- Да, можно было бы установить, что оно действительно принадлежит именно ей. Точно так же, как можно с твердостью утверждать, что вот это тело было органической основой матрицы Николаса Хоксмура. - И Фрейя указала на труп Фоулера Аристова.
Принсеп изумленно повернулся и уставился на изображение Фрейи. Фрейя была невозмутима, как всегда, и невидимый ветер по-прежнему мягко шевелил ее волосы- Что ты сказала? - медленно переспросил командор. - Повтори, пожалуйста, еще раз.
Вскоре Ник Третий узнал от Принесла историю своего происхождения. В эту историю входила и информация о том, что отцом Ника был сам Дирак; Фрейя установила это по сданному на хранение генетическому образцу премьера.
Когда Ник узнал правду, его захлестнула волна смертоносного гнева точно так же, как это произошло и с его предшественником при этом открытии. Ему захотелось отомстить, и на этот раз начать с Локи. Но место физического базирования Локи было недосягаемо для Хоксмура. Оно почти наверняка находилось в личной каюте премьера.
Существовала лишь одна возможность забраться туда: дождаться, когда Дирак будет находиться где-нибудь в другом месте. Тогда Локи сосредоточится на охране премьера и не станет так тщательно следить за каютой.
Тем временем премьер захотел еще раз посоветоваться с берсеркером, прежде чем решить, какой следующий шаг ему необходимо предпринять. Теперь Дирака уже практически не беспокоило, что его тайная связь с врагом может быть раскрыта. Премьер попытался связаться с берсеркером по видео. Он хотел, чтобы в ходе разговора можно было воспользоваться макетом проекта колонии.
Дираку было до крайности любопытно: а каким изображением может воспользоваться берсеркер при разговоре с соларианцами? Но экран был заполнен лишь помехами. Никакого видеосигнала на самом деле так и не поступило.
Дирак готов был допустить, что ему потребуется еще несколько веков, чтобы довести свой план новой колонии, новой модели человеческой жизни, до совершенства. Возможно, обсуждение этого плана с Принсепом было ошибкой. Премьер знал, что привлечь этих людей к сотрудничеству не удастся, знал с того самого дня, как они появились на станции. Ну что ж. Их можно будет использовать как-нибудь иначе.
Премьер расхаживал по своей небольшой каюте, время от времени поворачивая голову, чтобы взглянуть на затуманенный экран. Он словно все еще ожидал, что помехи сложатся в какую-то более осмысленную картинку. Маленький коммуникатор, который Скарлок принес премьеру в незапамятные времена, теперь лежал, забытый, на столе. Скарлок и Варвара Энгайдин стояли и с беспокойством прислушивались к разговору.
Дирак же разговаривал с расплывчатым изображением берсеркера:
- С самого начала нашего партнерства - не побоюсь этого слова - было очевидно, что вы были вынуждены действовать, придерживаясь определенных физических ограничений. Некое серьезное повреждение не позволяло вам прямо исполнять ваши базовые программные установки.
В ответ донеслось лишь тихое жужжание. Дирак сделал еще несколько шагов.
- На протяжении вот уже трехсот лет в вашем распоряжении находился биллион соларианских жизней - и вы до сих пор не в состоянии обойтись с ними таким образом, какого требует ваше исходное предназначение. У органического разума это вызывало бы сильное раздражение. Должно быть, вы испытывали аналогичное... хм, чувство.
Наконец-то машина откликнулась. Голос берсеркера звучал достаточно отчетливо, но казалось, что он доносится с очень большого расстояния. Берсеркер, как всегда, говорил до безобразия неприятным голосом, словно даже то небольшое количество скверных ощущений, которое он мог таким образом доставить людям, тоже играло свою роль в его бесконечной борьбе с соларианцами.
- Я полагаю, это заявление означает, что вы хотите предложить какие-то новые условия соглашения? - поинтересовался он.
- Да, хочу. Точнее говоря - долгосрочный план. Великую сделку между жизнью и смертью, между органикой и неорганикой. Нам нужно будет проработать множество деталей. Но пока что я хочу показать вам одну голографи-ческую схему. Да, кстати, вскоре я пришлю вам еще одну живую соларианскую единицу. А возможно, даже несколько.
Голографический экран, стоящий в каюте Гавота, засветился, показывая, что кто-то пытается связаться с молодым человеком. Кристофер в это время лежал на койке - один - и размышлял. Заметив сигнал, Гавот перекатился на бок, приподнялся на локте и приказал:
- Изображение. - На экране появилось лицо леди Женевьевы. Еле слышно, одними лишь губами, она произнесла- Крис! Мне нужно сейчас же увидеться с тобой! Гавот удивился:
- Но разве это не опасно для тебя - давать твоему мужу новую пищу для подозрений? Я не знаю...
- Он сейчас занят. Приходи как можно быстрее. В то место, которое ты называл нашей зеленой беседкой. Придешь?
Гавот вздохнул, потом улыбнулся;- Хорошо, приду. В течение часа.
- Пожалуйста, поспеши! - И экран померк. Озабоченно нахмурившийся Гавот уже наполовину оделся, когда экран снова засветился.
- Изображение! - приказал Кристофер прибору.
На этот раз появившееся лицо принадлежало Николасу Хоксмуру. Ник не стал тратить время на вступление.
- Гавот, мне известно, что вас только что пригласили на встречу. Но лучше вам туда не ходить. Меня не волнует, что случится с вами, но леди Женевьеву я хочу уберечь от дальнейших неприятностей.
Натягивавший на себя одежду Гавот притормозил:
- А!.. Ага. И что же это за неприятности?
- Понимаете, это на самом деле была не она. Ну, то изображение, которое вы сейчас видели на экране.
- Что? - Только сейчас, когда это было высказано вслух, Гавот осознал, что Женевьева действительно выглядела как-то... странновато.
Хоксмур кивнул:
- Это был Локи. Он может выделывать такие штучки - имитировать лица и голоса. Ему это удается не настолько хорошо, как мне, но достаточно хорошо, чтобы он добивался своих целей.
- Видимо, предполагается, что если я откликнусь на это приглашение, то умру?
Казалось, что Ник на мгновение заколебался.
- Возможно, вы не умрете немедленно. Но с вами наверняка произойдет что-нибудь такое, что вам не понравится. Локи в виде скафандра уже подкарауливает вас рядом с местом свидания. А маленький челнок стоит наготове Там за пультом Скарлок. Гавот вздохнул'- Спасибо за предупреждение.
- Я сделал это не ради вас.
- Я понимаю. Но все равно спасибо. - Гавот помолчал. - Ник! Одна добрая услуга стоит другой. Подскажите, чем я мог бы быть вам полезен.
Гавоту показалось, что Ник Третий очень долго рассматривал его, прежде чем произнести:
- В настоящий момент я вполне расположен рассмотреть возможность союза с вами.
ГЛАВА 26
Нику понадобилось всего несколько секунд, чтобы определить местонахождение леди Женевьевы. Он знал, что сейчас Женни не может находиться ни поблизости от зеленой беседки, ни в собственной каюте, - и он, и враги леди могли перехватывать любые поступающие туда звонки, хотя сама Женни об этом не знала. На самом деле Женевьева отправилась погулять по лабораторной палубе и сейчас по рекомендации Фрейи как раз посетила станционный десякуб.
Женевьева неожиданно ощутила потребность осмыслить свою прошлую жизнь.
Три века назад она прибыла на борт этой станции, намереваясь всего лишь нанести кратковременный визит, имевший вполне определенную цель. Передав своего отпрыска, мальчика или девочку - Женни даже не помнила, поинтересовалась ли она полом ребенка, - в заботливые руки врачей и машин, юная супруга премьера бежала со станции и направилась прямиком к собственной гибели. Во всяком случае, именно в этом ее почти единодушно уверяли окружающие.
Ее дар трехсотлетней давности, оплодотворенная яйцеклетка, которую так ревностно разыскивал премьер непосредственно после своего прибытия на станцию, так никогда и не был найден. Очевидно, эта пробирка действительно безнадежно затерялась среди неимоверного количества прочих генетических материалов в результате устроенной Ховелером неразберихи.
Сейчас Женевьева наблюдала, как перед ней разворачивается отлично проработанная выставка, - Фрейя посоветовала непременно ее посмотреть, - и размышляла над тем, что по крайней мере в одном вопросе ее муж был несомненно прав: биллион протолюдей, находящихся ныне на станции, мог обрести будущее лишь на какой-то новой планете, где существовали бы подходящие условия для основания соларианской колонии.
Женни с фанатичной решимостью цеплялась за вновь обретенную плоть это чувство так и не угасло. Но муж вызывал у нее лишь страх и ненависть А еще Дирак ревновал ее, и не потому, что особенно высоко ценил ее женскую привлекательность, но лишь по той причине, что он вообще терпеть не мог какого-либо посягательства на свои права собственника. И вот теперь, охваченный ревностью, Дирак грозил своей жене кое-чем похуже длительного погружения в анабиоз. Он грозился снова перевести ее личность в оптэлектронный вид и подвергнуть перепрограммированию - такое уже неоднократно проделывалось с Ником.
Века назад, когда биостанция функционировала нормально, ее десякуб, как и прочие подобные устройства многих научных учереждений, существовавших в соларианской части Галактики, был для исследователей одним из излюбленных инструментов.
Внутри этого устройства ученые с легкостью могли увеличивать крохотные отдельные клетки или даже молекулы до размеров комнаты или, если угодно, до величины виртуального Вестминстерского аббатства, вписав его в относительно небольшое помещение, а потом бродить там, изучая составляющие части. Местная электроника создавала их из полифазной материи. Работая с такими моделями, исследователи могли изучать именно те аспекты, которые их интересовали, а потом, вооружившись надлежащими инструментами, перекраивать отдельные клетки или даже атомы по собственному желанию.
При нормальных условиях одним из важнейших способов использования десякуба было изучение конкретных образцов, которые впоследствии обрабатывались методами генной инженерии.
Фрейя, как и Ник, конечно же, не нуждалась в помощи такого рода при изучении образцов. Но для обычных людей подобные модели могли служить неоценимым подспорьем.