- А Джозеф Янг ничего не замечает.
- Янг до такой степени отравлен мормонским религиозным опием, что не видит дальше собственного носа. Он не способен говорить ни о чем, кроме Джозефа Смита, Морони и золотых скрижалей. Даже Поль Бен Геллер избегает его. А разве может кто-нибудь перещеголять еврея в любопытстве и склочности?
- Только другой еврей. - Тайяш улыбнулся. - Или фанатик из сектора Гулаг. Не смотрите на меня так, Никита. Вы ничем не лучше. Анархия - лишь еще одна разновидность религиозного фанатизма. От вас в любую минуту можно ожидать какого-нибудь догматического словоблудия.
- Ложь! Вашими устами говорит прогнившая буржуазная пропаганда Конфедерации! Сама мысль о том, что Никита Малаков, вождь угнетенных масс, может стать рабом религии - чистейший вздор!
- Опять взялись за старое? - спросила Конни, усаживаясь рядом с их гравикреслами.
- А как же! - Тайяш хлопнул пергаментной ладонью по колену. - Этот безумный гулаги так раскипятился, что того и гляди лопнет, словно паровой котел.
- Чушь! - Никита пренебрежительно взмахнул рукой. - Тайяш дряхлеет, а физическая немощь, как известно, оказывает на разум парализующее воздействие. Мой престарелый друг чувствует себя не в своей тарелке в присутствии столь могучего воплощения мужского обаяния и силы, как ваш покорный слуга! Кстати, если уж об этом зашла речь, готовы ли вы, Констанция, сбежать вместе со мной на одну необитаемую райскую планетку и навеки поселиться там?
- Мне страшно даже подумать об этом. Провести всю жизнь в стенах вашего гарема - судьба похуже смерти! - Сверкнув голубыми глазами, Констанция подмигнула Никите.
- Вы будете моей единственной женой!
- Констанция, - вмешался Тайяш, - что говорят в обществе? Нашелся ли хотя бы один человек, кроме нас двоих, кого интересует смерть Нгоро? Я имею в виду - обстоятельства его гибели?
Голубые глаза девушки впились в лицо старика.
- Да, ходят кое-какие слухи, но мне довелось ознакомиться с результатами аутопсии. Если помните, именно я обнаружила тело, и мне позволили присутствовать при вскрытии. Медицинский комплекс выдал распечатку, на которой было ясно и недвусмысленно записано - инфаркт миокарда.
- Этому трудно поверить, - бросил Никита. Опустив подбородок на массивную грудь, он сверлил гневным взглядом дипломатов, окруживших Архона. Чуть поодаль стояли Листов и Джордан, переговариваясь негромкими голосами. Тексахи украдкой посматривал на Эльвину, а Медея, сама того не замечая, то и дело передвигалась, стараясь оказаться между ним и красавицей мормонкой. Хендрикс, нервно жестикулируя, рассыпался в соболезнованиях перед Амахарой.
- Вы правы, - согласилась Конни, - но мы не можем позволить, чтобы между дипломатами возникла неприязнь, а то и открытая враждебность.
- Вы серьезно? - Тайяш приподнял бровь. - Если не ошибаюсь, вы хотите установить между ними нечто вроде политического консенсуса. Может быть, хотя бы намекнете, какие цели вы преследуете?
Конни стиснула веки и покачала головой:
- Я была бы безмерно рада, встретив человека, который захочет просто поговорить со мной, не прощупывая меня и не пытаясь всеми силами вызнать мои секреты.
- Идемте ко мне в каюту. Уж я вас прощупаю...
- Никита! - взорвался Тайяш. - Перестаньте скабрезничать!
- Все еще ревнуете? Ваша телесная немощь - не основание для того, чтобы требовать от меня смирения страстей.
Конни помассировала глаза большим и указательным пальцами.
- Тайяш, мне нечего бояться. Я бегаю куда быстрее Никиты. Да, он настоящий дикарь, но не скрывает этого. С такими людьми проще всего. Всегда знаешь, чего от них ждать. Куда опаснее другие - лощеные и благовоспитанные.
- Да, - согласился Тайяш, рассеянно озирая кают-компанию. - Джордан не упускает из виду ни одной мелочи. Он смотрит на вас, словно ястреб, подстерегающий суслика. Похоже, Никита не единственный ваш воздыхатель.
- Шутите? - спросила Конни.
- Терпеть не могу соперников. - Никита сладострастно улыбнулся девушке и, опершись о подлокотник кресла могучей рукой, задумчиво посмотрел на Джордана.
- У меня не было времени следить за ним. До сих пор я ничего не замечала, но теперь не спущу с него глаз. - Конни благодарно положила ладонь на плечо Тайяша.
- Как насчет того, чтобы не спускать глаз с _меня_? - требовательно осведомился Никита. - Неужели вы нашли в этом расфранченном болване что-то, чего нет у Малакова?
Конни поднялась на ноги и подбоченилась:
- Вас это действительно интересует?
- Еще бы!
- Манеры и стиль, Никита. В Джордане бездна шика... к тому же он наследник королевского трона. Уж в этом-то вы с ним не сравнитесь. - Она насмешливо подмигнула и отправилась к себе в каюту, покачивая бедрами и двигаясь с изяществом, которое дается долгими упражнениями.
- Будь я помоложе... - Тайяш вздохнул. - Эта девушка оказалась бы самым драгоценным бриллиантом в моей...
- Помоложе! Ага! Значит, вы признаете, что как мужчина уже сошли с орбиты?
- Если бы это было так, я бы предпочел сгореть при входе в атмосферу, сердито произнес Тайяш. - По крайней мере, я не разговариваю с дамами, словно арпеджианский пират.
Никита пропустил его слова мимо ушей, не отрывая глаз от Джордана.
- Неужели она всерьез могла заинтересоваться этим хлыщом, этим королевским отродьем?
- Вряд ли. Джордан - тупой солдафон. Констанция не настолько легкомысленна, чтобы соблазниться внешностью, даже такой безупречной.
- Угу. Но Джордан умеет быть обаятельным. В его руках сосредоточены несметные богатства и могущество. А женщины порой способны на сумасбродства, мой друг.
Тайяш выпятил и вновь втянул губы.
- Верно. Если бы только он не смотрел на нее таким взглядом.
Сузив глаза, он следил за женщиной, которая вышла из люка и, плотно закутавшись в халат, торопливо зашагала по туннелю.
Он осторожно выбрался из укрытия и положил ладонь на пластину замка. На сей раз люк подчинился ему без промедления.
- Господин Представитель?
Тишина.
Он вошел в спальню. Хозяин каюты лежал на боку, обнаженный, чуть приоткрыв рот. В воздухе витал чуть заметный мускусный запах недавнего соития, простыни до сих пор были влажными.
- Господин Представитель?
Молчание.
Он приблизился к кровати и рукой в перчатке нащупал пульс лежавшего на ней человека. Из футляра на поясе он достал цилиндр и взял кубический миллиметр крови из-за уха спящего. Потом он внимательно присмотрелся к содержимому цилиндра, проверяя, достаточно ли этого количества.
Беззвучно ступая, он вернулся к люку, убедился в том, что путь свободен, и ушел.