- Большую уборку?
- Ты была главной горничной... но ты всегда была чем-то большим. Ты была мне матерью, но я был слишком мал и глуп, чтобы понять это. Теперь ты получишь все то уважение, которого заслуживаешь, Рейчел. И если ты захочешь, ты будешь главой всего Хейхолта. Видит Бог, мы нуждаемся в тебе. Армия слуг будет повиноваться тебе - отряды строителей, полки горничных, легионы садовников. Он засмеялся очень по-мужски. - Мы объявим войну развалинам, в которые сами Хейхолт и превратили, и отстроим замок заново. Мы снова сделаем наш дом прекрасным местом. - Он сжал ее в объятиях и потащил туда, где ждали, улыбаясь, Мириамель и Джеремия. - Ты будешь Рейчел Дракон, генерал Хейхолта.
Слезы струились по ее щекам.
- Дуралей, - сказала она.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Тиамак толкнул большим пальцем ноги лист лилии. Часть рва в тени стены была тихой, если не считать жужжания насекомых и плеска болтавшихся в воде ног Тиамака.
Он наблюдал за водяным жучком, когда услышал шаги за спиной.
- Тиамак! - Отец Стренгъярд застенчиво сел рядом с ним, но обутые в сандалии ноги в ров не опустил. - Я слышал, что ты прибыл! Как отрадно видеть тебя.
Вранн повернулся и пожал руку архивариуса.
- И вас, дорогой друг, - сказал он. - Какие перемены!
- Многое можно сделать за целый год, - засмеялся Стренгъярд, - а люди работали изо всех сил. А какие новости у тебя? Что произошло после того, как ты отправил последнее послание?
Тиамак улыбнулся:
- Многое. Часть моих односельчан уцелела, я нашел их в других деревнях Вранна. Я думаю, многие из них вернутся в Деревенскую Рощу теперь, когда ганты отступили в глубину болот. - Его улыбка погасла. - А моя сестра до сих пор не верит и половине того, что я ей рассказываю.
- Можно ли винить ее? - мягко спросил Стренгъярд. - Я сам уже с трудом верю в то, что видел собственными глазами.
- Нет, я не виню ее. - Улыбка Тиамака вернулась. - Я закончил свой труд "Совранские лекарства целителей Вранна".
- Тиамак, друг мой, - Стренгъярд был в восторге, - но ведь это же замечательно! Я так о нем мечтал! Я смогу прочитать манускрипт?
- Очень скоро. Я привез его с собой. Саймон и Мириамель сказали, что с него снимут копии. Четыре писаря только для работы над моей книгой! - Он покачал головой. - Кто бы мог подумать!
- Замечательно! - снова сказал Стренгъярд и загадочно улыбнулся. - Не пора ли нам вернуться в замок? Я думаю, что время уже пришло.
Тиамак кивнул и неохотно вытащил ноги из воды. Листок лилии возвратился на свое место.
- Я слышал, что это будет больше чем памятник, - сказал вранн, когда они смотрели на незаконченную каменную оболочку, возвышавшуюся там, где раньше стояла Башня Зеленого ангела. Повсюду были разбросаны доски и одежда отсутствующих рабочих. - Там будут также и архивы. - Он повернулся к своему другу: - Я думаю, вы знаете об этих четырех писарях больше, чем говорите.
Стренгъярд кивнул и вспыхнул:
- Я сам помогал рисовать план. Это будет великолепно, Тиамак. Дом знаний, где ничто не сможет потеряться или пропасть. И у меня будет много ассистентов, которые смогут помогать мне. - Священник улыбался и смотрел на недостроенное здание. - Очень возможно, что к тому времени, когда все закончится, мой глаз будет в таком плохом состоянии - то есть это в том случае, если Бог еще не призовет меня, - что я не смогу увидеть его. Но это меня не огорчает. Я уже его вижу. - Он похлопал себя по лбу, и его мягкая улыбка стала шире. - Здесь. Это замечательно, мой друг, замечательно.
Тиамак взял священника за руку, и они пошли через Внутренний двор.
- Как я уже сказал, удивительные перемены произошли здесь. - Болотный человек посмотрел наверх, на причудливую путаницу крыш замка. Теперь почти все они были починены и ярко блестели в лучах вечернего солнца. Строительные леса возвышались над куполом церкви. Взгляд Тиамака упал на противоположную стену Внутреннего двора, и он остановился. - Башня Хьелдина! А где же окна? Они были красными, не так ли?
- Башня Прейратса... - Стренгъярд начертал знак древа у себя на груди. - Я полагаю, ее сожгут и сровняют с землей. Она долго была запечатана, но никто особенно и не рвался проникнуть туда, и Саймон - я полагаю, следует говорить король Сеоман, хотя это до сих пор звучит немного странно для меня, - хочет, чтобы вход в катакомбы тоже был закрыт. - Архивариус покачал головой. - Вы знаете, Тиамак, я думаю, что любые знания драгоценны. Но я ничего не мог возразить. Вранн кивнул:
- Я понимаю. Но давайте говорить о более приятных вещах.
- Да. - Стренгъярд снова улыбнулся. - Кстати, я нашел прелестную вещь конторскую книгу времен Сулиса Изменника. Кто-то обнаружил ее, когда расчищали канцелярию. Там потрясающие места, Тиамак, просто потрясающие! Я думаю, у нас как раз есть время, чтобы зайти в мою комнату и забрать ее по дороге в столовую.
- Тогда пойдем скорее, - сказал Тиамак, улыбаясь, но, немного поотстав от архивариуса, бросил последний взгляд на башню Хьелдина и ее пустые окна.
- Вот видишь, - мягко сказал Изгримнур. - Они покрыли ее прекрасным камнем, как и говорила Мириамель.
Гутрун вытерла лицо шарфом.
- Прочитай мне это.
Герцог прищурился на вделанную в пол каменную плиту. Это место было открыто небу, но солнце садилось, и быстро темнело.
"Изорн, сын Изгримнура и Гутрун, герцога и герцогини Элвритсхолла. Храбрейший из людей, любимый Богом и всеми, кто знал его".
Он выпрямился, полный решимости не плакать. Он будет сильным для своего погибшего мальчика.
- Да благословит тебя Бог, сын, - прошептал он.
- Ему, должно быть, так одиноко, - сказала Гутрун, голос ее дрожал, - так холодно в земле.
- Перестань, - Изгримнур обнял ее, - Изорн не здесь, ты знаешь. Он в лучшем месте. Он будет смеяться, если увидит, как мы мучим себя. - Он старался, чтобы его слова звучали твердо. Ничего хорошего нет в том, чтобы горевать без конца. - Бог наградил его.
- Конечно. - Гутрун всхлипнула. - Но, Изгримнур, мне так не хватает его!
Он почувствовал, что слезы выступают у него на глазах, тихо выругался и поспешно начертал знак древа.
- Мне тоже не хватает его, жена. Конечно. Но у нас есть другие, о которых мы должны думать, и Элвритсхолл, не говоря уж о двух крестниках в Кванитупуле.
- Крестники, которыми я даже не могу похвастаться, - сказала она негодующе, потом засмеялась и покачала головой.
Они постояли еще некоторое время, пока не стемнело и каменная плита не пропала из глаз. Тогда они повернулись и снова вышли в вечер.
Они сидели в столовой, заняв кресла вокруг Великого стола Джона. На стенах горели факелы, на столе стояли свечи, так что длинная комната была полна света.
Мириамель поднялась, ее голубое платье шелестело в нахлынувшей тишине. Обруч у нее на лбу отражал свет факелов.
- Мы приветствуем всех. - Голос ее был мягким, но сильным. - Этот дом ваш и таким будет всегда. Приходите к нам, как только вам захочется, и оставайтесь так долго, как вам понравится.
- Постарайтесь выбираться сюда хотя бы раз в год, - сказал Саймон и поднял чашу.
Тиамак засмеялся.
- Это довольно долгое путешествие для некоторых из нас, Саймон, - сказал он. - Но мы всегда будем стараться изо всех сил.
Изгримнур рядом с ним стукнул кубком по столу. Он пробил изрядную брешь в замковых запасах пива и вина.