Каззак встал.
- Позвольте мне уйти и подумать, что же именно можно предпринять.
Он пошел к двери, Уллик с Милоном оттащили в сторону кресло.
Возле двери Каззак снова обернулся лицом к ним.
- Вы не хотели бы дать мне хоть одно из ваших орудий? Просто как доказательство ваших добрых намерений?
Доггинз похлопал жнец.
- Это, увы, нет. Нас всех здесь смогут пожечь, не успеем и глазом моргнуть.
- Неужели у вас не найдется никакого задатка для сделки? Чтоб можно было предъявить как залог добрых намерений?
Доггинз вынул из кармана бластер.
- Это подойдет?
- Очень хорошо. - Каззак взял оружие за ствол и опустил в карман тоги. - Я возвращусь через несколько минут.
Когда за ним закрылась дверь, Найл спросил:
- Ты считаешь, что разумно сейчас поступил?
Доггинз с улыбкой пожал плечами.
- А почему бы и нет? Это так, детский пугач в сравнении с тем, что есть у нас. Да и мощность у него уже не та. Я обратил внимание, когда распиливал замок. Там зарядов уже немного.
- Можно иве спросить? - подал голос Кос-мин.
- Конечно.
- Я не сомневаюсь в твоих словах, - начал он неловко, - но неужто так уж плохо согласиться на их условия?
- И я хотел спросить то же самое, - вставил Милон.
- Мы, скажем, согласились бы уничтожить жнецы, - продолжал Космин, - а они договорились бы с жуками. Наверное, все бы от этого только выиграли?
Еще кто-то заметил:
- Пока оружие у нас в руках, они не перестанут нас преследовать. Доггинз кивнул.
- Да, это так, Гастур. Но пока оно у нас, мы в силах им угрожать. А как только сдадим его или допустим, чтобы его уничтожили, - все мы целиком зависимы от их милости.
- Ты думаешь, нам удастся выбраться отсюда живыми, если мы ни в чем им так и не уступим?
- Да, удастся, - твердо сказал Доггинз. - По двум причинам. Вопервых, мы их сильнее. Во-вторых, им это известно. Вот почему они послали Каззака мириться с нами. Было бы непоправимой глупостью лишиться этого преимущества.
- У них может быть и другая причина, - озадаченно заметил Найл.
- Какая же? - с любопытством взглянул Доггинз.
- Протянуть время.
Прежде чем Доггинз нашелся, что ответить, в дверь постучали и голос Каззака спросил:
- Смею ли я войти?
Милон отодвинул кресло, и Каззак протиснулся мимо него. На этот раз проходить он не стал. На лице, похоже, признаки беспокойства. Откашлявшись, Каззак заговорил:
- Прежде всего, пауки умоляют меня обратиться к вам еще раз. Они подчеркивают, что желают исключительно мира. Им было бы даже на руку, чтобы вы возвратились в город жуков с оружием, лишь бы только обещали, что уничтожите его там на месте. - Он зачастил, видя, что Доггинз собирается перебить его: - Видите ли, они не совсем доверяют людям. Я не в том смысле, что не верят вашему слову; просто они считают, что, пока у вас на вооружении имеются жнецы, мир не будет прочным. В людях почему-то живет неистребимая тяга преступать закон и разрушать. Поэтому, рано или поздно, ваше оружие окажется непременно направлено против них. Я сам человек и вынужден сознаться, что их опасения справедливы. Так ведь?
Он, не прерывая речи, окинул всех взором, и Найл заметил, что большинство юношей согласно кивнули. Каззак, безусловно, имел дар убеждать.
Но Доггинз решительно покачал головой.
- Прошу прощения, Каззак. Мы ни на каких условиях не расстанемся со жнецами. Если нам не дадут пройти свободно, мы будем вынуждены прорываться с боем. И если придется, то распылим с десяток тысяч пауков - я имею в виду, распылим в буквальном смысле.
Каззак протяжно вздохнул.
- В таком случае мне придется выложить вторую часть послания - и уверяю, излагать ее мне так же неприятно, как вам выслушивать. Я посланник, только и всего. - Он пристально всмотрелся в глаза сначала Доггинзу, затем стоящему по соседству Найлу. - Они просили передать, что удерживают сейчас мать и брата Найла как заложников... - Каззак сделал паузу; чувствовалось, насколько он взволнован. - Они также просят передать, что захватили сейчас город жуков-бомбардиров, все ваши семьи тоже держат как заложников. Если вы сдадите оружие или же согласитесь его уничтожить, все они будут освобождены. Кроме того, мать и брат Найла, да и все, кого он выберет, смогут беспрепятственно перебраться в город жуков. - Он склонил голову. Вот это я и хотел передать.
Доггинз побагровел, на лбу вздулась жила.
- Если эти ублюдки тронут хоть кого-то из наших, я клянусь: порешу всех раскоряк в этом городе, до единого!
Взгляд у него был такой свирепый, что Каззак отвел глаза. Кашлянув, произнес:
- Я могу лишь повторить то, что сказал. Они не хотят никого трогать. Они просто желают только мира. Благополучие ваших семей в обмен на жнецы.
Найл посмотрел на Доггинза.
В его беспомощном гневе чувствовалась растерянность. Доггинз явно не знал, что предпринять.
Найл коснулся его руки:
- Нам бы обсудить это между собой. Каззак облегченно улыбнулся:
- Я уж прошу вас, обсудите. Вас никто не посмеет торопить. Может, мне лучше подождать снаружи?
- Да, это бы лучше всего, - поспешно кивнул Найл.
Каззак церемонно поклонился, поблагодарил улыбкой Милона за то, что открыл дверь, и пятясь вышел. Пока шаги не смолкли, никто не произнес ни слова.
В воцарившейся тишине чувствовалось растерянное смятение.