Все шло наперекосяк.
Девчонки вели себя неправильно. Несмотря на генераторы удачи.
– Моя мама в детстве в деревне жила. Рассказывала, у них там петух был клевачий, и она, как на улицу выходила...
Нет, они охотно делились воспоминаниями и радостно болтали о всякой ерунде. Вот только ерунда была какая-то... дурацкая.
– У меня дедушка, когда ездил на стройку века...
– Скоро опять метро подорожает. Маршрутки, говорят, по 20 рублей будут стоить.
– А вот еще конфетки вкусные.
– У нее платье было такое, со шлейфом, и шляпа вся в цветах.
– Недорогая колбаска, и вкусная при этом. А по телевизору не рекламируют.
– Я сама пекла. И начинка из своих яблок.
Пыря чувствовал себя не в своей тарелке. Лопал конфеты и растерянно пытался участвовать в разговоре. Попытки поухаживать - чаю налить, тортик на блюдечке поднести - ни к чему не привели. Чайник у него из рук мягко забрали, тортик - ему же и достался. Распить бутылку шампанского девушки отказались категорически, сославшись на завтрашний зачет. Зато с готовностью обсуждали демократов, цены на жилье, состояние улиц и пенсионные фонды.
Пыря отважился, наконец, положить ладошку Маринке на колено. Та как-то странно покосилась, вскочила и зашептала худенькой Ирише на ушко. Обе захихикали и принялись наперебой предлагать пирожные.
Они уже под завязку налились чаем, а от одного взгляда на пирожные мутило. Тут Маринка выпорхнула в комнату и через секунду радостно позвала:
– Пырик, иди скорей, футбол начинается
У Пыри глаза округлились как две мичуринские сливины.
– Футбол?! При чем тут футбол?
Вмиг прозревшего Костика будто сковородой по макушке припечатало. Он поперхнулся чаем, закашлялся, грозно замахнулся на бросившуюся колотить его по спине Иришку - та испуганно отскочила к плите; опрометью бросился вон. Генератор нещадно колотил по ноге.
– Погоди, дурак!
Запыхавшийся Пыря догнал его только за углом. Прислонился к стене, свирепо вращал глазами, пыхтел и всерьез сердился.
– Ты мне... всю ма... малину испортил...
Ага, - с несвойственным ему сарказмом ответил Костян. - Футбол посмотреть не дал, пирожных полопать, квартплату обсудить.
– Да я ее уже... - и запнулся. Задумался. Достал генератор и сердито уставился на полыхающий рыжим огонек. Мрачно закурил.
– Пошли, - Костик размашисто зашагал к соседнему дому. Чай в желудке неприятно булькал при каждом шаге.
– Куда?
– Сейчас узнаешь.
Костик хлопнул дверью домоуправления, оставив недоумевающего друга докуривать и размышлять о неудачах. Выскочил, потрясая огрызком бумаги.
– Смотри. "Генератор коррекции случайных"... ага, вот. "Обеспечивает воздействие в следующих категориях:
а) вероятность получения ожидаемого вне очереди любого рода - 47,3%;
б) вероятность невостребования оплаты проезда - 38,7%;
в) вероятность изменения темы общественного разговора на любую из тем, перечисленных в Приложении 1 - 62,9%"
– И так до буквы "Ж".
Пыря открыл рот.
– Именно так, - с болезненной веселостью подтвердил Костик. - Мы с тобой теперь счастливые дедулечки лет по 70. Сплошной футбол и разговоры о погоде. И ни-ка-ких девушек, понял?
Пыря упрямо жевал сигарету, уставившись в серенькое небо. Старушка - божий одуванчик деловито оттирала с двери подъезда угольное слово "Лапухи".
– Ладно, фигня все. Могиле разговоры про политику - самое оно. Сдадим зачет, и пропадай моя удача!
Он достал из кармана брюк генератор и принялся запихивать в куртку. Светодиод налился багровым цветом и казался раскаленным угольком.
Костик криво усмехнулся.
Пырин телефон молчал.
Костик нервно бегал по кухне, то беспомощно хватаясь за лекции, то за ножик - сделать бутерброд, и тут же бросал и одно, и другое. И снова набирал номер.
Наконец, брякнул чашку с недопитым чаем в раковину и растерянно остановился, глядя на две аккуратные фаянсовые половинки. А через секунду уже бросился в прихожую.
Пыря обнаружился возле собственного дома. В начищенных ботинках и при галстуке, он сосредоточенно подбирал с газона окурки и относил их к урне.
Костик минут десять обалдело наблюдал за пантомимой.
– Пырь... Ты как себя чувствуешь, а?
Из пыриных глаз на него глянуло хмурое небо.
– Пыря-а! - заорал Костик, встряхивая друга. Тот захлопал глазами, будто просыпаясь.
– А?
– Зачет! Пыря! Могила! Генератор! Помнишь? - и для пущей убедительности показал на себя. - Я Костик.
– Очумел, что ли? - нормальным голосом осведомился Пыря.
– Я? А кто чинарики в травке вынюхивал?