреевич, с усилием отворив дверь между отделениями.
Тут и был Антип, с маслёнкой ползая между механизмов, вот и сейчас он промасливал какие-то сочленения железных лап.
- Антип, машина в порядке? - для проформы спросил механика капитан, хлопнув того по плечу.
Парень, разгибаясь, затылком жахнулся о торчащий рычаг, огласив помещение гулким стуком.
- Едритьтвою! - зашипел Антип, схватившись за голову. - В полном порядке, капитан!