Он поднялся, дуром ткнулся по комнате, шатаясь остановился перед бронзовой статуей, видимо, какого-то знаменитого марсианина. - Ну, погоди! - схватил статую и кинулся к двери.
- Алексей Иванович, зачем?
- Не могу. Пусти.
Он появился на террасе. Из-за крыльев проплывавшего мимо корабля блеснули выстрелы. Затем, раздался удар, треск. - Ага! - закричал Гусев. Лось втащил его в комнату, захлопнул дверь.
- Алексей Иванович, поймите - мы разбиты, все кончено. Нужно спасать Аэлиту.
- Да что вы ко мне с бабой вашей лезете!..
Он быстро присел, схватился за лицо, засопел, топнул ногой, и точно доску внутри его стали разрывать:
- Ну и пусть кожу с меня дерут. Неправильно все на свете. Неправильная эта планета, будь она проклята! "Спаси, говорят, спаси нас"... Цепляются... "Нам говорят, хоть бы как-нибудь да пожить. Пожить!.." Что же я могу... Вот - кровь свою пролил. Задавили. Мстислав Сергеевич, ну ведь сукин же я сын, - не могу я этого видеть... Зубами мучителей разорву...
Он опять засопел и пошел к двери. Лось взял его за плечи, встряхнул, твердо взглянул в глаза:
- То, что произошло - кошмар и бред. Идем. Может быть, мы пробьемся. Домой, на землю.
Гусев мазнул кровь и грязь по лицу:
- Идем!
Они вышли из комнаты на кольцеобразную площадку, висящую над широким колодцем. Винтовая лесенка спиралью уходила вниз по внутреннему его краю. Тусклый свет зарева проникал сквозь стеклянную крышу в эту головокружительную глубину.
Лось и Гусев стали спускаться по узкой лесенке, - там внизу было тихо. Но наверху все сильнее трещали выстрелы, скрипели, задевая о крышу, днища кораблей. Видимо, началась атака на последнее прибежище сынов неба.
Лось и Гусев бежали по бесконечным спиралям. Свет тускнел. И вот они различили внизу маленькую фигурку. Она едва ползла навстречу. Остановилась, слабо крикнула:
- Они сейчас ворвутся. Спешите. Внизу - ход в лабиринт.
Это был Гор, раненый в голову. Облизывая губы, он сказал:
- Идите большими тоннелями. Следите за знаками на стенах. Прощайте. Если вернетесь на землю - расскажите о нас. Быть может, вы на земле будете счастливы. А нам - ледяные пустыни, смерть, тоска... Ах, мы упустили час... Нужно было свирепо и властно, властно и милосердно любить жизнь...
Внизу послышался шум. Гусев побежал вниз. Лось хотел было увлечь за собой Гора, но марсианин стиснул зубы, вцепился в перила:
- Идите. Я хочу умереть.
Лось догнал Гусева. Они миновали последнюю кольцеобразную площадку. От нее лесенка круто опускалась на дно колодца. Здесь они увидели большую, каменную плиту с ввернутым кольцом, - с трудом приподняли ее: - из темного отверстия подул сухой ветер.
Гусев соскользнул вниз первым. Лось, задвигая за собой плиту, увидел, как на кольцеобразной площадке появились едва различаемые в красном сумраке фигуры солдат. Они побежали вверх по винтовой лестнице. Гор протянул им руки, и упал под ударами.
ЛАБИРИНТ ЦАРИЦЫ МАГР
Лось и Гусев, протянув руки, осторожно двигались в затхлой и душной темноте.
- Заворачиваем.
- Узко?
- Широко, руки не достают.
- Опять какие-то колонны.
Не менее трех часов прошло с тех пор, когда они спустились в лабиринт. Спички были израсходованы. Фонарик Гусев обронил еще во время драки. Они двигались в непроглядной немой тьме.
Тоннели бесконечно разветвлялись, скрещивались, уходили в глубину. Слышался иногда четкий, однообразный шум падающих капель. Расширенные глаза различали неясные, сероватые очертания, - но эти зыбкие пятна были лишь галлюцинациями темноты.
- Стой.
- Что?
- Дна нет.
Они стали, прислушиваясь. В лицо им тянул слабый, сухой ветерок. Издалека, словно из глубины доносились какие-то вздохи, - вдыхание и выдыхание. Неясной тревогой они чувствовали, что перед ними - пустая глубина. Гусев пошарил под ногами камень и бросил его в темноту. Спустя много секунд донесся слабый звук падения.
- Провал.
- А что это дышит?
- Не знаю.
Они повернули и встретили стену. Шарили направо, налево, - ладони скользили по обсыпающимся трещинам, по выступам сводов. Край невидимой пропасти был совсем близко от стены, - то справа, то слева, то опять справа. Они поняли, что закружились и не найти прохода, по которому вышли на этот узкий карниз.
Они прислонились рядом, плечо к плечу, к шершавой стене. Стояли, слушая усыпительные вздохи из глубины.
- Конец, Алексей Иванович?
- Да, Мстислав Сергеевич, видимо - конец.
После молчания Лось спросил странным голосом, негромко:
- Сейчас - ничего не видите?
- Нет.
- Налево, далеко.
- Нет, нет.
Лось прошептал что-то про себя, переступил с ноги на ногу.
- Все потому, что уперлись лбом в смерть, - сказал он, - ни уйти от нее, ни понять ее, ни преодолеть.
- Вы про кого это?