— Охотился на них как-то для забавы.
Ахеец удивленно уставился на Ареста, но промолчал. Выйдя из под тени баобаба, он стал выдвигаться в сторону движения возможного противника. Сначала точки приближались довольно долго, но уже через несколько десятков мгновений, стали прямо-таки нестись, в сторону одинокой человеческой фигуры. Это были всадники, численностью, суммы пальцев двух рук.
Гремлины действительно походили на людей, но были небольшого роста и с заостренными зубами, наподобие острия ахейского меча. Одеты, эти 'хозяева степей', были в некое подобие набедренных повязок. Степняки управляли животными, которыми оказались большие птицы с длинной шеей и небольшой головой. Вооружены всадники были подобием дротиков с каменными наконечником и длинными тростниковыми пиками.
Ахилл спокойно остановился и стал ждать их нападения. Оно не заставило себя долго ждать. Два всадника с ходу устремили бег своих птиц прямо на одинокую фигуру. Тот даже и не подумал уклониться от стремительно надвигающихся в его сторону пик. В последний момент, ахеец поставил перед собой щит. Причем его кисть расположилась на уровне глаз, а локоть уперся в поясницу. Такая манера защиты называлась глухой. Она применялась если нападающий метал тяжелое копье или происходила атака конного воина. От удара о бронзовые пластины щита, пики разлетелись в мелкие щепки. Причем один из наездников, по-видимому переоценил свои силы. Он был настолько уверен в том, что поразит своего противника насквозь, что от отдачи, его просто выбросило из седла и он как мешок с промокшей мукой, смачно шлепнулся прямо перед человеческими стопами. Ездовая птица стремительно пронеслась дальше. Второму нападавшему повезло не более чем первому. После того, как и его пика разлетелась на мелкие щепки, а его птица, понеслась со своим седоком по прямой. Стремительно развернувшись он подкинул копье в верх и перехватил его захватом для метания. После чего… В спину стремительно удаляющегося противника, последовал молниеносный бросок. Тяжелое копье, пронзило насквозь оба тела, как седока, так и его животного. Коротким движением, ахеец выхватил свой меч и полоснул по горлу, начинавшего было приходить в себя первого седока. Затем… Быстро переместившись к пронзенному всаднику и установив в пазы щита свой меч, одним рывком вытащил окровавленное копье из груди гигантской птицы. Развернувшись, ахеец стал ждать дальнейшего развития событий. На этот раз наездники пернатых, видимо осознав, что имеют дело с настоящим воином, а не каким то проходимцем, решили действовать по-другому. Они стали охватывать Ахиллеса с флангов, желая взять своего противника в кольцо, из которого тому было бы уже не вырваться.
Он разгадал намерения гремлинов. Если бы острозубым удался их маневр, то он бы оказался окруженным со всех сторон. А там уж… Каким бы ты ни был выдающимся воином, уклониться от одновременно брошенных со всех сторон дротиков, не было практически ни какой надежды. Однако, он позволил гремлинам завершить свой маневр.
В тот момент, когда противникам ахейца удалось окружить свою 'дичь', он опять застал их всех врасплох.
Почувствовав своим воинским чутьем, что именно в этот момент, гремлины метнут в него свои дротики, он первым запустил свое копье в близ находящегося всадника, к которому до этого стоял спиной. Затем выхватив меч из паза щита, и перекинув его через голову и правое плечо себе за спину, Ахиллес стремительно понесся на встречу ошарашенным врагам. Из всех, с сзади находившихся воинов, только один не струсил, и сильно ударив пятками в бока своей птицы, героически понесся на наглого человека. Но, как оказалось, напрасно!
Ахиллес отметил, что остальные пять воинов, испугавшись его действий, отступили на приличное расстояние и оставили его один на один с незадачливым малорослым созданием. Не задумываясь ни секунды, он понесся, что было мочи навстречу оставшемуся в гордом одиночестве, единственному всаднику. На этот раз, он решил не прикрываться щитом. Когда между ним и наездником расстояние сократилось до нескольких метров, ахеец высоко прыгнул в правую сторону и быстрым росчерком смертоносной бронзы, полоснул по шее стремительно пронесшегося мимо него животного. Обезглавленная птица пробежала еще около сорока метров и с оглушительным треском переломанных костей, повалилась в высокую траву. Своей тушей она естественно переломала хребет и своему бывшему хозяину. К удивлению всех присутствующих, человек даже не посмотрел чем закончился бег обезглавленной твари. Не сбавляя своего бега, он подбежал к пронзенному всаднику и выдернул из его глазницы свое метательное оружие.
Скинув со спины щит и выставив его перед собой, он успел как раз к тому моменту, когда пришедшие в себя от удивления гремлины, разом метнули в его сторону, свои небольшие дротики. По большей части они все пролетели мимо цели. Лишь три из них отскочили от брони щита и остались лежать у ног своей предполагаемой жертвы.
Воткнув острие своего оружия в землю, Ахиллес быстрыми и скупыми движениями, возвратил своим противникам их же оружие.
Для физически развитого человека, вес дротиков гремлинов, вообще не ощущался, поэтому дротики, были выброшены с такой силой, что каждый из них, поразил сухопарые тела жертв навылет.
Итог боя, длившегося не более трех минут, был для 'повелителей степей' воистину ужасающий. Восемь всадников и шесть птиц, навсегда покинули эти степи и предстали перед очами своих богов. Против Ахилла, осталось стоять всего два степняка.
Для него же самого этот бой был просто разминкой. Он это осознал после того как поянл, что не прибегал к возможности своего дара — берсека.
(Берсек — человек который во время боя впадал в неосознанное состояние мировосприятия окружающей действительности. Такие люди видят свой поединок как бы в замедленном действии, поэтому любой удар противника для них представляет, как некое вялое, а порой даже через чур замедленное движение.)
Все это указывало на то, что его техника единоборца все так же великолепно как и в прошлой жизни.
Посмотрев на притихших невдалеке противников он подумал, что пожалуй всех убивать не стоит. В конце концов, ему нужна крыша над головой, еда и время для изучения межрасового языка. Он демонстративно воткнул копье в землю и в очередной раз перекинул за спину щит. Подняв ладони вверх, он дал понять, что не желает больше убивать оставшихся в живых соперников.
Гремлины, находящиеся на расстоянии полета стрелы, стали о чем то оживленно переговариваться.
— Эй Арест. Ты меня слышишь?
— Я хоть тебя и слышу но, что толку мне в твоем писке. Важнее то, что я могу даже с с этого расстояния, обмениваться с тобой мыслями!
— Выйди из тени дерева и будь любезен, подойди ко мне.
— Зачем это?
— А затем, что ты поможешь мне пообщаться с данной мразью!
— Так они же все разбегутся, как только узреют мой облик!
— Ну, сбегут, так и тьма с ними.
Через секунду Ахилл почувствовал шестым чувством, как за его спиной, из-за ствола баобаба, мелькнула быстрая тень и уже через каких-то нескольких мгновений, Арест был рядом с ним. Как и предполагал Арест, увидев херувима, гремлины подняв дикий шум, стали, как сумасшедшие уноситься в ту сторону, откуда собственно и появились. Правда один из них, отъехав на приличное расстояние, все-таки остановил свою длинноногую птицу и долго рассматривал две одинокие фигуры, стоявших друг от друга на расстоянии вытянутой руки. После чего, толкнув грязными пятками в бок птицы, понесся догонять своего обезумевшего от страха собрата.
Осмотрев физиологию поверженных врагов, Ахилл убедился, что они ему не соперники. Уж больно сухопары были тела низкорослых гремлинов. В открытом бою, таких соперников, он бы пожалуй смог перебить не менее сотни.
— Ну что Арест двигаем?
— Куда? — Херувим посмотрел на него своими желтоватыми зрачками и негромко рыкнув, опустил голову на свои передние лапы.
— Лично у меня план таков. Двинуть в стойбище этих гремлинов и заставить их кормить себя, всячески ублажать и заодно обучить здешнему межрасовому языку.
— А мне то, с какой стати сопровождать тебя?
— Как с какой? Ты ведь сам мне объявил, что пока по каким то причинам, не можешь вернуться в свой прайд! И должен теперь скитаться по этому миру в поисках своей славы или смерти… Можешь поскитаться в моем обществе. Я не против.
Не поднимая головы Арест долгим взглядом посмотрел куда-то в даль. На горизонте двигалось громадное стадо буйволов.
— Наверное ты прав. Умереть мне все равно придется в бесчестии, так какая разница, как это произойдет? А твое общество, по видимому, не самое постыдное для такого случая… Пожалуй я соизволю тебя сопровождать!
— Ну вот и хорошо. Поверь мне Владыка… — улыбаясь сказал Ахилл — …Ты не пожалеешь, что принял это решение и даже на оборот. В скором времени, твое имя будет знать весь здешний мир… Более того, лишь при одном его произношении, все будут падать ниц.
— Да? И это все произойдет лишь только из-за того, что я буду находиться рядом с тобой? Выходит твое имя будет столь же славное, как и имена всех Богов нашего мира?
— Я думаю, что и по более.
Пообедав на дорогу мясом убитых страусов, дождавшись заката, они отправились искать стойбище синих гремлинов.
***
Прошло двое суток с тех пор как Ахилл и Арест отправились в путь. За это время на них дважды нападали стаи степных шакалов. В последней стычке, ахеец, что называется воочию увидел, как силен и страшен Арест в своей ярости. Шакалов привлек, к их импровизированной стоянке, запах свежего мяса. Остатки, добытой Ахиллом, небольшой двуногой бестии, славившейся в этих местах своей неимоверной скоростью и очень вкусной плотью, валялись неподалеку от их места отдыха и хищники напали, как раз в тот момент, когда после сытного обеда, оба приятеля разлеглись в тени очередного баобаба. Шакалы подошли с подветренной стороны и потому Арест не сразу учуял их запах. Но в последний момент он все-таки успел предупредить своего попутчика о предстоящем нападении. Стая насчитывала около тридцати особей. Все они были размером с большого дикого кабана, а проворством и злобой, ни чуть не уступали своим сородичам, которые жили в саваннах родного мира Ахиллеса.
Арест был великолепен. Ни один клык или коготь не коснулся шкуры херувима. Помимо обычной грации, которой обладают все представители кошачьих, Арест был страшен и тем, что в моменты, когда он оказывался в гуще врагов, он мощным толчком задних лап оказывался в воздухе над противниками, после чего, херувим начинал усердно работать своими перепончатыми крыльями. Зависая над спинами врагов, Арест грациозно выхватывал из лавы нападавших, свою очередную жертву и ухватив ее за холку своими огромными когтями, играючи подбрасывал в желтое небо этого мира. После приземления, шакал обычно ломал одну из своих конечностей, а иногда и хребет. Ахеец, успел прикончить лишь двух этих мерзких созданий и вот… Битва окончена. Вокруг места побоища кучами валялись трубы истерзанных жертв херувимова гнева. Внутренности шакалов валялись в радиусе ста локтей.
Крылатый, как того и следовало ожидать, был помимо всего прочего прекрасным охотникам. Он всегда заранее знал, кто и через сколько времени появиться в обозримом пространстве. Легко находил источники.
Стоянку гремлинов они обнаружили на третий день. Вернее даже не обнаружили. Арест просто предупредил Ахилла, что до их цели, осталось всего несколько часов быстрого бега.
— Скорее всего, мы в скором времени столкнемся с одним из стражей стойбища. Гремлены не смотря на то, что не являются бог весть какими воинами, охранять покой своего стана, все-таки научились не хуже чем мой народ.
— Хорошо бы. А то мне надо позарез, как можно быстрее, научиться владеть этим вашим единым языком.
— Зачем тебе это Ахилл?
Ахеец прищурил глаза и обнаружил, что на горизонте за ними наблюдают несколько всадников.
— Ну давай тогда так. Я отвечаю честно на твой вопрос, а ты ответишь на мой. Идет?
— Хорошо. — согласился херувим.
— Дело в том, что я пришел в этот мир для выполнения миссии. Она заключается в том, что мне предстоит освободить из плена Нервов и Вурдов две человеческие жизни. Более того, именно они, будут родоначальниками новой чистокровной расы людей.