- Она непохожа на тебя.
- Верю. Она добрее.
- Да.
- Ласковей. - Леонид кивнул. - Она умеет влюбляться, в то время как моя страсть основана на расчете. Командор создает себе странных артефактов... - Леда помедлила, затем жестко произнесла:
- Ее уже нет на свете.
Леонид вздрогнул.
- Почему?
- Она умерла.
- Что произошло?
- Это неважно. Я сообщила тебе факт, но не обязана раскрывать причины и следствия.
Спартиат попытался улыбнуться. Улыбка вышла жалкой.
- Мне будет недоставать ее. Впрочем, наша разлука продлится недолго. Зачем ты пришла?
- Я хочу спасти тебя.
- С чего это вдруг такая милость?
- Это не милость. Просто нас, посвященных, осталось слишком мало, а ты самый приличный из нас всех. Было бы несправедливо, если б жили Русий, Командор или Кеельсее, а умер ты.
- Я так не считаю. Каждый выбирает свою судьбу.
Леониду надоело стоять и он присел на свой плащ. Леда приблизилась к нему вплотную. Теперь их лица оказались на одном уровне - столь царь был огромен, а девушка - миниатюрна - и атлант смог в полной мере оценить красоту гостьи.
- Ты стала еще прекрасней, - сказал он.
- Мне приятно услышать это именно от тебя. Я хочу помочь.
- Ты станешь уговаривать меня оставить моих воинов и уйти с тобой?
- Вовсе нет. Одно твое слово и я уничтожу мидийское войско.
Юльм с интересом взглянул на девушку.
- Ты и впрямь можешь сделать это?
- Да.
Тогда он покачал головой.
- Нет. Это означало бы признать, что я слабее их. А кроме того это было бы несправедливо по отношению к мидянам. Я желаю равного боя.
- Ничего себе равный! - с искренним возмущением воскликнула девушка. - На каждого твоего воина приходится по тысяче врагов!
- Не так много.
- Да, - согласилась она, - при условии, если бы ты имел под началом тысячу Конанов. Но ведь они обычные люди, пусть даже готовые умереть.
Леонид молчал, не зная, что возразить.
- Решай быстрее, - поторопила Леда. - Светает.
- Нет, - сказал Атлант. - Я не хочу играть в подобные игры. Это битва людей!
- Ну хорошо. Тогда хотя бы возьми вот это. - Девушка извлекла бластер и протянула его Леониду. Тот решительно отказался от соблазнительного подарка.
- Не нужно. У меня есть меч. Еще тот. Помнишь, какие выковывал Грогут.
- Помню, - сказала Леда и Юльму показалось, что ее глаза затуманились легкой печалью. Но может быть, это только показалось. - Отличные были клинки!
- Да, отличные, - согласился атлант.
Леда вздохнула.
- И все же жаль, что умрешь именно ты. Проводи меня до горы. Я оставила там свой телепортатор.
- Ладно. Только давай выйдем здесь. - Юльм указал рукой на заднюю стенку шатра.
- Ты не хочешь, чтобы меня видели?
- Да, я не хочу, чтоб воины знали, что в эту ночь у меня была женщина.
- У тебя ее не было, - грустно улыбнулась Леда. - Хотя могла бы быть! Режь!
Юльм рассек ножом холстину, и они выбрались сквозь образовавшуюся щель наружу. Светало. Звезды растворились в молочной дымке, ползущей с горных вершин. Из мидийского лагеря долетали крики часовых.
- Их пять тысяч, - внезапно произнесла Леда. - Они ударят вам в спину.
- Я знаю, - сказал Юльм. - Мы повернемся к ним лицом.
- Ответ, достойный завершить фарс.
Леда произнесла эту фразу со злобой. Больше она не сказала ни слова. Они незаметно прошли через посты. Часовые-феспийцы мирно спали. Леонид не стал будить их, хотя в иной раз подобная беспечность вызвала б его гнев. Сегодня бдительность была уже ни к чему.
Коробка телепортатора лежала в дупле вяза. Леда извлекла ее и испытующе посмотрела на Юльма. Он понимал, что еще не поздно, что скажи заветное "да", и он, и тысячи забывшихся в тяжелом сне воинов останутся живы. Но он не сказал "да". Леда простилась с ним взглядом, коснулась рукой телелуча и исчезла. Телепортатор остался лежать на траве, искушая. Тогда Леонид поднял его, широко размахнулся и швырнул эту последнюю надежду на спасение в глубокую щель, рассекавшую горный склон.
Ночь прошла, и наступал день.