Теперь объясню, что такое Охотник.
Охотник - это представитель Элитной Армии, которая в свою очередь состоит из лучших бойцов, натасканных на разных планетах. Я в свое время был исключением. Мы предназначены для усмирения проявляющих агрессию по отношению к человеку рас. Будь то локки, Юпитерианские дагеры, Альвазонские шайети или кто-то еще.
Центурион - очень маленькая планета, исконно населенная локками, которые как раз-то являются агрессивной расой. Здесь, на этой планете, нужен только о_д_и_н Охотник.
Меня сюда послали потому, что старый Охотник состарился и не мог больше выполнять свои обязанности; локки стали грабить и даже убивать. Охотники на пенсию не уходят, нам говорят это в самом начале, еще до вступления в ряды Армии.
Я прибыл на специальном военном катере, старый Охотник все понял...
Неужели теперь пришли вместо меня?! Но почему так рано? Я вполне дееспособен и еще молод! Это ошибка!
Охотник, стоящий на пороге... Это была женщина! Такого раньше никогда не было.
Она окинула взглядом зал, ненадолго задержавшись на группке шахтеров, сидящих у сцены. Это фальш: ей это делать было совершенно незачем. Меня искала? Смешно!
Охотница знала, в каком кабаке и за каким столиком я сижу, едва выйдя из своего транспорта. Или катера? Боги, хоть бы из транспорта...
У нее была по-кошачьи мягкая походка, пружинистая такая. Может быть, это осталось с другой планеты, где сила тяготения отличается от привычной нам. Если же походка природная, то можно сказать, что это странно.
Коричневая бирочка на ее костюме гласила: "Лайкли".
О, Боги, она ведь красавица!..
Нет, она не с Земли. То есть, ее предки, конечно, земляне, но сама она не с Земли. Скорее - какие-то колонии на Вербене, там солнце жаркое и не сходит с небосвода почти никогда. Отсюда и загар, и чуть-чуть прищуренные глаза.
- Добрый день... Охотник, - Лайкли села напротив меня и улыбнулась; нет, кажется, ничего экстремального у нее на уме нет. Хотя, может быть, она просто хорошая актриса. Я кивнул в ответ, нахально осматривая ее. Нет, не в том дело... Я уже несколько лет не видел Охотника, кроме себя.
Форма изменилась: теперь она черная с несколькими синими полосами на плечах и по одной красной с каждой стороны туловища. У нее зеленый воротничок - это значит одна тысяча убитых.
- Не ожидал... - промямлил я, разгоняя туман в голове, не ожидал так скоро.
Лайкли улыбнулась, но вместе с тем на ее лице мелькнула какая-то тень.
- Лайкли, - она протянула руку, - Дженн. Дженн Лайкли.
Маленькая теплая ладонь легла в мою руку. Даже не верилось, что такие руки могут с легкостью оторвать голову.
- Кен Рокхауз, - представился я.
- А что вы имели в виду, когда говорили "так скоро"?
Дженн снова улыбнулась. Издевается. Как будто не понимает, о чем я. Как будто ей не вдолбили голову историю этой планеты со всеми подробностями.
- Дженн, не надо притворяться!
Так, она опустила глаза. Обиделась? Нет.
История, рассказанная Лайкли, не предполагала моего устранения. По крайней мере, так казалось; я не мог убедиться в правдивости ее рассказа. Даже не знаю... Может, что-то со мной, но ее мысли оказались закрытыми от меня. Только несколько тонких морщинок пересекали лоб, после каждой моей попытки.
Она знает?! Откуда?!
Мое сознание буквально прокричало эти вопросы да так "громко", что я вынужден был с опаской оглядеться по сторонам. Возможно, в головах людей вокруг меня только что прозвучали непонятно откуда взявшиеся мысли. И... напоролся на улыбку Лайкли - она точно услышала...
"Глупыш!"
Это было будто вспышка молнии!
"Глупыш! Ты ничего не понимаешь..."
- Зачем вас... зачем... вы здесь? - выдавил я.
- Чтобы помочь.
- Кому? Я прекрасно справляюсь со своими обязанностями, вот, только сегодня убил одного локка-вора.
- Да? Вы уверены? Дайте руку...
Она схватила мою ладонь и сжала ее, впившись тонкими пальцами. Это было больно!
Но то, что я увидел в следующее мгновение, отбросило ничтожную боль куда-то на окраины подсознания. Зал "Русалки" был полон. Забит до отказа, но людей в нем было немного. Основную массу составляли... локки!
Локки!! Десятки локков! Но почему я не видел их, почему люди до сих пор не обращают на них внимания?
Я слышал их голоса: странные бурлящие звуки, необычные слова их языка. Одни разговаривали о чем-то своем, другие посмеивались, глядя на людей, третьи... Третьи - и их было большинство - с ненавистью смотрели на нас, Охотников...
Дженн отпустила мою руку и смахнула капельки пота со лба.
- Вы видели? - она достала из кармана пачку сигарет, взяла одну себе и предложила мне; я отказался.
- Что это было?..
- Вы - старый Охотник, многие думают, что опытный. Но вы так же наивны, как какие-нибудь первокурсники. Те, кого вы истребляете уже двадцать с лишним лет - это отбросы общества. Не только локки, другие расы живут так же.
Человечество - самая несовершенная раса из всех, по сравнению с теми же локками мы дикари. И не надо оскорбляться, это факт. Они стоят гораздо выше нас на лестнице эволюции и только что вы видели подтверждение этому. Им, в принципе, не нужно физическое тело, чтобы жить. То есть, существовать. Они - одно только сознание. Это возможно. А те, кого вы видите, - это провинившиеся перед обществом. Наказание для них - жизнь в физическом мире. Вы сейчас не в состоянии понять и усвоить что-либо. Поговорим завтра. Не ищите меня.
Лайкли встала и направилась к выходу, один раз взмахнув рукой я почти услышал тонкий крик, полный боли.
Всю ночь бушевала буря, но наутро стихии успокоились, небо расчистилось и наше розовое солнце вышло чистое и умытое. Земля, конечно, еще не успела высохнуть и только источала ароматный насыщенный пар, повисающий над высоте метра. Ветер дул ровный, восточный, с озер.
В общем, как всегда бывает после бури, утомленная природа дремала.
Мой дом стоял на отшибе. С самого начала я не хотел жить в городских многоэтажках и вообще проводить ночь среди улиц. Ночью там неуютно, а мой одноэтажный домик, отстоящий от города на полмили, меня вполне устраивал.
Я вспоминал вчерашний странный вечер. Казалось бы, это воспоминание должно мутить душу, но мне было хорошо и спокойно. Возможно, это из-за спокойствия в природе, из-за мягкого солнечного света, из-за шелеста, постанывания и похрапывания могучего леса рядом со мной.
Голова была легка и - нечто странное - как бы раскрыта, будто распустившийся цветок. Я отвлеченно наблюдал за ходом своих мыслей, иногда удивлялся им, иногда радовался. Мысли возникали сами по себе, без моего участия. И это было в высшей степени необычно.