Бекетт покачал головой.
- Англия все еще пытается создать районы безопасности для своих женщин. Ирландия, очевидно, от этого отказалась. Сейчас там идет сражение между армией и ИРА. Белфаст... они пытались установить перемирие, но его уже прозвали "кровавой амнистией". Я просто не понимаю этих ирландцев.
- Расскажите им про Швейцарию, - предложила Фосс.
- Швейцарцы отрезали себя от мира, взорвали мосты и тоннели, закрыли свои аэропорты. Они установили военный кордон вокруг страны и, по сообщениям, убивают и сжигают из огнеметов всякого, кто попытается пройти.
- Столько убийств, - пробормотала Годелинская.
- Я слышал насчет Бретани, - сказал Лепиков. - Это и есть те неприятности, о которых вы упомянули в связи с Францией?
- Даже более того, - вмешался Данзас. - Отдельные префектуры изолировали себя на манер Швейцарии. Войска не подчиняются центральному командованию и удерживают... уффф...
- Полный распад, - прокомментировал Хапп.
- Вашингтон, округ Колумбия, сделал то же самое, его примеру последовал Нью-Йорк, - продолжил Бекетт. - Это жестоко, но, кажется, эффективно. - Он посмотрел на Лепикова. - А что произошло в Советском Союзе?
- Нас не информируют, - ответил Сергей. - Они просят, чтобы мы ускорили поиски Безумца.
- А что мы будем делать, когда его найдем? - спросила Годелинская.
- Я уверен, Сергей имеет в виду установление личности Безумца, вмешался Хапп, стараясь придать своим словам новый тон близкого знакомства.
- Мы должны узнать его, как самих себя, - заявил Лепиков.
- Надеюсь, что даже получше, - добавила Фосс. Ее грудь заколыхалась, словно она захихикала.
Лепиков, забывшись, зачарованно уставился на ее груди. "Великолепная великанша!"
- Сергей Александрович, - обратилась по-русски Фосс, - вы пробуждаете во мне материнские инстинкты.
Годелинская чихнула, чтобы скрыть смех.
Бекетт, ощутивший возвращение враждебности между Фосс и Лепиковым, сказал:
- Сбавь обороты, Ари. У нас есть работа. Я хочу, чтоб мы изучили упоминания о террористах в письмах Безумца. Если это О'Нейл, то там должны быть наиболее резкие высказывания.
- Мы с коллегой выделили эти упоминания, - заявил Хапп. - Билл прав. Эти пассажи примечательны.
- Давай заслушаем их, Джо, - сказал Бекетт.
Хапп улыбнулся. Это был именно тот тон, который был ему нужен. Билл и Джо. За ними последуют Ари, Сергей и Дорена. Он взглянул на Годелинскую. "Возможно Дори?" Нет, Годелинская не была Дори, кроме, разве что, в постели. - Данзас вытянул из груды бумаг синюю папку.
- Вот самое существенное.
Лепиков поднял бровь при виде толщины папки и пробормотал:
- Самое существенное?
Данзас его проигнорировал.
- Мы берем оригинальные слова из контекста в целях нашего анализа.
Он прочистил горло, водрузил очки на нос и, наклонившись вперед, стал читать ясным голосом со следами британского акцента, выдававшего страну, где он изучал английский.
- "Их трусость скрывается ложью и вероломством", - Данзас поднял голову. - Это из второго письма. Для сопоставления пассаж из его третьего письма, где он говорит, - Данзас снова перенес свое внимание на страницу. - "Они соблазняют людей верой в насилие, а потом предоставляют их всем репрессиям, которые могут повлечь за собой подобные слепые и совершенные наобум поступки".
- Акцент делается на трусости, - сказал Хапп. - Интересно. Думает ли Безумец, что его собственная месть труслива? Может, он просто вероломно нам лжет? А не рассматривает ли он даже себя самого как террориста?
- Я припоминаю ряд мест, где он упоминает о трусости, - добавила Фосс. - Не может ли быть так, что с нами разговаривает его совесть?
- Вот еще одна цитата, - продолжил Данзас. - "Они совершают только такие преступления, которые не требуют истинной храбрости. Террористы подобны пилотам бомбардировщиков, которым не приходилось непосредственно смотреть в лица людей, своих жертв, расплачивающихся в муках. Террористы сродни помещикам, взимающим чрезмерно высокую ренту, которые..."
- Это еще что? - прервала его Годелинская. - Что такое помещики, взимающие чрезмерно высокую ренту?
- Интересный кусочек ирландской истории, - пояснил Хапп. - Это из времен английского господства. Самые плодородные земли были переданы английским помещикам, назначенным надзирать за выжиманием как можно большей арендной платы из крестьян. Взимание чрезмерно высокой ренты.
- Понятно, - кивнула Годелинская. - Простите, что перебила.
- А этот Безумец хорошо знает ирландскую историю, - хмыкнул Бекетт.
Данзас снова склонился над страницами.
"...помещикам, которые не хотели даже посмотреть в глаза голодающим крестьянам".
- Он демонстрирует безоговорочное сочувствие жертвам насилия, - заявила Фосс. - Мы можем использовать эту его слабость в своих интересах.
- Точно! - согласился Хапп.
Данзас добавил:
- Там в одном месте Безумец еще характеризует террористов, как обладающих "вероломством Пилата".
- Это не там, где он называет террористов "адреналиновыми наркоманами"? - спросил Бекетт.
- Вы правильно помните, - согласился Данзас. - Это его слова: "Они творят агонию, а потом умывают свои руки фальшивым патриотизмом. Истинным их стремлением является личная власть и вечный балдеж от адреналина в крови. Они адреналиновые наркоманы".
- А ОН ощущает этот балдеж?
- Диатриба, обличительная речь, - заявила Фосс. - Это ярость О'Нейла против убийц его семьи.
- Узаконенное использование насилия, - пробормотала Годелинская.
Лепиков бросил на нее пораженный взгляд.
- Что?