— Герд, — произнес д'Марья. — Хорошо, попробуйте открыть. Остальные — прикрывайте его.
Зоммер энергично побрел по снегу в сторону серебристой рамки, которая находилась метрах в двадцати от бетонного куба.
Дойдя до цели, он быстро оглянулся — на большом экране в клетушке с номером обер-лейтенанта д'Марья увидел аэрогардов с оружием на изготовку и танки с уставленными прямо ему в лицо дулами орудий, — потом шагнул вперед, в сугроб в центре рамки, и оказался в снегу.
Д'Марья даже сначала не понял, что произошло, — изображение сначала помутнело, потом зернистость его структуры стала непомерной, но он тут же посмотрел на остальные картинки и увидел, что решительный боец-диверсант Фауэска торчит головой в сугробе, обрамленном серебристой каймой.
В наушниках раздались недоуменные смешки и неразборчивая приглушенная ругань Зоммера.
— Обер-лейтенант, очистите объектив и возвращайтесь к остальным, — сказал д'Марья сдержанно.
Зоммер очистил линзу видеодатчика кое-как, но д'Марья не стал пенять ему на это: ему показалось, что в наушниках раздается что-то, весьма похожее на злобный скрежет зубов.
Он посмотрел на картинку с датчика Ямады — майор не занимался ерундой, а внимательно изучал дверь. Металл; похоже, даже не сталь, а просто железо — по краям дверь явно проржавела. Замка не видно, обычная, без затей, металлическая же ручка, какие делают уже сотни лет.
— Первый, идем вшестером, — сказал Ямада.
— Хорошо. Начинайте.
Теперь д'Марья буквально бегал глазами по экрану, переводя взгляд с одной картинки на другую. Получалось в общем-то неплохо.
Ямада отошел от двери, вперед выдвинулся поручик Степанов, взялся за ручку, секунду помедлил, потом резко дернул на себя.
Дверь неожиданно легко распахнулась, и Степанов чуть было не улетел в сугроб, как перед этим Зоммер.
— А ну-ка, посерьезней там, — строго сказал д'Марья, когда в эфире снова раздалось хмыканье, весьма похожее на сдерживаемые смешки.
Аэрогарды пошли вперед.
Кто-то включил фонарик, и стало видно пространство за дверью: темный мрачноватый коридор, бетонные стены, по которым стекали капли воды, широкая лестница, ведущая вниз.
Аэрогарды стали спускаться по ступенькам — по двое, очень аккуратно, держа автоматы наготове.
Темнота и бетон. Черт, как плохо, что ничего не слышно, кроме дыхания бойцов — там ведь наверняка много звуков., там капает вода, скрипят мелкие камешки под ногами, воет ветер… нет, ветра там быть не должно.
Лестница вывела аэрогардов в неширокий низкий коридор. Бойцы остановились.
Теперь уже все включили боевые фонари. Двое — Ямада и ротмистр Игнатьев — закрепили их в наплечных держателях, остальные — на автоматах.
Д'Марья внимательно смотрел на экран. Стены этого коридора были уже не из голого бетона, а покрыты пластиковыми панелями светло-голубого цвета. На потолке д'Марья различил плафоны, установленные через равные промежутки.
Темнота в коридоре была густой, почти осязаемой. И ветер…
— Там сильный ветер? — неожиданно для себя спросил д'Марья.
— Не очень, — слегка удивленно (вот чудеса!) отозвался Ямада. — Но вообще-то дует. А как это можно заметить?
— Н-не знаю, — произнес д'Марья.
Чем-то этот коридор напоминал подземелья шварцриттеров, но там все было более масштабным, дверей имелась масса…
Д'Марья присмотрелся. Нет, здесь дверей не было вовсе. Пока что.
— Стоп, — услышал он голос Ямады. — Выключить фонари.
Свет моментально погас. Стало совершенно темно и абсолютно тихо: сейчас д'Марья даже пожалел, что у аэрогардов бронесферы были загерметизированы и он не мог ничего услышать из того, что доносилось до слуха бойцов через усиливающие внешние микрофоны… да и видеодатчик — это вам не человеческий глаз.
— Похоже, впереди свет, — послышался негромкий голос Ямады.
— Ничего не вижу, — с досадой произнес д'Марья, пожалев, что индивидуальные датчики работают только в одном диапазоне.
— Там поворот. Ночная оптика тоже ничего не показывает, но я вижу.
Д'Марья знал, что Ямада прекрасно видит в темноте — намного лучше, чем он сам, хотя еще в училище будущий капитан-полковник практиковался у прекрасных мастеров нокталопии ив этом деле считался одним из лучших.
— Вперед, — произнес Ямада.
Через несколько секунд д'Марья тоже различил слабый голубоватый отблеск, даже не отблеск, а тень — только более светлую, чем окружившая аэрогардов тьма.
Стало еще светлее — Ямада вышел за угол.
— Там еще поворот, — прокомментировал майор, осторожно продвигаясь вперед: плавно, аккуратно, скользящим шагом, так что картинка с его датчика совершенно не дергалась.
Становилось все светлее. Еще поворот. Что у них там за фортификационные зигзаги?..
Внезапно д'Марья почувствовал, что ему стало душно, как будто он сам шел по узкому коридору навстречу неизвестному источнику света, и потолок становится все ниже, а воздух — все плотнее, и ветер усиливается, он толкает в спину и гонит вперед…
После очередного поворота стало совсем светло. Коридор, против ожидания, не сузился, а наоборот, расширился. Стали видны горевшие в потолке плоские плафоны, дающие странный, какой-то призрачный сине-серый свет, при котором не бывает теней и прекрасно заметна структура самого воздуха.
Аэрогарды остановились — видимо, сейчас Ямада командовал жестами. Майор стал поворачивать голову, давая командиру «Ред Алерта» возможность рассмотреть все в деталях.
Д'Марья бросил беглый взгляд на индикатор записи — тот горел ровно — и стал рассматривать коридор.
Ага — вот и двери. Обычные, легкие, но расстояния между ними были значительными, как будто те помещения, куда вели двери, размер имели очень большой.
Чертов коридор впереди снова сворачивал — метров через тридцать.
Аэрогарды остановились возле первой двери. После секундной паузы к ней подошел Зоммер и осторожно приоткрыл.
Д'Марья быстро нажал на сенсор, увеличив картинку с датчика обер-лейтенанта, которая теперь заполнила весь экран.
Светло. В помещении горел свет — такой же, как и в коридоре. Д'Марья различил легкое потрескивание, которое он сначала принял за помехи, но потом увидел, что один из прямоугольных плафонов, треснувший пополам, искрит и мигает, и понял, что треск производится именно им — и треск довольно сильный, раз он слышен через внутренний микрофон бронесферы.
Вопреки ожиданию, помещение оказалось не таким уж большим. Почти целиком оно было заставлено всякой аппаратурой очень архаичного вида — какие-то циферблаты, окошечки со стрелочками, тумблеры, ручки… верньеры, вспомнил д'Марья; несколько могучих зеленых шкафов, на которых в ряд были укреплены бобины с чем-то похожим на древнюю магнитную ленту… стены выкрашены желтой, похоже, масляной краской, на одной из них, аккурат между двумя мощными шкафами нарисован… да, нарисован красный человек, руки подняты к небу, глаза лезут из орбит, на шее — верёвка… неприятно даже смотреть… деревянные стулья и столы, квадратные серые ящики с экранами — телевизоры? — потом ящики без экранов, но с клавиатурами — старыми, не сенсорными и даже не с запрещенными теперь виртуальными, — Зоммер медленно двигался по комнате, на пороге уже стоял Игнатьев… ровные пачки плотных листков бумаги бежевого цвета, еще что-то…
Ага. На облупившейся зеленой краске толстого шкафа большой темно-красный мазок — будто кто-то взял здоровенную малярную кисть, окунул ее в ведро с суриком и маханул по шкафу, приподнявшись на цыпочки: основная часть кровавого пятна находилась метрах в двух с половиной над полом.