Однако и над Матками тяготел рок органической жизни - наступала пора, и они умирали, невзирая на свое могущество. Место предшественницы занимала новая Матка, выбранная из множества кандидатур. Мастера один за одним сменяли друг друга у Ключа.
В _ее_ душе зрело негодование и возмущение. Казалось, виты выработали в себе иммунитет к _ее_ наркотику. Каждая Матка производила потомство в количествах, достаточных для заселения целой планеты. Виты без труда адаптировались к любым жизненным условиям - этому способствовало бесконечное разнообразие генетических структур семени самцов-трутней.
_Она_ все глубже погружалась в пучину безумия, отдаваясь всепоглощающей ненависти. Неужели эти Мастера будут существовать вечно? Виты открывали все новые планеты, пригодные для органической жизни, и, пользуясь Ключом, посылали в бездны космоса своих отпрысков, как нельзя лучше подготовленных к существованию в том или ином мире.
Ключ словно дразнил _ее_, оставаясь недоступным и неуязвимым. Ненависть распаляла _ее_ разум, превращая блистательный интеллект в кипящий котел бессильного гнева. Органические существа одержали победу - они оказались невосприимчивы к расставленным _ею_ ловушкам. Каждая Матка могла отложить столько-то женских яиц; после ее смерти избиралась следующая, а остальных уничтожали. Виты-самцы не смели восставать против Матки, оспаривать ее власть. Сама их природа была запрограммирована на подчинение.
Доведенная яростным бешенством до крайней степени безумства, _она_ впала в отчаяние. _Она_ решила, что виты навсегда останутся _ее_ хозяевами, навсегда обрекут _ее_ на извечное проклятие Ключа. _Она_, величайшая владыка Вселенной, навсегда останется под пятой этих убогих, ограниченных существ.
Немало звезд родились и угасли, прежде чем к власти пришла стерильная Матка, не сумевшая принести жизнеспособное потомство.
Пока длился период ее правления, виты-самцы возносили Всевышнему жалобные молитвы - их оставалось все меньше и меньше. Наконец Матка покончила с собой - бесплодное тело неуклюже распласталось на пульте Ключа.
Ее охватил неистовый экстаз. Скоро появятся другие. Отныне _она_ станет наслаждаться не только их гибелью, но и самим процессом, ведущим к их вымиранию.
Прежде чем отправиться спать, Артуриан заглянул в офицерскую кают-компанию левого борта. Он не собирался задерживаться здесь надолго просто посидеть, послушать дружеский треп. Он опустился в кресло, провел ладонью по лицу, моргнул глазами, в которых уже начиналось жжение. Прошлой ночью он плохо спал, потом отстоял вахту, все время неприязненно размышляя о Карраско и его подходе к командованию кораблем. На взгляд Арта, Соломон страдал раздвоением личности.
- Никак не пойму, что тревожит кэпа, - сказал Брет Муриаки, склонившийся над кружкой за спиной Артуриана. Круглую голову Брета покрывали коротко остриженные рыжие волосы. Тяжелая нижняя челюсть и приплюснутый нос придавали ему сходство с бульдогом. - Сдается мне, его допекли дипломаты Конфедерации. Когда я смотрю на них, мне хочется плюнуть и отвернуться.
- Да уж, все мы знаем, какой ты милый и сердечный человек, - с лукавой улыбкой отозвалась Пег Андаки, высокая гибкая красавица, одетая в деловой костюм, подчеркивавший изящество ее фигуры. На фоне белоснежного костюма ее темная кожа казалась почти черной. Высокие скулы придавали ее лицу притягательную загадочность. Она покачала головой и вздохнула. - Не знаю. С тех пор как погиб Мэйбрай, я редко виделась с Соломоном. Он стал другим; впрочем, Боз - это не Гейдж. Ему нужно время, чтобы привыкнуть.
Артуриан прислушался, чувствуя, как в его душе поднимается раздражение.
- Сейчас все по-другому. Даже корабль... с ним не сравнится ни одно исследовательское судно, на которых мы летали прежде. Такая громадина - а зачем? Все изменилось. Сол тоже изменился. Создается ощущение, что он превратился в комок нервов. Дисциплина на борту - хуже некуда. Я несколько раз заставала офицеров, спящими на вахте. Старина Сол...
- Хотите знать, что я об этом думаю? - язвительно произнес Артуриан и тут же пожалел о своей вспыльчивости.
Брет вздернул голову и с вызовом посмотрел на Арта сузившимися глазами. Пег протянула руку и положила темную ладонь на мускулистое предплечье мужа, бросив ему предостерегающий взгляд.
- Старший помощник, не принимайте наши слова всерьез.
- Я уже не впервые слышу подобные разговоры, и это меня тревожит. Все, кто летал с Карраско на "Гейдж", сходятся в том, что он изменился. Возникает чувство, что минувшая катастрофа наложила неизгладимый отпечаток на его психику. Я прав?
- Понять, что случилось, может только тот, кто был там, - я имею в виду у Тайджи. - Пег словно превратилась в хищницу, готовую отстаивать свою территорию.
- Я ознакомился с отчетом.
- Ну да, еще бы, - фыркнул Брет, неприязненно сверкая глазами. - Вы ознакомились с отчетом. Я искренне рад. Стало быть, вы знаете, что там произошло. Вы знаете, что это такое - туннели, заполненные дымом, скрипящий и стонущий корпус корабля, свист уходящего воздуха. Вы знаете, каково это - попасть под удар антиматерии, испарившей целые куски обшивки. Вам довелось отскребать от переборки свою жену... или мужа, потому что гравизащитные пластины отказали при двадцатикратном ускорении.
- Да. - Арт напрягся всем телом. - Могу себе представить. А еще я очень хорошо представляю, что такое спящие вахтенные. В отличие от вас, бывшего экипажа "Гейдж", мне хватает здравомыслия сообразить, что то же самое может случиться и с "Боз".
- Кэп не допустит этого. Я летал с ним еще на "Клинке". - Сузив глаза, Брет подался вперед и ткнул указательным пальцем в грудь Артуриана. - И вот что я вам скажу, высоколобый ревнитель строгой дисциплины: я знаю, вы терпеть не можете Сола, но если вы посмеете...
- Брет! - Черные жесткие глаза Пег вонзились в лицо Муриаки. Успокойся. Идем отсюда, иначе ты сделаешь что-нибудь, о чем тебе придется пожалеть.
Арт задыхался от гнева.
- Она права. Вряд ли вам захочется получить взыскание за попытку угрожать старшему по званию. Если не ошибаюсь, вы служите в подразделении Гайтано?
Брет замер в каменной неподвижности, скрипя зубами. На его плечах проступили бугры мускулов.
- Да, я один из людей Гайтано, мистер старший помощник. Старый космический волк, побывавший там, где не ступала нога человека. И если вы, сопляки из цивилизованных секторов, хотите знать, что это такое...
Пег поднялась на ноги.
- Идем, Брет. Этот разговор не приведет ни к чему хорошему.
Муриаки вскочил, размахивая руками, словно пытаясь что-то ухватить.
- Неудивительно, что мы так редко встречаем кэпа. Должно быть, он безвылазно торчит на мостике, меняет пеленки и подтирает задницы.
Арт с такой силой стиснул кружку, что пластик скрипнул.
- Заблуждаетесь, Муриаки. Просто ему стыдно показаться вам на глаза. Он совсем расклеился. На вашем месте я бы молился, что если дойдет до серьезного дела...
Огромная ладонь вцепилась в плечо Арта и развернула его кругом.
- Брет! - воскликнула Пег. - Не смей!
Удар отбросил назад голову Арта, из глаз посыпались искры. Сквозь зыбкую пелену он увидел, что лежит на полу. Очертания окружающих предметов расплывались, словно в тумане.
- Пусть он, если хочет, вытрясет из меня душу, но я никому не позволю обзывать кэпа...
Арт поднялся, цепляясь за рубашку Брета.
- Ах ты, жалкий... Ты сам напросился!
Брет смотрел на него сверху вниз, злобно ухмыляясь. Артуриан нанес удар обоими кулаками, и в ту же секунду две огромные руки вздернули его в воздух.
Несколько мгновений Арт смотрел в глаза Брета, бессильно болтая ногами.
Потом в его мозгу полыхнула ослепительная вспышка.
Брайана оторвалась от расчетов потребления воды в термоядерных реакторах и посмотрела на экран, на котором возникло лицо Артуриана.
- О господи.
Арт попытался улыбнуться и тут же болезненно поморщился.
- Итак, я арестован?
- Что случилось, черт побери? Ох... только этого не хватало! - Девушке показалось, что ее сердце превратилось в кусок льда.
- Я повздорил с Бретом Муриаки, громилой, который живет с Пег... как бишь ее фамилия?
- Да, я знаю. Ее первым мужем был старший помощник Карраско на "Гейдж". Его звали Мэйбрай. Пег и Брет потеряли супругов... Черт возьми, Арт! Ты подрался. Что ж, этого и следовало ожидать.