Он был одет в синюю униформу, ту самую, которую носили человеческие полицейские. Ткань была порвана, открывая его твердые мускулы. Она облизнула губы при виде его сильных бицепсов, вспомнила, как хороши ощущения, когда они обхватывают ее. Темные, почти черные короткие волосы были опрятно уложены. Совершенно опрятно, за исключением места, за которое в настоящий момент он держался. У него из того места текла кровь как из заколотой свиньи. Она не могла помочь, но улыбнулась при виде раны. В конце концов, она была гарпией и действительно наслаждалась, когда другие чувствовали боль, особенно если причиной боли была она.
Он поднял голову.
Как только его пристальный взгляд встретился с ее, удовлетворение испарилось. Чрезмерно таинственные глаза вглядывались в ее душу. Ее матка напряглась в ответе. Этот мужчина не просто испускал сексуальные волны, он был чертовым, пришедшим трахнуть меня, цунами.
Полные чувственные губы изогнулись в хищной усмешке.
-Ты врываешься в мой дом, срываешь мои занавески и бьешь меня любимой лампой? Ты знаешь как это грубо, даже для демона?
-Достаточно хитрожопых комментариев.- Она еще сильнее сжала чрезвычайно некрасивую лампу. -Я уже говорила тебе, что я здесь не затем, чтобы играть в игры. Отец проявил огромную щедрость за твою голову, и я планирую стать тем охотником, который ее доставит.- Как только эта крупица информации соскользнула с языка, она осознала, что сделала огромную ошибку. Полные губы плотно сжались. Глаза стали настолько яростными, что они почти стали черными.
Он выпустил первосортные ругательства, использующиеся в демонском лексиконе. Затем все окна в маленьком доме загрохотали, а потом стали разбиваться одно за другим.
Кэйден завизжала, удивленная и стеклом и внезапными эмоциями, которое источал Апполион. Прежде, чем она стала демоном, она была ангелом-эмпатом. Ангел, способный ощущать эмоции других. Из-за этого она могла чувствовать все, что чувствовал он - гнев, ненависть и страх.
Сильные мужские мускулы ног напрягались, и она знала, что он готовился нападать. Она замахнулась лампой и снова ударила его сбоку по голове. Его глаза закатились, поскольку он рухнул на пол.
Кэйден опустила лампу и изо всех сил попыталась успокоиться. Что, черт возьми, он только что сделал с окнами? Она никогда не была свидетельницей, как ангел или демон делают что-нибудь вроде этого за всю ее бессмертную жизнь. Она наклонила голову на бок, поскольку у нее заворочилось подозрение. Почему отец-демон внезапно так сильно захотел вернуть своего давно потерянного сына обратно? Из того, что она знала, Апполион и дорогой старый Папочка никогда не были близки.
Большая часть ее осведомленности на счет Апполиона была предположениями и слухами. Кэйден знала наверняка, что родители взяли его в Ад, когда они примкнули к Люциферу в неудавшемся восстании против Небес. Она сама была всего лишь ребенком, когда ее собственные родители были высланы с Небес. Фактически, она и Апполион ходили вместе в школу ангелов в течение нескольких лет прежде, чем дела, буквально, пошли вниз.
После этого она потеряла всякую связь с Апполионом и услышанные сплетни не подходили под его образ. Согласно слухам, с Апполионом в детстве плохо обращались, потому что он отказывался отвернуться от ангельской стороны. После столетий, когда он наконец достиг зрелости, он был сослан на Землю. Высланному из Ада, и неугодному на Небесах, Апполиону некуда было звонить домой.
Кэйден знала, что она должна доставить его в Ад. Причина, почему была назначена цена за голову Апполиона, не должна причинять ей никакого беспокойства. Она, все же, просто не могла сделать этого. Не потому что она чувствовала жалость к нему. Правда была в том, что любопытство взяло над нею верх. Было что-то в нем особенное, и она была настроена узнать, что именно.
Если это было тем, о чем она подозревала, то щедрость Апполиона должна быть вдвое больше, чем было обещано, и она намерена получить каждый цент. Только потребовалось несколько минут, чтобы связать его на одном из кухонных стульев. Как только он стал не опасен, она принялась изучать Апполиона, пока ждала его пробуждения.
Он действительно был единичным превосходным образцом мужчины. Его волосы были чуть более длиннее спереди, поэтому прямо сейчас они немного спадали ему на лицо. Она все еще могла ласкать его высокие скулы и упрямую линию челюсти. Кэйден вновь привлекла униформа, которую он носил. Было немножко удивительно, что он не только жил в мире людей, но и жил как один из них.
Она обыскала его на оружие и с тех пор он был без сознания. И не видел вреда в том, что ее руки задерживались в определенных областях его строения. Кэйден пробежала пальцами по его очень твердым бедрам и, не сумев сопротивляться, чуть склонилась над ним, чтобы вдохнуть аромат. Сандаловое дерево, оружейное масло и земля заполнили ее нос. Побежденная, она захныкала. Было не справедливо, что он был таким чертовски привлекательным.
Ее взгляд путешествовал по его губам. Они были такими мягкими и манящими. Какая обладающая чувством собственного достоинства гарпия могла сопротивляться такому искушению? Она всегда фантазировала о сексе с архангелом, но постоянно была слишком занята своей работой, чтобы воплотить это в жизнь. Она держала пари, что сегодня не тот день, когда ее фантазии осуществятся. Так или иначе она не думала, что Апполион согласится на перепих после того, как она связала его. Но, один небольшой поцелуй прямо сейчас не повредит. Ведь так? Облизав губы в предвкушении, она медленно наклонилась вперед. Как только она собиралась коснуться, его веки затрепетали, открылись и моргнули несколько раз, когда он пытался убрать небольших пташек, затем он, казалось, сосредоточился на ней.
Он приподнял одну бровь и недоверчиво взглянул на нее.
-О моя гребаная удача. Кэйден, это ты.
Часть 2
Апполион посмеялся бы над чистой иронией этой ситуации, если бы не потерпел великолепное поражение. Он ринулся вперед, только чтобы понять, что чертова гарпия связала его. Веревкой с его собственной кухни. Тяжелый вес на его запястьях говорил о том, что она также применила ангельский ремень. Изобретение сделано таким образом, что он не мог вспыхнуть и, единственный, кто может снять ремень ангела, тот, кто одел его. К счастью для него, она оставила его лучшее оружие свободным. Его хитрожопый рот.
-Эй, Кошечка Кэйдди,-промурлыкал он с улыбкой, которую он не ощущал. Он действительно хотел оторвать ей голову, затем убраться к чертям из Доджи. Ни при каких обстоятельствах он не вернется в Ад. Ей сперва придется убить его. Она сузила глаза, и он заметил, что они были темно-зелеными и с черным кругом вокруг зрачков. Очень по-демонски и все же горячая.
-Ты помнишь меня?-Кейден кусала губы.
-Как я мог забыть тебя? Когда мы были детьми, в наш первый год в школе ангелов, ты однажды помочилась в штаны. Если я правильно помню, ты залила совершенно новую пару ботинок. Какого цвета они были? Красного?- Он знал, что выиграл пару пунктов, когда она заворчала и пнула его стул.
Она действительно выглядела симпатичной, когда сердилась. Он был тем, кто поддразнивал ее. Она выглядела чертовски хорошо, когда сердилась, веселилась или делала что-либо еще. Самые черные волосы, которые он когда-либо видел, обрамляли ее бледное лицо. Даже при том, что она убрала их назад, локоны все еще выглядели такими мягкими и шелковистыми, что он задавался вопросом, как они, распущенные, будут спадать на его голую грудь.
Ее темные крылья должны были отталкивать его, потому что это была отметка демона, но на ней, они были сексуальны. Черные как воронье крыло, перья соответствовали ей - темные и экзотические. Кожаный костюм подчеркивал каждый изгиб ее тела, так сильно, что его взгляд медленно прошелся по ним. Апполион уставился на ее полные груди, спустился к тонкой талии, пока не окончил осмотр длинных ног.
-Перестань на меня так смотреть,-потребовала она.
-Как так?
Кэйден задрала подбородок.
-Как будто хочешь трахнуть меня. Я не суккуб, поэтому не собираюсь падать в твою постель только, потому что ты выглядишь горячим и имеешь большие глаза.
Только услышав это высказывание, произнесенное охрипшим, полным возбуждения голосом, он стал твердым. У него так долго не было женщины легкого поведения. Апполион внезапно захотел избавиться от веревок по новой причине. Снова, он осмотрел ее сверху донизу, на сей раз он удостоверился, что она увидела желание в его глазах.
-Подойди и поцелуй меня, Кошечка Кэйдди.
Она покачала головой, как раз тогда, когда сделала шаг вперед.
-Я не хочу тебя целовать.
-Лгунья,- бросил он вызов. -Именно это ты намеревалась сделать перед тем, как я проснулся и испортил твой план. Не то, чтобы я возражал. Это мило, открыть глаза и увидеть такое.
Кэйден, содрогнувшись, втянула воздух, она могла бы бороться со своим желанием, но потерпела бы поражение. Она была так возбуждена, что знала, он чувствовал этот запах на ней. Ее зубы терзали нижнюю губу.
-Видел? Что видел?
-Твои прелестные поджатые губки, полные страстного желания. Но все же не это было лучше всего. Реальное удовольствие я получил от вида твоих вершинок.
Оскорбленно ахнув, она закрыла рукой груди.
Румянец выступил на ее высоких скулах. Апполион немного развел бедра, чтобы ее внимание было привлечено к пульсирующему члену. Это сработало. Ее взгляд опустился и румянец стал еще ярче.
-Подойди сюда и поцелуй меня.- Когда она стала колебаться, он сделал свой следующий приказ более резким. -Сейча же!
Она медленно сокращала расстояние.
Ее бедра покачивались из стороны в сторону в эротическом танце. Движения задрали ее топ чуть вверх, открывая ему вид аппетитных проблесков ее дразнящего живота. Сливочная плоть выглядела достаточно хорошей, чтобы съесть.
Как только она добралась до него, она наклонялась вперед и сжала губы.
-Не так,- приказал он прерывистым тоном. -Сядь ко мне на колени и прижмись своей грудью к моей.
Кэйден застонала, но повиновалась.
Апполион не был удивлен, что доминирование так возбудило крутую наемную убийцу. Он не раз убеждался в прошлом, что такой тип больше всего любит подчинение. Как только она обосновалась на его коленях, он знал, что был на небесах. Даже при том, что она все еще была одета в те проклятые штаны. Жаркая влага пропитала их, и дразнила его член.
Она грубо схватила его за волосы и прижалась к нему в поцелуе. Она припала к его губам так, как будто оголодала. Ее язык гулял по его рту и описал несколько линий прежде, чем она отступала, чтобы прикусить его нижнюю губу.
-Проклятье, ты маленькая жадная штучка,- задыхался он.