Везение играет немаловажную роль в любом деле, и в этом нет чего-то постыдного или зазорного. Оно не может быть минусом, когда дело все-таки сделано, и не может быть поставлено в вину тому, кто сделал это дело. Надо лишь иметь в виду, что везение способствует активным и целеустремленным. И еще оно способствует тем, кто готов к любому развитию событий — то есть не рассчитывает только на везение. Возложите на везение все свои надежды и… Нет средства вернее для того чтобы провалить любое дело. Лишь когда готов к тому, что события могут принять как удачный для тебя оборот, так и неудачный, везение может себя проявить. Должно быть, ему любопытно, а как же все-таки на него отреагируют. Да само оно не появляется, надо прикладывать силы и старания, тогда оно и заглянет. Не в этот раз, так в следующий. Главное — не отчаиваться и воспринимать как должное любое развитие событий.
В общем, лирокам повезло. Было ли это случайностью? Разве что отчасти. Это везение все же было обусловлено некоторыми факторами. Те мапри, что еще с зимы готовили набеги на земли своих соседей лироков, ринулись к ним сразу, как сошли снега и исчезла весенняя распутица — то есть уже успели принять участие в походах. Походы их прошли с той или иной результативность. Одни отряды потеряли часть воинов, некоторые полностью полегли в лесном краю. Были и такие, что вполне успешно вернулись домой, принесли с собой награбленное и привели пленников. Так или иначе, а первая волна клыкастых грабителей схлынула. Так что, можно сказать, что некоторая передышка в ведении боевых действий была не случайной.
Так или иначе, а пару месяцев со стороны со стороны клыкастых соседей не было никаких поползновений, и это сыграло на руку лирокам. Прерванный в самом начале набегом мапри процесс формирования и обучения приграничных гарнизонов в последующие два месяца не испытывал внешних помех.
Это было здорово. Поскольку и без этих самых внешних помех трудностей было выше головы. Начать с того же увеличения численности приграничных сил. Дело это очень нужное и важное, но и организационных моментов пришлось решать не в пример больше. Прежде все пришлось увеличить количество командиров. Если при этом добавить, что требовались не просто командиры, а люди хоть как-то разбирающиеся в тактике и организации действий воинских соединений, вопрос оказывался очень непростым. Поскольку обученных людей взять было больше негде, в ход пошло хорошо знакомое средство. На командирские должности Арт назначил людей из числа своих старых соратников.
Он все-таки не стал привлекать к этому дополнительных людей из деревни пестрых рысей, а разбросал по гарнизонам тех, кто был первоначально направлен к первому перевалу. Таким образом, проблема с командными кадрами на первое время была решена. Дальше оставалось надеяться на то, что кто-то сумеет себя проявить с лучшей стороны и явит миру и окружающим людям свои организационные таланты.
Но кроме увеличения численности командного состава имелось еще много разных забот. В том числе время потребовало и решения такой задачи, как создание службы тыла. Деревни лироков готовы были выполнять свои обязательства по поставкам продовольствия. Более того, они начали эти самые обязательства выполнять. Вот только получалось это на удивление бестолково. Поставщиков было много, действовали они независимо друг от друга, и вполне могло оказаться так, что на одной неделе гарнизоны завалили продовольствием, а на другой забыли его поставить совершенно. Чтобы избежать подобных накладок, необходима была координация действий в сфере поставок продовольствия. Необходимо было контролировать и поставки в крепости вооружения. Не одно дело не идет само по себе, без должного плана и контроля его выполнения.
После некоторых размышлений процесс снабжения каждой крепости продовольствием Арт решил сделать индивидуальным. Не было никакого смысла с запада везти продовольствие на восток, а затем перераспределять его снова на запад. Каждый гарнизон обеспечивали едой близлежащие деревни. Для того чтобы придать этому процессу организованный характер, требовалось лишь передать наблюдение за ним в определенные руки.
Не мудрствуя лукаво, Арт договорился со старейшинами сел, расположенных ближе всего к перевалам, поручив координировать процесс продовольственного снабжения им.
Снабжение же гарнизонов оружием и амуницией он решил централизовать. Лишь малая часть вооружения изготавливалась кузнецами дальних деревень. Большинство или делалось в растущем городе, или закупалось извне. Закупки опять же шли через Арта.
Заняться контролем поставок продовольствия первому гарнизону и поставок вооружения всем четырем гарнизонам Арт поручил старейшине серых рысей Литаку. Конечно, старейшине было далеко до ума и изворотливости старого друга Арта Лодика, который в свое время был начальником службы снабжения в легионе. Но иного трудно было и ожидать. Людей, равных Лодику по сообразительности, можно было пересчитать по пальцам на всем обозримом пространстве близлежащих стран. Но все же старейшине было не привыкать решать те или иные организационные задачи, пусть и масштаб их был гораздо скромнее. Литак справлялся. Порой с натяжкой, порой совершая ошибки. Но старейшина учился и, совершив ошибки, старался делать из этого выводы и в дальнейшем их не повторять. Со снабжением гарнизона продовольствием у него, собственно, не было проблем. Продовольственный вопрос был для него делом привычным. Иногда возникали накладки с поставками вооружения. Ну да трудно требовать от человека, чтобы он сходу и без ошибок смог освоить новое незнакомое дело. О вооружении, кстати, разговор отдельный.
Непременным атрибутом вооружения гарнизонов крепостей должны были стать луки, стрельбе из них предстояло учиться всем новобранцам поголовно. Заминка была лишь за тем, что хорошие луки были привозными. Да и не только луки. Везли наконечники для стрел, железо для работы собственных кузнецов. Кое-что из амуниции и вооружения делалось и на месте. Так в качестве брони для ближнего боя были выбраны плотные куртки из толстой кожи с нашитыми на них металлическими пластинами. Это, конечно, не латы и не кольчуга, но такой доспех был наиболее прост в изготовлении и хорошо себя зарекомендовал. Во всех окружающих странах подобный доспех был наиболее популярным. С куртками больших проблем не было — выделка кож была лирокам хорошо знакома. А вот с металлическими пластинами было сложнее — несмотря на богатые трофеи, взятые у мапри, и поставки железа с зимними обозами потребности в нем были велики. Ведь кроме броневых пластин железо требовалось и для других целей. Ковались наконечники на копья и ножи, подковы для коней и мелкие детали упряжи. Железо было нарасхват.
Кроме вполне стандартных мер обороны на вооружение были приняты и новинки. В частности, так хорошо зарекомендовавшие себя утяжеленные болас. Деревянные шары охотничьего варианта этого оружия заменялись более тяжелыми каменными. Порой, когда бросок был слишком сильным, камни раскалывались на части, но это не было проблемой — камней в окрестностях пограничных крепостей было более чем достаточно. Этот ресурс вооружения был легче всего возобновляем. Явным преимуществом для использования этого оружия было и то, что практически все лироки с детства учились его бросать. Требовалось лишь немного освоиться в связи с увеличением веса шаров. Но это было несложно. После пары недель тренировок практически каждый лирок начинал метать утяжеленное болас так же успешно, как и его легкий охотничий вариант.
Кроме того в крепостях должна была появиться еще одна новинка — арбалеты, стреляющие метательными копьями. Арбалеты были наиболее простейшей конструкции: продольная направляющая; дуга, создающая упругость и тетива. Плюс простейший опрокидывающийся замок. Поскольку оружие было достаточно громоздким, оно ставилось на подставку или на специальные упоры, непосредственно на крепостную стену. Внешне такой арбалет был весьма похож на катапульту. Разница лишь в том, что в катапульте применяются торсионы. Здесь же все было совсем просто — использовалась обыкновенная упругость дерева. По сути это был гигантский лук с направляющей для стрелы и замком для фиксирования тетивы. Спрашивается, как же взводилось такое мощное метательное устройство? Тоже очень незатейливо — тетиву натягивала лошадь. В этом были как свои плюсы, так и минусы. Среди плюсов были несомненная простота устройства и быстрота его взведения. За тетиву зацепляли крюк, погоняли лошадь… Несколько секунд, и арбалет взведен. В чем были минусы? Устройство требовало довольно слаженной работы. Для того чтобы быстро прицепить крюк и быстро его отцепить надо было хорошо отработать процесс. Если перестараться с натяжкой, то можно было оборвать тетиву или сломать арбалет. Лошадь должна была сильно тянуть, но по команде быстро останавливаться и быстро осаживать назад. В общем, это устройство требовало специальной тренировки, в том числе и тренировки лошадей. Зато одного попадания из такого арбалета было с гарантией достаточно для того, чтобы вывести из строя любого воина мапри в то время как лучнику надо было сделать очень удачный выстрел, чтобы поразить клыкастого гиганта одной стрелой. Случалось, что и три-четыре стрелы не могли остановить атакующего мапри, и он бежал вперед, напоминая собой дикобраза, пока очередная стрела не заставляла его свалиться.
Строительство крепостей и города отнимало много сил и времени. Но работы эти почти вошли в привычную череду. Через пару недель после из начала методы и технология были отработаны и оставалось лишь следить за тем, чтобы в процесс постройки вовремя вносились нужные коррективы.
Существенные изменения этот процесс претерпел лишь через полтора месяца после его начала. А как иначе? Поскольку произошло событие, всеми так ожидаемое — вернулся караван из Тивании.
Об возвращении каравана Арт узнал за сутки до того, как отряд Ухака вернулся в город — разведка лироков не дремала. Конные дозоры регулярно прочесывали окрестности. Они-то и принесли ожидаемую новость. Но как ни была она ожидаема, тем не менее, весьма удивила сначала разведчиков, а затем и всех остальных.
Лирок осадил коня возле палатки вождя, спрыгнул на землю и поспешил поделиться тем, ради чего так спешил:
— Обоз возвращается!
— Хорошо, — кивнул Арт. — Давно пора.
Округленные от удивления глаза разведчика просто кричали о том, что с возвращением обоза связано нечто весьма необычное.
— Ухак уводил вьючный обоз, а обратно лироки едут на телегах, — выпалил охотник.
— Замечательно. Не вижу здесь ничего удивительного, давно надо было их приобрести.
— Их много. Телег не менее полусотни, — продолжал удивляться разведчик.
— Да, это действительно больше, чем я ожидал, — согласился Арт. — Но стоит ли так удивляться?
— С обозом идут люди. Много людей, более четырех сотен.
Вот здесь и для Арта пришла пора немного удивиться. Он ожидал прибытия строителей, точнее, он надеялся, что Ухаку удастся с ними договориться. Но более четырех сотен людей с первым же обозом…! Право, старший сын Тилоя постарался на славу. Если, конечно, все эти люди действительно специалисты, а не пустомели, готовые идти куда угодно за медный грош, лишь бы ничего не делать. С этим предстояло разбираться.
На следующий день прибыл и сам Ухак. Караван, действительно, был велик, но, как оказалось, совсем не все повозки принадлежали лирокам. Ухак прикупил два десятка телег и несколько лошадей. Остальные средства передвижения были собственностью нанятых в Тивании людей.
Тилой поспешил навстречу вновь прибывшим. Прежде вусего их следовало где-то разместить. Арт собирался лично побеседовать с приезжими, но несколько позже. Сначала стоило послушать Ухака.
Лирок устало сполз с коня. Выглядел он похудевшим, скулы осунулись, в глазах затаилась грусть.
— Эр командир, задание выполнено, — доложил командир каравана.
— Проходи, сейчас обед принесут. Долго задерживать тебя не буду. Расскажи кратко, как съездили, подробно расскажешь обо всем завтра.
— Тяжело. Съездили тяжело. Потеряли троих человек, пятеро раненых.
— Как? — удивленно воскликнул Арт.
Ухак вздохнул, присел на скамейку и начал рассказывать. Рассказ этот совсем не был кратким, как предлагал вождь. Видно было, что лирок устал, но ему надо выговориться, поделиться с командиром грузом забот, который прибыл вместе с караваном.
— Мы отправились, как и было запланировано: двадцать всадников плюс двадцать вьючных лошадей. Шубы весят легко, они без труда поместились во вьюки, даже для дорожных припасов место осталось. До Лидамп добрались без всяких происшествий. Там немного замешкались с поиском брода, но потом решили воспользоваться тем, через который переправлялись наши разведчики, которые потом тащили веревками плавучий мост.
— Кстати, что с мостом? — поинтересовался Арт. — Судя по тому, что вы искали брод, он не уцелел?
— Моста нет. Думаю, его снесло весенним паводком. Во всяком случае, и следа от переправы не осталось. Но паводок уже успел схлынуть, так что переправились мы без труда.
Ухак вздохнул длительно и протяжно:
— Я не усмотрел. Я не уберег людей.
— Что случилось?
— Разбойники. Лихие люди напали на наш караван в Латардии.
— Разбойники? Куда смотрит канцлер? Даже во время войны они не слишком шалили. Впрочем, я отвлек тебя. Прошу, продолжай.
— Мы уже почти миновали Латардию, и приближались к границам Тивании, когда все и случилось. Сначала на дорогу упало дерево, затем — выбежали лучники. Не все, часть осталась в лесу. Они взяли нас на прицел и предложили сложить оружие, оставить коней и убираться отсюда подальше. Это была совершеннейшая наглость с их стороны, числом они не слишком превышали нас, но наше оружие не было готово к бою, они же успели взять нас на прицел. Сдаваться? Это было совершенно невозможно. Подвести свой род? Легче умереть.
— Умереть легче, победить сложнее. Но умирать вы все-таки не стали? — уточнил Арт.
— Не стали. Мы бросились врассыпную, пытаясь достать тех лучников, что засели в лесу. Эх, были бы у нас луки наготове! — Ухак с досадой ударил кулаком по ладони. — Но кто ж знал, дикие места мы уже миновали, а потому луки были в чехлах, тетивы с них сняты.
Ухак в расстройстве с полминуты качал головой. Похоже, он себя сильно винил за подобную непредусмотрительность. Наконец, лирок продолжил рассказ.
— Стрелки они были совсем скверные, да и луки у них не боевые, но без потерь с нашей стороны все равно не обошлось, хотя доспехи с спасли многих. В ближнем бою удачно удалось использовать болас. С теми кто засел в лесу, справились быстро, но основную опасность представляла группа, что собралась за упавшим деревом на дороге. Ель упала не полностью, повисла на деревьях, но дорогу перегородила плотно, и могла служить хорошим укрытием для стрелков. Если бы не Битан, нам пришлось бы совсем туго. Он пришпорил коня и ринулся прямо на врага, не обращая внимания на преградившее дорогу дерево. Казалось, он собрался его протаранить. Это был отчаянный поступок, дерево было довольно толстым, конь не мог ни сломать его, ни перепрыгнуть. Но именно этот отчаянный поступок нас и спас. Битан плотно прижался к шее коня, и стрелы миновали его. Но не его лошадь. Она приняла на себя все те стрелы, что предназначались нам. В лошадь Битана попало не менее десяти стрел. Конь захрипел в предсмертной судороге, но он уже успел набрать достаточную скорость. Падая он ударился в дерево, преграждающее дорогу, а наш борец полетел через его голову, и через дерево тоже. Должно быть, он сильно зашибся, но постарался как можно скорее вскочить на ноги. Он оказался один среди скопления врагов. Все происходило слишком быстро, и разбойники не успели изготовить луки к стрельбе снова. Но прежде чем наш славный борец приготовился к обороне один из татей успел ударить его ножом в плечо. Но Битана это не остановило, он схватился с татями врукопашную. Наш Битан славный боец, врукопашную устоит, пожалуй, даже против мапри. Даже будучи раненым в плечо он был грозным противником.
Арт кивнул. Не зря они переманили этого лирока в деревню пестрых рысей, он был одним из лучших борцов и кулачных бойцов среди лироков. По мнению Арта — самым лучшим из тех, что ему приходилось видеть, хотя на соревновании по борьбе и занял лишь второе место. Правда, противник его был совсем в другой весовой категории, а это тоже немаловажно.
В общем, разбойникам очень не повезло, что вместе с караваном лироков отправился Битан, и что ему удалось сблизиться с ними вплотную.
— Неужели один всех победил? Кстати, сколько их было?
— Тех что на дороге — десятка полтора, да в лесу десяток, но с теми мы еще раньше справились. Не знаю, справился бы Битан один или нет, но только и мы мешкать не стали. Он время выиграл, нам и надо-то было лишь пару секунд. Как свалка началась, разбойникам уже не до луков стало, а вскоре и мы подоспели.
— Хорошо еще, что все обошлось малыми потерями, — заметил Арт.
— Плохой я командир, — сокрушался Ухак. — Какие-то лесные тати числом почти как у нашего отряда осмелились на нас напасть. Троих убили, пятерых ранили. И это при том, что все мы были в доспехах! Семь лошадей потеряли.
— Ну-ну, не сокрушайся так. Помнишь, ты говорил, что походы менее опасное дело, чем пограничная служба. Видишь, как повернулось? На границе все это время тихо было.
Ухак опять вздохнул протяжно и печально.
— Полно, не вини себя. Такая уж командирская доля. Командир — не провидец, — сказал Арт.
Ему хотелось добавить, "хотя должен пытаться предусмотреть все возможное", но он этого не сказал, парень и так сокрушается о своем недосмотре.
— Рассказывай, что было дальше, — предложил Арт.
— Убитых мы похоронили. Что касается раненых, то не все могли дальше ехать верхом, да и грузы на чем-то везти дальше надо было.
О том, чтобы развернуться обратно речи не было. Какие бы ни были трудности, какие бы потери не понес отряд в пути, путь этот лежал лишь вперед — к поставленной цели. Пусть сейчас этой целью был торговый поход, от его успешного завершения зависело слишком много.
— До границы Тивании оставалось недалеко. Там, в первом же крупном поселке пришлось остановиться на два дня. Шубы в селе брали неохотно, пришлось доставать монеты.
Ухак бросил на вождя настороженный взгляд, гадая, как он отреагирует на такое своевольство, но Арт молчал, и лирок продолжил:
— За серебро лошадей с подводами нам продали, на них мы и погрузили раненых и тюки с наших павших коней.
— На счет монет вопросов не было?
— Подивились немного. Отправили даже за их местным лавочником. Но когда наш "рысик" перетянул по весу их серебряную монету, приняли к оплате без дальнейших возражений.
Вес "рысика" был намеренно сделан чуть больше, чем вес серебряной монеты Тивании. Разница была невелика — в десятые доли грамма. Но когда обе монеты клали на весы, "рысик" перевешивал, наглядно демонстрируя свою покупательную способность. И при этом Арт распорядился при торге считать "рысики" равноценными серебряным Тивании, и сдачу брать как с них. Сделано это было не без умысла. Новая монета могла вызвать вопросы и некоторую настороженность. Но когда за один серебряный тебе дают монету пусть самую малость, но большую, существенная часть вопросов отпадает сама по себе. Конечно, это был убыток, но был он совсем минимальным. В данном случае, то что новую монету охотно принимали в качестве платежного средства, было важнее.
— Ты все правильно сделал, — решил подбодрить парня Арт. — А как в городе дела пошли? Шубы сбыть удалось?
— Шубы продали. Правда, от той цены, что нам давали зимой, потеряли примерно четверть. Да и времени на торг потратили немало, пока один купец не взял все остатки скопом. Думаю, хочет придержать их до зимы.
Арт кивнул. Потеря в стоимости была ожидаемой, хорошо еще, что удалось сбыть меха за три четверти зимней цены.
— Коней и повозок я еще прикупил, как и было запланировано, — продолжил Ухак. — Из грузов железа взяли пудов двадцать, да наконечников готовых для стрел пять тысяч.
— Мало, у нас гарнизоны сильно подросли — заметил Арт.
— Больше готовых не было. Зато луков прикупили аж две тысячи и по вполне сходной цене.
— Вот за это тебе отдельное спасибо. Луки очень нужны. А кузнечные инструменты?
— Взяли и их. Кузнецы, правда, все допытывались, где мы собираемся кузню ставить. Не хотят конкуренции под боком. Когда узнали, что инструмент повезем далеко, продали все без лишних вопросов.
— А что с медью?
Вопрос был не праздным. Серебряные "рысики" — это хорошо, но порой возникает необходимость и в более мелкой монете. К сожалению, медных рудников в крае лироков не было. Покупать медь, везти ее к дому и делать монеты? Хлопот много, а выгода невелика. Пока не придумали ничего лучшего, Арт решил разменять сотню-другую серебряных монет на медяки, и использовать их в качестве разменной монеты.
— Всю сдачу отдельно складывали, да еще потом и наменяли. Привезли два мешка. Куда сгружать?
— Отдай нашему казначею. Тому, у которого брал серебро при отъезде.
Ухак кивнул.
— Учителя пригласили? — поинтересовался Арт. — Ребятишки так и тянутся к знаниям, а я просто не успеваю давать им уроки.
— Это было непросто, — признался Лирок, — грамотные люди не слишком-то хотят отправляться в чужие края, о которых и слышно-то совсем немного.
— Что, так и не удалось никого найти?
— Все-таки удалось.
Ухак посмотрел с гордостью, видимо решение этой задачи было для него немаловажным. Да и что тут странного, у него немало малолетних братьев и сестер, и все они хотят учиться. Пока вождь не рассказал, немногие понимали, как это важно. Да и путешествуя в дальние страны Ухак мог не раз убедиться, какие преимущества дает ученость. Ученого человека и в торговле не обманут, и уважение к нему больше. Да и объясниться он везде сможет, если знает языки.
— Так что ж ты молчал? Давай его скорее сюда! — воскликнул Арт. — У нас уже и фундамент для будущей школы готов, скоро начнем стены возводить.
С фундаментом, кстати, было не все так просто по той причине, что раньше ничего подобного лироки не делали. Начиная строить дом, под углы ставили большие валуны, которые и служили основанием дома. Надо признать, служили весьма неплохо, но с планируемым строительством школы история была совсем другая. Во-первых, школа должна была быть несколько больше, чем средний лирокский дом, а если уж говорить откровенно, то сильно больше. Но и это еще не все. По плану Арта школа должна была быть кирпичной. Вот это уже было веским основанием. Кирпичная кладка требует хорошего фундамента.
Тилой удивленно покачал головой, когда Арт распорядился копать траншею в полметра шириной и метр глубиной. Удивился, но, тем не менее, возражать не стал. Вождь часто поражал окружающих оригинальными замыслами. В тот же день два десятка лироков принялись за грунтовые работы. А поскольку два десятка людей — это не два человек, за день нужная траншея была выкопана.
Лироки, проходя мимо, удивленно колись на яму в виде правильного прямоугольника, но еще больше стали удивляться, когда Арт распорядился ее закапывать. Должно быть, со стороны это, действительно выглядело странно для того, кто не понимал сути данной работы. И ладно бы закапывать приходилось той же самой землей, которую вынули из траншеи, так нет: пришлось возить издалека крупный песок и сыпать его на дно траншеи.
Когда песчаная подушка сантиметров в тридцать толщиной была готова, Арт распорядился забрасывать траншею камнями. Это было уже больше похоже на подготовку участка к строительству, но все равно — странно. Траншея была заполнена на две трети, когда забутовка была закончена, последний слой должен был стать монолитным. Но для этого требовалась некоторая подготовка.
Первый этап подготовительных работ выпал на долю разведчиков. Арт вызвал Итая и поручил ему не совсем обычное задание:
— Ты помнишь, мы проезжали мимо белых камней? Я тогда еще остановился и внимательно их рассматривал.
— Конечно, помню, эр командир, — удивился лирок. Еще бы ему забыть, он тогда долго гадал, чем так заинтересовали вождя эти обычные камни.
— Возьми людей, два десятка вьючных лошадей и отправляйтесь за камнями.
— Именно за теми? — удивился лирок. — Я знаю, где есть камни и поближе.
— Нет, мне нужны именно те камни. Впрочем, если те, которые ты видел, точно такие же…
Командир разведчиков смутился, белых камней он ближе не видел.
— Понял, эр командир. Сколько камней нам надо привезти?
— Вы возьмете два десятка лошадей. Камней грузите столько, сколько поместится в их вьюки. И дробите камни помельче.
— Все понял, — отозвался лирок.
— Да, вот еще что, если все пойдет как я задумал, таких камней нам понадобится много. Когда поедете, посмотри, где лучше проложить дорогу для телег.
Из всего сказанного, по мнению Итая, слова "если получится" были абсолютно лишними. Он просто представить себе не мог, чтобы у их вождя что-нибудь да не получилось. Взять, к примеру, те же новые стрелометы. У кого еще есть такие? Правильно, не у кого.
В рассуждениях своих Итай забывал, что прежде чем изготовить большой арбалет, который был признан удовлетворительным, лирокские мастера сделали штук десять образцов, которые никуда не годились. Но вряд ли стоит ставить командиру разведчиков такое рассуждение вину. Результат был, и результат отличный. А технические накладки в процессе его достижения… Что о них говорить, накладки — они и есть накладки. Кто хочет, только их и замечает. Кто судит по результату, не обращает на них особого внимания. Да и накладки эти Итай относил на счет недостаточного умения лирокских плотников воплотить в жизнь задумку вождя. Итай верил, что у Арта все получится, гораздо больше, чем сам Арт. Как бы то ни было, а такая сторонняя уверенность порой придает уверенности и тому, кто затеял новое ранее не опробованное дело. Разумеется, неопробованное здесь и сейчас. Сама задумка, которую Арт решил воплотить в жизнь, стара как мир и использовалась многими народами издревна.
Дорога была не слишком близка, да и на то, чтобы разбить с помощью ручного инструмента большие глыбы на более мелкие части надо время. Но так или иначе, а через три дня разведчики лироков вернулись, доставив требуемые камни.
То что произошло дальше, заставили удивиться лироков еще больше. Положить привезенный груз Арт велел вовсе не у траншеи под фундамент, а у кузни.
Когда разведчики ссыпали у одной из кузен нового города привезенные ими камни, Арт взял и побросал их в горн. Разумеется не все, столько, сколько туда поместилось.
Вопреки ожиданиям камни не стали гореть (разумеется, ожиданиям лироков, а не Арта). От своего вождя они ждали чего угодно, если бы он зажег камень, никто бы слишком не удивился. Но камни не загорелись, и не оплавились подобно руде. Через некоторое время они превратились мелкий белый порошок. Кузнецы пожимали плечами, Арт радовался, будто именно это и было его целью.
Пересыпав получившийся продукт в ведро, он понес его к месту строительства фундамента.
Заинтересовавшийся этими странными действиями Тилой шел следом и недоумевал:
— Вождь, скажи, что надо делать, лироки сделают. Зачем носить ведро самому? Зачем кидать в горн камни? Вождь — думать. Лироки — делать.
— Что ж я по-твоему совсем без рук, — отмахнулся на ходу Арт.
— Как без рук? — воскликнул семенящий следом старейшина. — Еще с какими руками! Но нести ведро может кто угодно. Вот тот же Тинак.
Парнишка, кстати, тоже шел следом и уже не раз предлагал свою помощь.
— Тинак? А это мысль, пусть поможет. Набери воды и тащи ее к фундаменту, — последняя фраза предназначалась парнишке.
Тот бросился выполнять полученное поручение, а Арт, как ни в чем не бывало, продолжил свой путь.
Он поставил принесенное ведро, начал лить в него воду и перемешивать. Получившаяся масса забурлила, заставив любопытного Тинака отпрянуть в сторону. Через некоторое время Арт потрогал рукой ведро и жестом подозвал парнишку.
— Дотронься, только не пугайся.
Молодой лирок дотронулся до ведра и поднял удивленный взгляд.
— Оно горячее! Эта штука будет греть дом вместо огня?
Арт улыбнулся такому предположению.
— Нет, оно скоро перестанет нагреваться, а предназначено совеем для другого. Нагрев получается, когда льешь воду.
Лирок потянул руку, желая потрогать то, что было в ведре, но Арт перехватил ее на полпути.
— Лучше не надо, может обжечь. Вот когда она перестанет бурлить и нагреваться, станет более смирной. Но и тогда без необходимости руки лучше не совать. Пусть постоит. Придем позже.
То что произошло позже, тоже было весьма удивительно. Вождь принялся размазывать получившуюся белую массу по камням и класть на нее следующий ряд булыжников. Когда весь раствор был израсходован, он спокойно отряхнул руки и отправился к своей палатке.
Старейшина шел следом, просто изнывая от любопытства.
— Для чего все это? — наконец, не выдержав, спросил он.
— Скоро увидишь. Подожди два дня и вместе посмотрим, что получилось.
Это было слишком суровым испытанием для любопытства.
— Хотя бы скажи, как эта белая штука называется? Та, что была в ведре.
— Эта штука называется — известь.
— А зачем она?
— Через два дня. Все через два дня.
Известковый раствор, это, конечно, не цемент. По сравнению с ним он имеет ряд недостатков такие как, гигроскопичность и необходимость соблюдать определенную осторожность при его использовании. Даже гашеная известь не слишком полезна для кожи, с негашеной же известью вообще следует обращаться с крайней осторожностью. Но вместе с тем известь имеет одно преимущество, в данном случае решающее — ее довольно просто получить. Да и по связующим свойствам она вряд ли уступит цементу. Веками известь использовали как связующее вещество при кладке стен, до той самой поры, пока не изобрели цемент.
Известь можно получить путем обжига известняка. Это довольно распространенная горная порода, и нет ничего удивительного в том, что Арт смог ее обнаружить. Правда, в костре нагреть известняк до нужной температуры в тысячу градусов вряд ли получится, но в кузнечном горне это можно сделать без труда.
Через два дня Арт проверил прочность связующего раствора, и нашел ее удовлетворительной. Комментарий же, который отпустил старейшина, увидев, что камни прочно соединены друг с другом, был тоже весьма удивителен.
— Так это клей! — воскликнул Тилой.
Арт усмехнулся, но вынужден был признать:
— Что-то вроде того. Хотя, правильнее будет сказать — связующий раствор.
Вот тогда-то и закипели работы, по устройству фундамента. По отработанной технологии обжигали известняк, затем гасили известь и клали камни на раствор. Арт некоторое время понаблюдал за процессом гашения извести, настаивая на том, чтобы лироки соблюдали при этом особую осторожность. Весь известняк был обожжен, и Итаю пришлось отправляться еще в один поход к известковому карьеру. Но главное — работа двигалась, и со временем появился тот самый фундамент будущей школы, которым так гордился Арт.
Вот около него-то он и встретил нанятого Ухаком грамотея, желая наглядно продемонстрировать всю серьезность подготовки к будущим занятиям.
Человек лет сорока был худощав и высок ростом. Его начавшие седеть волосы были всклочены. Казалось, они просто не могут располагаться, как им положено. Острый с горбинкой нос был весьма выдающимся и вместе с выступающими скулами делал образ будущего учителя весьма колоритным. И вместе с тем человек вид имел многозначительный и в некоторой степени важный. Подобного рода люди бывают пунктуальны до занудства. Плохо это или хорошо? Все зависит от тех установок, которые они приняли для себя как данность. Пока же новый учитель обводил окружающее пространство скептическим взглядом, как бы прикидывая, достойна ли окружающая местность его пребывания, не идет ли его нахождение здесь в разрез с высоким статусом ученого человека. Именно так, а никак иначе.
— Рад, ужасно рад! — поспешил приветствовать нового человека Арт. — Вот здесь и будет наша будущая школа! Там — городской магистрат, а дальше расположатся дома местных жителей.
— Но ничего этого еще нет и в помине, — с недоумением произнес высокий.
— Ну да, нет. Все это еще предстоит построить.
— Вообще-то мне сказали, что я еду в город, — заявил учитель.
Это было сказано таким безапелляционным тоном, что прозвучало почти как обвинение.
Арт от неожиданности поперхнулся, но решил, что рано делать выводы о человеке только потому, что некоторые его ожидания не оправдались.
— Так и есть, здесь будет город первый город лироков. Понимаю, что бытовые условия пока оставляют желать лучшего, но к осени будут готовы необходимые помещения. Да и в бытовых ли условиях дело? Видел бы ты, с каким стремлением местные ребятишки тянутся к знаниям.
— Это вполне естественно, — самодовольно заявил учитель. — Каждый рад тянуться к знаниям, но не каждому по плечу постигнуть величие ученого человека. Не всем дано быть учеными.
Арта несколько смутила подобная постановка вопроса. Отчасти, так оно и есть, но слышать подобное утверждение из уст учителя для него было странно.
— Разумеется. У все разные способности. Кто может достичь в науках наивысших высот, кто-то будет более востребован в искусстве. Кому-то суждено быть охотником лучшим, чем все остальные. Но это не значит, что не все должны учиться. Какой-то минимум знаний необходим для всех. Разумеется, мы никого не будем заставлять учиться силой. Но тот кто тянется к знаниям, должен иметь возможность их получить.
— Досточтимый вождь, сразу видно, что тебе редко доводилось бывать в крупных городах, — с улыбкой заявил сухощавый. — О таких неосуществимых вещах, что ты мне сказал, можно мечтать, только находясь в подобной глуши. Реальность же совсем не такова, как ты попытался ее представить.
Арт недовольно нахмурился. То что этот человек сможет быть учителем, стало вызывать у него большие сомнения. По его глубокому убеждению, учитель — этот тот, кто делится знаниями бескорыстно, даже с радостью. Здесь же наблюдалось нечто противоположное. Может, этот человек и усвоил какие-то знания (кстати, с этим еще тоже надо разобраться), но совсем не блещет желанием передать их другим.
Арт бросил на соискателя удивленный взгляд, искренне недоумевая по поводу его приезда. Но тот развеял эти сомнения раньше, чем они прозвучали:
— Я не рассчитывал на такие условия. Думаю, будет справедливо, если сумма моего гонорара будет увеличена.
— Нет.
— Что, нет? — удивился претендент на место учителя.
— Пока об увеличении оплаты твоего труда не может быть и речи. Ты, собственно, пока вообще ничего не сделал. Для начала неплохо бы подтвердить свою квалификацию, а потом уж говорить об оплате.
— Квалификацию? Моя квалификация не нуждается в подтверждении. Да и вряд ли кто-то сможет здесь оценить ее по достоинству. Одно только то, что я взялся обучать каких-то дикарей…
— Знаешь что, любезный, — оборвал его Арт, — поосторожнее с высказываниями. Не знаю, каковы твои знания, а твои умения как учителя я уже оценил. Они равны нулю. Вот мой вердикт — ты уволен.
— Как? Я ехал в такую даль…!
— Зачем же было ехать, если считаешь, что здесь не найдется достойных тебя учеников?
Худощавый напыжился, но не нашел, что ответить на этот вопрос.
Он так пыжился и фыркал с полминуты. Арт не дождавшись ответа, развернулся и пошел к себе. Пошел в пресквернейшем настроении, его ожидания не оправдались. Да, возможно, этот напыщенный человек что-то и знал, но его на пушечный выстрел нельзя подпускать к обучению детей. Здесь нужен талант особого рода. Неизвестно, что этого человека заставило пуститься в путь, должно быть, немалый аванс, выплаченный ему Ухаком. Но знаниями делятся не корысти ради.
Арт разочарованно покачал головой. "Многозначительный вид — это еще не признак ума", — вспомнилось ему. Неискушенный в подобных вопросах Ухак принял умничанье за ученость. Арт не собирался упрекать лирока за такую ошибку, лишь досадовал, что школа осталась без учителя. Но лучше уж совсем без учителя, лучше он, как и раньше, будет выкраивать время, отрывая его от других забот, чтобы чему-то научить ребятишек. Придется ждать следующей возможности, но такого типа к обучению допускать нельзя.
Разумеется, сухощавый не мог уехать сразу, он попросту не нашел бы дороги к своему дому, к путешествию через лес он был совершенно не приспособлен. Две недели он слонялся среди строителей, время от времени пытаясь их поучать, на что в ответ получал беззлобные но меткие ответы. Лишь когда лироки снарядили новый караван, он занял место на одной из повозок.
Ухак пришел жаловаться на это Арту, но тот лишь махнул рукой.
— Пусть себе едет. Не оставлять же его в самом деле здесь.
— Конечно, пусть едет, — быстро согласился предводитель каравана.
Он уже смирился с тем, что вождь забраковал кандидатуру учителя и даже почти перестал переживать. Поначалу сын Тилоя был весьма расстроен своей неудачей в выборе "ученого" человека. Арту даже пришлось провести отдельную получасовую беседу, чтобы привести состояние духа лирока в порядок. Подобное расстройство могло вызвать неуверенность в дальнейшем ведении дел, а это грозило куда большими потерями.
Что касается школы, то она все-таки не осталась без учителя. Среди рабочих нашелся человек, обученный чтению и письму. Он не был слишком учен, но словоохотлив и чрезвычайно добродушен. Кроме того, бригадиру довелось изрядно путешествовать, да и рассказчиком он был неплохим. Разумеется, он не мог обучить детей высшей математике, но для преподавания в начальных классах его знаний хватало.
Правда, бригадир немного смутился, когда ему предложили переквалифицироваться в преподавателя, но очень скоро он освоился с новой профессией и занимался с детьми с удовольствием.
Что касается строителей, то с их квалификацией оказалось не все так плохо. Примерно половина из них хорошо знали свое дело. Остальных же пришлось перевести на подсобные работы. Но даже их руки не были лишними в том масштабном деле, которое затеял Арт.
После того как часть строителей разослали по гарнизонам, оказалось, что не так уж их и много. Собирающемуся в новую торговую экспедицию Ухаку Арт наказал продолжать найм людей со всей возможной активностью.
Около трех недель с момента приезда строителей работы шли самыми ударными темпами. До тех самых пор, пока неожиданные тревожные вести не заставили вспомнить о неугомонных клыкастых соседях.