Когда на следующий день на песок Арены вышла израненная Сайра, по многотысячной толпе прошел вздох удивления. Ведь все зрители видели что вчера Защитница вышла с растилалища без особых ранений. Что же тогда случилось?
Ее соперником стал еще один невр. Этот бой был заключительным и победитель должен был стать обладателем ветви древа Маол и с гордостью носить титул лучшего бойца Аль-Азифа первой категории.
После того, как противники встали друг против друга, Сайра подняла руку в знак того, что хочет что-то объявить. Это допускалось правилами, так как даже в течении всей схватки, противнику позволялось поднятием руки возвестить, что он хочет держать слово. Обычно это были слова признания своего поражения. Когда защитница подняла руку, толпа ахнула.
Неужели она посчитала себя побежденной. Пусть ее тело почему то исполосовано, а не затянувшиеся раны еще кровоточили, но это ведь самка вурдов! И вообще, откуда взялись эти шрамы? Кто знает?
То что поведала защитница, повергло всех в шок. В особенности нелюдей. По ее словам вчера на ее шатер было совершенно нападение двадцатью солдатами города Гивейна. Все они мертвы, но вот сам факт нападения во время Великого торга, наводит на мысль, что царица Гимина не соблюдает древние традиции, а раз так, то ее раса отказывается в будущем принимать участие даже посредством своих учеников на бойцовой арене великого Гивейна.
После этой гневной речи, многие возбужденно зароптали. Все знали, Торг это богатство и могущество Гивейна. Откажись вурды от своего участия в нем и запрети они своим вольным рабам выступать на этих боях, со временем, зрелищность исчезнет и тогда к Торжищу потеряют интерес и остальные разумные виды. А ведь именно на этих боях, опытные воины могли обучаться тайным приемам боевого искусства других рас. Торговцы зарабатывали огромные барыши. Местные ремесленники так те вообще обогощались неимоверно. Толпа постепенно из отдельных гневных выкриков, стала рожать в своем ненасытном чреве, гневный утробный гул. В очередной раз подняв руку Сайра закончила:
— Но я не буду настаивать на бое чести с воинами Гивейна. Я предоставляю эту возможность воину иного мира — Ахиллесу, которого так же оскорбили, как и меня. Он и откроет завтрашнюю категорию своим боем против десяти лучших солдат этого города… А сейчас, готовься к смерти. — это она уже прошипела своему непосредственному противнику. — Я сейчас очень голодна и ты оказался, как нельзя к стати. — последнюю фразу она адресовала удивленному невру.
— Все закончилось очень быстро. Несмотря на то, что еще в воздухе Сайра получила страшный удар острых когтей пробивших ей печень, она приземлилась прямо на своего противника и с остервенением впилась своими клыками в его яремную вену. Клыки первым делом впрыснули в кровь жертвы, парализующий токсин и лишь затем, начинали втягивать в организм хозяйки, кровь агонизирующего существа. То что она еще не оправилась от своих вечерних ран, да еще в добавок получила, для любого другого существа смертельную рану — НИЧЕГО. Теперь будет время для того, что бы восстановиться полностью. А вот пища, ей сейчас необходима, как ни когда. Сильно уж много она потеряла вчера своей крови.
***
Ахилл посмотрел на десять своих противников. Те стояли в ровном строю. Чувствовалось, что эти солдаты не какой-то там сброд, а люди привыкшие подчиняться командам командира и не раз противостоявшим превосходящим силам противника. Но сейчас, они вышли биться только с одним единственным человеком. Большинство из них считало это равносильно небольшой прогулке. Они стояли в две шеренги. Первая, как всегда была вооружена продолговатыми черными щитами и черными дугами острых боевых серпов. Вторая длинными полтора метровыми копьями. Ахиллес посмотрел в сторону трибун. В первом ряду восседала Сайра. Возле ее ног возлежал сам херувим. В их сторону косились несколько испуганных солдата почетного караула, которым сегодня так не посчастливилось. Всех их посещала одна и таже мысль — 'Ну почему именно здесь решили смотреть предстоящее убийство своего приятеля, эти два страшных существа, которые вчера, играючи расправились с двадцатью первоклассными гивейнскими бойцами.'
Между тем зрители затаили дыхание. Многие уже знали, что этот странный человек выходец из другого мира. Что он владеет странными приемами ведения боя первой категории. Что у него полноценный медный щит, обитый бронзовыми пластинами и что его острый меч изготовлен из чистой бронзы. Но все сходились во мнении, в том, что противостоять в одиночку против десяти лучших бойцов Гивейна, не способно ни одно существо. Да в битве, где сражаются тысячи, один воин способен уничтожить самостоятельно и не один десяток. Но там неразбериха, а здесь? В общем смелого голубоглазого ахейца, заочно нарекли ходячим трупом. Да, он прекрасно сложен, но его мышечная масса уступала практически любому из его темнокожих противников. Все без исключения сошлись во мнении, что если случиться чудо и этот воин сегодня победит, бои второй категории можно считать закрытыми и останется только ждать его решения. Будет ли он биться с самим Трру, непобедимым мином — обладателем звания Абсолюта.
Ахиллес изучал своих чернокожих противников. Безусловно хорошие бойцы. Дерт находился в первой шеренге. Его взгляд, как бы говорил: надо было меня убить, когда была такая возможность. А сейчас готовься сам к своей смерти.
Прозвучал гонг.
Ахиллес посмотрел в сторону города. На помосте восседала местная владычица, в окружении своих почетных гостей. Усмехнувшись, ахеец начал бой.
Детр даже не представлял, что может сделать, пусть даже исключительный боец, против десяти хорошо обученных воинов. Но как гласит Гивейнская мудрость — Стремящийся познать, обязательно познает. Вот только стоило ли познавать непозноваемое? Правдивость этой мудрости, Дерт почувствовал на своем личном примере.
Ахиллес начал движение неторопливо. Дротиков в руках своих противников он не разглядел, а значит действовать можно было не таясь. Поначалу он медленно, как бы не хотя, обежал ровный строй. Воины даже без команды Дерта, выполнили необходимое перестроение. Весь строй передвигался вместе с передвижением своего единственного противника. Светловолосый воин был постоянно под прицелом пяти длинных копий. И тут противник начал сближаться.
Ахеец понял, солдаты хорошо обучены, но несколько медлительны. Сказывалась излишняя мышечная масса. После того, как он сделал вокруг построения круг почета, крайне правый воин замешкался. В его глазах читался страх.
Он интуитивно понимал, что когда этот странный боец начнет свою атаку, то скорее всего, начнет ее именно с него. Предчувствие его не подвело.
Ахеец начал сближение. Он со средней скоростью, в считанные секунды покрыл небольшое расстояние и продемонстрировал свой первый прием. Скачок в лево и угол его атаки смещен в левый фланг построения. Скачок в право и под возможной атакой оказывается центр.
Даже Дерт невольно подался на пол шага назад.
Резкий прыжок и прикрывая туловище своим тяжелым щитом, Ахиллес взвился в воздух. Своим левым краем щита, он отвел копье противника второй шеренги и заставил смертоносное острие пройти с правой от себя стороны. Удар занесенной правой руки с тяжелым коротким попьем, пришелся в центр черного щита крайнего воина. В свой удар он вложил то, что херувим называл приемом красной магии. Кончик его копья стал сосредоточением силы, которая ударила сама по себе.
Темнокожий воин успел поднять свой щит и страшный удар заставил его отступить на два шага назад. Ударившись своей обнаженной спиной в щит сзади стоящего товарища, оба повалились на золотой песок арены.
После нанесенного удара, Ахилл тут же забежал в тыл всему построению и перехватив свое копье для метания, в следующее же мгновение, метнул его со всей силой, на которую только был способен. Черное древко с бронзовым наконечником ужалило очень ощутимо. Оно навылет пробило спину первого гивейнсгого ратника, пронзило тело рядом стоящего товарища и обрело покой лишь в плече третьего солдата. Боевое построение распалось на глазах. Медлить было нельзя и поэтому, Ахиллес ринулся в самую гущу своих врагов. Со звоном выхватив меч, он принялся кромсать растерявшихся чернокожих гигантов. За неполных пять минут из десяти человек, на арене остались стоять только двое испуганных гивейнца. В воздухе повисла гнетущая тишина.
Ахилл стоял в между двумя противниками и ждал их ответных действий. Однако ни кто из них не спешил расстаться со своей жизнью и тут произошло невозможное. Два простых воина подняли в ритуальном знаке свою правую руку, и во все услышанье признали свое поражение. Что ж, Дерт был уже мертв можно было и простить этих темнокожих ветеранов.
Зрительские трибуны взорвались громом рукоплескания. Бои второй категории можно было считать завершенными. Действительно, ни кто больше не посмел выйти и оспорить воинское превосходство светловолосого имномирянина.
Абсолют.
Гимина была в бешенстве. Она уже в десятый раз отмерила расстояние совей опочивальни. Ее душила злость и страх.
'Этот человек должен умереть. Но кто на это способен. Своей удивительной техникой, он поверг в шок даже бывалых солдат ее народа. Все граждане Гивейна вместо того, что бы возненавидеть голубоглазого, теперь боготворили его, как настоящего бога.'
— Повелительница к вам посетитель. — молодой аристократ испуганно склонил свою спину, как обыкновенный воин, хотя по этикету, должен был просто преклонить свою голову.
— Кто там еще? — в бешенстве выпалила царица.
— Предводитель Минов Трру.
'Хвала богам. Вот и решение всех проблем'
— Пусть войдет. — тихим шепотом произнесло царица.
В покои Гимины вошел тот, кого долгое время называют не иначе как Абсолют. Мин имел два с половиной роста в вышину. Его большие дугообразные рога были покрыты позолотой. Широкая бочка образная грудь. Громадные узлы нечеловеческих рук. Казалось одного удара кулака, хватило бы для того, что бы отправить в беспамятство даже тягловое животное хунов. Черные бусинки холодных глаз, презрительно уставились на ту, перед взором которой падали ниц тысячи свободных поданных.
— О великий воин… Рада тебя приветствовать в своей опочивальне. Хорош ли был твой путь к стопам моего града? — учтиво поинтересовалась царица.
— Нет. На мой отряд не соизволили напасть даже самые паршивые выродки твоей расы. — с характерным скрипом в голосе ответил рогатый гигант. — Мой топор давно не пробовал свежей крови и это меня тревожит.
— Ну, ты же знаешь великий Трру… Торг! Все обиды на время забыты. Многие еще чтят древние заповеди наших предков.
— Да, я знаю. — фыркая произнес мин.
— Но твое страстное желание услышано богами. Тебя ждет великий бой. На нашем золотом песке появился воин осмелившийся бросить вызов самому Трру. Он кричал у всех торговых палаток торговцев, о том, что Трру трус и что если он завтра не появиться перед ним на растилалище, он будет считать расу минов лишь скотом пригодный в пищу.
Трру издал такой рев, что от страха, Гимина невольно присела.
— Я только прибыл в твой город царица и думал, что бой за обладание будет только через два дня. Что же произошло и кто этот червь, посмевший бросить мне вызов прибегая к таким словам, порочащих доблесть всей моей расы.
— Ахиллес. Царь каких-то мирмидонцев, пришедший в наш мир для того, что бы уничтожить по его словам все расы нелюдей и возродить величие ЛЮДЕЙ.
Мин долго буравил Гимину своим тяжелым взглядом, после чего торжественно произнес:
— Он умрет завтра. Прямо на арене Торга и из его черепа я сделаю себе чашу из которой будет пить любой из моих многочисленных рабов.
***
Белый был в бешенстве. Он увидел вчера того, которого можно смело назвать Абсолютом. Да, его питомец ему не ровня, а по сему он должен умереть. Отдав своим двум оставшимся в живых подчиненным приказ, приготовиться для выступления, он вышел на улицу. Долго бродя среди ненавистного им сброда торговцев, Белый подошел к сараю, который охранялся отрядом гивенской стражи. Это деревянное сооружение было местом где хранились, все выставленные бойцами поруки. Здесь ютилась и та, которая была объявлена неврами своей залогом на этих боях. Та, которая теперь должна была стать собственностью голубоглазого человека. Подойдя к страже, Белый объяснился с их командиром и заплатив большую мзду, направился в сопровождении пяти воинов в глубь строения. В бамбуковой клетке сидела его недавняя пленница. Увидев приближение невра, принцесса закрыла от него своими ладонями лицо и стала рыдать.
— Запомни самка. Я еще полакомлюсь твоим мясом. Пусть не сегодня, но обещаю тебе, что это произойдет в недалеком будущем. — его мысли были столь же остры как и его два клыка, которые по обычаю этого народа, располагались на спине в драконьих ножах.
При каждой мысли принцесса еще больше сворачивалась в комок. Комок страха и унижения.
— До встречи Мия. — развернувшись, Белый направился в свой походный стан.