— Ки! Мы победили, да? Она умерла?
— Да, Гил… — Ки-Энду посмотрел на друга пустым взглядом. — Мы все-таки сделали это…
1. На красоту Гильгамеша подняла очи
государыня Иштар:
«Давай, Гильгамеш, будь мне супругом!»
2. …стал недуг тяжелей к Энкиду.
Одиннадцатый и двенадцатый дни миновались
На ложе своем приподнялся Энкиду,
Кликнул Гильгамеша, ему вещает:
«Друг мой отныне меня возненавидел…
Друг, что в бою спасал, — почему меня покинул?
Я и ты — не равно ли мы смертны?»
3. Энкиду, младший брат мой,
Гонитель онагров в степи пантер на просторах!
С кем мы, встретившись вместе, поднимались в горы,
Вместе схвативши, Быка убили,
Что за сон теперь овладел тобою?
Стал ты темен и меня не слышишь!
А тот головы поднять не может.
Тронул он сердце — оно не бьется.
4. Шесть дней миновало, семь ночей миновало,
Пока в его нос не проникли черви.
Как же смолчу я, как успокоюсь?
Друг мой любимый стал землею!
Как зачарованная смотрела Мирегал на мертвую Хумбу, на круглую голову с помутневшим взглядом, которая только что так страстно боролась за свою жизнь.
— Вдруг это правда, — задумчиво произнесла Мирегал, — то, что она сказала в последний момент? Неужели мы опять совершили ошибку?
Гил не слышал ее. Беспокойно озираясь, он сказал:
— Надо быстрее уходить отсюда!
Мирегал с трудом оторвала взгляд от Хумбы.
— Неужели тебе совсем ее не жалко?
— Мне? Но это всего лишь машина. Она хотела нас обмануть… Конечно, жалко. Но все равно, Ми, надо бежать. Пока нидхаги не вернулись.
— Нам туда, — Ки-Энду показал на северо-восток. Он совсем сник, на лице его застыло тоскливо-безразличное выражение.
— Почему? Мы пришли с юга.
— Выйдем в долину Меллнира. Это гораздо ближе, чем Эллигат
— Что с тобой? Опять предчувствия? Ки-Энду не ответил.
Они миновали круг деревьев-стражей и подошли к красной линии.
— Стойте, — Гил, оглянувшись, увидел, что столбы повернулись и навели на них смертоносные перекладины. — Они по-прежнему охраняют черту. Придется их срубить. Теперь это не трудно, раз мы внутри, а не снаружи.
Он подошел к ближайшему кресту и, примерившись, аккуратно перерезал его мечом у самого основания. Гил знал, как валить деревья, чтобы они падали в нужную сторону. Столб с грохотом обрушился на каменные плиты.
Ки-Энду и Бхарг направились к соседним столбам. Мирегал, постояв немного без дела, побрела назад к Хумбе и уселась на землю возле железного люка.
Но что это? Мирегал зажмурилась — не померещилось ли? Люк исчез. На его месте зияла дыра. Бездонный черный колодец уходил вертикально вниз. Из него поднимался трупный запах. Но теперь, глядя на вход в гулльское подземелье, Мирегал не чувствовала страха. Она посмотрела вниз, сморщила нос, фыркнула: «Ну и воняет там у них», отошла на несколько шагов и спряталась, присев за углом каменного ложа Хумбы. Отсюда она видела три поваленных креста. Мужчины находились по другую сторону шара.
Внезапно послышался странный звук — то ли свист, то ли шипение, переходящее в пощелкивание и птичий щебет. А потом женский голос красивый и спокойный:
— Зачем ты звала меня, Хумба?
Мирегал осторожно выглянула из-за угла.
Железный круг был снова на своем месте. Возле мертвого шара стояла Ашт, вся в черном, с распущенными волосами. Она подняла бледную руку и коснулась дыры, оставленной в Хумбе мечом Ки-Энду.
Мирегал, затаив дыхание, следила за хозяйкой леса. В этот миг из-за шара раздался голос Гила:
— Ми, где ты?
Ашт повернула голову и встретилась с Мирегал глазами. Владычица произнесла какую-то фразу, состоящую из свистящих и щелкающих звуков, потом недобро улыбнулась и сказала:
— Ты забыла наш язык, красавица? Хотела обезьян под себя подделать, да вот беда — сама стала обезьяной. Ну, выйди, что прячешься, или ты боишься меня?
Мирегал почувствовала, как непреодолимая сила тянет ее прямо к Ашт.