— Нет…
Юра озирался по сторонам с таким видом, словно на него в любой момент могло наброситься чудовище. Он даже не скрывал своего страха, с головой окунувшись в омут тихой, но всепоглощающей паники. Сердце стучало в бешеном ритме, по виску покатилась капелька пота:
— Кто–то прошел рядом со мной, совсем близко! Его можно заметить только на очень ярком свету! Он словно вылез из пустоты, а потом вновь спрятался в ней.
Сашке и вовсе стало не по себе. Обычно его приятель умел скрывать эмоции, но в этот раз поддался страху. Подобные чувства распространялись, как лесной пожар в жаркий день, полностью овладевая сознанием, а потому боязнь неизвестного немедленно захватила и второго мальчишку. Сашка испуганно посмотрел на Юру, на залитую солнечным светом поляну, на высившиеся за спиной ели:
— Давай уйдем отсюда. Я тоже чувствую присутствие третьего. Он следит за нами.
Но Юра уже сумел справиться с испугом. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоить взвинченные нервы, посмотрел на часы:
— А как же Анжела? Я не могу ее оставить. Знаешь, давай подождем ее еще часок или два… А потом пойдем класть мою голову на плаху.
— В смысле? – удивился Сашка.
— Девочка пропала по моей вине, никакие россказни о чудесах меня не оправдают. Я отвечал за вас и не справился со своими обязанностями. Короче, пока будем просто ждать…
«Если, конечно, нас не прикончит невидимка», — хотел добавить Сашка, но передумал.
Глава шестая. В темнице
Анжела не испытывала страха – до сих пор ей удавалось все задуманное, и она верила, что ее миссия пройдет успешно. Однако уверенность девчонки оказалась преждевременной…
Башня была огромной и неприступной. Если смотреть на нее снизу, стоя у сложенной из древних камней стены, она и вовсе представлялась бесконечной, упиравшейся вершиной в облака. Строение должно было внушать страх и трепет, однако этот эффект действовал не на всех. Анжела чувствовала себя здесь вполне по–хозяйски: осмотревшись, она коснулась ладошкой стены, дожидаясь, когда появится проход. Похожая на зубастую пасть арка возникла почти моментально, открывая доступ в Башню Страха.
— Отличненько.
Оставив позади безмятежные зеленые вершины, Анжела вошла в башню, бодро двинулась по крутым ступенькам. Ей очень хотелось вновь увидеть человека с необычным лицом, черты которого навсегда отпечатывались в памяти, а самое главное – дать ему свободу. Ради этого она готова была на все. Похоже, Князь действительно обладал большой властью над людскими душами, вовлекая новых сторонников в круг своих старых проблем. Представляя узника заколдованной башни, Анжела задумалась и не сразу сообразила, что вокруг твориться нечто странное.
Судя по всему, вместо того, чтобы подниматься вверх, она почему–то шагала вниз по лестнице и теперь, наверное, находилась в глубине горы. Вот тут–то и всколыхнулся страх. Неприятное чувство, возникшее под ложечкой, постепенно распространялось по всему телу, превращаясь в ползавшие по спине мурашки. Вокруг была почти полная темнота и могильный холод, каменные стены надежно отгораживали от звуков, а безмолвие нарушал только звук собственного дыхания.
Анжела остановилась, достала из болтавшейся на поясе сумки фонарик, который предусмотрительно купила вчера, собираясь в опасную экспедицию. До сих пор она передвигалась в полутьме, стараясь не привлекать к себе внимания, а заодно экономить батарейки, но теперь настало время немного прояснить обстановку. Круг света скользнул по стенам и ступеням – оба конца лестницы, и верхний и нижний тонули в густой, как смола, темноте.
Только теперь «освободительница Князя» сообразила, в какую историю вляпалась. Почему она не прислушалась к разумным советам Сашки, предостережениям Юры?! А ведь сейчас бы они могли спокойненько сидеть на террасе открытого кафе, лакомиться мороженым и наслаждаться беззаботной курортной жизнью! Но потом девчонка вспомнила измученное лицо Князя, безнадежную тоску в его глазах и вновь почувствовала уверенность в своей правоте. Отправившись в этот опасный путь, она поступила верно, действуя во имя справедливости и добра.
Теперь Анжела действовала более осмотрительно, она контролировала каждый свой шаг, запоминала каждую ступеньку, на которую ступала ее нога. Один шаг наверх, второй, третий…
— Черт! Что же происходит?!
Вбитый в стену крюк, возле которого она остановилась несколько секунд назад, служил ориентиром, показывавшим направление движения. Теоретически теперь, после начала подъема он должен был оказаться внизу, однако в заколдованной башне здравый смысл явно не срабатывал – Анжела с ужасом обнаружила, что крюк находится выше на десяток ступеней.
— Сгинь, наваждение! Сгинь!!!
Можно было сколько угодно топать ногами и визжать, как истеричный поросенок, но это ни на шаг не могло приблизить к спасению. Устыдившись своей слабости, Анжела замолчала, пытаясь найти в мозгу хотя бы одну конструктивную мысль. Однако, ничего кроме раздумий о том, что она, как и Князь, обречена до конца света томиться в этом жутком месте, в голову не приходило. Слезы сами собой наполнили глаза, свет фонарика стал расплывчатым и неровным. И все же Анжела не собиралась сдаваться.
— Ладно, буду играть по вашим правилам! – обратилась она к глухим стенам и начала спускаться вниз, втайне надеясь, что спуск по заколдованной лестнице, в конечном счете, приведет ее на вершину башни.
Увы, дерзкий расчет оказался неверным – куда бы ни шла девочка, что бы ни делала, она спускалась все ниже, приближаясь к самым тайным, глубоко запрятанным этажам гигантского строения. Анжела окончательно запуталась, с трудом соображая, как поступать дальше. У лестницы не просматривалась ни начала, ни конца, и куда она вела, знал, наверное, только простроивший ее чернокнижник. Девочка остановилась, присела на крутую ступеньку. Вряд ли в этой ситуации что–то зависело от нее, однако она все еще пыталась придумать выход из безвыходной ситуации. Выход… Анжела вспомнила, каким образом проникла в башню, и в ее глазах засветился огонек надежды. Ладонь плотно прижалась к холодной, влажной на ощупь стене…
— Есть! – пленница заколдованной башни не смогла сдержать радостного восклицания, когда после прикосновения ее руки в стене открылась черная дыра прохода. – Сработало!
Анжела не задумывалась, куда ведет отверстие – она просто хотела поскорее покинуть жуткую лестницу, начинавшую сводить ее с ума. Однако бесконечная лестница была далеко не самым зловещим местом в Башне Страха. То, что скрывалось за стеной, оказалось намного страшнее… Еще не сообразив, где именно она находится, девчонка почувствовала тягостную, мучительную атмосферу этого места. Казалось, что в огромном зале до сих пор были слышны крики и стенания измученных людей, витали отчаянье и страх. Здесь вершили расправу подручные Великого Мага, здесь оказывались все, кто пытался противостоять власти жестокого чернокнижника.
«Князь был прав, когда поднял народ на борьбу с колдуном, — подумала похолодевшая от страха Анжела, рассматривая разложенные вдоль стен орудия пыток. – Но почему же он проиграл? Справедливость должна побеждать…».
В зале пыток явно не следовало не только говорить, но даже думать о Звезде угнетенных. Едва Анжела мысленно произнесла прозвище этого человека, как жуткая фигура, которую девчонка принимала за статую, шевельнулась и двинулась вперед. Четыре пары рук делали мутанта похожим на огромное насекомое, а его морда смахивала на крокодилью и свиную одновременно. Но самым страшным было даже не это – в каждой из восьми своих рук урод держал какие–то жуткие приспособления, о назначении которых лучше было и не догадываться.
Девчонка опрометью бросилась от преследовавшего ее чудовища. Она была быстрой и проворной, но, несмотря на свою ловкость, убежала недалеко. Умевший преследовать и настигать своих жертв мутант в два счета загнал ее в угол. Прижавшись спиной к стене, Анжела с ужасом следила за приближавшимся к ней палачом. В одной из его рук позвякивал железный ошейник с железной цепью и громадным висячим замком. «Сейчас меня схватят, и как собачонку посадят на цепь, — отчетливо поняла девочка. – И с этого момента начнется страшная жизнь в заточении, по сравнению с которой смерть будет казаться пустяком. Но мне не дадут умереть, они растянут кошмар на долгие годы».
— Не подходи!!!
Но разве мог жалкий девчоночий визг произвести впечатление на грозного тюремщика? Мутант только усмехнулся, протягивая к своей жертве сразу восемь рук… Спрятаться было некуда, удрать – невозможно. Уже не надеясь на избавление, Анжела хлопнула ладонью по стене и тут же почувствовала, как проваливается в пустоту.
==============================
Золото сияло, слепя глаза и создавая ощущение нереальности происходящего. Драгоценный металл был повсюду – ажурные золотые арки, золотые ковры, золотая мебель… Казалось, даже сам воздух был здесь золотым, наполненным драгоценным сиянием. Лишь огромные, похожие на капли крови, рубины в изобилии украшавшие стены и утварь, нарушали однообразие цветовой гаммы огромного помещения.
— Круто… – только и смогла выдавить девочка при виде всего этого недоброго, жутковатого великолепия.
Она не сомневалась, что попала в покои Великого Мага и теперь не знала, как быть дальше. Пленница заколдованной башни могла бы воспользоваться своей возможностью беспрепятственно проникать в любые помещения и выбраться на свободу, а могла бы поиграть в шпионку, выведывая тайны чернокнижника. Анжела не хотела уходить. Сообразив, что ее не так–то просто поймать, она решила продолжить свои поиски и сделать то, ради чего она и пришла в Башню Страха.
Нежный звон нарушал тишину Золотых покоев Великого Мага. Размеренно, раз за разом едва различимый звук разносился под сводами золотых арок, а потом затухал, теряясь в бесконечном сияющем лабиринте. Чуткие уши Анжелы уловили непонятный звон и недолго думая, она отправилась на поиски его источника. В покоях колдуна легко было заблудиться, каждый шаг мог обернуться непредвиденными последствиями, но девочка продолжала крадучись идти вперед.
Золотой лабиринт привел к высокому круглому залу, в центре которого высилась большая чаша, до краев наполненная водой. Прямо из пустоты в нее падали тяжелые хрустальные капли, заставлявшие звенеть драгоценный металл.
Только теперь, увидев источник воды, Анжела поняла, как ей хочется пить. За время опасного путешествия по башне ее горло пересохло, губы обветрились. Но вскоре радость сменилась подозрением – кто знал, что за водица плескалась в золотой чаше, находившейся в самом сердце заколдованного мира? Кто мог дать гарантии, что после первого глотка приблизившийся к ней человек не окаменеет или не превратится в пар? «Я не Алиса в Стране Чудес и не собираюсь глотать, что попало» — подумала Анжела, но все же подошла к чаше.
Вода была подобна хрусталю, но сквозь прозрачную толщу почему–то не удавалось рассмотреть дна. Вообще водная гладь больше напоминала зеркало, но по ее поверхности время от времени расползались круги от падавших из пустоты капель. Собственное отражение не слишком понравилось Анжеле – «плававшая» в воде девчонка выглядела жалкой, испуганной и к тому же чумазой.
— Тоже мне, освободительница героя… – пробормотала она под нос, собираясь двигаться дальше, но тут заметила рядом с собой отражение другого человека.
Анжела резко обернулась, но за спиной у нее никого не было. Пытаясь разобраться, в чем дело, девчонка вновь заглянула в чашу. Из воды на нее смотрело два отражения – собственное и прекрасной незнакомки, закутанной в голубое покрывало. Лицо женщины покрывала смертельная бледность в бездонных глазах плескалась печаль.
— Кто вы? – набравшись храбрости, поинтересовалась Анжела.
— Давно уже – никто. Тень тени, отголосок эха… – золотым звоном отдалось в ушах. – А кто ты?
— Я? Обо мне ничего примечательного не скажешь. Обычная девчонка, каких много. Приехала отдыхать на курорт и вот попала в историю…
— Обычные девчонки не носят на пальце черный опал колдунов, отворяющий врата в зачарованный мир.
— Так вот в чем дело! Я подозревала, что колечко обладает сверхъестественными свойствами. Поэтому мне удается свободно шнырять по Башне Страха, беспрепятственно входить в этот мир! – Анжела, словно в первый раз увидела, начала разглядывать перстень на своей руке. – Но в принципе это ничего не меняет – все равно я обычная девчонка, случайно нашедшая его.
— Случайностей не бывает. Когда–то бесконечно давно я держала этот опал в своих руках.
Тяжелая капля упала на хрустальную гладь, и от этого лицо призрачной женщины исказилось, словно по нему пробежала гримаса боли: