Солнце язвило их нещадно. - У меня в сценарии ни о чем подобном не говорилось.
Она запустила руку под платице и извлекла - видимо, из трусиков скомканную и покоробенную от воды бумажку. Развернула дрожащими пальчиками, чуть надорвав краюшек пергамента, покрутила в руках, выискивая нужную сторону. Нашла.
- Вот, поглядите: после того, как Кил вводит мне наркотик, мы наслаждаемся компанией друг друга под присмотром застывшего солнца несколько часов, потом я засыпаю у него на плече... Просыпаюсь в медотсеке "Олдриджа", разгневанные родители сообщают, что меня нашли на мосту утром жестоко изнасилованной, в крови обнаружили наркотики... Я делаю вид, что не знаю, чьих это рук дело, родители уходят. Понимаю, что Кил усыпил мое сознание "слоуэром", а сам использовал мое тело для утех... Вспоминаю слова из сказки "Царевна-Лягушка"
делаю нестандартное умозаключение... А тут - пустыня! Почему?
Эйзил не видела лица обитателя пустыни из-за капюшона, но ей показалось, что тот улыбается.
- Мис, - заключил он, - Вы умерли от сложной интоксификации.
- А рассказ? Как с ним быть?
- Думаю, нужно отходить от лубочных сюжетов. Залазьте...
Эйз хотела еще что-то сказать, но лишь скомкала в кулаке проклятый лист и бросила наземь. Борясь с подступающими к горлу слезами, она гордой походкой зашагала к опередившему ее верблюду. Ветер трепал длинные волосы, нашпигованные песком и водорослями, острый подбородок подергивался. Гнусное состояние.
Прежде чем разместиться между горбов, она оглянулась в надежде, что незнакомец или - как Эйз прозвала его про себя - Диспетчер Пустыни поможет ей вскарабкаться на неторопливое и покорное животное, но того на месте уже не было.
- Ну и ладно! - проворчала Эйзил, прикидывая высоту животного. - Я что, сама не могу? Меня ведь чему-то в Кембридже учили. Выполнять трюки без помощи дублера, например...
И закинула ногу.
16 - 18 января 2001 года
Николаев