— Сдал вчера. Завтра деньги переведут. Ты к своей подруге пойдешь?
— Мешаю тебе, — женщина отвернулась.
— Нет, что ты. Просто ты?
Он хотел сказать — плохо выглядишь, но все-таки успел сообразить, что подобный комплимент мать не обрадует.
— Эльвира Озерова умерла на днях. Денис не сообщил тебе?
Вилка застыла, не доставив по назначению кусок котлеты.
— Как?
— Кажется, СПИД? Лёша, что ты?
Взгляд Алексея медленно втек в экран.
— Линия 156–144, Линия 54-129? Мама, где бабушкины документы? Похоронные?!
— Алеша?
Мать отчаянно заламывала руки, испуганно следя за мечущимся вдоль серванта молодым мужчиной с бешено горящими глазами.
— Погоди? Отстань!
Звучало в ответ на ее нерешительные реплики.
— Вот!? — он вытряхнул на стол пачку бумаг. — Невероятно?
На стандартном бланке с густой черной «шапкой» скособочились цифры 54-129.
— Ма, я на кладбище. Я должен удостовериться!
— Бабушке цветочки положи, — пробормотала женщина в захлопнувшуюся дверь.
Из автобуса выполз дед с клюкой и следом, едва не сбив старика с ног, выскочил бледный парень лет тридцати в домашней клетчатой рубашке. Не обратив внимание на шепелявую брань, он перебежал через шоссе и остановился, как вкопанный.
Белый город.
Сколько хватало глаз, простирался тихий белый город.
Линия за линией тянулись низкие одноликие дома. Торчали редкие «высотки» на крошечных площадях. На окраинах смущенно кренились старые деревянные развалюхи. А центральные ворота безмолвного града манили к себе, как одинокий хозяин, жаждущий встречи в вечности?
Алексей шел по холодным улицам, с палисадниками и низкими заборчиками, тщетно разыскивая взглядом номера домов. Ни табличек, ни указателей. Только жильцы приветливо улыбаются с потертых керамических фотографий.
— Какая же это линия?
Вопрос пролетел в воздухе и вернулся ответом.
— Чо надо?
Программист застыл, не завершив шаг. Поднял глаза.
Рваная роба, лопата, папироса, грязная кепка «adidas». Наваждение исчезло. Перед ним стоял подвыпивший могильщик.
— Это новые могилы? — выпалил Алексей.
— А чо, не видать? Слепой?
— Какая это линия?
Могильщик аккуратно вложил папиросу в зубы.
— Энта — 157, а вот та, вчерашняя — 156.
От рабочего разило не то перегаром, не то гнилью, и Алексей поспешил отойти подальше. Эльвиру Озерову он нашел быстро, и ее новый «дом», обильно обставленный искусственными цветами, не произвел особого впечатления. Двигаясь обратно к воротам, молодой человек тщательно отсчитывал памятники и кресты. Версия подтвердилась. Линия 156 место 144, точно как Базе?
Поднимаясь на пятый этаж, Алексей неожиданно для себя осознал еще один простой и очевидный факт. Базу данных он «скачал» за 5 лет до смерти бабушки и, соответственно, за 8 лет до гибели Эльвиры, и эта База уже содержал сведения об их захоронениях.
Программист тихо засмеялся.
— А я-то гадал, почему 32-битные символы. Ничего удивительного! Кто ж сейчас работает на 16-ти битных. Ничего удивительного?
Матери дома не было, и Алексей без каких-либо словесных преград проследовал прямо к Базе.
— Я понял, что ты! Но почему ты выбрала меня? Зачем ты пришла? Что ты хочешь, чтобы я сделал? Что у тебя в третьем поле? Даты смерти? Годы жизни? — (шелест клавиш). — Ну, ответь, прошу! Я хочу знать! Я должен знать!
Эльвира бесшумно присела на краешек дивана.
— Здравствуй, Лёша.
Он оторвался от монитора.
— Привет.
— Извини, я без звонка. Я ненадолго? Как мои поживают? Денис?
— Хорошо, наверное.
Затуманенные глаза рассеянно смотрели сквозь гостью.
— Ты любишь ее? — она показала на Базу.
— Да. Она моя.
— Она хочет тебя, и она хочет продолжения.