- Никто.
- Как это? - спросил Зевс. - Ты, наверно, не понял меня. Я хочу узнать, откуда тебе все это известно.
- Сам догадался.
Аполлон невольно раскрыл от изумления рот. Зевс поймал себя на том, что собирается сделать то же самое, но вовремя опомнился.
- Объясни нам, Загрей, как это ты сам догадался?
На лице мальчика появилась гримаска, означавшая: до чего же непонятливы эти взрослые! Он снисходительно улыбнулся, отчего на его щеках образовались симпатичные ямочки и начал рассказывать.
- Все случилось как-то само собой. Я шел по саду и увидел муравья. Он тащил соломинку и смешно шевелил усиками. Мне это показалось забавным. Я внимательно рассмотрел его и удивился: до чего же просто и в то же время сложно он устроен. И я подумал: а смогу ли я стать муравьем...
- Ну и? - нетерпеливо перебил Зевс.
- Я закрыл глаза и предположил, что стремительно уменьшаюсь в размерах. Когда я открыл их вновь, муравей стоял рядом и удивленно рассматривал меня. Он был лишь немного меньше, чем я, и походил на беззлобную собаку. Тогда я соорудил себе лапки и усики, затем изменил форму головы. Однако муравей все еще не признавал во мне своего. Он нерешительно смотрел на меня и не двигался. Я понюхал воздух и уловил кислый запах, исходящий от его тела. Я окружил себя этим запахом, но все равно что-то было не так. И тогда я заставил себя взглянуть на мир глазами муравья. И мир показался мне огромным и бесконечным. Ведь мы так много упускаем, не замечая тех, кто копошится у нас под ногами, будь то муравьи, быстрые ящерки или люди. Как только я сделал это, муравей поверил мне. Он повел меня в свой дом, где я пробовал сладкий нектар. А затем вместе с другими муравьями я строил спальню для муравьиных яичек. - Мальчик рассмеялся. - Я так увлекся, что опоздал на ужин, и мне здорово влетело. На следующий день я превратился в жука, потом в перепела. Чем дальше, тем эти превращения получались у меня лучше и лучше. Оказалось, что бык или собака устроены куда проще, чем муравей. Они смотрят на мир так же, как мы. Теперь я могу превращаться в кого захочу. Правда, иногда бывает трудно, особенно когда я пытаюсь принять облик дракона или восьминогого быка. Оборачиваясь в подобное существо, приходится тщательно работать над сознанием, так как сверхъестество дракона выше, чем у человека или даже у бога. Но я уже вполне научился и этому.
Загрей замолчал. Зевс и Аполлон, не перемолвившиеся ни единым словом во время этого рассказа, многозначительно переглянулись.
- А что ты умеешь еще? - спросил Громовержец.
Загрей, польщенный столь пристальным вниманием старших, смущенно улыбнулся.
- Немного. Я умею левитировать, читать мысли и предсказывать судьбу людей, умею тесать камни и вбивать гвозди. Сегодня я научился владеть перуном.
- Это уж точно! - воскликнул Аполлон, хватая Зевса за руку. - Только посмотри, что он со мной сделал! Я сидел под своим любимым платаном и обучал декламации Каллиопу. И в этот миг - бах! - и все разлетается вдребезги. Мы едва успели спастись бегством.
- Да, вы здорово смотрелись, когда бежали к ручью с дымящейся одеждой в руках, - невинно заметил Загрей и без тени насмешки добавил:
- Может быть, тебе будет неприятно это услышать, Аполлон, но я не одобряю твой вкус. По-моему, у Каллиопы слишком толстая задница.
- Ах ты! - Аполлон осекся на полуслове и искоса посмотрел на Зевса. Тот осуждающе покачал головой и велел младшему сыну:
- Загрей, оставь нас одних. Мне нужно поговорить с твоим братом.
Тихо посмеиваясь, озорник отошел в сторону и принялся рассматривать фреску со сценой гигантомахии. Едва он повернулся к богам спиной, Зевс поднес к носу Аполлона здоровенный кулак. Разговор шел на пониженных тонах, чтобы не расслышал Загрей.
- Сколько раз я тебе говорил - не совращай моих дочерей! Они ведь приходятся тебе сводными сестрами!
- Папа, клянусь, у нас с ней ничего не было!
- А почему в таком случае вы бегали голышом?!
- Нам пришлось скинуть одежду, потому что этот маленький негодяй поджег ее. - Аполлон кашлянул и переходя с шепота на нормальный голос, добавил:
- А если вдруг тебя стали волновать проблемы нравственности, следи лучше не за мной, а за своими дочками. Эти шлюхи готовы залезть под хитон кому угодно, даже тебе!
- Замолчи! - сквозь зубы процедил Зевс и настороженно - не слышал ли? - посмотрел в сторону Загрея.
Затем Зевс внезапно хмыкнул - раз, еще раз, - и, зажмурив глаза, заразительно расхохотался. Аполлон поколебался, затем присоединился к отцу. Смех загулял эхом по дальним углам дворца, пугая дремлющих голубей. Отсмеявшись и вытерев невольно выступившие слезы, Зевс хлопнул Аполлона по плечу и только сейчас обратил внимание, что тот все еще не расстался с обугленным комком.
- Что это за кусок дерьма у тебя в руке?
Улыбка на лице Аполлона расползлась грустной гримасой.
- Это все, что осталось от моего ручного ворона Пейра. Он как раз сидел на платане в тот миг, когда... - Аполлон не договорил и сглотнул комок. Светозарный бог не лицемерил, изображая горе. Все знали, что он очень привязан к этой умной птице. Что ж, зато теперь появилась прекрасная возможность приструнить мальчика.
- Загрей, подойди сюда.
Мальчик, очень достоверно оборотившийся в кошку, принял нормальный вид и подошел к отцу.
- Сорок девять, - сообщил он.
Зевс наморщил лоб.
- Что сорок девять?
- Сорок девять гигантов. Ты ведь сам велел мне их сосчитать.
- Разве? - пробормотал бог. Он пожевал губами, пытаясь подобрать правильные слова, затем обличающе ткнул перстом в опаленный комок.
- Видишь, к чему привела твоя шалость?!
- А что это? - полюбопытствовал Загрей.
- Все, что осталось от несчастного Пейра, ворона Аполлона.
Загрей вопросительно взглянул на своего брата, тот кивком головы подтвердил, что Зевс сказал правду.
- Вообще-то он был большим сплетником, - философски заметил мальчик. - Но это не может служить оправданием смерти. Дай мне его.
Загрей протянул руку. Аполлон, в котором внезапно проснулась обычная брезгливость, поспешно расстался с опаленным куском мяса, вытер измазанную ладонь о полу хитона и лишь потом осведомился:
- Где ты собираешься его закопать?
- Я вовсе не собираюсь его хоронить, - сказал Загрей. - Я его оживлю.
Аполлон тронул локоть Зевса и боги дружно осклабились.
- Не трать понапрасну сил, братец. Я видел много мертвых, но это самый мертвый. Танатос уже давно утащил душу Пейра в черное царство.
- Я верну ее оттуда.
- Не глупи! - Зевс положил ладонь на голову мальчика. - Ничто не может отвратить или победить смерть. Так уже заведено и надо смириться с этим. Безумцы, которые пытались обвести смерть вокруг пальца, мучаются в самых глубоких подземельях Тартара.
Загрей поднял глаза и внимательно посмотрел на отца.