– Дело идет к развязке, - толкнул Зера Сид, поспешая за черным офицером и оглядываясь на сермяжных мордоворотов.
– Плюнуть бы в морду этим скотам, - буркнул Геф.
– И потерять головы, - сделал вид, что заканчивает его мысль, Зер. Нави молча повел плечами - у него явно чесались руки. Да и остальные, не исключая Мер, были не из овечьей породы, так что, дойди дело до голов, они бы достались императору недешево.
Без догнал Сида и сунул ему за пазуху пистолет.
На этот раз все в той же сумрачной зале, кроме императора, их встретил первый министр Мис. Лий Восьмой сделал приглашающий жест и демонстративно отошел в сторону, выставив навстречу гостям своего наперсника. Мис был снова в монашеском одеянии.
– Мир вам, - произнес он, сложив лодочкой ладони и опустив глаза долу. Он нервно потер руки и начал, не поднимая глаз: - Вы слышали речь нашего иссейшего государя…
– И твою тоже, - кивнул Сид.
– Наш император доверил мне, худородному, по неизменной доброте своей, быть его верным слугой у кормила великого государства. Государь и я, его верный раб, денно и нощно думаем о благе народном. Мы готовы вести к славе и благоденствию всех людей великой Северной империи.
– А мы-то здесь при чем? - не выдержал Зер.
Мис перестал шевелить пальцами и поднял колючие глазки:
– Я говорю только с Исом.
– У нас всех одинаковое право голоса, - выступил на шаг вперед Сид.
– Я буду говорить только с тобой. - С монаха слетела вся раболепная шелуха. Сид обернулся к своим, и они согласно наклонили головы.
– Ладно, будь по-твоему.
Мис снова зашевелил пальцами пониже живота и стал что-то разглядывать под ногами.
– Мы перевернем мир! Да, за счет погрязших в разврате и безделье соседей, не способных ни к чему другому, кроме копания в земле. Мир от этого только выиграет и быстрыми шагами пойдет к светлому будущему, даже если погибнет половина человечества.
– По костям?
– Хотя бы и так, - снова вскинул голову Мис и кольнул Сида рыжими глазками.
– Кости-то будут не только чужие.
– Нужно ли с этим считаться, если цель высока?
– Так что же угодно от нас? - утратил интерес к бесполезной полемике Сид.
– Содействия на пути к великой цели. Ведь и тебе претит то, во что превратились твои предначертания.
– У нас разные дороги.
– А откуда тебе известно, что хотим сотворить мы? Может - рай по твоим предначертаниям?
– Но речь императора…
– Перед быдлом? Да и что было сказано? Что обещано? Половину чужого добра? Дадим! Поход в чужие земли? Будет! А вот кто и как будет править - решим без них. Мы возьмем цвет нации. О, это будет строгий отбор! Мы взрастим на компосте из так называемых масс великую цивилизацию. Для этого нужны люди, преданные мне и императору. То есть императору и мне, - спохватился Мис, покосившись на стоявшего у окна Лия Восьмого.
Император, до этого безучастно слушавший, подошел к говорившим и тяжело оперся о край стола:
– Короче, если на нашем знамени будет написано “С нами Ис”, силы наши удесятерятся. Если к этому прибавятся твои знания и мы получим огненные стрелы - станем непобедимыми. Выбора у вас нет: или с нами, или вы отсюда не выйдете. Помни, наместник тебе такой же враг, как и мне. А касательно земного рая - на досуге с Мисом подумайте, я согласен.
– Мы не согласны. Хотя и с наместником нам не по пути. Для нас все люди равны. Да мы и не принадлежим к избранному тобой народу!
– Вас это не касается, - не замечая движения в группе Сида, продолжал Лий Восьмой, - это - на потребу толпе. И для твоих друзей может быть сделано исключение. Что касается тебя… ты же - Ис!
– Не выйдет!
– Очень жаль, - вздохнул император. - Стража! И грохнул кулаком по столу.
Но прежде чем неповоротливые латники вломились в залу, император и Мис были скручены по рукам и ногам и отряд Сида был готов к обороне. Первый ворвавшийся в залу латник загремел по плитам с пробитым пулей нагрудником. Остальные замешкались у дверей.
– За дверь, живо! Иначе все пойдете той же дорогой! - рявкнул Сид. Ошеломленные стражи, пятясь, вышли из залы.
– Двери - на засов, окна - тоже, - уже обращаясь к своим, командовал Сид.
Он подождал, пока все необходимое будет выполнено, и повернулся к онемевшему от стыда и ярости Лию Восьмому:
– Военное счастье переменчиво. И как же вы такую промашку дали!
Император повел налитыми кровью глазами и попросил развязать руки. Просьбу уважили.
– Знал бы - поостерегся. Но уйти вам некуда. Вы в моих руках.
– Ошибаешься, пока ты - в наших. И если с наших голов слетит хоть один волос, то с тебя и твоего прихлебателя слетят головы. Уразумел?
– Уразумел, - понуро ответил император, разминая затекшие руки.
– И без глупостей. Ты видел, что делают наши огненные штуки?
– Чего вы хотите? - вопросом на вопрос ответил Лий Восьмой.
– Беспрепятственного выхода.
– Я дам слово.
– Этого, батенька, мало, придется тебе нас проводить до границы, - сказал Зер.
– А если вассалы попытаются освободить меня?
– Прирежем, - невозмутимо ответил Нави.
– Дайте перо, я буду писать.
Императора усадили в кресло и придвинули к столу. Ног не развязывали. Геф и Нави тем временем внимательно обследовали помещение.
– Еще допиши, что все имущество наше должно быть неприкосновенным. И пусть не вздумают подсыпать в запасы отравы - проверять будем на тебе и брате Мисе. Ясно? - вежливо наклонился к пишущему Зер.
Император кивнул - говорить он был не в состоянии.
Когда Лий Восьмой, брызгая чернилами и ломая перья, закончил послание. Зер взял со стола лист, внимательно прочел, удовлетворенно хмыкнул и передал Сиду. Тот тоже прочел и пустил по кругу.
– Можно передавать, - сказал Сид, когда последний из читавших положил пергамент на стол. - Да, Без, когда сунешь лист под дверь, предупреди, чтоб нас не тревожили, когда надо - выйдем сами.
После этого послание было передано указанным способом страже. С выходом, однако, не торопились. Сид словно чего-то выжидал. И - точно! Дотошный Геф, простукивая тихонько стену, нашел пустоту!
– За этой мазней, - кивнул он на почерневший портрет какого-то императорского предка, - тайный ход.
– Куда он ведет, уважаемый Лий Восьмой? - вкрадчиво поинтересовался Зер. - Нет-нет, громко не надо, достаточно вполголоса, - добавил он, зажимая рукой волосатую пасть императора.
– За пределы дворца, в ваш дом, - давясь бородой, просипел монарх.
– Отлично, так даже удобнее. Двинулись. Да развяжите ноги Мису, не на руках же его нести! Нет-нет, руки оставим связанными, да и с государем придется сделать то же самое. И рты заткнем.
В свой дом они проникли через потайной люк - здесь не сделали даже обыска, увлекшись блокадой дворцовой залы. У ворот даже не выставили поста. В вечерней пасмурной тьме крытая повозка беспрепятственно выехала из ворот. На повозке лежали связанными император и первый министр, а над ними склонялся бесстрастный Нави, готовый прирезать их по первому знаку Сида. Их не остановили. И только при выезде из города пришлось усыпить стражников, которые, очухавшись, так и не поняли, что же с ними произошло. Беглецов же хватились только на следующее утро, когда неразумный магнитофон, поставленный под дверью, неизвестно в который раз стал повторять беседу Сида с Лием Восьмым.