Беклемишев заметно обрадовался, а Измайлов, заявив, что желает наверх, с присущей ему осторожностью тут же стал пробираться к выходу.
- На свет Божий желаю, - пояснил он, - нечего мне тут, в темени, средь железа обретаться.
Проводив енисейцев до рулевой рубки, капитан подозвал старшего механика:
- Лёня, ну что, машина как? Как Антипка говорит или хуже?
- Нормально, кэп. Три дня ведь у Рыбного стояли, почистили всё. Но что-то надо делать! На твёрдом топливе по реке ходить люди долго не смогут, тяжко, - безуспешно пытаясь оттереть черноту с рук, отвечал тот.
- Поставим Радека и его компанию перед фактом после прибытия - паровик на пароходе, это не производственная машина, - согласился Фёдор. Он видел, как выматывается команда.
Через некоторое время, попыхивая клубами чёрного дыма, пароход отчалил от берега и пошёл вверх по Енисею. А на следующий день, вместе с государевым ясачным караваном, ангарским золотом и товарами, что были отобраны для показа царю, в Московию ушло и письмо головы Ангарского приказа Василия Михайловича Беклемишева.
Государю царю и великому князю Михаилу Фёдоровичу всея Русии, холоп твой Васька Беклемишев челом бьет. В нынешнем, государь, в сто сорок седьмом году, апреля в двадцатый день, писано к тебе мною из Енисейского острогу. Службишку свою, великий царь, служу я со всем моим раденьем, дабы многую тебе, праведному государю, прибыль учинить. А писано тебе перед тем, как в княжество Ангарское сызнову отбыть. Двенадцатого дня к енисейскому острожку прибыли людишки ангарские, на судне, кой сам себя на воде толкает и по реке ходит без вёсел и паруса, да причеплены к нему две лодии. Диво оное пароходом кличут, а в нутре евойном машина. А за машиной погляд ведёт крестьянский сын Антипко, крепко наущенный в Ангарии яко механикус. А отчина у того Антипки на Белоозере. А капитанус того корабля Федорка, а откель он - Бог весть.
И тако ежели на чепь к пароходу взять лодии, так он будет тащить их по реке нольно сутротив течения, покуда уголь есть. А кормщика на пароходе и вовсе нету, есть рулевой, что вертит колесо и куда он колесо повернёт, туда пароход и путь свой держит.
А ещё, великий государь, у ангарских людишек нету копий али сабель, токмо мушкеты и есть, да ещё в мушкет сей они нож прилаживают, яко копейное жало. Бают, что сечи они не приемлют, да только палят вовсю из мушкетов своих. А мушкеты оные князь ангарский, Вячеслав Сокол хочет тебе, великий государь в обмен давать - за кажный мушкет просит он человечка с семьёю своей неразлучённого.
А ещё, известно мне, великий царь, что средь ангарцев холопства никоего нету, да и почтения твоих, государь, холопей тако же. Бают, что де в холопы итти немочно никому, а крестьянам от князя помочь идёт великая. И кажный крестьянин глас свой имает, яко боярин какой. А в дружине князя Сокола и девки оружные имеются и туземцы службишку служат. Наперво чистоту ангарцы блюдут, так и крестьян, что я доставил, они смотрели - нет ли гниды какой средь волосьев али ещё трути разной. Да некоторые морду скоблят от волосьёв, яко латынцы поганые.
А также хоть кресты православные ангарцы и носят, да в Бога нашего веруют, нету в вере их силы, слабы они в вере. Бога не чтут, молитв не читают, символа веры не ведают и иконки нету ни единой. Однако же, приобщиться к таинствам веры они зело желают, а князь Сокол челом бьёт о посылании в Ангарию служителей церкви нашей, да числом поболее, да женатых. А ещё князь сей признаёт, что де княжеству его под патриархом Московским быти. И желает, дабы прислал ты, великий государь, иерарха, чтобы тот рукоположил ангарского отца Кирилла в митрополиты Ангарские и Даурские, где оный верный служитель Церкви нашей ревностно паству окормляет и слово Христово язычникам несёт.
А ещё в Енисейске появился посол Ангарский, да он и вопрошает, естли желаешь ты, великий царь, с ним говорити, то токмо скажи о том. И придет он, именем Петрушки Карпинского, на Москву с товарами ангарскими для погляду твоего царского и ружьишко возьмёт и ещё многое, отчего государству твоему, великий государь, многая прибыль учинится.
Кремль активно застраивался. Кирпичные, либо облицованные камнем одно и двухэтажные строения плотно примыкали друг к другу, образуя тесные улочки с мостовыми, также мощеные камнем. Нашему современнику, попавшему сюда впервые, могло бы показаться, что он находится в небольшом прибалтийском городке. Но стоило ему пройти пару улочек и это впечатление сразу бы улетучилось - административно-жилая часть кремля занимала всего лишь до четверти его территории. Вся остальная часть кремля была освобождена от небольших деревянных построек, которые, будучи разобранными, заново собирались уже в посаде. В южной части кремля разбили небольшой сад с прудом, а с его боков примыкали теплицы и грядки, в которых Дарья и её ученики выращивали самые разнообразные лекарственные растения, что в изобилии водились в Прибайкалье. Теплицы упрятали за стены ещё и потому, что вид такого рода использования стекла, был бы для современников этого века делом расточительным и неслыханным, хотя, казалось, переселенцев уже ничем удивишь - они повидали в Ангарии всякого. Деревянные стены кремля тоже постепенно разбирались, башни же были разобраны ещё весной, вместо них заложили более серьёзные постройки. Оглядывая две башни, которые поднимались вверх уже в камне и покрытые строительными лесами, Соколов покачал головой:
''Не успеем до снега довести...''
А через пару дней состоялось рабочее собрание по факту прибытия поморов и царского каравана крестьян. Тема обсуждения была важнейшая в Ангарском княжестве - людское пополнение. Этой весной население Ангарии разом увеличилось на семьсот шестьдесят восемь человек. Когда из Енисейска пришло сообщение от Карпинского о том, что пришёл царский караван с крестьянами, с души Вячеслава будто бы упал камень - всё-таки не подвёл Василий Михайлович, оправдал ожидания. Однако после того как Соколов пообщался с новенькими, потом послушал Дарью, оказалось, что не всё так гладко. Крестьян просто согнали с родных мест, причём своих же - волжских обитателей, а не обещанных полоняников. Да и пригнаны они были руками татар. Причём Дарья, узнав об этом, буквально рвала и метала. Как так?! Нахватать своих же крестьян!
- Типа казанцы тут виноваты, - усмехнулся Саляев, развалившись в кресле. - А царь Миша на белом коне!
- Не хочет царь ручки пачкать, - заметил Радек. - Вот как выпутался.
- Да, картинка мерзковатая получается. И мы в этом виноватые выходим, - Соколов задумался.
- Уж я этого Беклемишева спрошу об этом, когда он в Ангарске будет! - заявила супруга Вячеслава, сверкая глазами.
- Даша, успокойся, - Соколов обнял жену за плечи. - Попробуй зайти с другой стороны - не всё так плохо, как ты думаешь.
- Да? А что же тут хорошего?
- Сама посуди, где у крестьянина лучшая доля по их невеликим потребностям? Да только из-за того, что им теперь не грозит голод и холод, работы до кровавых мозолей не будет, никто его смердом не назовёт, а дети будут образованы - разве это не говорит о том, что им, по сути, повезло? И я не говорю о лучшем быте и постепенной механизации труда.
- Да, это несомненно, - негромко проговорил профессор, отхлёбывая горячий медовый напиток.
- В целом, я согласна, - пробурчала Дарья. - Но могли бы их спросить!
Мужчины в унисон засмеялись, а Саляев объяснил, не забывай, мол, где мы. Век разгула демократии ещё не наступил, тут последний век Средневековья.
- Но у нас никаким средневековьем и пахнуть не должно! - уверенно сказала княгиня, на что никаких возражений не последовало.
- Может в этом и состоит наша миссия? Если учесть, что попади мы куда-нибудь в более людные или цивилизованные места, то белели бы наши косточки уже давно, - пробормотал Радек, подперев кулаком голову.
На несколько минут профессор, казалось, выключился из неспешного разговора друзей и, придвинув к себе карту Забайкалья, долго всматривался в неё.
- На Ангаре новых поселений пока организовывать не будем, кроме Свирска. А будем укрупнять имеющиеся. Ангара и так постепенно обживается. Сейчас задача номер один - застолбить Амур, - объявил Соколов.
Соколов рассказал, что новости с Амура идут ободряющие. Сазонов прочно уселся в Албазине и установил контакт с местными, сделав ставку на одного из князей. Достаточно молодого, чтобы полностью попасть под влияние Алексея и сироту, что исключало поползновения его родни, пока с ним всё в порядке. Задача Сазонова была с ним обговорена - он должен был, набравшись сил и средств, занять устья Зеи, Сунгари и Уссури.
- А на Амур нам нужно перебрасывать молодые бездетные пары с Ангары. Новичков туда, конечно же слать не будем.
- Тамара говорила о совхозах, - заметил профессор. - Думаю, это дело здравое - новичков надо понатаскать работой с новыми для них культурами, в первую очередь, я говорю о картофеле и о помидорах. Помниться из истории, что именно с ними у крестьян были проблемы - вплоть до Екатерины Великой пытались их заставить растить картошку.
- Ну и работа с теми же сеялками и прочими девайсами, - добавил Саляев.
- Дарья, а в каком состоянии здоровье наших новичков? - скрестив пальцы, спросил старшего медика княжества Радек.
- На слабую троечку, не более, очень много ослабленных. Зубы у многих в ужасном состоянии. А дети совсем слабенькие - они сейчас активно отпаиваются куриным бульоном. Люди говорят, что около трёх десятков человек в пути погибло.
- Да уж, в пути их не особо потчевали, - проговорил Саляев. - Разносолов не предлагали.
- Но ничего, у нас с голоду не помрут, отъедятся, - Дарья вынула из печи котёл с томившимся там борщом и осторожно приоткрыла крышку, выпустив гулять по комнате великолепный аромат.
- Пусть немного остынет, давай пока салатик, зря, что ли я овощи стругал? - Саляев демонстративно похлопал себя по животу.
Дарья поставила на стол большую миску с нарезанным салатом.
- Душераздирающее зрелище! Оливье в тазике, как дома, - рассмеялся Ринат.
- А майонез как в прошлый раз? - уныло спросил Радек.
- Нет, я добавила уксуса в замес. Ещё бы перцу чёрного и вообще было бы отлично, - ответила с улыбкой княгиня.
- Ну, я пойду Стаса позову. Да и Ярику скоро просыпаться, - Соколов ушёл в детскую.
Вскоре в комнате появился и старший сын ангарского князя - Станислав, от обиды надутый до невозможности. Ещё бы, только наши захватили позиции врага, пустив в ход танк, как маршала зовут обедать! Он не принимался за еду, пока не расставил на краю стола всех своих солдатиков.
- Молодца, Стас! - подмигнул пареньку Ринат. - Подрастёшь, ко мне в Удинск давай, будем из пушек стрелять.
Стасик тут же расцвёл от удовольствия, правда пострелять ему хотелось уже сейчас.
Профессор, тем временем, склонившись над столом, негромко спросил Соколова:
- Как думаешь, а царь-то примет наших послов?