Арх'Анна
Сэт вышел из дома совершенно подавленный. Когда он сообщил, что никто не выжил, мы пару минут просто не могли двигаться. Да, мы знали, что, скорее всего, никто не выжил, но слышать об этом было так больно. Слова просто разорвали в клочья последнюю надежду.
Но надежда, видимо, была другого мнения. Она возродилась из пепла как феникс. Прямо в дверях дома, откуда только что вышел темный эльф, начал образовываться портал. Совсем слабенький, неравномерно наполненный силой, о чем свидетельствовал его блеклый желтый цвет. И тем сильнее было наше удивление в его способности перемещать, когда мы увидели его создателя. Точнее создательницу: маленькую, лет пяти (на вид по человеческим меркам) эльфийку. Пепельные волосы до плеч, были спутанными; некогда красивая и, наверное, дорогая одежда — грязной. Лицо девочки было припухшим — не один час она рыдала в безопасности, но вдалеке от родителей.
Две пары фиалковых глаз встретились. Не нужно быть эмпатом, чтобы вообразить всю гамму чувств, которую испытывали сейчас брат и сестра. Уже в следующий момент маленькая эльфийка висела на шее у брата, и по ее детским щекам текли слезы, смывая следы всего, что здесь произошло. Сэт ни на минуту не отпускал кузину.
Разговорить малышку о том, как она спаслась, и что здесь произошло, мы не сумели. Каждый раз, когда мы пробовали начать разговор, девочка отворачивалась и молчала. Мы не стали тревожить душу ребенка, потерявшего почти всю семью.
Сэт попытался связаться с королевскими магами Селлира. На мой вопрос о том, как он собирается на таком расстоянии с ними связаться, он лишь коротко ответил, что среди них есть специально обученные принимать такие сообщения. Но и отправлять их нужно уметь. В общем, запутал еще больше. Одно радовало — теперь об этом узнают!
Через некоторое время, когда мы уже выехали из Фортьеры и проезжали через Лес Таресс (Светлый Лес), настроение поднялось. Запрятав в самые дальние уголки памяти воспоминания о сегодняшнем дне, мы смогли любоваться окружающей природой. Кузина Сэта тоже ожила, да и сам эльф преобразился. Конечно, я уверена, что потеря родственников сделала ему больно, но радость оттого, что кузина все-таки осталась в живых скрыла боль в самые потаенные уголки его души. На время…
Малышка была как раз в том возрасте «почемучки», когда все кажется жутко интересным, но непонятным. Поскольку она сидела на лошади передо мной, все вопросы посыпались градом на меня. Сэт только посмеивался, видя мое утружденное лицо. Наконец, Тинниэль дошла до темы моих странностей:
— Арх'Анна, а почему у тебя такие странные, но красивые глаза?
Я шумно выдохнула. Вся команда навострила ушки, впрочем, не показывая вида, что им тоже интересно.
— Тинни, — начала я свой рассказ с видом сказочницы, — ты ведь тоже не обыкновенная эльфийка — в тебе течет кровь светлых и темных эльфов, но ведь это редкость, — про то, что в ней смешана кровь я, конечно же, узнала от Сэта. — Вот и я владею необычными, даже для магов, способностями. Знаешь выражение: "Глаза — зеркало души"?
Малышка закивала головой и улыбнулась. Какая же она хорошенькая, и почему она привязалась ко мне? Ведь у нас в команде есть девушка-воин, обожающая эльфов, хотя должна бы ненавидеть их всей душой, и парни, которые, в принципе, относятся к ним нейтрально. Как ни странно, я не могла относиться к Тинни так же, как обычно к эльфам. Я видела в ней ребенка, который потерял семью, друзей… все. У нее остался только Сэт и, может быть, я — ее новая знакомая.
— Так вот, — продолжился мой рассказ, — мои глаза — тоже зеркало моей души, моей магии…
— Она у тебя красивая… — тихо сказала Тинниэль. — А ты умеешь колдовать?
— Конечно, — улыбнулась я малышке.
— Твоя магия необыкновенная, — подал голос Сэт.
— Серебро — самый магический и необыкновенный метал, — ответила ему Алика и мягко улыбнулась мне.
— Хочешь, покажу свою магию? — спросила я на ушко у маленькой эльфийки.
— Хочу! — и на меня уставились такие же фиалковые глаза, как у ее двоюродного братца. Похоже, девочка будет просто очаровашкой.
Лошадь, повинуясь моему указанию, остановилась. Я протянула ладонь и на ней материализовался сначала огненный пульсар (все-таки мои силы были больше расположены к огненной стихии), потом пришлось добавить в заклинание еще один импульс и огонь стал синим, а вскоре и вовсе превратился в водяной шар. Заклинание не из легких, поскольку переход от использования магии одной стихии на другую забирает очень много внутреннего резерва. Но я понадеялась, что в компании с четверкой магов и эльфа моя магия не понадобится. То, что я делала недальновидно, но ради ребенка, который пережил потерю родителей, мне хотелось сделать что-то необыкновенное. Я сделала необходимый пас рукой, и небольшой водный шар слетел с моей руки и застыл перед нашими глазами.
— Seller'ait, — тихо произнесла я заклинание магического зеркала. Водная сфера растянулась и стала обыкновенной водной плоской прозрачной стеной. Я прикрыла глаза и направила свою магию на это зеркало, и, открыв веки, увидела, как водная стена становится серебряной. Еще пара мгновений и перед нами в воздухе повисло настоящее магическое зеркало.
— Это же Ma'zer, — почти благоговейно произнес Атил, остальные поддержали его молчанием и восторженными взглядами.
— Ma'zer, — согласилась я. А потом обернулась к малышке и пояснила: — Магическое зеркало. Может показывать все, что захочешь.
— Но ведь не это особенность твоей магии, — сказал Сэт и внимательно посмотрел на меня. — Зеркала из чистой магии, конечно, редкость, но твоя серебряная магия — это вообще что-то неизвестное.
— Угу. И магия Исцеления и Голоса, — поддакнул Сенир.
— Ты умеешь петь? — совиными глазами спросила Тинниэль. Я не сдержалась и улыбнулась.
— Могу. Спеть?
— Да, — хором ответили все.
Я щелкнула пальцами, материализовав волшебную флейту.
— Смотри в зеркало и слушай, — шепнула я малышке.
Флейта заиграла. Я начала петь:
Сэтьен
Я слушал песню Арх'Анны и все больше понимал, что после путешествия не смогу без нее. Но дело не в ее магии, все дело в ней. Она не пытается влюбить меня в себя, чтобы стать эльфийской принцессой (хотя бы потому, что не знает, что я — принц). Ей все равно, что я эльф, ей безразлична моя красота. Арх'Анну волнует лишь то, что у меня в душе, кто я на самом деле, без кожуры всевозможных титулов.
Я благодарил звезды за то, что смог завоевать ее доверие. Знаю, что за этот дар мне вовек не расплатиться, но отдам все, что у меня есть, и чего нет за то, чтобы получить ее любовь.
Звучит глупо? Может быть. Но очень немногие вызывали у меня такую симпатию (или даже больше). Тинниэль за такой короткий промежуток времени привязалась к этой человеческой девушке, что не удавалось многим, поскольку моя кузина чувствует истинную сущность эльфов, людей и других существ, сама не понимая того.
Пока я думал, весь воздух пропитался магией. Магическое зеркало начало показывать, как это ни странно, песню Арх'Анны. Все заворожено наблюдали, включая и меня.
Ее голос лился под звуки волшебной флейты, а Ma'zer показывал нам дивные края, где солнце светит намного ярче. Ни одна туча не могли затмить его, солнечные лучи просто распыляли темные облака. Его мягкое тепло ласкало кожу.
Вот в зеркале на берегу удивительного красивого озера… появилась Тинни. Малышка держала в руках магический шар, переливающийся разными цветами, и улыбалась. Ветер по ту сторону зеркала подхватил фигурку отражения моей кузины, в то время как оригинал восторженно, с круглыми глазами, смотрел в Ma'zer.
Птица, летящая где-то в вышине, издала крик-зов. Картина поменялась и теперь в зеркале мы видели темный лес, на опушку которого вышел единорог. Это волшебное создание опустило голову и… поклонилось.
На этом все опять поменялось. Стало видно огромное озеро, окруженное лесом, к которому вели десятки дорог: больших и маленьких. Неужели все это — магия Арх'Анны?
Когда девушка допела, вокруг воцарилось молчание, только трели лесных птиц и плеск реки неподалеку от дороги, по которой мы ехали, разбивали тишину. Зеркало беззвучно растаяло.
— Не перестаю удивляться тебе, — с улыбкой первым нарушил молчание Сенир.
— Я стараюсь, — скромно потупившись, ответила Арх'Анна. Мы все дружно рассмеялись.
— Темнеет. Думаю, стоит уже поискать место для ночлега, — предложил Атил.
— Ты прав, — поддержал я парня. Мало ли кто в этом лесу водится. Нечисти в этом Светлом Лесу раньше практически не было, но и я раньше никогда не представлял, что целый город можно сделать городом мертвых.
Найдя подходящее место, мы начали распрягать лошадей. Тинниэль постоянно держалась возле Арх'Анны. Только пару раз она подходила ко мне, как, например, сейчас.
— Сэт, — светясь, как ясно солнышко, подошла кузина. Я присел и посмотрел на малышку. — Куда вы сейчас едете?
— В столицу, на свадьбу принца, — улыбнувшись, ответил я.
— Октарриэля?
— Ну да. Разве много в Дассии принцев светлых эльфов? — подмигнул я малышке.
— А Арх'Анна тоже с нами?
— Конечно же. И ее друзья тоже. Мы все дружно едем в Селлир.
— А дальше?
— А дальше будет дальше. Ты поедешь со мной к тете Сирфиссе. Будешь теперь жить со мной. Надеюсь, ты не против?
— Нет, — поникла малышка и обняла меня. Я поднял ее на руки. Понятно было, о чем она думает, и нужно было чем-то отвлечь. — Будешь танцевать на балах.
— Я не умею танцевать, — надула губки Тинни.
— Научим. Там тебя будут учить только лучшие наставники.
— И ты меня не оставишь?
— Нет, я тебя никогда не оставлю, — тихо ответил я малышке и чмокнул в носик. Тинни улыбнулась и еще сильнее прижалась ко мне. А потом совсем тихо спросила:
— А Арх'Анна?
И что же я мог ей ответить. Не могу же я, в самом деле, принудить девушку ехать с нами, даже если я сам этого хочу.
— Посмотрим, — подмигнул я кузине. — А ты хочешь?
— Угу.
— Ну, тогда будем очень стараться убедить ее!
Малышка улыбнулась, а потом еле слышно прошептала на ухо:
— Ты не знаешь кто она, но ты должен ее беречь. А она сбережет меня.
Огорошив меня, маленькая эльфийка выбралась из моих рук, которыми я крепко ее держал, и побежала к той, которую я "должен был беречь". Когда же смогу понять, что или кто иногда говорит устами Тинниэль?
Арх'Анна
Последнюю строфу, казалось, пела совсем не я. Другим это было не заметно, но я отчетливо почувствовала, что слова кто-то нарочно как будто вкладывал мне в голову. Да и странные слова были сами по себе. Я попыталась вспомнить точно текст и разобрать его:
Ну, тут все кажется ясным. Тинни — эльфийка, перворожденная. А первородная стихия — это, наверное, Природа, ведь темные эльфы используют именно ее магию, не разделяя на четыре стихии, как люди. Они в отличие от своих светлых собратьев могли обращаться не только к растениям (и именно поэтому они редко покидали пределы Светлого Леса Таресс, разве что только для учебы в Академии Магии, ведь туда принимались все расы, предрасположенные к магии), но и к живым существам, к Природе и ее творениям.
А вот дальше были сплошные вопросы. Какой зов? Или…, может, малышку тоже тревожат странные сны, когда кто-то зовет-заманивает к себе? Или эта строчка относилась уже ко мне. Странно, что-то не очень похоже…
По всей вероятности, эта строчка самая понятная из всех, поскольку имелась в виду боль от потери родителей. Но теперь с ней, по крайней мере, Сэт, который сможет ее защитить.
Принять Дар… Где-то я уже это слышала… Все-таки мне кажется, что ее тоже что-то зовет. Не может быть, что это просто совпадение. Тем более такое!
Пока я думала, малышка о чем-то говорила с Сэтом. Я залюбовалась, когда он обнял Тинни и поднял ее на руки. Тяжело все-таки пришлось малышке. Хоть в последнее время мои отношения с родителями оставляли желать лучшего, но я бы не смогла представить жизни без них.
А то, что я убежала. Они бы поняли рано или поздно. Я надеюсь, может, и простили бы. И зачем я сбежала? Ведь сейчас я довольно-таки хорошо общаюсь с эльфами. По крайней мере с одним. Может, и с женихом все сложилось бы? А может и Фортьера не стала бы мертвым городом?…
Я отвернулась, чтобы не смотреть на любящих брата и сестру и скрыть слезы вины, которые блеснули в моих серебряных глазах. "Твоя свадьба должна была стать знаком, что договор о содействии подписан, понимаешь?" — снова всплыли в голове слова Атила. Да что ж это, я буду каждый раз вспоминать их?! Хотя с другой стороны, чему я удивляюсь? Тому, что сделала необдуманный поступок, ослепленная собственными желаниями… точнее, нежеланиями? Или тому, что теперь из-за этого должны страдать другие в назидание мне.
Давно пора было запомнить, что я не вольна в своих решениях. Атил прав. Я привязана к политике в нашей стране так же, как и Сьерра. Я должна за каждым своим шагом, каждым своим действием видеть последствия.
— Чего грустишь, подруга? — весело спросила Алика, подкравшись сзади.
— Да так, — улыбнулась я в ответ.
— Нет уж. Давай признавайся. Не поверю, что ты можешь грустить просто так.
— Алика, все нормально, — попыталась я успокоить подругу. Она внимательно посмотрела мне в глаза, которые, хвала Звездам, уже избавились от следов недавних слез.
— Эм, нет, Арх'Анна, не поверю. Что ты надумала?
— С чего ты решила, что я что-то надумала? — честно-честно удивилась я.
— Ты кому врешь? Мне, что ли? А кто вас с принцессой с первого курса от учителей отмазывал, не помнишь? — Я невольно улыбнулась. — Вот-вот. Рассказывай, давай, почему грустила и что надумала.
— Алика, только не говори пока нашим.
Подруга прищурилась. Я редко когда что-то скрывала от них. То, что мы с принцессой скрыли свое происхождение, в расчет не беру. Там политика замешана! А так всегда открыто говорила друзьям правду и знала, что могу рассчитывать на их поддержку. Поэтому моя просьба и вызвала у подруги подозрение.
— Хорошо.
— И Сэту тоже ничего не говори.
— Я нема как рыба, — совсем удивилась девушка.
Пришлось рассказать всю правду про то, что я частично виновата в том, что происходит, и что я решила делать дальше. Алика во время рассказа все время удивленно поднимала брови, но молчала. А под конец и вовсе нахмурилась.
— Ты сама-то веришь, что сможешь это сделать?
— Надеюсь, — так же хмуро ответила я.
— Тогда желаю удачи, — сказал подруга, и, увидев, как мои глаза погрустнели, ехидно добавила: — …в личной жизни.
Я шутливо пихнула ее в плечо и улыбнулась. Алика поняла и не стала отговаривать. Единственное, о чем она спросила:
— Ты думаешь, он простит? — и задумчиво посмотрела на Сэта, который о чем-то говорил с парнями.
— А ты думаешь, есть что прощать? Брось, Алика, у него таких, как я, будет еще море.
— Ты сама-то в это веришь? — повторила недавний вопрос подруга.
— Ой, кто бы говорил. Ты сама многого не замечаешь и засматриваешься на парней со стороны, не глядя на тех, кто перед тобой! — пришла моя очередь издеваться на Аликой.
— Не поняла… Ты сейчас о ком?
— А ты подумай!
И мы вместе уставились на парней, которые уже принялись готовить ужин. Хозяюшки!
— Атил, что ли?
— Ну да!
Девушка покраснела. Видимо, сама себе боялась признаться, что уже давно поняла, что неравнодушна к нему.
— М-да…,- потянула я, рассматривая парней, а подруга вторила:
— Угу. Какие мы все-таки потерянные и невезучие.
— Угу.
Слаженный тяжкий вздох привлек внимание Тинни. Малышка подбежала к нам и удивленно спросила:
— Арх'Анна, Алика, вы чего?
Мы с умилением посмотрели на дитя. Алика взяла ее на руки, и мы снова уставились на парней, только уже втроем.
— Красны девицы, кушать подано! — шутливо поклонившись, крикнул нам Сенир. Переглянувшись, мы пошли к костру.