Ник как-то сумел окружить Женевьеву защитной стеной неведения, и она сама с радостью приняла такую защиту, но теперь страх понемногу начал просачиваться сквозь нее - а для Женевьевы страх всегда воплощался в виде мышей или крыс.
Хотя ничего конкретного по этому поводу не было сказано, Женевьева начала осознавать, что этот человек хочет как можно дольше быть ее единственным кавалером и товарищем. Ей тут же захотелось надавить на Хоксмура и добиться от него конкретных ответов. Что на самом деле собой представляет это место - аббатство? Но в то же самое время страх заставлял ее уклоняться от любого конкретного ответа, который мог бы дать Ник.
Хоксмур заметил ее беспокойство.
- Вам здесь не нравится? Я подумал, что Вестминстерское аббатство одно из самых красивых мест, которые мне только доводилось видеть. Но если оно вам не нравится, мы легко можем перебраться куда-нибудь еще.
- Ваше аббатство восхитительно, Ник. На свой лад, конечно. В нем чувствуется нечто солидное и основательное - в общем, место, где можно укрыться.
- Я надеялся, что оно вызовет у вас именно эти чувства. -Но...
- Но все же вас что-то угнетает. Я отвечу на любой ваш вопрос, если смогу.
Леди Женевьева взглянула в глаза своему кавалеру:
- Давайте я расскажу вам то, что помню, - то, что я помню ясно. Мы с вами находились на каком-то маленьком космическом судне, курьерском корабле, и там произошла... какая-то трагедия. Нас со всех сторон окружала смерть и... Вы не будете этого отрицать?
- Нет, моя госпожа. Этого я отрицать не могу. - Хоксмур торжественно покачал головой.
- Я не могу больше этого выносить! Молю вас - расскажите мне, что произошло, расскажите нормальным человеческим языком! Как мы попали оттуда сюда?
- Госпожа моя... - умоляюще произнес Хоксмур. - Когда я нашел вас на этом маленьком кораблике, то сделал единственное, что мне оставалось. Я выбрал единственный доступный мне способ спасти вас от смерти. Поверьте мне, я сделал все это исключительно ради вас- И я еще раз от всего сердца благодарю вас за это, Ник. А теперь расскажите мне, как именно вы это сделали.
Хоксмур явно принял решение и теперь выполнял его. При этом на лице Ника читалась любопытная смесь искреннего рвения и нежелания это решение выполнять.
- Вы помните, как я вошел в отсек курьера? На мне еще был скафандр.
- Да, конечно, помню. И помню, как я обрадовалась вам и бросилась навстречу. Если я правильно припоминаю, вы меня обняли... - И тут Женевьева осознала, что их встреча была последним моментом, когда прикосновение чего бы то ни было не вызвало у нее ощущения странности.
Ее кавалер снова кивнул:
- Да, это правда. Мои руки действительно сомкнулись вокруг вас. Конечности этого скафандра мои - в том смысле, что я обычно могу при необходимости воспользоваться ими. А теперь я должен признаться, что эти позаимствованные руки - единственные, которыми я владею.
Внимательно слушавшая Женевьева при этих словах нахмурилась.
- Не бойтесь! - нежно произнес Хоксмур, но в голосе его звучало беспокойство.
Женевьева внимательно посмотрела на руки Ника. Он сидел, положив руки на колени Нормальные мужские руки, ничего необычного в них незаметно.
- Я не понимаю, - прошептала она.
- Вы об этом? - Хоксмур поднял руки, пошевелил пальцами, обхватил себя за плечи, потом снова протянул руки вперед. - Конечно, они тоже мои, но они не могли помочь вам там, на курьерском корабле. Они служат другим целям - и не могу не отметить, что они понемногу совершенствуются. Теперь вы уже можете чувствовать мое прикосновение. Скажите - оно действительно кажется вам странным? Сильно ли оно отличается от прикосновения... ну, например, вашего мужа?
- Да! Здесь действительно все кажется странным на ощупь. Не только ваша рука - вообще все. Все предметы, к которым я прикасалась. А сейчас я об этом задумалась и поняла, что и выглядит все как-то странно. Цвета здесь слишком яркие, слишком насыщенные. И пахнет все немного не так, и... но я не...
- Госпожа моя, когда мы стояли рядом, когда мы были вдвоем на полуразрушенном умирающем корабле, я пообещал вам, что смогу вывести вас оттуда через лишенный воздуха переход и доставить на свой корабль, даже если у вас не будет скафандра. Я сказал так потому, что знал: ваше бедное, измученное тело вполне поместится в мой скафандр. Именно так я вас и вывел.
- Два человека в одном скафандре? Я думала, что...
- Да, леди Женевьева, два человека - но лишь одно тело. Ваше. Видите ли, даже тогда у меня не было собственного тела. Не было рук, которые могли бы спасти и защитить вас либо кого-то другого. - Хоксмур развел руками, будто отрицая собственное существование. - Не было ни плоти, ни костей. Он говорил негромко, словно человек, признающийся, что ему неудобно жить без ноги, потерянной в результате несчастного случая и пока что еще не регенерированной.
- Мне показалось, будто вы хотите сказать, что у вас вообще нет тела. Но...
- Нет тела из человеческой плоти. И не было. И потому, чтобы добиться материальности, мне нужен скафандр или какой-нибудь другой предмет, который я мог бы взять под контроль. А то, что вы видите сейчас перед собой, - это всего лишь образ. Изображение. Сгусток информации. Понимаете, я всего лишь оптэлектронный артефакт. В основе своей я не более чем компьютерная программа. - И Николас Хоксмур снова развел бесплотными руками.
Леди долго смотрела на своего кавалера - где-то электронные часы отмеряли секунды, - и за то время, что она смотрела, на лице ее не дрогнула ни единая жилка.
Наконец Женевьева произнесла:
- Вы рассказывали о моем... спасении. Продолжайте. Я хочу знать все подробности. Все.
- Да, конечно. Я перебрался на борт курьерского корабля, который стал для вас ловушкой, осмотрелся и увидел, что большинству ваших спутников я помочь уже не в силах... нет, не так. Позвольте мне всегда говорить вам правду, одну лишь правду. А правда заключается в том, что меня мало волновали эти люди. Они меня не интересовали. Я пришел туда спасать вас.
- Вы... вы пригласили меня на ваш корабль. А потом... сразу же после этого нас поглотил новый взрыв. Да. Да, еще один взрыв был. Я его помню.
- Боюсь, что в тот момент вы очень серьезно пострадали, - прошептал Хоксмур, и голос его был напряженным.
У Женевьевы вырвался сдавленный возглас. Хоксмур снова взял ее за руки - она даже не заметила, когда это произошло. Женевьева могла зажмуриться и действительно зажмурилась, но прикосновение Ника по-прежнему казалось ей странным, и с этим ощущением она ничего не могла поделать.
- Да. Я действовал очень быстро. Ваше тело вполне Могло поместиться в мой скафандр, который, как я уже пытался объяснить, в некотором смысле слова был и моим телом...
Леди судорожно вздохнула.
- ...но если пользоваться понятиями массы, изнутри оставался пуст. На время я перебрался в электронное оборудование скафандра и при помощи сервомеханизмов, которые приводят в действие руки и пальцы скафандра, поместил вас внутрь. Затем я, действуя через скафандр, подал вам воздух и заставил вас дышать, хоть ваши легкие и работали тогда очень-очень плохо. Потом я перевел вас через холод, пустоту и смерть на мой кораблик - он находился рядом. Затем снял с вас скафандр и сразу же поместил вас в медотсек. А теперь... теперь вы здесь.
Женевьева продолжала пристально смотреть на Хоксмура. Она словно забыла, что нужно дышать. А сейчас, когда она об этом вспомнила, ей показалось, что это и вправду необязательно.
Кажется, молчание пугало ее спасителя, и он заговорил снова:
- Полагаю, что мой кораблик вы вообще не помните. У вас на самом деле не было возможности взглянуть на него. Я зову его "Крапивник". Это своего рода каламбур. Я назвал его так в честь наставника моего тезки, Кристофера Врена, - он тоже был архитектором*. Не знаю, был ли он пилотом - кажется, тогда существовали только парусные корабли. Думаю, не был...
И тут Женевьеву внезапно захлестнула волна ужаса.
- Так вы - только изображение?
- С точки зрения органов чувств - да. Образ, возникший в процессе существования виртуальной реальности. Технически я - оптэлектронный артефакт, по сути - компьютерная программа...
- Тогда кем же стала я?! Что вы со мной сделали?
Ник, которого эта сцена страшила все больше и больше, изо всех сил постарался объяснить, что именно произошло. Он говорил дружелюбно и логично. Но после первых же десяти слов леди Женевьева закричала. Хоксмур пытался сказать что-то еще, но все было безрезультатно. И тогда, в целях заботы о ее психическом здоровье (ну и его, конечно), Хоксмур воспользовался контрольной функцией и выключил леди Женевьеву. Само собой разумеется, лишь на время.
* Игра слов. Врен - название птицы и в то же время - фамилия английского архитектора. (Прим, перев.)
ГЛАВА 6
Когда Кенсинг с задумчивым видом стоял в одном из коридоров яхты, один из младших офицеров - вероятно, он действительно хотел помочь поинтересовался: