78961.fb2 Атланты, Воин - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 62

Атланты, Воин - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 62

- Вряд ли ей будет понятна эта встреча, - заметил Ясон в ответ на слова лесного бога.

Афо появилась внезапно, словно проникнув через щель вместе с лучами солнца.

Ясон и Пан как раз вешали на место щит. Затем они оба обернулись и Афродита вскрикнула:

- Диомед!

Прямо уставив копье, Диомед, воеватель бесстрашный,

Острую медь устремил и у кисти ранил ей руку

Нежную: быстро копье сквозь покров благовонный, богине

Тканный самими Харитами, кожу пронзило на длани

Возле перстов; заструилась бессмертная кровь Афродиты...

[Гомер "Илиада", 5, 336-340]

Диомед - то был один из самых великих героев Эллады. Отточенная бронза, влекомая его безжалостной рукой, поражала не только людей, но и богов. Афродита нечаянно бросила взгляд на правую руку, где от локтя и чуть не доходя до запястья тянулся тонкий, едва заметный шрам - след раны, залеченной искусным Паеоном.

Ясон-Диомед с легкой усмешкой рассматривал Афо. Под его пристальным взором богиня зарделась и стала прекрасна как никогда. Пан восторженно открыл рот, любуясь столь совершенной красотой.

Пауза становилась невыносимой, но Диомед не желал приходить на помощь растерявшейся богине, а Пан не осмеливался это сделать. Наконец Афо совладала с собой.

- Я слышала, ты умер.

Еще бы! Он должен был умереть семь веков назад!

Диомед усмехнулся.

- Я не раз слышал о себе куда более удивительные вещи.

- Так кто же ты: Ясон или Диомед? - вмешался Пан.

Афо скривила розовые губки.

- Какой там еще Ясон! Это негодяй Диомед, осмелившийся поднять на меня руку!

Человек вновь усмехнулся и слегка склонил голову.

- Прошу великодушно простить меня. Я метил в Энея. - Если в голосе героя и звучала ирония, то она была едва заметна.

Смех Афродиты рассыпался серебряными колокольчиками.

- Он еще смеет просить прощения! - воскликнула красавица и капризно добавила:

- Мне было больно!

- Женщинам не стоит появляться на поле брани. Тем более таким женщинам!

В голосе Диомеда звучало нечто, заставившее Афродиту стыдливо потупиться. Давно уже мужской взгляд не смущал пенорожденную.

- Ты сбрил бороду, а волосы стали светлее, но ты все тот же Диомед. Я узнала тебя по голубым глазам, что загораются ярким огнем во время схватки.

Диомед не успел ответить, как вновь встрял Пан.

- А я признал в нем Ясона!

Афо внимательно посмотрела на героя.

- Так кто же ты?

- Я был Диомедом. А еще раньше я был Ясоном. А перед этим я был еще кем-то. Я и сам не могу точно сказать, кто я есть такой.

- Это удивительно! - Афродита звонко рассмеялась. - И забавно. И еще...

Богиня не договорила, но у Пана дрогнуло сердце. Он все понял.

- Козлик, - нежно произнесла Афо, - мы с Диомедом прогуляемся по роще. Нам надо кое о чем поговорить.

И Афо улыбнулась. Счастливо и чуть застенчиво. Как улыбается женщина, встретившая свою любовь.

ЭПИТОМА ЧЕТВЕРТАЯ. ЯРОСТЬ

А ворота Гомола ожидали

Тидея с шкурой львиной на щите,

И волоса на ней вздымались грозно;

Десница же Тидеева несла

В светильнике губительное пламя,

Как нес его когда-то Прометей.

Еврипид, "Финикиянки", 1119-1124

Он был небольшого роста и не велик телом. Его руки не поражали обилием мышц или силой удара. Но пред натиском этого воина не могли устоять самые могучие мужи, статью подобные сыновьям Алоэя [сыновья Алоэя - От и Эфиальт; обладавшие огромной силой, они пытались взобраться на небо, взгромоздив на Олимп горы Пелион и Оссу]. Все знали, что он в одиночку расправился с пятьюдесятью богатырями, спрятавшимися в засаде, чтобы погубить его. Сорок девять пали, сраженные насмерть, и лишь Меонт, забрызганный с ног до головы кровью собратьев, вернулся, безумно твердя его имя:

- Тидей!

И ведь все эти витязи были сильнее его, многие лучше владели копьем и мечом, но не один из них не был столь яростен.

Ярость!

Безумная ярость рождалась в сердце этолийца Тидея, когда он вступал в битву. Ярость наливала его мышцы сталью и уподобляла движения стремительной молнии. Губительное пламя загоралось в глазах героя, заставляя недругов отпрянуть назад. С оскаленным в крике ртом Тидей нападал на своих врагов, вселяя в их души страх. В эти мгновения он забывал обо всем: о жизни, о солнце, даже о смерти. Он помнил лишь, что перед ним враг, которого нужно повергнуть. Не будь у него копья, он атаковал бы противника с мечом и щитом, лиши его меднокрепкой защиты, он бросился бы вперед с одним клинком, сломайся меч, он рвал бы тело врага руками и зубами.