- Кто будет? - уточнил на всякий случай Коротков.
- Маркиз сам будет. Ну, кто-нибудь из его людей.
- Отлично.
Они обогнули здание управления и подошли к стоянке. Полковник достал из кармана брелок - сигнализацию и тут же сбоку раздался писк, говорящий о том, что замки у автомобиля разблокировались. Коротков посмотрел на большой черный джип, а после перевел укоризненный взгляд на владельца машины. Полковник скромно потупил глаза долу и засеменил к транспортному средству.
Приехали они минут на десять раньше, припарковались и принялись ждать Маркиза. Тот оказался пунктуален - ровно к назначенному часу недалеко от них остановился не менее навороченный, чем у полковника джип, а через несколько секунд у Петра Ивановича завибрировал мобильник.
- Да, мы на месте. Хорошо.
- Что он сказал? - Спросил майор, дождавшись, когда полковник договорит.
- Сказал, что разговаривать будем у него в тачке.
Враг выбирал свою территорию для ведения переговоров - это Короткова не устраивало. Он предпочитал разговаривать на своей стороне площадки, а крайнем случае - на нейтральной полосе. Майор уже собирался возразить полковнику и потребовать от того, чтобы он перезвонил Маркизу и выдвинул ему сои условия, но тут что-то сработало в его мозгу и ясно выкристаллизировалась мысль, что делать этого не стоит. Сначала Коротков не понял сути своего же решения, но тут же его накрыло озарение - говорить с Маркизом надо именно в его машине. И ни где больше. Почему? Коротков точно теперь знал, что разговор закончится плохо. Очень плохо. Рационального объяснения этого знания у него не было, но он точно знал, что будет так и ни как иначе.
- Ладно, пошли, - коротко бросил он полковнику и начал выходить из машины, незаметно сняв пистолет с предохранителя.
Полковник с трудом извлек свой живот из-под руля и тоже буквально выкатился на тротуар.
Погода была отвратительная. Начинал накрапывать дождь, который в совокупности с резким пронизывающим ветром делал нахождение на улице невыносимым. Коротков бегом одолел дистанцию от джипа полковника до автомобиля Маркиза и дернул за ручку двери.
В салоне кроме Маркиза сидел еще один субъект - на заднем сидении. Коротков оценил предусмотрительность иркутского авторитета - все правильно, рассадка такая, чтобы контролировать обоих гостей.
- Вечер добрый, - поприветствовал пришедших Маркиз, который оказался человеком весьма приличного вида и довольно таки неплохо мог смотреться в театральной ложе или, скажем, на каком-нибудь помпезном приеме. Этот факт Короткова с одной стороны порадовал, но с другой - насторожил. По факту, куда проще всегда было вести беседу с другим типажом - типичным братком в кожанке. У них все было конкретно и ровно, а, значит, и договориться можно было без особых ухищрений. А вот с "интеллигентами" майор работать не очень любил. Уж кто-кто, а они были скользкими типами, от которых можно было ожидать чего угодно...
- Добрый, - ответил Коротков.
- Слушаю вас внимательно,- снисходительно промурлыкал Маркиз, повернув голову к Короткову, который сидел рядом с ним на переднем сидении.
- Меня интересует прибор, - рванул с места в карьер следователь. - Я знаю, что он у вас.
- Что еще за прибор? - Маркиз театрально приподнял бровь, состроив удивленное выражение лица. - Вы ничего не путаете?
- Нет.
Ответив, майор рывком выхватил из-под куртки пистолет и ткнул дуло в бок собеседника.
Коротков отнюдь не собирался стрелять - в его планы входило лишь припугнуть Маркиза, дав ему понять, что разговор серьезный, а, значит, и ставки высоки. Но он не ожидал, что сидевший сзади полковник совершит глупость - видимо, нервы у мужика сдали окончательно. Е успел майор открыть рта, чтобы пояснить свои действия, как в зеркале заднего вида он увидел, что милицейский чиновник зачем-то тоже неуклюже пытается расстегнуть кобуру. Майор попытался поймать взгляд Ивана Петровича в зеркале, но тот и не думал в него посмотреть. Наконец, ему удалось справиться и выхватить оружие, но в эту секунду раздался выстрел. Все в то же зеркало Коротков увидел стекленеющие, недоумевающие глаза полковника. Медлить было нельзя. Молниеносно развернувшись, Коротков нажал на курок, всадив пулю в голову сидевшего рядом с полковником спутника Маркиза. Кровавые брызги покрыли заднее стекло.
- Какая глупость... - Эти слова Маркиза прозвучали весьма искренне. Похоже, ему и правда было жалко, что все так нехорошо получилось.
- Согласен, - сухо ответил Коротков. - Где прибор?
- Дурак ты, майор, - горько усмехнулся Маркиз. - Ты не знаешь, во что ввязался. Ты покойник. Они тебя в живых не оставят.
- Это мы еще поглядим. - Коротков наставил дуло пистолета на висок Маркиза. - Слушай сюда, граф ты недоделанный. Если хочешь жить и попасть в свой подвал до того, как все здесь полетит к чертям, говори где прибор.
- Так вы все знаете? - Удивился Маркиз, обречено опустив руки на руль. - Что же, тогда нам придется заключить небольшую сделку. Вы оставляете меня в живых - я гарантирую вам спасение.
- Ты за дурака меня что ли держишь? - обозлился майор. - Ты думаешь, что в Иркутске ваш подавал единственный что ли, где можно укрыться?
Маркиз посмотрел на следователя с плохо скрываемой иронией и скривив губы в усмешке, сказал:
- Ты последние двадцать лет где жил-то? На Луне? Все объекты гражданской обороны уже давно превращены в склады или просто пришли в негодность. Мы почти весь город прочесали. Кое-где есть нормальные убежища, но их единицы. Еще у военных есть, но, боюсь, тебя туда никто не пустит. Одним словом, ты можешь попытать счастье и укрыться где-нибудь, но шанс, что двери и замки не пропустят там радиацию один из миллиона, образно говоря. Решай, майор.
Но Коротков и так уже все решил.
- Хорошо, но у меня условие - со мной будет еще один человек. Я понимаю, что всех не спасти, но...
- Правильно все понимаешь, - не дал ему договорить Маркиз. - Нет проблем. Бери своего человека. Мы не знаем точной даты начала всей этой веселухи, но уйти в убежище предполагаем как только решим, что ситуация окончательно вышла из-под контроля. У каждого из участников есть ключ от двери бомбоубежища. У тебя он тоже будет. Завтра.
- Сегодня, - рявкнул Коротков. - И потом мы вместе съездим к школе и проверим, тот ли это ключик.
- Хорошо, - согласился Маркиз. - Тогда поехали. Пистолет от башки убери.
- Оружие свое давай, - потребовал майор.
Маркиз потянул руку к карману куртки. Коротков не сводил с него глаз, словно кошка наблюдая в полумраке салона за каждым движением сидящего рядом человека. Когда раздался первый хлопок, Сергей Иванович не понял, что произошло. Боль была такой пронизывающей, что практически неощутимой - словно кто-то вогнал ему иглу или спицу в районе живота с невероятной скоростью. Но через несколько секунд внизу что-то запульсировало и горячая, жгучая боль начала медленно расползаться по всему животу, отдавая в спину, дергая в руки и, наконец, поражая мозг.
Рука Короткова нажала курок автоматически - он уже не понимал что делает и зачем. В голове было только ее имя, а перед глазами все отчетливее вырисовывался ее образ. Никакого Маркиза больше не существовало...
А его действительно больше не существовало - майор вышиб ему мозги, разметав их по всему салону. Труп авторитета повалился на дверь, рука вывалилась из карман куртки, и пистолет с тяжелым ударом упал на пол.
Перед глазами все темнело, но страха не было - только немного беспокоила пульсирующая где-то далеко боль. Коротков закрыл глаза, безвольно откинулся на спинку сиденья и тяжело и долго выдохнул.
В этот момент завибрировал его мобильный телефон, на экране которого высветилось сообщение: "Люблю. Безумно скучаю. Жду. Твоя Оля"...
Глава 18
- Теперь ты понимаешь? - Краснов с сочувствием смотрел на Арта, который все еще изучал газетные статьи. - Здесь ты мне не нужен. Я уже сказал, что никогда не убью художника, так что жизнь тебе будет сохранена. И ты отправишься домой. А что произойдет с тобой там - это уже не мое дело... Но прежде ты расскажешь нам кое-что о Сопротивлении, Артем. Надеюсь, ты не против?
Арт все ждал этой просьбы, если можно было так назвать слова Краснова, и вот, наконец, она прозвучала. И Крылов уже знал, что на нее ответить:
- Только в обмен на нее.
- Условия выдвигаешь? - Краснов усмехнулся и посмотрел на Нетрошева с Алмазяном. - Ишь, какой! Молодой, да ранний. А жить, значит, не хочешь?
- Я все сказал, - упрямо повторил Арт и пристально посмотрел в глаза Вождя. Терять ему было нечего. Кроме нее. Понимание этого факта было настолько естественным и очевидным, что иные расклады даже не приходили ему в голову. Где-то проскочила мысль о матери, но так и улетела дальше, не зацепившись и не оставив следа в душе. Он понимал, что это жестоко, но ничего не мог с собой поделать - в мыслях его была только она. И без нее все теряло смысл.
- Юноша, - в голосе Краснова зазвучала угроза. - Сейчас сюда прибудут офицеры СБГ, которые все равно все узнают. Только путь этого узнавания будет слишком болезненным для обладателя знаний, то есть для тебя. Зачем? А что касается юной особы, то, ты пойми, мы никак не можем тебе с этим помочь. Ну как я тебе ее достану? Правильно - никак. Какие еще есть варианты? Только один, пожалуй - отпустить тебя, чтобы ты вернулся к своей возлюбленной. Могу я это сделать? Нет, не могу. Ты побывал в святая святых Новой России, ты слишком много видел, а это означает, что пути у тебя теперь только два: все рассказать нам самому и отправиться в свой мир, чтобы успеть туда до катастрофы или же все рассказать нам при помощи всевозможных инструментов, а потом все равно отправиться назад, только в таком состоянии, что лучше было бы просто умереть... Твое единственное счастье, что в обоих случаях я отправляю тебя назад, так как по законам Новой России и по своим внутренним убеждениям не могу убить тебя. Выкинуть тебя после СБГ на улицу здесь - значит убить. Так что решай... К тому же, никто не исключает возможности твоей встречи с госпожой Роговой еще когда-нибудь - она жива - здорова, находится под защитой Сопротивления, так что пока ей ничего не угрожает. И кто знает, может, когда-нибудь, Сопротивление разобьет нас, завладеет "эвакуатором" и она снова окажется там, у вас. И в том случае, если ты переживешь Удар, то вы вполне сможете встретиться. - Краснов засмеялся, а после продолжил: - Мне кажется, что всегда лучше жить с верой в чудо, чем умереть в безверии.
- Что вы хотите узнать?
- Да все что ты видел, слышал, знаешь. Все.