- Я готов, - сказал Изорн. - У меня накидка Камариса. И смотрите! - Он вытащил из ножен меч. Лезвие и рукоятка были сверкающе черными. - Немного краски, и он стал Торном. - Молодой человек поймал расстроенный взгляд Изгримнура: - Отец, ты согласился на это, и с тех пор ничего не изменилось. Из всех, кому может быть доверена эта тайна, только я достаточно высок, чтобы сойти за Камариса.
Герцог нахмурился:
- Это так, но, притворяясь Камарисом, не вообрази, что ты действительно Камарис. Ты будешь нужен только живым и на коне. Не делай глупостей!
Изорн недовольно сверкнул на отца глазами, сердясь, что после всего, что он пережил, с ним обращаются как с ребенком. Изгримнур почти пожалел о своей отцовской заботе - почти, но не совсем.
- Ну хорошо. А кто будет Джошуа?
- Есть кто-нибудь, кто может сражаться левой рукой? - спросил Слудиг.
- Точно, - кивнул Фреозель. - Никто не поверит в Джошуа со здоровой правой рукой.
Изгримнур чувствовал, как его раздражение растет. Это безумие! Все равно что выбирать придворных для участия в представлении на День Святого Туната.
- Он должен только появиться несколько раз, а не сражаться, - прорычал Изгримнур.
- Но ему придется принять участие в битве, - настаивал Слудиг. - А иначе его никто не увидит.
- Я сделаю это, - сказал Хотвиг. Покрытый шрамами тритинг поднял руку, и браслеты на ней зазвенели. - Я могу сражаться обеими руками.
- Но... но он же совсем не похож на Джошуа, - извиняющимся тоном проговорил Стренгьярд. - Не правда ли? - Он протрезвел с тех пор, как герцог видел его в последний раз, но все еще казался расстроенным. - Хотвиг, вы... у вас очень широкая грудь и... и слишком светлые волосы.
- Он будет в шлеме, - заметил Слудиг.
- Арфист Сангфугол очень похож на принца, - предложил священник. - Он, во всяком случае, тонкий и темноволосый.
- Ха, - засмеялся Изгримнур. - Я не стал бы отправлять певца туда, где готовится такое кровопускание. Даже если бы ему не нужно было драться, он должен усидеть на лошади в самой гуще битвы. - Он покачал головой. - Но я и Хотвигу не могу разрешить делать это. Ты нам нужен - твои тритинги нам нужны. Вы наши самые быстрые всадники, и мы должны быть готовы к тому, что рыцари короля сделают вылазку из ворот. Кто еще? - Он повернулся к Сориддану: - У вас есть какие-нибудь идеи, барон?
Прежде чем Сориддан успел что-нибудь сказать, встал его брат Бриндаллес:
- Я примерно того же роста, что и принц, и я могу ездить верхом.
- Нет, это глупо, - начал Сориддан, но Бриндаллес остановил его, подняв руку:
- Я не такой боец, как ты, брат, но это я могу сделать. Принц Джошуа и эти люди многим рисковали для нас. Они рисковали попасть в плен или быть убитыми нами, принеся нам же правду, а потом помогли выгнать Бенигариса. - Он мрачно оглядел палатку. - Но что в этом хорошего для нас, если мы не выживем и не сможем наслаждаться этим, если наши дети будут лишены дома Элиасом и его неумершим союзником? Меня ставят в тупик все эти разговоры о мечах и магии, но если такая хитрость действительно необходима - что ж, я могу сыграть эту роль.
Изгримнур оценил его спокойную решимость и кивнул:
- Тогда решено. Спасибо тебе, Бриндаллес. Дай вам Эйдон удачи. Изорн, достань ему вещи Джошуа, которые подойдут, а потом сам возьми из одежды Камариса все, что тебе необходимо. Судя по тому, что сказал Джеремия, я не думаю, что старик взял с собой шлем. Фреозель?
- Да, герцог Изгримнур?
- Скажи механикам, чтобы были готовы. Все остальные, идите к своим людям и готовьте их. Милость Божья да будет с нами.
- Да, - внезапно сказал Стренгъярд. - Да, конечно. Милость Божья да будет с нами.
Тот, Кто Всегда Ступает По Песку, безмолвно молился Тиамак, я иду в темное место, далеко от наших болот - дальше, чем когда-либо был. Пожалуйста, не теряй из виду болотного человека!
Солнца не было видно за штормовыми тучами, но глубокая ночная синева начинала бледнеть. Тиамак стоял на пляже Кинслага и смотрел на смутные силуэты, которые должны были быть башнями Хейхолта. Они казались невероятно далекими и неприступными, как горы.
Выведи меня оттуда живым, и я буду... и... он не мог придумать никакого обещания, способного соблазнить бога-защитника. Я буду уважать тебя. Я буду делать то, что правильно. Выведи меня оттуда живым, пожалуйста.
Снег кружился в воздухе, ветер стонал, вспенивая черный Кинслаг.
- Мы идем, Тиамак, - сказала Адиту из-за его спины. Она оказалась неожиданно близко, так что он подскочил от удивления при звуке ее голоса. Ее брат исчез в темном отверстии пещеры. Тиамак последовал за ним; шум ветра позади них начал утихать.
Тиамак был удивлен, обнаружив такую маленькую группу ситхи, и еще более удивлен, найдя среди них Ликимейю.
- Но разве ваша мать может оставить своих людей и идти вниз? - прошептал он Адиту. Перелезая через очередной валун и сжимая в руках сверкающий шар, который Джирики дал ему, Тиамак заметил, что Ликимейя обернулась и посмотрела на него с явным недовольством. Он был смущен и рассержен на самого себя, за то что недооценил остроту слуха ситхи.
Адиту рядом с ним скользнула вниз, ловкая, как олень.
- Если кто-то должен будет говорить от имени Дома Танцев Года, то там остался дядюшка Кендарайо'аро. Но во всех остальных случаях решения будут приниматься в зависимости от происходящего, и то, что должно быть сделано, будет сделано. - Она вдруг остановилась, подняла что-то с пола и начала внимательно рассматривать. Предмет был слишком мал, чтобы Тиамак мог понять, что это. - В любом случае есть вещи не менее важные, которые следует сделать здесь, внизу. Поэтому сюда пришли те, кто наилучшим образом способен сделать это.
Он и Адиту шли в хвосте небольшого отряда вслед за Джирики и Ликимейей, так же как и Кира'ату, маленькая тихая женщина ситхи. Еще одна женщина, по имени Чийя, неожиданно показалась Тиамаку даже более чуждой, чем остальные ситхи; рядом с ней шел высокий черноволосый мужчина Курои. Все двигались со странной грацией, которую Тиамак давно заметил в Адиту, и, кроме Адиту и ее брата, никто, видимо, не обращал на вранна больше внимания, чем смертные на собаку, увязавшуюся за солдатами.
- Я нашла песок, - сказала Адиту. Все утро она старалась говорить на вестерлинге даже со своими соплеменниками, за что Тиамак был ей очень благодарен.
- Песок? - Тиамак прищурился на невидимое нечто, зажатое между большим и указательным пальцем. - Да?
- Мы отошли уже далеко от берега моря, но он закруглен водой. Я бы сказала, что мы все еще идем по следу Джошуа.
Тиамак думал, что ситхи собираются найти принца при помощи какой-то особой магии бессмертных, и теперь не очень понимал, что делать с открытием Адиту.
- А разве вы... разве вы не... знаете, где находятся принц и Камарис? Тиамак явно позабавил Адиту. Ее улыбка была вполне человеческой.
- Нет. Есть вещи, которые мы можем иногда делать, чтобы было легче найти кого-то или что-то. Но не здесь.
- Не здесь? Почему?
Улыбка исчезла.
- Потому что здесь происходят перемены. Ты чувствуешь? Я это чувствую так же сильно, как слышу вой ветра снаружи.
Тиамак покачал головой:
- Если нам будет что-то угрожать, надеюсь, вы мне скажете. Я далеко от своих болот и не знаю, где лежат опасные пески.
- Место, в которое мы идем, было когда-то нашим, - сказала Адиту серьезно, - но теперь нет.
- Вы знаете дорогу? - Тиамак оглядел наклонный туннель, бесконечные расщелины и почти одинаковые пересекающиеся проходы, в которых тьма была такой глубокой, что ее не могли развеять даже сверкающие шары ситхи. Страшно было даже подумать о том, что можно заблудиться в этих местах.
- Моя мать знает или во всяком случае скоро будет знать. Чийя тоже жила здесь.
- Ваша мать жила в этом месте?