- Это не просто политика, - замечает Мегера, придвинувшись ближе к его плечу. - Кажется, маршал нашла единственный способ сказать тебе о своей любви.
Креслин не отвечает, потому что сказать ему нечего. Он смотрит, как Клеррис и Лидия отстраняются друг от друга, улыбаясь совершенно одинаковыми улыбками. Они не держатся за руки, но близость между ними и без того очевидна.
Открывается люк носового трюма, и два матроса закрепляют над ним ручную лебедку.
- Мегера, ты не хотела бы составить компанию капитану стражей Шиере? спрашивает Креслин. В действительности это не вопрос, поскольку у него нет сомнений: иметь дело с воительницами из Западного Оплота лучше не ему, а именно ей.
- Да, конечно, ведь капитан, надо думать, предпочитает не... Хотя, тут ее лицо озаряет на редкость ясная улыбка, - пожалуй, мы оба можем вызывать у нее некоторое беспокойство.
Креслин тоже искренне улыбается, что в последние дни случалось нечасто.
- Мы могли бы... Впрочем, тогда мне пришлось бы объяснять, как обычный мужчина ухитрился сбежать из Западного Оплота, а тебе, наверное, пришлось бы что-нибудь поджарить в знак серьезности своих намерений.
- Решено, беру стражей на себя, - холодно произносит Мегера, оставив Креслина недоумевать: чем он прогневил ее на сей раз?
- Чтобы женщину уважали, ей не обязательно прибегать к силе или к магии, - отвечает на невысказанный вопрос Мегера, глядя мимо него на пристань, где строятся сошедшие на берег стражи.
- Я имел в виду не это... - извиняющимся тоном бормочет Креслин.
- Ну, конечно... суженый, - она качает головой.
По трапу спускаются Черные. Лидия несет черный кожаный футляр, который кажется ему знакомым.
- Креслин, позволь представить тебе... - начинает Клеррис.
- Мы уже знакомы, - мягко перебивает его юноша. - Мне ли не помнить Лидию, ведь я обязан ей жизнью, если не большим, - Креслин кланяется. Он не кланялся никому с тех пор, как покинул Западный Оплот, но целительница бесспорно заслуживает этого.
Однако она краснеет, да и на лице Клерриса появляется смущение.
- Это большая честь, Креслин... тем паче от регента, - произносит Лидия тоном, который не вполне ему понятен.
- Коли он способен на такой знак уважения, для него, пожалуй, еще есть надежда, - язвительно бормочет Мегера.
- Лидия, позволь представить тебе Мегеру, мою соправительницу и суб-тирана Сарроннина.
- Рада познакомиться. Тиран проявила готовность помочь острову.
- Дражайшая сестрица? И в чем же проявилась ее щедрость?
- В обещании поставить зерно, оливки и строительные материалы... после завершения сбора урожая.
- О! Буду ждать с нетерпением.
Креслин молча кивает, прекрасно понимая смысл такой отсрочки. Риесса поддержит их лишь в том случае, если они, невзирая на козни магов и прочие напасти, продержатся до осени, то есть докажут способность выжить самостоятельно.
- Прости, Лидия, но я должна распорядиться насчет устройства стражей, - говорит Мегера. - Буду рада поговорить с тобой попозже.
Она направляется к Шиере, которая по-прежнему кажется Креслину неуловимо знакомой, а Лидия подает юноше черный футляр.
- Это от маршалка.
Креслин сдвигает брови, силясь сообразить, что бы такое могла послать ему Ллиз, но, приняв футляр, тут же понимает, что там гитара. С чего бы это?
- В футляр вложена записка.
Креслин, однако, решает, что не стоит читать записку прямо на пристани, тем более что к нему спешит капитан корабля.
- Прошу прощения, но, похоже, у меня еще есть кое-какие дела.
- Если хочешь, мы с Лидией отнесем гитару в башню, - предлагает Клеррис.
- Был бы весьма благодарен.
- Регент Креслин! Регент Креслин!
Улыбнувшись целительнице и Черному магу, юноша поворачивается к нетерпеливому капитану, держащему в руках ворох пергаментов.
LXXXI
- Физически ты подготовлена совсем неплохо для начинающей. Но... Мегера поднимает брови, ожидая, что же скажет капитан стражей, - ...но не знаю, сумеешь ли ты за три месяца или полгода освоить то, чему у нас учатся всю жизнь.
- Сумею! - заявляет Мегера. - У меня нет выбора.
- Но ведь Креслин не так уж и суров. Моя сестра уверяла, что у него доброе сердце.
- Не в нем дело. Как раз от него мне защищаться не требуется. К тому же я видела его в бою и вынуждена признать: каковы бы ни были мои успехи, едва ли я смогу взять над ним верх в поединке. Но научиться этому я должна, - Мегера берется за белый деревянный меч. - С чего начнем?
В ответ капитан стражи поднимает брови:
- Разумеется, с самого начала. С того, как ты держишь оружие... рыжеволосая слабо улыбается, но позволяет Шиере переставить ее пальцы. ...И с того, как ты стоишь.
Мегера понимает, что обучение будет стоить ей синяков и шишек, но эта боль не идет ни в какое сравнение с огнем, оставившим шрамы на запястьях.
- Начнем, но смотри - не пожалей...
Возможно, ей и впрямь придется несладко, однако время сожалений миновало. Приняв решение, Мегера гонит прочь все посторонние мысли и полностью сосредоточивается на сложном искусстве боевой стойки и хватки за рукоять.
LXXXII
Человек в серых кожаных штанах и линялой зеленой рубахе с обрезанными выше локтей рукавами долго стоит на краю пристани, глядя на взбухающее за волноломом море и захлестывающие камни белые буруны. На пристань падает тень западных холмов. Скоро закат. Креслин поворачивается к западу, где туманные облака уже начинают ловить оранжевые и розовые отблески готового погрузиться в море за высокими склонами солнца, бросает последний взгляд в сторону Башен Заката и уходит.
Стоптанные сапоги словно бы сами собою несут его от причала к недостроенной гостинице, где под крышу подведена лишь общая зала, служащая питейным заведением. Завершение жилых помещений задерживается - отчасти из-за неточностей в плане, но прежде всего потому, что, выполнив самую, как им кажется, важную задачу, солдаты заметно подрастеряли интерес к строительству. А вот стражи из Оплота, как ни странно, стали помогать в возведении на утесе резиденции для регентов, причем с таким рвением, что уже закончили несущие стены и перегородки, сделав всего за восемь дней больше, чем Креслин чуть ли не за три месяца.
Стражи, которые работают с Мегерой над расширением башни, добились еще больших успехов. Она-то находит с ними общий язык, и это касается не только обучения боевым искусствам.
Покидая пристань, Креслин проходит мимо двух рыбаков, складывающих для просушки сети.