- Я думаю, что она, может быть, вернется к нам. - Эолер вздохнул. Прошлой ночью она начала немного двигаться и дышать поглубже. Она даже сказала несколько слов, но шепотом, и я не смог ничего разобрать.
- Но это же хорошие новости! Почему у тебя такое вытянутое лицо?
- Женщина-ситхи приходила посмотреть на нее. Она сказала, что это похоже на лихорадку - иногда больной выплывает на поверхность, как тонущий, который делает последний глоток воздуха, но это не значит... не значит... - Голос Эолера задрожал. Он сжал зубы, пытаясь справиться с собой. - Целительница сказала, что она все еще так же близка к смерти, как и раньше, - если не ближе.
- А ты веришь ситхи?
- Это не болезнь плоти, Изорн, - тихо сказал граф. - Это рана и без того поврежденной души. Ты же видел ее в последние недели. - Он сплел пальцы, потом снова расплел их. - А ситхи о таких вещах знают больше, чем мы. Что бы ни случилось с Мегвин, оно не оставило следов - нет ни сломанных костей, ни кровоточащих ран. Скажи спасибо, что твои раны - это обычные земные раны, которые можно залечить.
- Так я и делаю, слово чести. - Риммер нахмурился. - Ах, милостивый Узирис! Эолер, значит, у тебя опять плохие новости. И никто ничего не может сделать?
Граф пожал плечами:
- Целительница сказала, что помочь Мегвин не в ее силах. Она может только немного облегчить ее страдания.
- Проклятая судьба! Такая славная девушка! Над семьей Лута тяготеет какое-то проклятие!
- Никто бы этого не сказал еще год назад. - Эолер закусил губу, прежде чем продолжить. Его собственное горе росло до тех пор, пока не начало казаться, что оно должно либо исчезнуть, либо убить его. - Но, щит Мюрага, Изорн, неудивительно, что Мегвин искала богов! Нетрудно было решить, что они покинули нас: ее отец убит, брат растерзан, разрублен на куски, ее народ в изгнании. Он задыхался. - Мой народ! А теперь бедная Мегвин сходит с ума и умирает в снегах Наглимунда. Это не просто отсутствие богов, нет, они как будто решили покарать нас!
Изорн начертал знак древа.
- Мы никогда не узнаем, чего хотят небеса. Может быть, у Господа свои планы относительно Мегвин, а мы просто не можем его понять?
- Возможно. - Эолер подавил раздражение. Не было вины Изорна в том, что Мегвин ускользала, и то, что он сказал, было добрым и разумным, но сейчас граф Над Муллаха не хотел ни доброты, ни разума. Он хотел выть, как волк на Фростмарше. - Укуси меня Куамн, Изорн, видел бы ты ее! Если она не лежит неподвижно как смерть, лицо ее полно ужаса, а руки сжимаются, вот так, - он протянул к Изорну собственные руки со скрюченными пальцами, - как будто ищет помощи. - Эолер в отчаянии ударил ладонями по коленям. - Ей нужно что-то, а я не могу ничем помочь. Она потеряна, а я не могу найти ее и привести назад. Он судорожно вздохнул.
Изорн смотрел на друга. В глазах его светилось понимание.
- О Эолер! Ты любишь ее?
- Я не знаю! - Граф на мгновение закрыл лицо руками. - Когда-то я думал, что могу прийти к этому, но потом она стала неприветливой и холодной. Она отталкивала меня при любой возможности. А когда безумие овладело ею, она сказала, что любила меня с детства. Она была уверена, что я буду смеяться над ней, и не хотела, чтобы ее жалели. Поэтому она всегда держала меня на расстоянии - чтобы я не догадался, в чем дело.
- Мать Милости! - выдохнул Изорн. Он протянул свою веснушчатую руку и сжал ладонь графа.
Эолер почувствовал простую силу этого пожатия и долго не отнимал руки.
- Жизнь и без того сложная штука. Можно было бы обойтись и без войн между бессмертными и тому подобного. Ах, Изорн, неужели мир никогда не наступит?!
- Когда-нибудь, - сказал риммер. - Когда-нибудь обязательно.
Эолер крепко сжал его руку, прежде чем отпустить ее.
- Джирики сказал, что через два дня ситхи уйдут. Ты пойдешь с ними или вернешься в Эрнистир вместе со мной?
- Еще не знаю. В зависимости от того, как будет чувствовать себя моя голова. Пока что я не могу ехать с мало-мальски приличной скоростью.
- Тогда поезжай со мной, - сказал, поднимаясь, граф. - Теперь мы не торопимся.
- Будь здоров, Эолер.
- Ты тоже. Если хочешь, я зайду попозже и принесу немного этого ситхианского вина. Это как раз то, что тебе нужно, чтобы снять боль.
- Боль-то оно, может быть, и снимет, - рассмеялся Изорн. - Но, боюсь, и рассудок повредит. Но мне все равно. Я никуда не собираюсь и не должен ничего делать. Приноси вино, если сможешь.
Эолер похлопал друга по плечу и вышел из шатра под удары колючего ветра.
Дойдя до шатра, в котором лежала Мегвин, он снова был поражен мастерством ситхи. Маленькая палатка Изорна была крепкой и хорошо сшитой, но холодный воздух все равно пробивался внутрь, а тающий снег затекал на пол. Шатер Мегвин сделали ситхи, поскольку Джирики хотел устроить ее с максимальным удобством, и, хотя блестящая ткань была такой тонкой, что казалась почти прозрачной, переступив через порог, он почувствовал себя в добротно построенном доме. Шторм, сотрясавший Наглимунд, ревел как будто за много миль отсюда. Но зачем им это, подумал Эолер, ведь сами ситхи не обращают никакого внимания на холод и сырость.
Кира'ату подняла глаза, когда вошел Эолер. Мегвин, распростертая на матрасе под тонким одеялом, беспокойно двигалась, но глаза ее были по-прежнему закрыты, и смертельная бледность покрывала ее лицо.
- Есть перемены? - спросил Эолер, уже зная ответ.
Она слегка пожала плечами:
- Она борется, но, боюсь, у нее не хватит сил ослабить хватку того, что овладело ею. - Ситхи казалась равнодушной, ее золотистые глаза ничего не выражали, но граф знал, сколько времени она проводит у постели Мегвин. Они просто были другими, эти бессмертные; бессмысленно было судить о них по лицам и даже голосам. - Она говорила какие-нибудь слова? - внезапно спросила Кира'ату.
Эолер смотрел, как пальцы Мегвин вцепились в край одеяла, царапая что-то несуществующее.
- Говорила, да, но я ничего не понял. А то, что я слышал, было только бормотанием. Я не разобрал слов. Ситхи подняла серебристую бровь:
- Мне кажется, я слышала. - Она посмотрела на свою подопечную, чьи губы теперь беззвучно шевелились.
- Вам кажется, вы слышали... что?
- Речь Сада, - Кира'ату вытянула руки, сложив пальцы щепотью, - то, что вы назвали бы языком ситхи.
- Может быть, она выучила несколько слов, пока мы вместе путешествовали и сражались. - Эолер придвинулся ближе. При виде неустанно двигающихся рук Мегвин у него щемило сердце.
- Это возможно, - согласилась целительница, - но она говорила так, как если бы сама была зидайя.
- Что это значит? - Эолер был смущен и раздражен.
Кира'ату поднялась:
- Простите меня. Мне следовало поговорить об этом с Джирики и Ликимейей, а не беспокоить вас. И в любом случае это не имеет значения, я полагаю. Простите, граф Эолер. Я хотела бы сообщить вам более приятные новости.
Он опустился на землю подле Мегвин.
- Это не ваша вина. Вы были очень добры. - Он протянул руку, чтобы Мегвин могла схватиться за нее, но холодные пальцы девушки пугливо отодвинулись. Укуси меня Багба, чего она хочет?
- Тут есть что-нибудь, что она обычно носит с собой или надевает на шею? спросила Кира'ату. - Какой-нибудь амулет или другая вещь...
- Не могу припомнить ничего такого... Может быть, си нужна вода?
Ситхи покачала головой:
- Я давала ей пить.