- Я видел его. Ты расставил вдоль дороги хороших стрелков?
- Ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы искушать судьбу так же, как ты?
- Они должны свалить его, но не убивать, слышишь?
- Я тот, кто подчиняется его приказам, Джозеф. - Лиам посмотрел наверх, на Джона, потом перевел взгляд на долину. - Он тот самый?
- Иногда я думаю, что да, а иногда уверен, что нет. Там, Снаружи, они не помогают нам, Панический Огонь и все такое прочее. Он может быть тем самым, а может и не быть. Там, где он жил, ничего не осталось, этот маленький городок-бородавка на свиной заднице, и не осталось никого, кто мог бы что-нибудь сказать нам.
- А что вызывает у тебя сомнения? - спросил Лиам.
- Он спит сном невинного младенца, даже не вздрогнет, а я внимательно наблюдал за ним.
- Тогда почему же ты думаешь, что он может быть Безумцем?
- Разные мелочи. В его глазах что-то появляется, когда он смотрит на все эти разрушения.
- И ты все равно притащил его сюда!
- Должен сказать, меня самого мучило любопытство в связи с этим местом, - Херити кивнул головой. - Как вы можете жить с этим каждый день?
- У нас свои обязанности, и в армии подчиняются приказам. Мы не можем допустить, чтобы люди бродили и разносили разные истории о наших подопечных.
- Ни одного слова из наших уст, Лиам.
- Ты так только говоришь, и сейчас ты трезвый. А что будет, когда в тебе будет спиртное?
- Не распускай язык, Лиам. ИРА хранила честь Ирландии, когда еще даже твоя армия не могла протянуть руку помощи.
Слабая улыбка тронула губы Лиама.
- Да, а ведь ходит история, что это именно ты взорвал семью О'Нейла.
- Лживые вещи говорят о многих из нас, Лиам. - Херити посмотрел на автоматическую винтовку в руках Лиама, и его голос стал вкрадчивым. Дружище, когда мы детьми резвились на сене, кто из нас мог предвидеть такой вот день?
- У тебя всегда был хорошо подвешен язык, Джозеф, но все, что я слышу из твоих уст - это что ты думаешь, будто янки действительно наш Безумец. Почему это... дружище?
Херити посмотрел во тьму, собирающуюся над долиной. В окнах виллы были видны мерцающие огни свечей. Где-то внизу, в темноте, замычала корова. Задумчивым голосом он сказал:
- В тот первый день, когда мы вместе шли по дороге, я повернул разговор на терроризм, как они это называют. Янки сказал, что ИРА предала ирландскую честь.
- Точные слова из писем Безумца, но эти слова знают теперь все. Я не удовлетворен, Джозеф. Что я скажу Дублину?
- Скажи им, что я не уверен... это означает, что он остается заряженной бомбой, которую мы не можем трогать.
- Ты позволил ему носить пистолет, - сказал Лиам. - Почему?
- Чтобы он думал, что я ему доверяю.
- А ты не доверяешь.
- Не больше, чем я доверяю тебе. Может быть, вернемся в ту хижину с твоим полевым телефоном?
- Я не позволю никому из вас уйти отсюда живыми! У меня есть приказ защищать тайну Маккрея.
Херити резко повернулся к нему вплотную лицом.
- Янки мой! Ты понимаешь? Не твое дело решать вопрос жизни и смерти! Он мой!
- Это то, что говорят в Дублине, - мягко сказал Лиам. Он развернулся и пошел впереди по тропинке наверх туда, где стоял Джон.
Джон наблюдал, как к нему приближаются двое мужчин, и был поражен, когда Лиам без всякой паузы сказал:
- Ты идешь с нами, янки.
Не имея возможности слышать, о чем эти люди разговаривали внизу, Джон занялся предположениями. "Херити - это его охрана, а не конвоир, - решил Джон. - Он что-то подозревает. Но что именно он подозревает?"
Настороженный, он догнал мужчин и пристроился сзади них, чувствуя страх. В караульной хижине они захватили с собой отца Майкла, оставив мальчика спать на подстилке в углу. Когда они вошли в маленькую деревянную хижину, далеко внизу под игровой площадкой виллы, наступила полная темнота.
Войдя в хижину, Лиам чиркнул спичкой и зажег свечу, осветившую внутреннюю обстановку. Вся она была из необструганной древесины, с грубой крышей над головой. Единственный стул и стол составляли всю мебель, на столе стоял черный полевой телефон с трубкой в корпусе защитного цвета. Провод от телефона выходил наружу под стропилами крыши. Снаружи раздался звук шагов, и до них донесся голос Джока:
- Все на месте, Лиам.
Лиам явно расслабился. Он указал отцу Майклу на стул.
- Я устроил так, что ответит лично Маккрей. Ему не терпится провести теологическую дискуссию, как он сказал.
Отец Майкл, который молчал все время по дороге вниз, к хижине, взял трубку и приставил ее к уху.
- Благодарю вас, Лиам.
- Он ответит или выпустит прямо сюда в нас ракету, - пробормотал Херити. - Что мы можем сделать?
- Мы можем заставить его поголодать, когда у него выйдет вся еда, сказал Лиам. - А теперь тихо! Ты и так доставил нам достаточно неприятностей!
- Жестокие слова, жестокие слова, - сказал Херити.
Лиам снова покрутил рычажок телефона.
- Почему мы дожидались ночи? - спросил отец Майкл.
- Так всегда делает мистер Маккрей, - сказал Лиам. - Ему нравится, когда мы спотыкаемся в темноте.
- И держу пари, что у него есть инфракрасный прицел, - сказал Херити.
В комнате воцарилась тишина, странная неподвижность, как будто вошел призрак и заглушил здесь все живое.