С рождения Гелиодора была предназначена Солнцу и только
его, повзрослев, полюбила. Лишь ему она яро служила, ему
поклонялась - и тронула страсть его беспощадное сердце.
Утром однажды, когда божества поцелуи не испепеляют, а
лишь распаляют желанье, этот всевластный любовник на ложе
сошел к сонной деве. Ежели б кто видеть мог это слиянье, ему б
показалось, что лучик касается Гелиодоры... Ей он открыл в миг
любви свое древнее имя. Савитар [23] звали его на наречье
еще боле пра-прежнем, нежели даже язык Атлантиды, Эллады,
Египта. Сей прародитель богов, что круг небес заселили, щедр
был и к кругу земному!..
Минули сроки - и родила Гелиодора... ракушку! Всю золотую,
как солнце, розовую, словно улыбка зари, порфиролу!
Сердце у Гелиодоры взыграло. Она-то мечтала богиню родить
или бога! Слов нет, красива ее порфирола, но что же с ней
делать?! И, чтоб утаить от подруг, от родных, от соседей плод
сей, унесла мать ракушку на берег и скрыла под камнем тяжелым.
Слезами умылась - и в дом свой вернулась, а с последним лучом
заходящего солнца явился к ней Савитар, вечный, единый судья
деяний и явных и тайных, и рек:
- Женщина, видишь теперь, что немудры и великие боги.
Наверное, тучи мой взор застилали, когда я в тебе разглядеть
попытался любовь, силу, разум - и сердце. Знай же: ты породила
богиню, праматерь существ, что хранить станут эту планету,
словно родное дитя. На перекрестье веков будут гибнуть они
молчаливо, без стона, без мести - ведь ты погубить возмечтала
свою порфиролу. Ты обрекла их усилия на пораженье своим
малодушием! Вечно беречь суждено им людей, лишь недобро
получая в награду от смертных. Те же охотно помощь и благо
станут от них принимать. Но неизвестно будет, однако же,
людям, что судьбы их рода сплетены с судьбой дочерей
Порфиролы! Погибель любой из них беды на род человечий
обрушит: землетрясенья, вулканов плевки, пожары или же
наводненья... Не будет знать человек, зло им чинящий, что
судьбину собратьев своих он крушит и ломает - сквозь наслоенья
времен. Лишь тогда вновь на Землю век золотой воротится, когда
двое из смертных, не уговоривших друг с другом, примут бремя
спасенья самой Порфиролы - и всех ее дочерей. Лишь тогда я
заклятье сниму с человечьего рода!
Изрекши пророчество то, Савитар милосердный беспамятства
тьмой Гелиодору окутал - и с нею простился навеки. Простимся
же с нею и мы! Судьба ее дальше сложилась счастливо. Она вышла
замуж, детей народила обычных и, когда Мойры нить жизни ее
оборвали, на берега Ахеронта сошла, так ни о чем и не
вспомнив. Не помнит и ныне, блуждая в лугах асфоделей!.. Но
что ж дальше было?
...Океан круг земной омывает, собою его ограничив.
Посейдон океаном и всеми морями владеет. То глубины качает, то
легкие волны подъемлет, понукая морских коней гиппокамфов, что