Вувос перевел взгляд с черепа на цепь, потом на торчащую из мешка черную кожу и брякнул:
-- Он что у вас, сатанист?
Софья Моисеевна побуравила его лазером своего взгляда и с апломбом заявила:
-- Мой внук интерешуетшя биологией! А в мешке его вещи!-- она выхватила череп, раздраженно запихнула его обратно и потащила мешок в нашу спальню.
Ленка проводила ее зачарованным взглядом и тихо простонала:
- Мама, ты что?
Теща остановилась, но не обернулась.
Ленка раздула ноздри:
- И что такого? Что, внук не может переночевать с тобой в одной комнате? Ты же знаешь, что у нас были гости!
- Я понимаю, што для ваш я штарое шушело шреднего рода,- ответила тещина спина,- но ребенок должен жить ш родителями!
- Ребенок?- вскинулась Ленка.- Ребенок прежде всего должен жить! Что ты сделал, чтобы найти вирус? Ты знаешь, чем все это может кончиться?
- Мне некогда искать вирус, потому что с утра я ищу кофе,- решил я снять напряжение.
- Знаешь что,- задохнулась Ленка,- ты или дурак, или не проспался! Ты что, не понял ситуации?! Сдохнем же все!
- Да!- неожиданно поддержал ее Вувос.- Надо ехать. Поехали, Боря.
- Куда?
- Ну... мне тут Лена все рассказала. Пробирка-то пропала... Надо искать.
Я понял Вувоса с полуслова. Действительно, выпивать, закусывать и общаться в этой обстановке было невозможно. А лучшего повода смыться - не придумать.
Понятно, что через Французскую горку, как все нормальные люди, Вувос не поехал. Мы нарочито медленно проехали через арабскую Аль-Азарию, при этом Вувос открыл окна и врубил "Боже царя храни" в исполнении Бичевской и какого-то казацкого, судя по всему, вдрободан пьяного хора. Иначе он не мог. На мой вопрос, куда мы едем, Вувос смутился и сосредоточился на дороге.
- У меня появился интерес к жизни,- поведал он после пятисотметровой паузы.
- Елка,- констатировал я и вздохнул. Это был стандартный расклад.
- Как ты догадался?- удивился он.
- Простая индукция. То, что верно для "эн", верно и для "эн плюс один".
- У меня есть ее телефон,- ответил Вувос.- И коробка конфет. Позвони-ка ты пока, предупреди. Дорогу проясни.
- Конфеты для хавера[20]?- деликатно спросил я.
- Хавера, говоришь? - задумался Вувос.- Ну ничего, главное, семью разрушать не придется. Звони, звони...
К счастью трубку взяла Елка. Предстоящий визит ее, кажется, смутил, что было несколько странно...
Дорога выдалась мирной. Мы проехали знаменитые хевронские виноградники и притормозили у медлительных и скрипучих, как замковый мост ворот в Кирьят-Арбу. "Русский" привратник буркнул Вувосу, что, мол, ты Вовка, бля, хоть бы кипу снял, если в шаббат ездишь.
-- А мне можно!--заявил Вувос.-- Видишь, какая у меня кипа?
Мужик внимательно посмотрел на вувосово темечко:
-- Обыкновенная, вязаная[21]...
-- Это у тебя вязаная. А у меня -- отвязанная.
Мужик хмыкнул, стрельнул сигарету, озираясь прикурил и спрятался в будке.
В Хевроне Вувос творил чудеса выездки и джигитовки -- втискивался в узкие лазы улиц, заворачивал в закоулки, и мне стало казаться, что его "Форд" -- гуттаперчевый. Проезжая Могилу Праотцев, Вувос заколебался, затем заявил, что пришло время "минхи"[22] и нужно молиться, даже если не хочется или не умеешь. Я только успел поинтересоваться, а если и то и другое? А он уже взбежал по лестнице в обшарпанный зальчик и поволок меня дальше, налево, мимо арабских комнат к еврейским. Все это дико напоминало коммуналку. Стало обидно за святыню и я нашел слабое утешение в том, что храм Гроба Господня вообще поделен шестью конфессиями, как барская квартира после уплотнения.
Нам обрадовались. Не знаю почему, но мы были всего лишь восьмым и девятым. До миньяна[23] не хватало еще одного. Пока его искали, один исчез. Пока искали двоих, я думал, что было бы с историей России, если бы русские традиционно соображали не на троих, а на десятерых...
...Наконец, Вувос резко затормозил у приличных размеров дома. Из соседнего двора неслась восточная музыка и запах кофе с кардамоном.
- А мы не ошиблись адресом?- с надеждой спросил я, оглядывая классический афганский пейзаж. Недоставало разве что верблюда, но его тут же с успехом заменил проходивший ишак.
- Не ошиблись,- процедил Вувос. - Ты не нервничай, главное, что ты успел помолиться.
Мы-то успели, а вот хозяева дома еще нет -- в момент нашего появления большая семья дружно совершала намаз и косилась на нас с узорчатых молитвенных ковриков -- у меня в багаже как раз пара похожих, прикроватных, надо бы их загнать в восточном Иерусалиме.
На одном из отдаленных ковриков я профессионально засек одного из вчерашних грузчиков. Интересное дело.
Ожидавшая у входа Елка, в неподобающем месту, но стандартном своем мини, от неловкости переступала с ноги на ногу, как цапля. Было полное впечатление, что арабы приникали лицами к коврикам, исключительно чтобы заглянуть ей под юбку. Симулируя оживленность, Елка проводила нас в просторную комнату, устланную и обвешанную уже большими коврами, уставленную основательной, хоть и с завитушками мебелью. Джентльменский набор завершал большой поясной портрет раиса[24]. Я мстительно покосился на Вувоса, дождался ответного взгляда и перекрестился на портрет.
Вувос сунул Елке конфеты и мрачно огляделся:
-- Пить тут не принято?
-- Как у нас в школе,-- хмыкнула Елка.-- Главное, чтоб не при родителях.
Она осмотрела при ясном дневном свете кипу и автомат Вувоса, подумала и предложила:
-- А не прокатиться ли нам, мальчики, куда-нибудь?
-- Вот именно,-- подхватил Вувос.
Мы уже было встали, но тут в комнату вошел широко улыбающийся усатый красавец. Пришлось церемонно ручкаться, знакомиться и снова рассаживаться. Друга звали Халиль. Он был нам рад. Он светился доброжелательностью. Пообещал, что сейчас принесут кофе. Он был врачом. Лицо его было определенно мне знакомо. Откуда -- я понял только когда выломился за рамки конкретного профессионального мышления. Это было кошачье лицо Петра Великого, вернее его помеси с собственным арапчонком.
Четыре улыбки разной ширины и сладости витали над коротконогим столиком с восточными сластями. Сквозь улыбку Елка осознавала, что для присутствующих здесь друзей будет все-таки, наверное, лучше дружить с ней порознь, к сожалению.
-- Пожалуй, мы с мальчиками куда-нибудь подскочим поболтать, ну, в кафе куда-нибудь, а то мне здесь как-то неловко, да и всем тоже,-- ласково сказала она Халилю.