- Я попробую, - сказал Йен.
- Да, я так и подумал. - Осия кивнул.
Потом он долго стоял молча, закрыв глаза, как будто молился, еле заметно раскачиваясь всем телом.
- Если все это было рассчитано - кто бы ни планировал - Отпрыск, Харбард или кто-то еще, - он попал в точку, сыграв на твоей слабости. Старик открыл глаза. - Вряд ли это случайное совпадение.
- Слабости?.. - Йен ощетинился.
- Да, Йен, слабости. Поскольку в конечном итоге Отпрыск просил не за себя, а за своего сына, за Наследника. Он умолял не о спасении своей жизни, а о том, чтобы ты защитил его сына. Поразмысли, Йен Серебряный Камень, - не завидуешь ли ты Наследнику, сыну, которого любит отец? Нет ли в тебе ненависти к нему, хотя бы капли?
Приходится говорить друзьям горькую правду. Если держать ее при себе, она сгложет вам нутро - точно так же, как Проклятие Одина обглодало лицо Отпрыска.
- Не капля, - сказал Йен. - Гораздо больше.
Как низко, подло, гадко завидовать сыну, которого любит отец!.. Но Йен ничего не мог поделать со своими чувствами. Да, на отцовскую любовь он смотрит с холодной завистью, которая похожа на ненависть как две капли воды.
Человек не обязан отвечать за свои чувства. Он обязан отвечать за свои поступки.
Если некто выбрал Йена себе в марионетки, он сделал правильный выбор и сыграл идеально.
Ну и пусть.
Глава 20
Валин
Бранден дель Бранден лично проверил подпруги под седлом Йена и лишь слабо улыбнулся, когда Йен сам взялся за них.
- Я не хотел вас обидеть, - сказал Йен и дернул за тканую полоску плотного переплетения. Подождал, пока лошадь выдохнет, и снова потянул.
- Не находите ли, что сейчас неподходящий момент обижаться на вас, Йен Серебряный Камень, даже если бы вы расстегнули пуговицы на ширинке и помочились мне на сапоги?
- Ну да, не без того. Но проверять не будем, ладно?
- Как скажете, - ответил Бранден дель Бранлен, широко улыбнувшись.
Йен повесил ножны с "Покорителем великанов" слева на переднюю луку, затем поставил ногу в стремя и поднялся в седло. Л-лошади... Не то чтобы Йен их не любил. Однако восторга они у него тоже не вызывали.
Бранден дель Бранден привязал конец повода вьючной лошади справа к передней луке седла Йена, затем обменялся с Йеном коротким рукопожатием.
Высоко над ними, на укреплениях, окружающих двор, одетые в голубую форму солдаты, казалось, уже не испытывали горячего желания пускать стрелы и метать копья, как было днем раньше. И прекрасно.
- Вы точно не хотите, чтобы я отправил с вами хотя бы половину моего отряда?
Йен покачал головой:
- Боюсь, группа всадников, направляющихся к Харбардовой Переправе, произведет неверное впечатление.
- Можно отправить посыльных к тамошним маркграфам, передать наши клятвенные заверения, что мы не намерены причинить никому вреда, а всего лишь заботимся о благе будущего маркграфа Восточных Внутренних Земель...
Йен покачал головой. Бранден дель Бранден нахмурился и вскинул руки, отказываясь от дальнейших попыток убедить его.
- Я вижу, вам это не по душе.
- Полагаю, что риск чересчур велик.
И опасности подстерегают с разных сторон. У Йена имелись веские основания путешествовать без солдат Доминиона якобы в качестве его телохранителей. Если повезет, всю обратную дорогу ему придется опасаться за свою жизнь: а вдруг какой-нибудь шибко умный солдат захочет предать Отпрыска или решит защитить Доминионы, вырвав камень из ненадежных рук предполагаемого Обетованного Воителя?
- Как пожелаете. - Бранден дель Бранден все же был политик и понимал, когда следует остановиться.
- И потом, - продолжал Йен, - здесь остается Осия, по своей собственной воле - чтобы помочь целительнице из Вистарии с травами. Когда он надумает уехать, ему...
- Да-да-да, ему надо будет выделить охрану и предоставить возможность ехать туда, куда он пожелает. Отпрыск уже дал вам слово, Йен Серебряный Камень, и его клаффварер тоже, так что мое обещание вам без надобности. Однако я все же обещаю позаботиться об Осии.
Йен кивнул и дал шенкеля своей толстобокой вороной кобыле. Та послушно пошла медленным шагом, стуча копытами по камню; маленький вьючный пони двинулся вслед за нею, не дожидаясь, пока натянется плетеная веревка.
И почему это путь по извилистому туннелю наружу кажется длиннее, чем путь внутрь?
Йен покачал головой. Может, воображение разыгралось, или лошадь и в самом деле идет под уклон медленнее, чем в гору, или тут какая-то хитрость... Так или иначе, прошла целая вечность, прежде чем впереди замаячил выход из туннеля...
...и снаружи виднелось море тумана, в котором терялась узкая длинная дорога.
Ну что ж, одна дорога ведет наверх, одна дорога ведет и вниз. Йен прищелкнул языком, и лошадь пошла быстрее.
Вокруг все еще стеной стоял туман, хотя пределы видимости увеличились до двадцати ярдов, когда до Йена донесся давно ожидаемый хриплый шепот:
- Йен Серебряный Камень...
Юноша натянул поводья, останавливая лошадь, несколько секунд подождал, и из тумана вынырнула темная фигура.
Случалось Йену видеть Валина и в худшем состоянии... Его некогда круглые мясистые щеки запали, тонкая муслиновая туника отсырела, Вестри лучше, чем людям, удается питаться за счет земли, но туман - дело другое.
- Приветствую тебя.
Йен легко соскочил на землю и снял с серого пони одеяло и кожаный мешок с припасами. Переложить часть груза на Йенову кобылу - и Валин сможет ехать верхом на вьючном коньке.
Обитатели Городов знали больше, чем Йен, но и они не во всем разбирались. Сбежав из Старой Крепости, Валин перестал существовать для них - и даже Отпрыск беспокоился только о том, как бы цверг не просочился обратно.
Но раз Валина не знали в Старой Крепости - а дело явно обстояло именно так, - значит, он скорее всего не знаком с окрестными местами. Что бы стал делать цверг в этой ситуации? Вслепую ломиться сквозь туман, надеясь, что, хотя он блуждает по тропам Старой Крепости без позволения и благословения ее обитателей, туман все же расступится и выведет его наружу?
Или Валин просто поджидает выезжающий из Крепости отряд, чтобы пристроиться к нему в хвост?
Йен накинул одеяло на плечи цверга и принялся отвязывать тюки.
- Поешь пока и погрейся. Думаю, нам есть о чем поговорить, - сказал Йен.