Рис19: Царевич Тунга, Бхурана и Мас
- К оружию!
XXXIX
Сражение выдалось не из легких. Со всех сторон налетели множество воинов, разнообразно одетых и экипированных. На Турифея с небес спустилось ужасное крылатое существо, по виду напоминающее большую летучую мышь. Волшебника атаковали несколько воинов сразу, а тварь мешала, так и норовила подлететь ближе и вырвать глаза. Существо било крыльями по лицу, царапало длинными изогнутыми когтями, старалось дотянутся до старика клыкастым ртом. Турифей отбивался, взмахивая посохом, пытаясь отогнать, но попасть никак не мог, очень уж существо здорово уворачивалось от его ударов. В конце концов странная тварь неожиданно застыла в воздухе и сложив крылья, камнем шлепнулась вниз. Обагряя белый снег густой кровью, существо затрепыхалось и вскоре замерло, прижав корявые лапки к груди. Старец на некоторое время прекратил бой, обернулся. В десяти шагах он увидел беловолосого парня, держащего в руках лук. - Спасибо, Бхурана! - громко крикнул старый Волшебник. Бхурана хмуро кивнул, поднялся, выхватил меч и снова кинулся в драку. На него выскочили двое, один в тяжелых доспехах, стриженный, с добротным мечом, а второй - полуголый, волосатый, но здоровенный, в руках сжимал целое березовое бревно. Но Бхурана, как и представил его Мас, оказался не из робкого десятка, поэтому с первым справился легко, разрубив голову на две части, а вот второй неслабо потрепал ему нервы, заставил поволноваться. Волосатый исполин напирал уверенно, глубоко посаженные глаза не таили ни капельки страха. Поначалу Бхурана даже отступал, пятясь назад, так как здоровяк умело отражал все его удары. Он орудовал березовой колодой, как обыкновенной лопатой. Но чуть погодя Бхурана исхитрился и дотянулся кончиком меча до места, где пальцы исполина сжимали бревно. Четыре пальца отлетели в сторону, гигант выпустил колоду, и она упала ему прямо на ноги. Выпучив глаза, он смотрел то на свою руку, то на светловолосого. Молодой воин кивнул, оскалился, после чего в один миг лишил врага головы. Царевич и его придворный маг встали спина к спине и умело держали оборону друг друга. Все, кто решался к ним подойти, почти тут же оказывался на снегу, Тунга и Мас не оставляли врагам никаких возможностей. Огромный пес дрался люто. Рвал противников кинжальными клыками, топтал мощными лапами. Свирепая пасть стала красной от крови, изо рта срывались большие багряные капли. Ягр в это время умело оборонял Творюна. Мальчик встал за широкой спиной гонга, а тот, сердито рыча, взмахивал мечом и сводил на неудачу все попытки атакующих добраться до них с мальчиком. Скоро уже нападающие воины предались смятению и стали понемногу отступать. Друзья почувствовали их слабину, надавили и вовсе заставили противников обратиться в бегство. - Все живы? - спросил царевич, смахивая кровь со лба. - Все, - кивнул Ягр. - Бхурана немного ранен. Светловолосый воин гневно сверкнул очами в направлении гонга, прошипел сквозь зубы: - Я не ранен, если, конечно, не называть ранением комариные укусы. Это царапина. Творюн взглянул на изорванное плечо молодого бойца. Кожа болталась окровавленными лоскутками, разрез в мышцах открывал белые кости. От такого зрелища в желудке неприятно задергалось, и мальчик отвернулся. - Удивительно! - воскликнул Турифей, кивая в сторону огромного пса. Почему он помогает нам? - Мы не знаем, - проговорил царевич улыбнувшись. - Он привязался вчера вечером и никак не отвяжется, - объяснил Мас. - Мы поначалу испугались, но теперь видим, он вроде бы не желает зла. - Наоборот помогает. - И здорово помогает! Тунга подозвал всех к себе. Теперь их было уже шестеро, не считая пса. Они встали кругом, решив провести небольшой совет прямо на ходу. - Что дальше? - спросил Тунга. - Надо скорее уходить, Красный Ветер бросит на борьбу с нами все возможные силы, а у него их немало. - Покинем же его владения! - решительно сказал Турифей. - Кинжал Власти нам поможет! - Необходимо торопиться, - требовательно проговорил Ягр. - Нам пока везет, но и мы ведь не из камня. Меня только что чуть не убили, поскользнулся, потерял равновесие, благо что вражеский ратник попался без всякой сноровки, а то бы меня сейчас тут не стояло. - Тогда бежим, - согласился Тунга. - Кто поведет? Турифей указал на гонга, сказал: - Ягр отлично помнит обратную дорогу. - Сможешь вывести? - спросил царевич. Отшельник кивнул, прямо смотря в глаза царевича. - Сколько нам выбираться? - Ежели будем бежать и ночью, то завтра к вечеру достигнем колдовского кольца. Тунга понятливо кивнул, посмотрел на рыжеволосого мальчугана, который застенчиво выглядывал из-за массивной спины гонга. - Я первый несу мальчика, - мягким голосом произнес царевич. - Иди сюда, Творюн. Турифей засмеялся, сказал с усмешкой: - Этот мальчик запросто перебегает тебя и твоих людей вместе взятых. Он, как и я, использует волшебную силу. - Как так?.. - Он Одаренный с Рождения.
XXXX
Они бежали, не делая остановок. Поляны сменялись лесом, за лесом начинались заросли цепких кустарников, за зарослями - каменистые долины. Когда-то бежали вдоль горных гряд, прыгали через первые весенние ручьи, один раз даже пронеслись прямо перед страшной снежной лавиной. В другой раз поднимались в горы, приходилось тяжело, многие падали, но вставали и снова бежали. Затем опять начинался лес, продирались сквозь плотный кустарник. Иногда на пути попадались маленькие вражеские отряды, этих крушили сразу, почти без боя, прямо на бегу. Ужасно устали, но не останавливались, упирались из последних сил, зная, что там спиной погоня. Огромный пес следовал за ними по пятам. Подчас отставал, пропадал, но позже снова появлялся, не всегда позади, а частенько и впереди бегущей колонны. К полудню следующего дня добрались до боли знакомых пещерок, вступили в их темные пределы. Там опять несколько раз нарывались на оборванцев, но теперь, когда их было шестеро, тем паче, что еще и с псом, справлялись с необученными, плохо экипированными противниками без особого труда. Как и хотели, к темноте выбрались из подземных ходов и оказались прямо рядом с колдовской паутиной, опоясывающей владения Красного Ветра. Та наглой пеленой стояла на прежнем месте, еще издали ощущалась ее злая черная мощь. - Теперь ты, Творюн. - Турифей похлопал мальчика по плечу. - Давай. Мальчик медлить не собирался, на этот раз страха ощущал уже значительно меньше, а когда вытащил из-за пояса Кинжал Власти, то в ярких зеленых глазах даже сверкнуло уверенностью. Плотно сжав рукоять, Творюн стремительно побежал в направлении колдовской паутины. Когда приблизился на расстояние в несколько шагов, мощная магическая сеть нехотя дрогнула и быстро отступила. В сплошной пелене вязкого тумана образовался широкий коридор. Тунга, Бхурана и особенно Мас стояли с раскрытыми от изумления ртами. Глаза у всех до единого округлились, брови взмыли на лоб. Трое поверить не могли, как это такую силищу можно в один миг победить небольшим кинжалом в руках десятилетнего мальчика. Старик, видя и понимая их удивление, мудро молвил: - Сила - это не всегда что-то большое! Бхурана с сомнением посмотрел на свои здоровенные руки, напрягся. Мышцы на животе, груди и руках надулись, кожаная повязка на плече с треском разлетелась. - Стальные мышцы - вот где сила и красота! - Молодой воин сжал кулак. - А это разве сила? - Согласен, - кивнул Ягр. - Я эту магию тоже не понимаю. Лучше бы ее не было - так честнее. Сдается мне, в будущем ее и не будет. Но этот мальчик, он не просто использует волшебство, он - это и есть оно. - Как это? - Ты же видишь - оно живет в нем. Кинжал не причем, главное - Творюн. Бхурана нахмурился. - За Творюном, - махнул рукой Ягр. - Скорее, а то можем не успеть! Старый маг и гонг быстро рванули в след юному северянину, а царевич с друзьями еще некоторое время стояли, не находя в себе сил даже шелохнуться. Сподобились только тогда, когда за магом и мальчиком поспешил огромный пес, если уж он решился на это так скоро, то и им негоже было отставать.
Мальчик пробирался вперед, карабкаясь по холодным камням вверх, выставив перед собой кулак, в котором крепко сжимал Кинжал Власти. Так он карабкался до самого конца колдовской сети. Затем, когда магическая паутина отступила, впереди уже шел Ягр, шел до того момента, пока они наконец не выбрались из котлована Рана. Когда все кончилось, уже начинало светать. Путники повалились на снег, чувствуя себя наконец-то свободными. Долго не могли отдышаться, прийти в себя, хотелось подольше полежать, отдохнуть. - Спасибо, маленький герой, - искренне поблагодарил Тунга. - Ты и твои друзья спасли нас от неминуемой гибели. Но я, знаешь ли, очень любопытен, поэтому не будешь ли ты против, буде твои спутники расскажут мне все о тебе и о вашем походе? Мальчик пожал плечами, сказал боязливо: - Нет, конечно. Я не против. Рассказывать взялся, естественно, Турифей. Поведал он царевичу и его сопровождающим все, что знал сам. Рассказал и о том, как сам посещал Платиновую Гору, как разговаривал там с Ритой, поведал о том, как встретил Творюна, как они, уже вместе я Ягром, добыли Серебряный Лист с Вечного Дерева, а потом и изготовили чудесный кинжал. Выслушав длинный рассказ, путники, превозмогая смертельную усталость, поднялись и снова пустились в дорогу. Оставаться вблизи владений Красного Ветра было далеко не безопасно, нужно было отойти подальше, а потом уж отсыпаться. На следующий день вечером, когда почти весь день до этого спали без задних ног, разговор продолжался у большого костра, где на тонких прутиках жарилась оленина. Тунга задал Турифею вопрос: - Говоришь, Рита сказала, что мы должны уничтожить Красного Ветра? - Да. Это так. - Но, чтобы это сделать... - Необходимо сложить силы трех избранников. Царевич понятливо кивнул. - То есть - мою силу, силу некого ирба Мерко... а кто третий избранник? Старец улыбнулся, потянулся к прутикам с мясом, осторожно повертел. - А ты еще не догадался? - Ты знаешь, кто он? - допытывался царевич. - Почему тогда не говоришь? Старик усмехнулся. Оба они повернули голову, обратили свои взоры в сторону Ягра. На коленях гонга, свернувшись калачиком и закутавшись в пушистую шкуру оленя, которую сняли несколько часов назад, спал Творюн. - Неужто?.. - Он. - Он же еще так молод... - Боги не дают выбирать. Если человеку суждено сделать что-то в детстве, то он станет героем и в десять лет. Царевич долго вглядывался в детское округлое лицо, во вьющиеся кудри красных огненных волос, смотрел на тонкие беленькие ручки. Наконец прервал молчание: - Где нам искать этого Мерко? Он ведь тоже одаренный от богов, без него не получиться. - Ты прав. Но я уже все решил. - Говори. - Поисками Мерко займусь я, за это не волнуйся. Отправлюсь к реке Сон и обязательно отыщу этих ирбов. - Это будет нелегко. - Я знаю. Туда идти два месяца с лишнем, а то и побольше. Потом еще и искать его. Тунга кивнул, спросил: - Хорошо, это я понял, а что же мы? - А ты и твои друзья отправляйтесь в замок царя, твоего отца... - Погоди! - В чем дело? - В крепость отца я не пойду, там у Красного Ветра все как под рукой. Меня, Маса и Бхурану точно похитят вновь и на этот раз уже убьют сразу. Старик задумался, потрогал бороду. - А нельзя нам с тобой? - спросил царевич вдруг. - Нет, - отрезал старик. - Я отправлюсь под покровом чар, а вы не сможете. Нет. Ничего из этого не выйдет. Единственный, кого я мог бы взять в это сложное путешествие вместе с собой, так это только его. - Маг указал рукой в сторону рыжеволосого мальчика. - Но и его не возьму, потому что... Потому что один справлюсь быстрее, а двоим там делать нечего. Даже двоим! Тем более, мальчика необходимо показать его родителям, ты же знаешь эту историю, я тебе рассказывал. Это дело я завещаю Ягру, он справиться, я уверен. Тунга печально улыбнулся, потом даже засмеялся, а смех был столь же грустен, как и улыбка. - В чем дело? - спросил старик. - Чему так расстроен, почему смеешься над собой? Царевич тяжело вздохнул. - Не пойму я смысл всей этой истории, не пойму, зачем нужен я. Ты говоришь, я один из избранников, во мне Дар богов, но где этот Дар? Что за Дар такой? Что это? Или даже, кто это? Я вырос среди золота, роскоши... среди полного достатка. Я не видел злости, я не знавал голода и холода, я... у меня было вроде бы все... Я так думал, что было все. И я считал, что все люди мира такие счастливые, как и я. Но, как оказалось потом... Вот у него, у Творюна, Дар есть, и это очевидно, но где скрываются мои тайны? Ведь я даже драться толком не умею! - Ты не понимаешь. Твой Дар в том, что ты будущий царь всех аурийских племен, без тебя тут не обойдешься. Без тебя не обойдешься в этой борьбе! И наверняка в тебе есть, как ты говоришь, тайные силы, они просто пока не проявляются. - И что же делать? Ты вот говоришь, царь ауриев, но ведь у ауриев нет царя. У каждого племени свой правитель, а общий царь... о нем даже не все аурии ведают. Старик улыбнулся, посмотрел царевичу в глаза. Взгляд Волшебника был добрый, успокаивающий, а одновременно он медленно говорил: - Твоя задача в том, чтобы все аурии узнали, что такое царь Призрачной Земли, чтобы все их народы объединились и вышли все вместе на бой против тьмы... Но это не сейчас, сейчас моя и твоя... и наша цель могущественный колдун Красный Ветер! - Я согласен, я пойду с вами я отдам все силы, но боюсь... что не сотворю того чуда, которого следует ждать от избранника. Во мне нет никакой магии. Другое дело, если бы я мог привести за собой целое войско отборных ратников, но вся моя дружина - это молодой маг Мас, да неопытный воин Бхурана. Старик взглянул, и на мага, и на воина. У костра сидели все, никто, кроме Творюна, не спал, все слушали, но никто не встревал. И все же, как перекосились лица Маса и Бхураны, когда они услышали, как их царевич отзывается о них самих. - Они слишком самоуверенны, - сказал старец тихо. - Слишком молоды и неопытны. - Уверенности здесь не так и много, это все так, чтобы запугать. На счет молодости и неопытности - согласен. Но, несмотря ни на что, они отличные воины и преданные друзья. - Возможно, - продолжал Турифей. - Но ты учти одно, твоя сила наверняка проявится, когда объединятся силы трех избранников. Осталось мне найти этого Мерко, и ты сам все увидишь. - Думаешь? - Уверен. Тунга уставился в огонь, кулаки то сжимал, то разжимал, заметно было, что нервничает. - А что же делать нам, пока ты отправишься на поиски третьего избранника, а Ягр и Творюн... - Пойдут в Открытую Расщелину, - помог Ягр. - Да. Старик почесался, протянул руки к мясу, снял один толстый кусок и потащил его в рот. Он уже почти укусил, даже рот открыл, но тут вдруг остановился и замер. Захлопнув наконец уста, он произнес выразительно: - Ты и твои люди, наверное, могут пока пожить у Ягра в избушке. При желании, завтра к вечеру уже будете там. - А Красный Ветер нас там не найдет? - Будете вести себя осторожнее, но я не думаю, что колдун отыщет вас там. Избу Ягра в дремучем лесу заметить не так и легко. - Но это же колдун! Старик рассмеялся: - Ну и что? Подумаешь, колдун. Колдун он только у себя дома, в котловане Рана. - Не найдет? - Нет. Но ежели не хотите просто ждать, то можете отправиться с гонгом и мальчиком в Открытую Расщелину. Воля ваша. В разговор вступил Ягр: - А когда ты отыщешь Мерко, то придешь ко мне? - Зачем? - не понял старик. - Я предлагаю встретиться здесь, в последний день лета. Ягр засмеялся: - Как сумеешь успеть точно? Мало ли что? Старик покачал головой, посмотрел на гонга с торжеством в глазах. - Успею... Я же маг... И затихающие слова его звучали столь же торжественно, как смотрели его очи...
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОПОРА НЕБЕС
Прелюдия
- Сан-Адлур! - Ну что тебе еще? - Постой! Ты как же со мной разговариваешь!? - Прости, не сдержался. - Так вот, Сан-Адлур, я хотела бы знать, почему на юге наших земель живет целая гора каких-то грязных нерадивых бродяг? Сан-Адлур - правитель огромного племени армов подчас сомневался, он ли на самом деле управляет своим народом. Иногда казалось, что эта ошеломляюще прекрасная семнадцатилетняя остолопка Оли-Гор вполне заменяет его; он лишь отдает указы, а придумывает их она - тупоголовая молодая царевна. - Откуда ты узнала об ирбийском братстве? Красавица уперла маленькие ручки в бока, на каждом пальце блестело по кольцу, выставила вперед грудь с возом цепочек, надула алые пухлые губки. - Однако вот значит как называется эта падаль? - Это не падаль, а такие же люди, как и мы. - Ах, как и мы? Что ж, если ты немедленно не уберешь этот позор с наших земель, то знай - я могу обидеться! А если я обижусь, ты уже знаешь, надеюсь, что я тогда сделаю. Чего я лишу тебя, мой царь! Сан-Адлур пожимал плечами, разводил руками, в самом дел не зная, что и сказать. - Итак, сейчас я отправляюсь в Плавающий Дворец, к отцу, - продолжала она, сверкая малахитовыми очами, - а ты, Сан-Адлур, не увидишь меня до того момента, пока не вернутся с юга от Мирии наши воины, неся на щите голову ирбийского правителя!
I
Земель, вождь небольшого братства под названием Ирбы, стоял на стене своей крепости и с волнением наблюдал, как со стороны реки Мирии вырисовывался силуэт всадника на черном коне с ярко-красной попоной. - Наши подозрения были не напрасны, он одет в черное, - тревожно заметил Геррам, старый воевода. Морщинистое лицо показывало сильное напряжение, жилы на висках и лбу побелели, скулы торчали резко, зубы скрипели так, как будто совершал нечеловеческие усилия. - Похоже, что несет к нам плохие вести! Худо дело, если оно так. - Где они остановились? - спросил Земель. - Наши люди все разузнали. Армы в двух днях пути отсюда. - На хмуром лице Геррама обозначились множество шрамов и морщин, глаза горели, он с силой сжимал кулаки. - Разбили лагерь, сниматься в ближайшие дни вроде бы не собираются. Чего-то ждут. Думаешь они готовятся к нападению на нас? - Сначала будут переговоры. - Что предпримем в худшем случае? Вождь молчал. Стоя на месте, он замер и почти не дышал. Пристальный взгляд был устремлен вдаль, будто прямо сейчас хотел узнать ту новость, которую везет на лихом коне армийский гонец. - Приказать открыть ворота? - спросил воевода коротко. Земель чуть заметно кивнул, но взгляда не оторвал, продолжал взирать, не моргая. В помутневших за долгие годы жизни глазах читалась тревога, трудно было назвать это страхом, но вождь что-то чувствовал и это было столь же несомненным, как то, что он стоял здесь, на этой стене. Этот человек был стар, хотя и не древен, многое повидал и за долгую жизнь научился не боятся. Вождь не должен испытывать страха, считал он, потому как страх мешает думать, а кому еще думать, как не вождю. - Аран! - закричал воевода отчаянно, обратив свой крик вниз, к внутреннему подножию крепостной стены. Внизу показался бритый человек, его голову даже издалека трудно было с чем-то спутать. Это был главный стражник, человек суровый, верный, хотя немного странный, потому как никто никогда не слышал, чтобы он что-нибудь говорил. Слышал он хорошо, все понимал даже на древнем языке, но вот слов как будто не знал вовсе, предпочитая обходиться знаками. Вот и сейчас Аран помахал рукой в приветственном знаке. - Аран! Прикажи открывать ворота! Открывай ворота!.. - Геррам кричал, срывая могучий мужской голос до хрипа. Здесь было не так уж высоко, внизу можно было бы услышать обычный разговор, ведь крепость состояла из широких сосновых стволов, вкопанных в землю и связанных между собой, но воевода кричал как только мог и все это потому, что очень сильно волновался. Впустите гонца армов! Слышишь меня! Впустите гонца!.. Бритый человек внизу поднял над головой огромные кулаки, мощно потряс ими три раза - это был еще один знак, говорящий о том, что он все понял и готов выполнить приказ. В скором времени затрещали засовы, заскрипели петли, и крепкие дубовые ворота, окованные бронзой, начали нехотя отворяться. Вождь к тому времени уже спустился по лестнице на утоптанную землю и не оглядываясь направился в сторону большой рубленой избы с конусообразной крышей. Навстречу ему выбежал пухлый розовощекий мужичок одетый на манер боярина. То был Войдан - первый советник вождя, человек не отличающийся особенной физической силой, тихий, обычно гордый, но зато умный и преданный ирбийскому братству. - Земель! - восклицал он. - Что делать? Вождь даже не повел бровью. Он проговорил на ходу: - Уже знаешь. Собери всех, в том числе и Мунна. Будем говорить с всадником армов. Первый советник сжался, нахмурился. В его круглых глазах сверкнуло сначала недовольством, потом показалась насмешка. - Все, кроме тебя и Геррама, уже собрались и с жутким волнением ждут известей от гонца! Только один человек еще не явился, и ты, Земель, знаешь, о ком я! Вождь сузил глаза. Вскоре он и первый советник уже поднимались по гладким ступеням его терема, стражники у входа низко поклонились, распахнули двери. - Быстро вы собрались, - произнес Земель, когда был уже внутри помещения и вглядывался в ряды соотечественников. Здесь были заслуженные воины, советники, волхвы, торговцы, охотники, просто близкие друзья вождя. - Как узнали, так сразу и сюда. А слух у нас летит со скоростью ветра. Вождь прошагал к широкому столу, все встали. Лица казались белее мела, глаза таили тревогу. - Садитесь. За Мунном послали? Со всех сторон послышалось недовольное ворчание. - Послали. - Хорошо. Начнем, как только появиться наш гость. Пока что обсуждать нечего, сами знаете, какую весть он нам может принести, так что... ждем.
Рис20: Земель и Геррам на стене ирбийской крепости. Вдали, на фоне серебристой ленты реки, вырисовывается силуэт армийского конника.
II
Среди клубящегося пара трудно было разглядеть человеческие фигуры. Здесь пахло мылом, душистыми травами, воском и прочими причудливыми снадобьями. Несколько девушек растирали пахучими мазями старика с белой бородой и белыми волосами. Терли его мыльными мочалами, брызгали ароматной водой, чистили ногти или просто гладили, мяли старческое тело. Старик сидел в широкой продолговатой купальне, блаженно улыбаясь. Казалось, что он спит и вот-вот захлебнется водой, но он держал голову чуть запрокинув назад, чтобы уровень воды не доходил дальше, чем до подбородка. Неожиданно дверь в мойку распахнулась и в проеме показался высоченный рыцарь в бронзовых доспехах. На голове его не было шлема, белые волосы торчали во все стороны, видно было, что очень торопился, поэтому запыхался и запарился. При виде рыцаря девушки истошно завопили и бросились в рассыпную. С пола хватали полотенца, кадушки, мочалки - в общем все, что угодно, лишь бы прикрыть от незнакомца бесстыдно голые тела. - Что надо!? - закричал старик яростно, глаза налились гневом. - Прости за вторжение, Мунн, - начал рыцарь сдавленно, - но Земель требует тебя на совет. Прибывает всадник армов, будут переговоры. Мне приказано доставить тебя. Мунн недовольно заворчал: - Ему, видите ли, приказано. Ишь ты, какой быстрый. Как смогу, так и буду. Вот скажи, ты бы смог отказаться от купанья с этими девушками, потому что там какой-то болван привез какие-то там вести? Светловолосый смотрел выпученными глазами. Судорожно сглотнул. - Ну смог бы? - допытывался Мунн. - М-м... конечно... - промямлил рыцарь. Теперь уже Мунн смотрел с выпученными глазами. - Ты же молод и уже... А ведь такие девушки, ах! А ты уже! Ладно я, мне ведь скоро восемьдесят, но ты... Хорошо. Шут с тобой, подай мне мою одежу!.. и поскорее!
III
Гонца в черном одеянии встретили почти безмолвно. Это был темноволосый мужичина, высокий, с широченными плечами. Стража, во главе с воеводой Геррамом, сразу же проводила всадника в бревенчатый терем, где его уже с нетерпением ждали вождь и прочая знать братства ирбов. - Приветствую правителя ирбов. - Прибывший гонец низко поклонился. Мое имя Огнестой, я послан к вам правителем племени армов. Вождь нахмурился, брови сбились на переносице. Он некоторое время рассматривал гостя, будто это могло что-то изменить. - Большая честь. Садись, Огнестой, - наконец молвил Земель. - Ешь, пей вволю, сколько влезет. Все, что на столе - твое. А в это время говори, с чем к нам прибыл, с добром ли, или же нет? Гость еще раз поклонился, уже не так низко, и не спеша проследовал к столу. Как только он сел, подбежали слуги, налили лучшего вина, положили на тарелку большой ломоть жареного мяса, засыпали мелкой птицей, запеченной в тесте. - Пей до дна, - сухо сказал кто-то. Не поднимая взгляда, Огнестой осушил кружку в несколько глотков, взмахом руки показал, чтобы налили еще. Ему налили. Он снова выпил. Потом еще раз... - Доброе вино, спасибо вам, - поблагодарил он. В комнате стояла тишина. Собравшиеся даже дышать старались как можно тише, лишь бы не упустить ни одного слова из тех, которые могут быть сказаны. - С чем прибыл? - прервал тишину Мунн. Он сидел красный, с растрепанными волосами, от него веяло смесью трав, мазей и мыл. Огнестой отставил вино, отодвинул поднос с яствами. Не торопясь дожевал, выплюнул кости, бросил их под стол. После всего этого наконец поднял глаза на вождя и подал голос: - Правитель армов вынужден выдвинуть тебе условие, Земель. Со всех сторон наши земли, а твои как бы посередине. Мы предлагаем тебе и всем ирбам стать частью племени армов. Твоя крепость останется такой как прежде, просто она станет одной из городов Мирийского княжества армов. В зале теперь все как будто бы умерли, а говорили только двое: - А что будет с моими людьми? - Ваши женщины достанутся достойным мужчинам, а ваши мужчины будут работать на полях, сажать и собирать урожаи. - Вы значит оставите только крепость? - Ты и твои люди останетесь здесь, станете купцами. - Мы будем рабы, а наши женщины станут развлечением для ваших солдат? - Но мы даруем вам жизнь и возможность продолжить свой род! - В рабстве. - У ваших людей будет общий дом и пища. - Но не будет свободы и права выбора? - Это все равно лучше, чем война, из-за которой прольется кровь невинных, нить многих поколений оборвется навсегда. С левой стороны стола послышалось недовольное шипение. Кто-то невольно забормотал, пошел шепот. Лица людей свирепели с каждой секундой, один только вождь хранил сравнительное спокойствие. - А ежели откажемся? - спросил он. - Нам понадобиться день, чтобы взять вашу крепость! Шепот уже перешел на громкие разговоры. Люди раскраснелись, глаза горели гневом, ногти скребли стол. - Это все, что ты хотел сказать? - Да, Земель. Это все. Мы даем вам день на обдумывание, завтра, к заходу солнца, я должен буду тронуться в путь. Вождь грустно улыбнулся: - Можешь отправляться прямо сейчас и сказать своему правителю, что мы не рабы, мы - ирбы! И нам нечего обдумывать, те, кто захочет уйти в рабство могут это сделать прямо сегодня, но я уверен, что таких людей будет крайне мало. Отправляйся. Мы - ирбы, без свободы мы ничто! Огнестой поднялся, в глаза озверевших от гнева людей старался не заглядывать, хотя каждый навязчиво ловил взгляд гонца. Развернувшись, он медленно двинулся к двери. - Стоять! - Мунн вскочил со стула, его трясло, глаза вылезали из орбит. В руках он держал свой чародейский посох, набалдашник которого уже засветился, чувствуя гнев хозяина. Огнестой развернулся. Сделал он это столь же неторопливо, после поднял обреченные глаза и посмотрел на Мунна. - Я уж думал отпустите, - произнес он со вздохом, вынул из-под плаща крепкую веревку, бросил себе под ноги. Мунн в это время запихнул посох за пояс, быстрым движением левой руки содрал лук со спины одного из стражей, что стоял в углу, другой страж подал стрелу. - Вы, все до одного, умрете спустя несколько дней... Война... проговорил Огнестой. Спустя какой-то миг в глазах его все застыло, изо рта хлынула струйка крови, и он рухнул на пол, обратив лицо к потолку. Из груди торчала крепкая стрела, бронзовый наконечник пробил кость, древко вошло так глубоко, что, казалось, должно было показаться со спины. - Война, - кивнул Мунн, нарочно выронив лук. Земель поднялся из-за стола, в глазах была глубокая задумчивость. Он проговорил: - Ждите до вечера, затем привяжите Огнестоя к коню его же веревкой, коня напугайте так, чтобы обязательно вернулся в родное стойло. На пухлом лице первого советника выразилось непонимание: - А не лучше ли оттянуть срок? - Оттягивать уже нечего, мы немедленно уходим в леса. Огнестой бросил веревку себе под ноги, этим хотел сказать, чтобы вернули его домой. Последнее желание мы обязаны выполнить, чтобы не обидеть богов. - Выполнять! - громко скомандовал Мунн. Стражники подхватили обмякшее тело гонца, унесли. - Еще вчера ведь были союзниками, - хмыкнул Мунн. Вождь в напряжении сжал кулаки. Мунн добавил: - Нет. Даже несколько мгновений назад мы ими еще оставались. Земель произнес со вздохом: - Ох, если бы все было так просто. Мы никогда не были союзниками, потому что наше братство, в сравнению с их племенем, маленькая соломинка супротив стога сена. - И все же. Вождь вдруг замер, в глазах мелькнула яркая тревога. Он спросил: - Где мой сын? - Все еще в лесах! - Срочно отыскать и донести новую весть!
Рис21: Стрела в груди отважного Огнестоя
IV
Мерко затаился в зарослях орешника и терпеливо ждал. Длинные мощные руки крепко сжимали древко дротика, готовые в любой момент совершить молниеносное движение. Мышцы застыли недвижимо, казались деревянными, готовые резко сократиться. Олень должен был вот-вот появиться. Мерко сначала выследил, а потом и вычислил его - животное должно пройти именно здесь. Мерко ждал еще и еще. Но оленя не было. Неужто он ошибся?.. Внезапно впереди затрещало, послышался хруст, это был хруст... папоротника. Мерко нахмурился, подумал о том, что этот олень довольно удивительный, слишком уж много от него шума. Кусты раздвинулись, и на поляну выбежала девушка небольшого роста, совсем еще юная, с коротким кривым мечом в руках. Мерко вздрогнул, острое лезвие меча было испачкано свежей кровью. Осмотревшись, девушка остановилась, воткнула меч в землю, облокотилась на рукоять. Грудь тяжело вздымалась, девушка, судя по всему, долго бежала и теперь остановилась, чтобы перевести дух. Мерко выйти не решался. Похоже, его помощь здесь пока не очень-то нужна, он предпочитал рассматривать девушку из зарослей. Та по-прежнему не могла отдышаться, девичья грудь ходила туда-сюда без остановки. Светлые длинные волосы на белом округлом лице слиплись от пота, из-под них выглядывали сердитые серые глаза. Из маленького, чуть вздернутого, носика текла тонкая струйка крови, огибая аккуратные губки, спускалась дальше по подбородку и капала на грудь. Внезапно снова захрустел папоротник и на поляну стремглав выбежали трое. Все они были в рваной одежде и чем-то не на шутку разъярены, у одного в руке был нож, у другого - топор, а у третьего - большая коряга. - Попалась, овечка, - зарычал первый. - Теперь не уйдешь. - Ох от тебя и хлопот, - покачал головой второй. - Ну ничего, ты нам это возместишь. - Ну держись! - гаркнул третий. Он замахнулся, чтобы ударить длинной корягой по рукам и выбить кривой меч, но не успел даже опустить свое оружие, пальцы разжались, дубина выпала. Горло пронзил острый дротик, из артерии забрызгала кровь, обагряя траву. Разбойник сипло закричал, ухватился за древко, глаза закатились, и он рухнул на землю, после чего дернулся и замер. Оставшиеся двое оглядывались по сторонам, каждый из них готов был отразить еще один дротик. Девушка сделала вид, что собирается бежать, даже развернулась. Разбойник в ответ вскинул руку, стараясь задержать, но девушка умело вывернулась и с разворота вспорола наглецу живот. Хлынула кровь, на землю повалили кишки, неся за собой жуткую вонь. Разбойник в ужасе закричал. Последний бросился было на обидчицу, но на его шее сошлись две могучие руки, подняли чуть вверх и с силой дернули в сторону. Донесся хруст, разбойник с хрипом осел на траву...
Мерко застенчиво смотрел в красивое женское лицо, забрызганное кровью, разглядывал угрюмые широко расставленные большие серые глаза, что горели решимостью и не выказывали ни капли слабины. - Ты кто? - спросила девушка, голос был крепким, уверенным, но странно мелодичным. Мерко отвел взгляд. Такая маленькая и кроткая, по сравнению с ним, но не боится, спрашивает нагло, с нахальством присущим хозяину, который подобным образом обращается со своими рабами. - Меня зовут Мерко, я охотник из племени ирбов. Наша крепость недалеко, если хочешь, то мой народ очень гостеприимен... - Мое имя Тора, а моя страна, а по вашему - племя, называется Ламулия. Я прибыла издалека, путешествовала с принцем, но разбойники уничтожили стражу, слуг и... принца тоже. Осталась только я. - Прынц - это имя? - спросил Мерко. Девушка нахмурилась. Сказала с насмешкой: - Нет, принц - это не имя. Это как у вас - царевич. Сын короля, тьфу!.. то есть царя. У вас ведь цари, да? - Раньше ведь у всех был только один царь, и у нас и у вас, он был и царем всего мира, а сейчас в некоторых племенах - свои цари. В некоторых, как к примеру в вашем, правитель теперь называется - король. Но это только в очень больших, а в моем племени - вождь. - Верно. Значит по-вашему принц - сын вождя, будущий правитель. А ты разве раньше никогда не слышал этого слова? - Нет. Король - слышал, а принц нет. - Ну теперь знай. - Что ж, тогда пойдем, - позвал Мерко. - У нас отдохнешь, мы поможем тебе вернуться домой. Тора громко засмеялась: - Ты о чем? Ты хоть знаешь, где живут ламулийцы? Мерко смутился. О таком племени он что-то когда-то слышал, но это было так давно, что он теперь даже и не припоминал, что именно. - Н-нет... - Ирб пожал плечами. - Вот так-то. А я, честно говоря, ничего не слышала о твоем племени. Что это за название такое... как там? - Ирбы. - Точно, ирбы. Откуда это? - В моем племени разные люди, разных народов. Наш вождь принимает всех бродяг и тех, чьи племена разграблены во время войн и больше не существуют. Тора усмехнулась: - Так вы все бродяги?.. По тебе не скажешь. - Мы не бродяги, - покачал головой Мерко. - У нас даже есть крепость. Небольшая правда - сосновый частокол. Ей уже почти двадцать лет! Правда, дерево не столь долговечно, поэтому со дня основания пришлось несколько раз воздвигать стену заново. Знаешь, многие из нас, кто молод, как вот я, родились в этой крепости. Нас не много, но мы совсем даже не бродяги. Мы не племя, скорее братство, потому как любой, потерявший дом, может остаться у нас, жить с нами и называться ирбом. - Ладно. Какая разница. Мы с принцем направлялись к армам, они наши союзники, далекие друзья, сможешь показать дорогу в их ближайший большой город? Мерко вспыхнул радостью: - Они и наши союзники тоже! Сейчас мы в их землях. Идем, вечером будем в одном из их городов! - Мне нужен Большой Град, так он называется. - Я о нем и говорю... А зачем тебе туда? Тора чуть смутилась. - Надо найти одного человека.
Рис22: Из-за кустов на поляне видна юная ламулийка
V
Ниакар был самым близким другом вождя, а также служил главным хозяйственником ирбов. Сейчас, руководя подопечными, он без остановки кричал, отдавая команды, бегал от одной повозке к другой, смотрел, чтобы не перегрузили, а то колеса могут не выдержать и тогда уж все пропало. Сейчас каждая телега на вес золота, от каждой зависит по несколько жизней. - Ниакар! Рослый земледелец повернулся, небрежно смахнул пот со лба. Перед ним стоял Костоправ - лекарь племени, высокий молодой красивый парень, непроницаемыми угольными глазами, короткими черными волосами и без бороды. Одет в свободную рубаху и новые кожаные портки, лицо его вытянулось то ли от волнения, то ли еще от чего. - Что тебе? - спросил Ниакар коротко. - Выдели для меня повозку. У меня снадобья, много тряпок и инструменты. Ниакар почесался своей здоровенной лапищей, угрюмо проговорил: - Поедешь на одной телеге с главным волхвом... Лекарь в недоумении выпучил глаза: - Что?! С Мунном?! Земледелец развел руки в стороны: - А ты еще хочешь выбирать? Костоправ упер руки в бока, долго качал головой, смотрел куда-то в сторону, после чего наконец спросил: - Где повозка? - Вон она. Повозка Краснопера. Лекарь осторожно взглянул на старую гнилую телегу, поспешил отвернуться. Краснопер в приветствии махнул рукой. - Ну, - вздохнул Костоправ, - хотя бы один человек у нас будет... как человек. Не то что этот главный волхв Мунн! Ниакар кивнул: - Ничего, приживешься. Вы с ним даже чем-то похожи, он - чародей, ты лекарь. Костоправ горько усмехнулся: - Да какой он чародей? Волхв он лесной, вот и все. А так, конечно же, мы похожи, что здесь говорить! И говорить нечего!
VI
Тора и Мерко резко остановились. Прислушались. Оба обнажили мечи, замерли, вглядываясь в заросли кустарника. - Ты слышала? - Заткнись! Из-за толстой поваленной колоды выступили двое с кривыми мечами, в рваной одеже. Снова разбойники, понял Мерко. - Ты, жалкая уличная девка, и ты, олух неотесанный, вы перебили почти всех нас! - завизжал первый отчаянно. Он уже сделал шаг вперед. В глазах разбойников полыхал звериный огонь. - Сейчас вы умрете! - подхватил второй, заходя сбоку. Мерко пожал плечами, на лице не было ни страха, ни злости: - Сами виноваты, не надо было грабить ламулийского принца! - Тебя мы не грабили, ослиная голова, так что молчи! Это не твое племя и не твой народ! - Я должен был смотреть, как твои люди убивают ее? - Да! - Разбойник сходил с ума от ярости. - Я же не лезу в твои дела, недоумок! - Но ведь я же не разбойник... Тора положила свою маленькую руку на плечо Мерко и громко произнесла: - Прекрати оправдываться, уничтожим их, и дело с концом! - К бою! - заорал разбойник, тот, что заходил сбоку. Мерко принял на себя первый удар. Враг ударил с силой, лязг металла гулко пронесся по лесу, но удар все же был несложным, и Мерко без особого труда отвел его в сторону. Разбойник ударил еще раз и снова атака была отбита без всяких усилий. Размахивая коротким мечом с невиданной скоростью хрупкая с виду Тора наступала. Глаза ее застыли уверенностью, руки словно срослись с рукоятью оружия. - Ух ты какая. - Разбойник откровенно отступал, в его глазах от уверенности не осталось и следа. А Тора продолжала махать мечом во все стороны, делать множество обманных движений, лишь иногда атакуя. Зато как атакуя! После каждого такого выпада у разбойника или на плече, или на боку, или на ноге обязательно появлялась новая рана. В один момент девушка так исхитрилась, что кончиком лезвия смогла дотянуться до длинного носа разбойника. Послышался странный треск, парень выронил оружие, упал на колени. Обхватив руками раненое место, он взвыл, как раненый зверь. Ладони заливала кровь, он размазал ее по лицу, картина получилась не для слабонервных. - Да, - зашипела Тора, - я такая! Девушка ногой отбросила меч разбойника далеко в сторону, он завертелся в воздухе и воткнулся в землю. Мерко тем временем уже почти вывел противника из равновесия. Было видно, что разбойник устал, его атаки почти иссякли, все они пресекались, толком не успевая начаться. Тогда Мерко нашел удобный момент, отвел меч врага в сторону, резко шагнул вперед и ударил ногой в грудь. В следующий миг он перебросил меч из одной руки в другую, размахнулся и нанес чудовищный боковой удар. Сталь вошла глубоко, раздробила ребра, остановилась только в легких. Мерко дерзко выдернул меч, вытер кровь о портки и спрятал оружие за спиной. С разбойниками все было кончено. - Болваны, - усмехнулась Тора. - Они просто болваны, которые продали всю свою силу. Мерко с жалостью посмотрел на разбойника с разрубленным носом, тот изрядно поливал землю кровью, продолжал завывать, вскрикивать, глаза покраснели от слез. - Где ты научилась так драться? - удивился Мерко. - Как бы хорошо ни дралась, принца уберечь не смогла. Разбойные твари не все дрались так хреново, как эти двое. - Их, видать, было много? - Видать. Целая туча. То есть, куча. Я с трудом спаслась. Но бегаю я быстро. - Так же быстро, как и размахиваешь этой железякой? - Это не железяка - это меч моего прадеда! - Понятно. А что будем делать с этим? Добить? - Сколько до города? - День пути. - Не надо. Оставь, он не дойдет. Сейчас беззащитен. Если не умрет от потери крови, то все равно не выживет ночью, один, без оружия. Все волки в округе уже чуют запах его крови. Мерко вздрогнул. - Идем, Мерко. Как думаешь, мы успеем до вечера? - Наверное, нет. Придется провести ночь в лесу, но ты не бойся, я привык. Я часто здесь бываю, лес - это самое безопасное место. Тора громко расхохоталась. Мерко впервые за первые часы их знакомства увидел, что девушка умеет по-настоящему улыбаться. Похоже то, что было до этого, не столько правда, сколько желание показать себя страшной, запугать. Но теперь, когда она ему хоть чуточку доверяет, все это у нее несомненно пройдет. - В чем дело, почему смеешься? Я сказал что-то веселое? - Еще бы! Ты сказал, что у вас в лесу безопасно! Да тут разбойники на каждом шагу! - Ну это потому, что нас двое, а когда я один, я крадусь так, что не слышат даже звери. Без того круглые глаза Торы округлились еще сильнее. Она игривым укором посмотрела на спутника: - Ты намекаешь на то... - Не на что я не намекаю, - засмеялся Мерко. - Говорю прямо. - Нет, послушайте его, он смеет говорить мне, что я, такая легкая, хожу по лесу, как слониха, а он, такой здоровенный, будто не человек, а лось, двигается подобно лесному эльфу! - Что такое слониха и что такое эльф? - Ну ты доходяга, такого не знаешь... - На себя взгляни, хотя бы на одежу! Так кто такой слон? - Точно - это не ты и не я. Они смеялись. Вскоре оба растворились в чаще леса. Шли напористо, забыв об осторожности, а хохотали так, что перепугали всех зверей и птиц в округе. Разговаривали о родных племенах, о людях, которые их населяют, о животных, о лесе, о войнах и красоте. В те часы позабыли обо всем, помнили лишь друг друга.
VII
Земель в одиночестве сидел в небольшой комнате и размышлял. На старческом лице его почти ничего не выражалось, но в голове все вращалось, кружилось, мысли бегали туда-сюда, сталкивались, разбивались. Идеи то пропадали, то появлялись снова, он думал о том, что теперь делать, когда ему объявлена война. Что делать, когда выход только один - бежать. Но куда? Племя армов огромно, огромно по численности и мощи и армийское войско. А что у ирбов? Полторы сотни плохо экипированных бойцов и сотня земледельцев, а остальное женщины, старики, да малые дети. Что же нужно армам от их крохотного государства? Неужто видят опасных соперников в будущем? Но ирбы ни на что не претендуют и претендовать никогда не собираются. В чем же дело? Это просто воинская бравада, или им необходимы рабы? Или же, на самом деле, все дело в армийском народе? Армы просто хотят внушить своему народу уверенность?.. Ответы на все эти вопросы отыскать очень сложно. Сейчас невозможно. У всех захватнических войн, как правило, настоящие причины для начала тщательно скрываются. Мир не так прост, особенно сложны люди - творцы мыслей, мыслей, которые служит пищей богам. Обычно маленькие неурядицы, что служат поводом, это лишь отговорки, а на самом деле причина кроется в другом. В любом случае думать и гадать теперь поздно. Наутро надо уходить в леса и молиться богам, чтобы враги не нашли, не изничтожили ничтожное ирбийское братство под корень. Неожиданно дверь в комнату приоткрылась, вошел главный волхв Мунн. - Завтра отправляемся? - спросил он печально. - Да, - кивнул Земель. - Иного выхода нет. Они раздавят нас, как лапа медведя давит навозную муху. Мунн недовольно сощурился, проговорил: - Ну-ну. Я себя навозной мухой не считаю, не знаю уж, как там ты. - Зато они нас считают. И не без оснований. Чародей сел в кресло, взял в руки кувшин с вином. - Как думаешь, Земель, когда они будут здесь? - Дня через три, не меньше. - Мы можем успеть. - Мунн сделал несколько больших глотков. - А можем и не успеть. Вождь поднялся со стула, подошел к окну. - Вечер, - буркнул маг. - Моего сына нашли? - Нет. Ищут. Но он уходит далеко, ты же сам знаешь. Мерко любит лес, это для него родной дом! - Знаю. Что будет, если не вернется к утру? - М-м... - Мунн смутился. - Уйдем без него. Ждать мы не можем, жизнь людей в опасности. Главный волхв сделал озабоченное лицо, поставил кувшин на место. - Думаешь, он найдет следы? - спросил он затихающим голосом. - Следы будем заметать, а то найдет не только он. - Может оставить послание? - Могут найти армы... вместо него. - Что же делать? Возможно, нам стоит оставить здесь человека. Если армы появятся раньше, чем Мерко, наш человек сумеет скрыться в лесу. Я мог бы остаться. Земель посмотрел на чародея гневно, сказал: - Без тебя нам не пройти и трех дней. - Отчего же? - Погибнем в первой же схватке. - Но твой сын - наследник. Что будет, если он не найдет нас? Вождь вздохнул. Лицо приняло опечаленный вид. - Все как снег на голову... - Ты согласен на человека, Земель? - спросил еще раз Мунн. - Да, - ответил вождь - Но только это будешь не ты, - сказал он, делая ударение на "не ты". - Я понимаю, однажды ты уже сделал из одного бедного земледельца, потерявшего свою семью, вождя молодого братства... Мунн кивнул и перебил: - И семью тоже вернул. - Правильно. Так и будь с этим земледельцем рядом и знай, что он без тебя далеко не уйдет, даже если и называется вождем! Мунн в ответ долго молчал. В голове вертелись странные далекие полузабытые мысли. Нахлынули старые воспоминания. Он вспоминал, как он привел сюда еще молодого Земеля, как они вместе победили страшных ергисов, что собирали всех бродяг и нищих и заключали в рабство. Как освободили из плена Мерко, сына будущего вождя свободных узников - вождя ирбов - Земеля, обычного земледельца, в чьих жилах текла и течет кровь Великих правителей. Сам Земель тогда и знать ничего не знал о своих великих предках. - Кого бы ты хотел оставить? - спросил вождь, заставляя Мунна вынырнуть из пелены старых воспоминаний. - Я предлагаю оставить Арана!
VIII
В лесу, как и всегда, темнело быстро. Мерко и Тора остановились у корневища большого дуба, поваленного, по-видимому, когда-то сильно буйствующим здесь ветром. Девушка натаскала сухого хвороста, ирб выудил из котомки огниво и труть. Скоро запылал небольшой костерок, путники вытянули к нему руки, ладони ожгло приятным теплом. - Люблю глядеть в огонь, - прошептала Тора, улыбаясь. - Это так завораживает. Мерко надменно вскинул голову: - Есть две причины, за которые я не люблю костер ночью. Первая, это то, что если вечером смотреть в огонь, а потом по сторонам, ничего не видно. Костоправ, наш лекарь, говорит, что это очень вредит зрению. Огонь слепит. Это первое. А второе - это то, что нас сейчас видно со всей округи, как на ладони. Девушка слушала, слушала, а потом вдруг отвернулась, недовольно хмыкнув. Искоса поглядела на Мерко, серые глаза на мгновение показали обиду. - Ну и зануда ты. Есть две причины, за которые я люблю огонь, проговорила она. - Первое - это то, что он дает мне возможность согреться самой и приготовить пищу... - Ну понятно, ты же женщина, хранительница очага. Это дано тебе в той капельке Рода, что получаем мы при рождении. - Не перебивай! Так вот, это было первое. Второе же в том, что огонь, как ничто на свете, гонит прочь хищников и всякую нечисть! Мерко подложил еще хворосту. - Меня по ночам никто не трогает, - произнес он. Тора вгляделась в него с интересом и изумлением. Их взгляды встретились, оба долго в молчании держались, не моргая. Наконец Тора опустила глаза, лицо ее заметно потеплело, она спросила: - Ты что же совсем не жжешь костер? Молодой ирб улыбнулся: - Нет. А зачем? - Разве не боишься волков, леших, оборотней, навий, берегинь и прочих лесных жителей? - Нет конечно. С детства не боялся. Возможно, поэтому меня не трогают. Я боюсь другого мира, с большими городами, селами, деревнями, весями, странными людьми... Там меня даже петухи клюют, а уж дворовые собаки подавно готовы разорвать на части! - Дурные псы нападают на все, чего не понимают... Но как же ты, ночью, в лесу, один, и без костра? Мерко медленно перевел дыхание, вгляделся во тьму. Из-за кустов и стволов выглядывают сотни любопытных глаз, но никто не решается подойти, боятся костра... или его. - Не знаю я как. Просто здесь чувствую себя в безопасности. Нечисть меня сторожится, обходит... вот прямо как этот костер. Ложусь спать под дерево, даже муравьи по мне не ползают, а когда просыпаюсь - ни одного комариного укуса. - Ну это у тебя кожа такая, ни один комар не прокусит. - Да при чем тут кожа... Тора обвила колени руками, притянула к груди. - Ты что спишь прямо под деревом? Разве не на дереве? - Да, - подтвердил Мерко, - прямо под деревом. Зачем мне на дереве? Надо таскать с собой веревки, привязываться каждый раз, а то еще грохнешься, шею сломаешь. А так внизу хорошо, свернусь клубочком и так до самого утра, пока теплый солнечный луч не разбудит. - Здорово. Только вот мне не вериться. - Чего тебе не вериться? Не врать же мне. Девушка засмеялась. Смех был приятный и ласковый, так обычно смеются маленькие прекрасные лесные феи. - Странный ты. Не такой, как другие. Им всем огонь, тепло, города, драки, войны, корчма. А тебе все это противно? Мерко пошевелил угли в костре, вверх взвились тысячи искр, их чуть повело ветром, они тут же потухли. - Да не противно мне. Я могу быть, как все, но... понимаешь, мне страшно. Мне кажется, что в большом городе, среди людей, я не смогу драться так, как здесь, в лесу. Там мне все чуждо, а здесь как дом, а дома вроде всегда стены помогают. Тора кинула на угли большую охапку сучьев, пламя появилось почти сразу, вспыхнуло ярко, осветив ближайшие деревья, обдав лица жаром. - Комариков гоняешь. - Мерко забросил руки за голову, облокотился на корень дуба. - И все-таки огонь наводит на мысли о прекрасном... - О постоянном, - кивнул ирб. - Это странно, да? - Еще бы. Ведь раньше люди не знали огня, а когда научились подчинять себе, боги очень разгневались. Еще странно потому, что сам-то огонь явление кратковременное. Но когда мы смотрим в огонь, это заставляет нас размышлять о постоянном, а размышление о постоянном, в свою очередь, приближает к богам. Удивительно, может быть боги не хотели, чтобы простые люди могли так просто подступать к ним? Тора вглядывалась в ирба с неподдельным интересом. В красивых глазах даже появилось немного женского восхищения. - Ты говоришь... очень умно. Как будто всю жизнь учился, а не просидел в лесу. Мерко засмеялся, покачал головой: - Я же не всю жизнь просидел в лесу, как выражаешься ты. Хотя уверен, что большинство знаний почерпнул именно здесь. - Ты это здорово сказал, про костер и богов, ты знаешь историю о том, как Прометей даровал людям огонь. - Мунн что-то говаривал, но я не помню. Это очень старая история. Очень старая. - Кто такой Мунн? - Наш главный волхв. - Он очень умен. Эта история древняя, мало кто знает ее. Тот, кто рассказал ее мне, говорил, что она произошла даже не нашей земле. Странно, откуда ее знает ваш волхв? - Он старый друг моего отца. Так вот, Мунн рассказывал что-то о том, как боги разозлились на Прометея... дальше не помню. - Непокорный Прометей был наказан богами за то, что подарил людям огонь, искусство читать по звездам, а также научил земледелию, строительству кораблей с парусами, складыванию букв. За все это боги приковали Прометея к высокой горе, что на Краю Света, далеко на севере, где раньше обитали дикие варвары. Там Прометей томился очень долго, терзаемый страшным змеем, пока не пришел Геракл и не освободил его. - Кто это, Геракл? - Некоторые называют его - Таргитай! - Таргитай? - Да. Старый бог. Ирб посмотрел на ламулийку с сомнением, спросил: - Ты веришь в легенду о другой земле? Тора вспыхнула от удивления: - Откуда ты знаешь эту легенду? - Оттуда же, откуда и Прометея. Так ты веришь? Девушка пожала плечами: - Не знаю. Скорее нет, чем да. Кажется, что наши предки всегда жили здесь. А эта история, что люди приплыли сюда откуда-то еще, всего лишь выдумка. Мерко поднялся на ноги, шагнул в сторону от костра. - Ты куда? - спросила Тора, голос чуть дрогнул. - Не люблю ложиться спать на голодный желудок. Иногда кажется, что вот-вот унесет ветром, а веревки-то нет, чтобы привязаться. - На охоту? - За пищей. Ты разве не хочешь есть? - Хочу... но... Мерко посмотрел на нее довольными глазами, сама призналась, что боится ночью одна, а для него это была хоть маленькая, но победа. - Не бойся. Я скоро вернусь. Главное, гляди за костром, и никто тебя не тронет. - Ты сумасшедший! Что ты поймаешь во тьме? - Посмотрим. - Молодой ирб сделал несколько шагов, прыгнул и... пропал. Ни звука, ни тени, просто исчез. Девушка сразу добавила в огонь еще дров, поплотней закуталась в плащ. Сжалась, словно озябший котенок. Она всем телом ощущала, как протянул к ней свои руки леденящий кровь ужас. Ламулийка вспомнила слова Мерко, перестала смотреть в огонь. Пригляделась. Вокруг все шевелится, шуршит. Листья на деревья и кустарниках колышутся, бросают на землю устрашающие тени, что-то скрипит, скребется, мелькают быстрые тени. Мрачные холодные тусклые и быстрые, они появляются то тут, то там, хотят чего-то и того гляди победят огонь, ворвутся сюда и заберут ее в свое темное мертвое царство ночи. А листья так и будут злорадно посмеиваться, шелестеть, перешептываясь друг с другом.
Рис23: Мерко и Тора у догорающего костра
IX
Этой ночью мало кто из ирбов надеялся сомкнуть глаза хоть на полчаса. Наутро уже уходить, а работы еще невпроворот: повозки не догружены, не все припасы рассыпаны по мешкам, не решено, кто поведет все братство, а самое главное, куда поведет, какой дорогой. Вождь обходил свою крепость в последний раз. У ворот под руководством Ниакара грузили телеги. Старый Геррам раздавал своей дружине последние наставления. В высоком тереме с косоугольной крышей горел яркий свет десятка свечей, там Мунн, советники и следопыт по имени Путевод решали, куда сначала необходимо отправиться ирбам, чтобы обмануть армов, сбив их со следа. Сам Земель сказал лишь, что в конце концов они должны будут оказаться в Мраморных Горах, только там они смогут укрыться и начать жизнь братства заново. Скоро и он, Земель, пойдет к ним, и говорить и думать будут до самого рассвета. Вождь шел дальше. Шел вдоль крепостной стены, которую они воздвигали, меняя старую, два года назад. Шел вперед, смотрел. Около каждого дома горело по факелу. Люди собирались. Решали, что смогут унести с собой, а что придется оставить здесь, бросить навсегда. Почти из каждого домика доносился детский плач, от которого рвало душу, наводило на мысли о том, что мало какой ребенок доживет до следующей весны. Сейчас уже середина лета, так что вряд ли ирбы, если даже и удастся скрыться в лесах, смогут устроится настолько хорошо, чтобы у детей была возможность пережить зиму. Вряд ли.
X
Из мрака выступила массивная фигура с длинными могучими руками. Тора вздрогнула, ладонь по привычке сжала рукоять меча. - Напугал, - пожаловалась она сдавленным голосом. - Ты зачем так руки вперед выставил, намерено? - Прости. Мерко подошел ближе, в мокрых от росы мускулистых руках, блестящих в свете костра, он держал небольшого кабанчика. - Смотри. Обида в глазах Торы мгновенно испарилась, сменившись искренним удивлением. - Как же ты ухитрился? - Вот так. - Ты что видишь ночью? - Дело не столько в том, как я слышу или вижу, дело в другом. Девушка нахмурилась, тонкие черные бровки сбились на переносице, на лбу образовалось несколько морщинок. - В чем же? - спросила она требовательно. - Как-нибудь скажу. - Но как ты поймал его, ведь ты не взял с собой даже вот этот меч? - Меч мне лишь затем, чтобы отбиваться от людей, а не охотится. Я поймал его руками и убил тоже руками. Тора вгляделась в мощные руки ирба. Мерко сидел напротив нее, на противоположной стороне от костра, она впервые увидела, как он силен на самом деле. Все тело обтягивают тугие жили, повсюду массы крепких в то же время пластичных мышц, кожа ровная, гладкая, лишь кое-где рубцы от заживших ран. Только на лице почти нет шрамов, лицо простое, на нем, кажется, ничего нельзя скрыть, и этим оно красивое. Нет, не столько благородное, не столько геройское, сколько доброе, простое. Голубые глаза, как зеркало души, пухлые губы так тянут к себе, а нос перебит, что вселяет уверенность, мол, если надо, защитит, не станет стоять в сторонке. - Эй, что это ты делаешь? - изумилась Тора. - А что? - Ты разделываешь руками, возьми нож! - Зачем? - Но как же руками?.. Как можно снять шкуру или вспороть брюхо без ножа? Мерко фыркнул: - Еще как можно. Надо просто знать, где рвать, и все отойдет само. - Как это? - Так! Какие вы, ламулийцы, необразованные, всему надо учить. Лучше настругай прутьев, чтобы насадить мясо. - Ага, значит все же пользуешься ножом! - Почему, если бы надо было настругать, я бы оборвал руками. Тора озадаченно покачала головой, поднялась, отправилась искать прутья. Когда принесла, Мерко недовольно заворчал: - Что ты принесла? Выброси и найди орешник! - Как ты увидел? - Я не увидел, темно же. - Чего!? Слушай, ты мне уже надоел!
Большие ломти мяса, нанизанные на веточки орешника, Мерко извалял в золе и предложил Торе, на что она с удивлением спросила: - Сырое же еще? - Где ж сырое, а тебе чего надобно, чтобы все выварилось? Ешь сочное, ты, похоже, раньше никогда не пробовала. Странная ты, очень странная. - Знал бы ты, каким странным кажешься мне сам! Ели они жадно, глотали горячее, почти не жуя. За время драк и разговоров сильно проголодались, а Мерко отметил для себя, что Тора сырое мясо ест хоть и в первый раз, зато как ест! Чавкает на весь лес, так, что все местные лисы слюной изошли. Когда наконец наелись, долго лежали животами кверху и пялились в небо. Ветерок разогнал облака, на них светили яркие звезды. В желудке ощущалась приятная тяжесть, одолела лень, по телу разливалось дурманящее тепло. - Слушай, Тора, я тут решил, а что если ты когда-нибудь заглянешь к нам в крепость? Тора некоторое время молчала, потом наконец ответила: - Я тебе еще не надоела? - Нет. Ты ведь не отказываешься потом посетить ирбов? Снова было молчание, но теперь уже совсем иное, Мерко чувствовал, что Тора тянет умышленно, чтобы выказать гордость. - Ты согласна? - Возможно. Может быть. Когда-нибудь. Мерко снова уставился в небеса. Какое-то неведомое доселе чувство сейчас накрывало его с головой, грело душу и в то же время загоняло тело в озноб. Он чувствовал, что она причина лежит сейчас рядом с ним. Он может дотянуться до нее, дотронуться. Мерко увидел в свете костра ее светлую ладонь. Нежная кожа чуть-чуть сморщилась, видимо, от холода. Его кисть поднялась, осторожно потянулась к ее руке... Он почти уже коснулся, сердце билось в груди, отдавалось в висках... - Ой. - Тора приподнялась. - Что случилось? - Мерко вынырнул из сладких грез. - Что-то живот крутит... - А-а! Это бывает... когда в первый раз поешь сырого мяса! Да ты не бойся, это не страшно! Мерко уже гулко смеялся и как ни старался, никак не мог взять себя в руки, когда девушка вскочила и бросилась в заросли. - Это не страшно, главное - успеть!
XI
Утром было холодно, дул неприятный промозглый ветер. Мелкий противный дождь то начинался, то затихал, потом опять задавался с новой силой. Длинная вереница повозок огибала глубокий овраг, за ней нестройным потоком двигались люди. Колонна шла торопливо, многие озирались, благо, что до спасительного леса осталось совсем немного, а там деревья укроют, люди успокоятся, придут в себя. - Мерко не вернулся? - спросил Ниакар у вождя. - Я был занят, так и не успел поговорить с тобой ранее. Земель мотнул головой: - Нет. Мы оставили Арана. Ниакар в недоумении почесал в затылке. - Неужто и правда я был так занят, что не заметил? Вот это да. Вождь звучно прочистил горло, кашлянул. - Немудрено, - проговорил он. - Я чуть не забыл одеть портки. Ниакар улыбнулся, но улыбка быстро сползла с лица, он серьезно поинтересовался: - Как ты сам-то считаешь, у нас может быть хоть маленькая надежда на будущее? - Надежда на грядущее может быть всегда. Даже дурак верит, что когда-нибудь станет умным, но тем и отличаются все дураки, что никогда за всю долгую или краткую жизнь не меняются, то есть остаются прежними. Дураки живут завтрашним днем, в то время как на самом-то деле завтрашний день никогда не наступает, бывает только сегодняшний день... Вопрос в том, если у нас возможность? Здесь ответ следует искать опять же только в будущем. Искать что-то в будущем, значит ничего не найти, потому как найти можно лишь в настоящем. Поэтому нам остается лишь жить одним днем, жить тем, что есть в данный момент. Ниакар глубоко вздохнул: - Тот, кого одни громко называли дураком раньше, а позже другие посчитали умным, вовсе никогда дураком не был. - Ты это к чему? - Да так, просто к слову... Задумался малость. Земель хмуро взглянул на небо. Облака облепили его со всех сторон, просветов не видать, но это не так уж и плохо, армы не любят дожди, это несомненно задержит их приход к ирбийской крепости. - Тот, кого все вокруг громко называли дураком, скорее всего дураком никогда и не был. Просто выделялся чем-то из общины. Так уж устроены люди, если кто-то чем-то отличается от их большинства, то его гонят, клюют, бьют, унижают. Почему? Ответ прост, да потому что видят в нем скрытую опасность. Видят, что их-то самих очень много, а толку-то в них во всех очень мало. - Также, как армы относятся к нам? За что хотят побороть, за что хотят уничтожить? - За то, что верим в других богов, живем по-иному, нежели они. Правила у нас иные, обычаи, словом - культура. Они же называют нас дураками, не случайно, ведь мы слабы в сравнении с их мощью, и все же... они чего-то боятся. Ниакар фыркнул: - Раздражаем мы их, вот и все. - Это одно и то же. - Ну ежели так, то уместно вспомнить известную поговорку про дураков... - Везет дуракам? - Ну. Так говорят. - Вот именно, говорят. Те, кто говорит, сами дураки, потому что везет всегда умным, тем, кто умеет меняться. Многие считают, что дурак - это тот, кто не умеет читать и писать, но они ошибаются... - Дурак - это тот, кто не умеет меняться... или приспосабливаться. Земель посмотрел в чащу надвигающегося леса, лицо скривилось. - Посмотрим, - молвил он. - Сможем ли мы приспособиться. Во-он там! Среди этих вековых деревьев, голодных зверей, лютого холода и ничего не понимающего голода.
Рис24: Вереница повозок огибает глубокий овраг. (Вид с высоты птичьего полета)
В лесу было мрачно и сыро. Только воздух казался более свежим, все остальное наводило на мысли о том, что скоро ночь, холод, страх. Ирбы шли по краю, но повозки все равно с большим трудом пробирались сквозь заросли высоких трав, колеса проваливались и застревали в верхнем слое гнилых листьев и еловых иголок, приходилось подталкивать, ломая и без этого усталые спины. Впереди были ратники с мечами на изготовку, они протаптывали и прорубали дорогу лошадям, за ратниками двигались земледельцы, после женщины и дети, и только потом повозки. Иногда лошади вдруг пугались чего-то, возможно чуяли волков или змей, начинали упрямиться, иногда заходили туда, где пройти дальше было просто невозможно. Извозчики злились, били хлыстами, ведь перегруженные телеги развернуть непросто, это обычно занимает много времени и усилий. До вечера ирбы прошли немного. Остановились, когда перед глазами возникло большое молодое болото. На обследования дальнейшей дороги понадобилось бы немало времени, поэтому приняли решение разбить лагерь прямо здесь, а дальше отправляться уже на следующий день. Мужчины быстро установили походные шатры, слава богам, такие у ирбов были всегда и в большом количестве. Многие остались еще с давних времен. Это были шатры Земеля и его дружины, тех времен, когда они еще не жили в одном месте больше года, тех времен, когда большую часть времени молодой братство проводило в странствиях... Сейчас подростки собрали хворост, женщины запалили костры, взялись готовить пищу. У каждого костра расположились по несколько семей, то были земледельцы и жены военных, сами же ратоборцы держались вместе, расположившись чуть в стороне, у отдельных костров. Похлебку вояки тоже сготовили сами, без участия жен, кто-то из них даже затянул веселую песню, друзья сразу подхватили и тогда стало ясно, что теперь уж песни не замолкнут почти до самого рассвета. Вождь поставил свой шатер недалеко от шатров своих воинов. С ним вместе, невдалеке от шатра, находились два советника, главный волхв, хозяйственник Ниакар, единственный с женой и сыновьями, а также воевода Геррам и лекарь Костоправ. Костер у вождя был один, собравшиеся сидели вокруг, над пламенем коптился котелок с кашей. - Вечер теплый, - заметил Ниакар. - Значит день нас ждет солнечный. - Да, - согласился воевода Геррам, - потеплело. - Ветер пропал, поэтому и потеплело, - подытожил Войдан, первый советник. Мунн хмыкнул, безнадежно махнул рукой в сторону Войдана, проговорил: - Потеплело потому, что у костра, а ветра не чуешь, потому что в лесу деревья защищают. - Середина лета, Мунн, - заворчал Войдан. - А ты говоришь так, будто уже наступила зима. - Для нас наступило время, которое гораздо хуже зимы. - Не сгущай краски. Тем паче, что зимой будет еще хуже! Мунн привстал, взял в руки ложку, помешал кашу в котелке, пару ложечек попробовал. - Ну как, ничего? - спросил Геррам, кашу готовил он, вместе с женой Ниакара. - Сойдет. А что касается зимы, то до нее еще дожить надо. Второй советник, по имени Грай, передернул плечами, поплотней закутался в волчонку, потер ладони одна о другую. - Ты-то точно доживешь, Мунн, - сказал он. - Вон смотри, мы еще кашу даже и понюхать не успели, а ты, видать, уже пол котелка вылакал. - Лжешь, я только ложечку! - Смотря что брать за ложечку? - Ложечка - она и у руннов ложечка. - Во-во. Лопата - это, так сказать, тоже ложечка... даже очень неплохая ложечка.
XII
Мерко и Тора шли целый день, не особо торопясь, мирно болтая. Говорила в основном девушка, рассказывала о своей чудесной стране, о своем чудесном народе. Лишь иногда она позволяла вставить несколько слов своему спутнику, он, конечно, говорил о лесе, о животных, о том, что он чувствует, когда рядом такой живой и прекрасный мир со своими законами, неторопливой жизнью, тягой к постоянству и неизменности. Ну а когда говорила ламулийка, Мерко был совсем даже не против, он видел, что ей нравиться рассказывать, а ему было изумительно приятно слушать ее прекрасный мелодичный голос. Ему приходилось по сердцу то, какие она выбирает слова, как она строит предложения, как повышает или понижает тон. - Далеко ты уходишь от дома, ежели говоришь, что до армов ближе, чем до ирбов, - с удивлением покачала головой Тора. - Тебе не скучно одному? - Чем дальше в лес, тем толще звери, - улыбнулся Мерко. - И все же? - Мне совсем не скучно, я ж не один, вокруг много всего неизведанного, есть о чем подумать. Мыслями я все равно с людьми, только мое тело в стороне. Тора посмотрела на него добрыми ясными глазами. Никогда раньше Мерко не думал, что просто заглянув в глаза человеку можно увидеть такую искренность и душевное тепло. - Это помогает глядеть с высока? - поинтересовалась девушка. Мерко задумался, не зная, как ответить. Наконец произнес: - Я не ставлю себя выше других. Во всяком случае, такой цели у меня нет, просто когда смотришь со стороны, больше возможностей оценить правильно, так, как оно есть на самом деле. - Ты прав. Все мудрецы рано или поздно уходят в лес или в горы, удаляются подальше от мирской жизни... Так сколько нам еще добираться до армов? Мерко вздохнул: - Что ж, думаю, что к темноте мы уже начнем различать огни города. - Так уже ж темнеет? - А город-то прямо перед тобой. Тора вгляделась вперед, стараясь заглянуть вглубь, но стволы деревьев не давали заглянуть дальше, чем на пять целений. - Ничего не вижу. - Я уже вижу огонь, чувствую запах стряпни и немытых человеческих тел.
Девушка посмотрела на своего спутника сверху вниз, тихо прошептала: - Я тебе не верю... Мерко рассмеялся: - Зато я себе верю! Точнее даже не себе, а своему носу. Он меня никогда не обманывает. Они прошли еще совсем чуть-чуть и сквозь стену леса действительно стали показываться небольшие огоньки. Потом огоньков стало больше, некоторые стали видны более отчетливо. Они подходили все ближе. Скоро лес внезапно закончился и перед ними раскинулась большая равнина. На равнине во тьме вырисовывались множество маленьких и больших домиков, на столбах горели яркие факелы, доносились прерывистые голоса жителей. - Город армов? - Ага. - Мерко зевнул. - А почему нет крепости? Они что не опасаются нападения? - Это не военный город, а торговый. Вокруг него еще много крепостей, так что этот город защищен снаружи и эту защиту трудно сравнить даже с лучшей крепостью мира. - Да. У них большое племя. Как же мне найти того, к кому мы с принцем направлялись? - Очень большое племя. Особенно по сравнению с моим братством, до нас им дела никакого нет. Нам придется поспрашивать, чтобы найти того человека. Ты уверена, что вы с царевичем... то есть, с принцем ехали именно в этот город? - Конечно. Одну из крепостей мы миновали, а направлялись как раз сюда. - Что ж, пойдем тогда в город, я думаю, там найдется пара комнат для двух путников, раз больших домов так много? - Идем. - Хорошо. А поиски начнем завтра. - Ты мне даже хочешь помочь? - А почему нет? Мерко поправил меч, висящий на поясе, забросил котомку за плечи и шагнул в сторону города. Что-то таинственное и непонятное рождалось в его душе, это была тревога, какое-то странное предчувствие. Этот город, от него прямо веяло холодом, он ощущал это каждой частичкой своего тела. Но никак не мог понять, чего боится, возможно, это все потому, что слишком много времени провел один в лесу, но раньше он пропадал еще больше, но людей после этого не страшился так, как сейчас. Что же с ним творилось? Как ни старался, разъяснить он этого не мог. - Большой город, - сказала Тора. - Да, большой. - Даже у нас таких немного, хотя племя просто огромное. - У армов много подобных городов, но это еще не самый большой. Мне довелось видеть и поболее. Они вошли в город как раз в тот момент, когда солнце уже полностью опустилось за далекий край горизонта и мир вокруг заволокло мрачной тенью ночи.
XIII
- Наши планы остаются прежними? - поинтересовался Войдан у Земеля, когда они сидели у догорающего костра, а все остальные уже крепко спали в шатре. Вождь при помощи корявого сучка сгреб все угли в одну небольшую кучку, поднялся, отряхнул руки и, покопавшись в подкладке рясы, выудил оттуда баклажку с вином, после чего протянул ее первому советнику. - Сделай глоток за то, чтобы так и было, - кивнул Земель. Первый советник принял баклажку, пригубил. - Идем на восток? - Да. Будем чуть смещаться в северную сторону, чтобы двигаться параллельно Мирии. В конце концов мы выйдем из леса и упремся прямо в нее. - Верно, - подтвердил Войдан. - Мирия резко меняет направление, когда на одной ее стороне начинаются владения гиритов, а на другой - тролов. - Река - это наш хороший шанс. Там мы можем найти питание и спасение. Войдан оторвал баклажку от губ, небрежно вытер подбородок рукавом. - Я понимаю на счет пищи, но какое спасение даст нам Мирия или как называют ее гириты и тролы - Сон, когда мы выйдем прямо к гиритам! - Это рискованно, но первый большой гиритийский город - на западе, глубоко в лесах, мы же выйдем как раз там, где резко сворачивает сама река. Леса там дремучие и суровые, зато людей очень мало и есть место, где мы могли бы спрятаться и перевести дух. После же мы пойдем против течения реки и лесами минуем все поселения гиритов. Если повезет, то до начала лета доберемся до моря. Там построим большие плоты, спустим их на воду. Море это спокойное, так что отправимся дальше на северо-запад, где войдем в реку Шилию, которая затем перейдет в Дор, а там север и свобода. Первый советник прищурился: - Горы? - Гряда Риликия - знаменитая Опора Небес. Мраморные Горы. Там свободного места много, там мы выживем и сможем остепениться на долгие годы. - Главное добраться. Это будет непросто, но мы должны отдать все силы. - Хорошо, - кивнул Мунн, - это все в далеком будущем, а что же сегодня и завтра? Нам необходимо как-то запутать следы, ведь чтобы протащить повозки, нам приходится прорубать целую дорогу. Найти ее и догнать нас, что может быть проще! - Ты прав, Мунн, - согласился Земель. - Но Путевод кое-что приберег на этот случай. Вы же видите, мы идем по краю леса. Совсем рядом выход в степь. Сейчас мы не можем выйти туда, там скоро пройдут армы, но как только они пройдут, мы сделаем это. Будем идти день по степи, после снова уйдем в лес, и тогда уже пусть ищут, где мы вошли. Высоко на востоке появилась первая полоска солнечного света. Близился утренний рассвет. В глазах вождя появилась печаль и скорбь. - Мой сын ушел на запад, - молвил он, - а мы идем на восток. Вряд ли он нас теперь нагонит. - Почему нет? Аран ведь знает, куда мы отправились. - Знает. Но Мерко может уйти далеко, и Аран его не дождется. Кроме того, скоро к крепости придут армы. - Как придут, так и уйдут. Я не думаю, что Мерко и армы окажутся в нашей крепости одновременно. - Но армы могут и не уйти сразу. - Уйдут. Что им там делать? Туда придут воины, а у них ума не много. Разграбят, сожгут и уйдут восвояси. Их вояки точно также как и все поскорее хотят вернуться домой, к своим женам, к своим детям. - Ты говоришь слишком самоуверенно. Почему думаешь, что сожгут? Может и нет. А тогда наверняка оставят кого-то в дозор. - Брось. Это же армы. Им чужого не надо. Точно сожгут. Ты же хорошо знаешь, их боги это очень любят. Вождь наблюдал за восходом солнца, но видно было, что думает он совсем даже ни о том как первый солнечный луч прорезает темный небосклон, пробивая дорогу наступающему на мир рассвету. - Но армы могут поймать Мерко ни только у крепости, он ведь сам может оказаться в одном из их городов. Первый советник махнул рукой: - Они не будут проверять его. Мало кто из них вообще ведает, кто такие ирбы. Да и зачем Мерко идти в город армов? - Не знаю. Мало ли что. - Не волнуйся, твой сын не пойдет в чужой город. По крайней мере, ежели на то не будет веских причин. - Каких это веских причин? - поинтересовался вождь. Войдан задумался, потом ответил медленно: - Вот именно. Таким и взяться-то неоткуда. Главное не это. - А что? - Ты же сам об этом говорил только что. Главное, чтобы Мерко и Аран отыскали нас. Главное, чтобы они смогли это сделать. И я думаю, у них получиться. Тебе не стоит волноваться, будь уверен, твой сын обязательно вернется!
XIV
В торговый город армов Мерко и Тора вошли ночью. Удивительно, но в Большой Град можно было проникнуть с любой стороны, вокруг города не было ни стены, ни защитного канала или рва. Похоже, что армы действительно не боялись нападения извне и были уверены, что необходимую защиты приносят города-крепости, стоящие на границах их владений. На улицах города было светло: повсюду возвышались столбы, на которых крепились большие яркие факелы. Домики стояли разнообразные по зодчеству, но все какие-то приземистые, отчего казались совершенно безликими творениями неумелого мастера. Людей встречалось мало. Только пара бродяг и отряд воинов быстро прошагали мимо, даже не обратив внимание на путников. Они шли недолго и свернули в самую первую корчму, что попалась им на пути. Внутри пахло крепким мужским потом, прогоркшим вином, несвежей кашей и кислыми щами. За столами сидели в большинстве своем грузные мужики в рубахах, женщин было мало, лишь за тремя столиками уместились толстые краснощекие бабы, те самые, что в поглощении вина почти не уступают своим волосатым собратьям. Тора и Мерко прошагали за свободный столик, кстати единственный, что был пока не занят, и стали ждать. На столе стояли две кружки и кувшин с прохладной водой. Мерко наполнил кружки и одну протянул девушке. - Пей, - сказал он. - Это вода. - Я поняла, что не вино. - Ну, что скажешь по поводу этого местечка? - Тут грязно и ужасно воняет. Эти армы, наверное, никогда не моются. Хотя у нас все точно также, правда сказать. В таких местах я стараюсь обычно не появляться. - Мне тоже это не по душе, но только здесь мы можем рассчитывать на комнаты. Тора вертела головой по сторонам. Выражение ее лица все время менялось, она недовольно хмурилась, качала головой. Большие серые глаза взирали со злостью, иногда проскальзывало удивление, тонкие губки были плотно сжаты, от напряжения даже побелели. - Где этот корчмарь? - уже начинал ворчать Мерко. Почти сразу после этих слов появился пухленький высокий мужик, с длинными рыжими усами, зато бритый наголо, одетый в широкую красную рубаху. На Мерко корчмарь посмотрел с недоверием, мол, что это за парень такой, откуда взялся. Сам мужик был высок, здоров в плечах, но прибывший парень выше на полторы головы, если не больше, а о мышцах и говорить не стоит. - Что желаете, путники? - спросил корчмарь сухо, узенькие глазки хитро посматривали на молодого ирба. Мерко выложил на стол несколько монет, проговорил спокойным голосом: - Свежей каши и вина. Доброго вина! Корчмарь, хмурясь, зыркнул на девушку, что сидела рядом с парнем. Красивая. Лицо белое, чистое. А в глазах уверенность и бесстрашие. Молодая бестия любого может свести с ума, достаточно лишь одного взгляда. Однако, подумал корчмарь, странная парочка: один здоров как лось, но лицо как у ребенка, а другая хрупкая, как богиня Рита, зато в ярких очах горит злость сурового воина. - Только неси все самое лучшее и самое свежее! - пригрозила Тора, когда корчмарь уже собирался уйти. - А не то заставлю тебя съесть все то дерьмо, что мне не понравиться! Незаметно оскалив гнилые зубы, корчмарь развернулся и лениво поплелся в сторону кривой арки, уводящий в темный коридор, в котором мужик и пропал из виду, направившись, видимо, на кухню. Тора смотрела ему вслед пристальным строгим взглядом, с силой сжимала маленькие кулачки. Видно было, что внутри ее все кипит, прямо булькает. Мерко задумался над тем, что его спутница злится по-настоящему, раньше казалось, что это она так, для начала, чтобы произвести впечатление этакой непреступной богини, но теперь он заметил и понял, что ошибался. Все это далеко не так. Тора за что-то ненавидит мужчин, всех без исключения, во всяком случае, пока не узнает чуть поближе. Но первые ее мысли всегда отрицательны, всегда предвзяты и пристрастны. - Чего они все так на меня смотрят? - спросила Тора раздраженным голосом. Мерко нервно сглотнул, голос чуть дрогнул: - Ты... красивая. Они здесь таких не видели. Это место не для таких... как ты. Тора даже не показала виду, что ей было приятно выслушать такое о себе, вся она была в глубоком напряжении, как кошка, в любой момент готовая к прыжку. Наконец появился корчмарь. Он принес вина и две миски с вязкой остывшей кашей. - Спасибо, - поблагодарил Мерко. - На здоровье, - кинул корчмарь безучастно. - Это все? - Гмм... А не будет ли у вас здесь двух лишних комнат? Корчмарь посмотрел на парня с глубочайшим изумлением. Потом издевательски улыбнулся, спросил: - А зачем тебе две? - Мне и ей. Корчмарь уже хотел засмеяться на весь зал, но внезапно перехватил злобный взгляд Торы, отчего тут же уяснил, что не стоит этого делать, а то эта девчонка может вцепиться в глотку так, что не оторвешь. - Это не твое дело! - рыкнула Тора. - Есть две комнаты? Корчмарь осторожно подмигнул Мерко, проговорил напыщенно равнодушным тоном: - Двух нет, но одна есть. Все занято, вы не одни в Большом Граде. Путников и всяких так торговцев полным-полно, а комнат здесь, знаете ли, не каждому чужаку. - Мы можем найти и другую корчму, - сказал Мерко. - Попробуйте, - бросил корчмарь равнодушно. - Что ж, тогда нам одну! - отрезала Тора. - А теперь, давай, проваливай отсюда! Пригрозив крючковатым пальцем девушке, корчмарь наклонился к Мерко и произнес шепотом: - Ох и нелегко тебе будет ее уговорить. - А когда уже уходил, обернулся и добавил: - Но она правда того стоит! Они неспешно ели кашу, запивали теплым вином. Тора продолжала гневно зыркать по сторонам, а Мерко все время смотрел в ее прекрасное лицо, глубокие очаровательные глаза и думал, конечно же, о ней. Кто она? Откуда она взялась? Зачем приехала сюда, из своей далекой таинственной Ламулии? Собирается ли обратно или навсегда останется здесь?.. Неожиданно к их столу подсел бородатый красноглазый мужик с немытыми сальными волосами. Запах от него шел просто ужасный, Тора тут же заткнула носик двумя пальцами. Мерко смутился, на девушку посмотрел с укором. - Эй ты, парень! - обратился красноглазый. - Я даю тебе за нее золотой! Мерко ухмыльнулся, подвинул красноглазому тарелку каши и сказал: - Бери. Мужик глядел с непониманием: - Издеваешься? Ирб забрал кашу обратно, в недоумении пожал плечами. - Ты понял меня или нет, я говорю: золотой! Тора уже потянулась за мечом, но Мерко отвечал все так же спокойно: - Понял-понял. То хочу, то не хочу. Раньше надо было, когда я предлагал. Красноглазый покачал головой, запыхтел, приподнялся на стуле и стал говорить еще более выразительно, прямо Мерко в лицо: - Но я же не забираю ее у тебя навсегда, только на полчаса! Что скажешь, парень? Она же твоя? - На пол часа? - Ну! С сомнением посмотрев в тарелку, Мерко проговорил медленно, но уже с угрозой: - Иди вон из-за нашего стола! Мужик покраснел от гнева, на ирба глянул как на умалишенного, проговорил тихо и ласково, уже обращаясь к молодой ламулийке: - Тогда я дам золотой тебе, девочка, а он останется с носом, раз такой дурак. - Ты что не слышал!? - закричала Тора так, что все в корчме повернулись и уставились на них. - Пошел вон, недоумок! Это был уже предел. Красноглазый зарычал, замахнулся на Тору. Мерко стремительным движением перехватил выброшенный в лицо девушки кулак, вывернул в сторону. Раздался хруст, мужик истошно завопил. - Вон! - прошипел Мерко на зубах. - За что? - прохрипел мужик, здоровой рукой он придерживал себя на изуродованное запястье. Тора наконец не выдержала, рывком вскочила из-за стола, выпрямилась, потянула из-за пояса меч, перехватила двумя руками, подняла вверх и рукоятью ударила красноглазого в лоб. Череп треснул, на стол брызнула кровь. Мужик ухнул, глаза его закатились, спустя мгновение он замер на деревянном полу. В корчме воцарилось могильное молчание. Все перестали жевать, глотать и спорить. Все взирали, как немые, каша валилась из открытых ртов и звучно шлепалась о пол. Мерко смотрел на Тору с непониманием. Она увидела, что он явно не одобряет содеянного ею, не выдержала его взгляда, отвернулась: - Он же сам напросился! Пойдем в комнату. - Не дожидаясь Мерко, Тора повесила меч на пояс и устремилась в направлении лестницы, ведущей на верх. Сердце Мерко билось в груди и разрывалось от странного чувства. Он не мог понять ее, только недавно она была такой доброй и милой, но во что превратилась сейчас. Сейчас готова разорвать глотку любому, а вчера... вчера была такая хрупкая, такая беззащитная. Почему? Наверное, ответ кроется в ее прошлом... Но убивать - это не для женщины. Пусть даже на кону честь. Да и разве такая у женщины должна быть честь? Этой ночью уснуть молодому ирбу так и не удалось. Ворочаясь с боку на бок, он снова и снова вспоминал случай с красноглазым мужиком, который может и был виноват, но смерти явно не заслуживал.
XV