Ведущая вверх по не слишком длинному склону улица заканчивается у порога стоящего на холме квадратного здания.
- Сюда!
Взгляд Креслина улавливает полосу белого тумана, похожую на ту дорогу, что совсем недавно привела его в Фэрхэвен.
- Сайриенна? В такую рань - и уже задержала какого-то гуляку!
Слова принадлежат сидящему за столом худощавому мужчине, одетому не в белую, а в черную кожу. Когда он говорит, его губы открывают ровные белые зубы, и зрительно это делает его старше. Но Креслин полагает, что лет ему ненамного больше, чем женщине.
- Вызови Гайретиса.
- Ну у тебя и шуточки.
- Вызови Гайретиса, не то...
- Драгоценнейшая, да ты никак мне угрожаешь?
- И не думаю. Я могу просто вернуть этому малому его меч и больше ни во что не вмешиваться.
- А что, это создаст затруднения?
- Вы, Черные, умеете защищаться только от других магов, - усмехается Харлаан.
- Ты не совсем прав, приятель. Не хочешь ли отрастить еще одну бородку... прямо из глаз?
Молодой страж сглатывает.
- Гак ты вызовешь Гайретиса?
- А могу я осведомиться, по какой причине?
- Это запросто. Нелицензированная черная магия, ношение холодной стали и меч - клинок Западного Оплота.
С каждым словом Черный маг присматривается к Креслину все внимательнее, и юноша чувствует пальцы, ворошащие его мысли.
- Тебе страшно повезло, Сайриенна, паренек недостаточно обучен. При том, что силы в нем хватит па троих Черных. К сожалению для него.
Креслин непроизвольно хмурится. О какой Черной силе может идти речь? Неужто всего-навсего об умении касаться ветров? Или о смехотворной способности воссоздать яблоко из сидра? Чему тут можно завидовать, чего опасаться?
- Так где Гайретис?
- Уведомлен.
Человек в черном криво усмехается. У Креслина тяжелеют веки, хочется зевнуть, по колени подгибаются, и ему едва удается не рухнуть на пол. В последний момент юноша мысленно вскидывает руку, силясь защититься от навязываемого сна, но... пол оказывается бездонным и черным.
XXXIV
- Ты уверена, что он тот самый? - спрашивает Высший Маг.
- Да много ли иных, кому такое под силу? Орудовать клинками и искривлять ветры?
- Так что бы его попросту не прикончить?
Все эти вопросы, один за другим, возникают у одетых в белое людей, кружащих над столом, точно стервятники над падалью.
- Нам известно, что он - если это и вправду он - имеет жизненную связь с тираном Сарроннина. Умри он - и что случится?
- Оборвется нить, вот и все.
- И? - стоит на своем тощий малый в белом.
- Тиран узнает, что он покойник. И что дальше?
- И тиран, и маршал предполагают, что он в Фэрхэвене.
- Тебя беспокоят две женщины по ту сторону Закатных Отрогов?
- Кто меня беспокоит, так это два единственных оставшихся в Кандаре правителя, располагающие боеспособными армиями. Я прекрасно помню, что случилось с силами вторжения, которые ты столь деятельно поддерживал, Хартор. К тому же тиран доводится по консорству кузиной герцогу Монтгрена.
- О...
- Вот именно. Если со временем этому юноше суждено лишиться сил и умереть, то... - он пожимает плечами. - Но в любом случае это лучше, чем наносить оскорбление маршалу или Риессе, особенно если в том нет необходимости.
- Я подготовлю темницу, - предлагает Хартор. В ответ слышится тяжкий вздох.
- Ты хоть о чем-то думаешь, а? Если линии его жизни окажутся сведены в одно место, это будет верным указанием. Задача - скрыть его местонахождение от маршала и тирана; до поры никто не должен знать, в чьих он руках. А там со временем мы сможем широко распространить слухи о жестоких западных дикарках, которые, следуя своей варварской природе, довели бедного юношу до смерти. Такая молва будет нам на руку.
- Но ведь именно мы...
- А кто узнает? Мы ведь не обязаны во всем руководствоваться соображениями Черного Ордена.
Человек в ослепительно белом облачении улыбается, хотя эту гримасу трудно назвать улыбкой.
- Черным такое не понравится, Джепред.
- А им незачем об этом знать. А хоть и догадаются, как они смогут хоть что-нибудь доказать?
- Понял. Как насчет дорожно-строительного лагеря?
- Превосходное предложение, лишь с одним дополнением. Он не должен знать, кем является.
- А если Белая Тьма перестанет действовать?
- Примерно на год ее хватит. А за это время...
Стоящие вокруг стола люди в белом глубокомысленно кивают. Все, кроме одного, - кивает, правда, и он, но его лицо лишено какого-либо выражения.