Апрель порадовал не только благополучной историей возвращения из Грузии, но и посыпавшимися, как из рога изобилия событиями: Литва решила объявить о независимости и непрерывно шли митинги. Маша и не знала, что выступления шли по всему СССР в эти времена.
Но случалось и приятное, например хоккейная сборная СССР стала чемпионом мира в очередной раз. Маша с удовольствием ходила на хоккейные матчи с Пашкой и его друзьями в той, другой жизни и ей нравилось следить за игрой, а сейчас играет легендарная сборная и если б попасть на их матч….
Не был забыт и незнакомец, которого Маша видела в аэропорту улетая в Тбилиси. Художник Вечерки Ефимыч — всегда слегка нетрезвый, разговаривающий исключительно рифмами, с тонкими длинными волосами, длинным носом, худой, напоминающий Буратино, скрещенного с Дуремаром, в любую погоду щеголяющий в грязном красном свитере с норвежскими узорами с оленями и снежинками, нарисовал под Машину диктовку отличный портрет незнакомца, а Лора уговорила своего отца разрешить разместить объявление в газету бесплатно: «Разыскивается человек! Мужчина лет 40–45. Рост около 180–185, голубые глаза, шатен. Одет модно и аккуратно. Всем, кто имеет достоверную информацию о местонахождении, обещаем вознаграждение.» и телефон рабочий отдела объявлений.
Остаётся ждать и надеяться.
В самом конце месяца случился субботник, всех сотрудников обязали прийти на работу в субботу, в рабочей одежде, раздали тряпки, старые газеты и все дружно мыли окна и убирали пыль, скопившуюся за год в самых дальних уголках рабочей комнаты. А после все вместе пили чай, причём Марина Николаевна пожертвовала настоящий индийский чай в желтой пачке с нарисованным слоном. И он оказался действительно вкусным!
Ирочка, ещё одна сотрудница отдела, принесла самодельные пирожки с капустой и яйцом, невозможно мягкие и нежные. Ещё кто-то испёк лимонный пирог… Маша даже не знала, что такие замечательные вещи можно приготовить в домашних условиях. Да ещё учитывая дефицит многих продуктов! Например, красивые разноцветные кулинарные присыпки — о них даже не знали, а сахарную пудру делали сами в кофемолках из обычного сахара.
В целом субботник понравился, было весело, только жаль времени на не продуктивную работу, но правила нарушать не стоит.
Неторопливо идя с субботника домой, точнее в сторону Новослободской, Маша услышала за спиной быстрые шаги, оглянулась и увидела догоняющего ее Костика, того самого печатника, с кем вместе оформлялась в кадрах.
— Привет, — сказал он, — что-то давно тебя не видел
— Да я на месте, работаю, скука смертная запятые править
— А хочешь на майские загород поехать? Возьмем палатки, шашлыки, погуляем, музыку послушаем? У нас целая туса собирается. И Лорку бери.
— Договорились, Будем. Где встречаемся?
— на трех вокзалах. Я к вам забегу 30-го на работу и договоримся точно о времени.
— Ладно. Пока. — Маша повернула на автобусную остановку.
Планы были хороши, но все разбилось о реальность. В отдел пришла разнарядка о количестве людей, которые должны участвовать в первомайской демонстрации в колонне Свердловского района Москвы. От отдела объявлений требовали отправить трех человек.
Никто из сотрудниц, в большинстве своём обремененных семьями, детьми, дачами не хотел терять свой выходной, который уже запланирован для посадки картошки и других хозяйственных забот на участках.
Спор Марина Николаевна решила просто — у кого нет дачи, кто без семьи? Так и вышли к списку из трех человек — Маша, Лора и сама Марина Николаевна.
Маша даже не огорчилась, во-первых, было прикольно посмотреть на колонны демонстрантов изнутри и во-вторых теплилась крохотная надежда опять случайно встретить неизвестного мужчину. Кстати, звонки были, но большинство звонивших, к сожалению, не привели к каким-либо реалистичным данным.
Значит туса и шашлыки отменяются. Костик, узнав о таком раскладе быстренько подсуетился и договорился заменить одного из назначенных в колонну демонстрантов и очень недовольного данным обстоятельством рабочего. Было решено пройти в Первомайской колонне, а потом втроем ехать на электричке загород, надеясь найти всю компанию в условленном месте.
Утром первого мая Маша натянула любимые джинсы и простую белую рубашку, купленную в мужском отделе ближайшего универмага, сверху накинула удобною ветровку, которую ей отдала мама-Люда, сказав, что ей все-равно не нужна такая одежка.
На ноги пошли новые серенькие кроссовки, которые шили небольшом городке Кимры, эта обувь встречалась в магазинах, и Маша случайно их купила.
Больше всего Маша страдала от отсутствия нормального белья и колготок, но если без колготок можно было обойтись, просто одевая джинсы, то вот привычные трусики танга отсутствовали в 1989 году в принципе. Не было и нормальных бюстгалтеров…А еще Маше очень не хватало ее любимой термокружки… хорошо хоть сумка-рюкзачок была с собой…
Колонна демонстрантов собиралась в самом начале ул. Горького, около Белорусского вокзала, Маша увидела Лору, Марину Николаевну, которая была в неизменной строгой блузке с камеей, но хотя бы без нарукавников, а вот и длинный и лохматый Костик торопится к ним.
Старшие колонны раздали всем огромные бумажные гвоздики на деревянных палках, хорошо, что им не досталось портретов или транспаранта. Цветы нести гораздо проще.
Колонны начали двигаться в сторону Красной площади по проезжей части улицы Горького. Шли неторопливо, колонны не стройные, сбивали шаг, но дружно скандировали лозунги:
“Мир! Труд! Май!”
“Перестройка!”
Кое-где слышалось: “Свободу Литве!” или “Народ Грузии мы с вами!”
Маша шла с хорошим настроением, улыбалась и помахивала гигантской гвоздикой. Над демонстрантами летали разноцветные воздушные шары, дети, стоя вдоль дороги на тротуаре, кричали ура! и махали маленькими красными флажками.
Слышалась музыка и невнятный гул призывов с Красной площади. Вот наконец впереди показалось здание Исторического музея, людской поток обтекал его с двух сторон и перед глазами открылась вся площадь. Справа устроены трибуны, где разместились почетные гости, дальше трибуна мавзолея, стоят и машут руками руководители государства и молодой Горбачев.
Идти по брусчатке не так удобно, но всеобщее приподнятое настроение, музыка, крики громогласные Ура! в ответ на длинные и мало различимые лозунги.
Колонна идет просто через строй журналистов телекомпаний, Маша видит НТВ, 2Х2, еще какие-то…
И вот уже они покидают площадь, за Василием Блаженным можно расходиться, участники сдают старшим реквизит и все свободны.
Теперь можно и на шашлык.