Пылающая фигура будто стала выше, хотя так могло казаться из-за мечущихся по телу старика языков огня. Мой запас энергии Воды уже немного восстановился. Недостаточно для полноценной защиты, но защищаться я не планировал. Судя по состоянию старика, он пустил в ход свой последний аргумент, а значит, долго не продержится. Любая магия в этом мире была крепко завязана на физическое состояние, а хранитель памяти Жалящих Искр был еле живой.
Сила Воды сконцентрировалась возле знака на запястье. Мимо пронёсся похожий на гигантский факел противник. Воины Хойсса брызнули в стороны, а я развернулся вслед старику и высвободил скопившуюся энергию через ладонь.
Как я и думал, надолго меня не хватило. Мощный поток холодной воды уже через мгновение увял. Вместо струи из пожарного шланга получился объёмный плевок, но так было даже лучше. Противник ещё разворачивался, когда его накрыла моя атака.
Старик, окутавшись облаками пара, упал на колени. Истощённая фигура последнего защитника племени Огня выглядела жалко. В промокшей одежде, с прилипшими к лицу волосами и погасшим взглядом. Я на его фоне выглядел настоящим образцом великого воина.
Мерзко.
Этот ваари отдал все силы, чтобы отвести угрозу от своего племени. Ни один его сородич не вступил в бой, потому что все прекрасно понимали свои шансы. Пафосно требовать покаяния от забитых людей было по меньшей мере отвратительно. Но просто так я оставить племя Жалящих Искр не мог. Не для того я шёл в такую даль. Кхалеб и всё племя Быстрой Воды всё ещё ждут. Пусть только в моей памяти, но этого вполне достаточно.
— Как тебя зовут? — спросил я, — Можешь ли ты говорить от лица всего племени Жалящих Искр?
Старик хранил гордое молчание, а среди его соплеменников началось слабое волнение. Я видел, как женщины жалобно смотрят на своего предводителя, но тот не реагировал. Видимо, для себя он уже всё решил, однако меня его решение не устраивало.
— Старик, от твоего голоса зависит жизнь твоего племени, — чётко произнёс я, — Меня привела сюда месть и я возьму своё сполна, но твои сородичи могут выжить, как и ты.
— Ты убил последнюю надежду Жалящих Искр, дхе, — прошептал старик, — Жаль, что я тогда не смог тебя убить.
Слова хранителя памяти показались мне полным бредом, но потом я всмотрелся в его лицо и удивлённо присвистнул. В измученном седом ваари узнать рыжего мага Огня из деревни Быстрой Воды было попросту невозможно. Сейчас он выглядел старше минимум на полсотни лет, а может, и больше. Вместо гнева было лишь небольшое удивление. Я так много пережил с тех пор, что сил злиться на нарушителя перемирия, просто не осталось.
— Тогда у тебя передо мной двойной долг, — спокойно произнёс я, — Ты не можешь просто отгородиться от этого. Я уже здесь. Твои ваари здесь. Посланник Совета с нами, чтобы передать твои слова шиге Доросу.
— Дорос, — прошипел старик, — Мне плевать, что думает этот фанатик. Он забрал лучших воинов племени и ни один из них не вернулся. Где был Совет, когда к нам пришли изменённые ваари? Где он был, когда вождя и шигу нашего племени первыми положили в основание тотема?
Старик всё больше распалялся и вскоре даже поднялся на ноги, гневно глядя мне в лицо.
— Не порочь имя главы Совета, отступник, — тяжело произнёс Дангир и его воины демонстративно обнажили оружие. Ожоги на теле предводителя отряда Совета в точности повторяли все его татуировки, только раньше этот воин внушал трепет, а теперь вызывал лишь жалость.
Несколько мужчин из племени Жалящих Искр недовольно заворчали, а сам хранитель памяти презрительно сплюнул в сторону Дангира. Назревала неприятная ситуация, и я поймал на себе вопросительный взгляд Хойсса. Настало время вмешаться.
— Твоё отношение к Совету племён меня не интересует, — чуть громче, чтобы привлечь внимание к своим словам, произнёс я, — Повторять свои вопросы не буду. Или ты начнёшь говорить или Жалящие Искры отправятся к предкам. По твоей вине.
— Моё племя уже погибло, — хмуро проворчал старик, — И ты ничего не можешь с этим сделать, дхе. Неугасимый огонь не отвечает, а великий Феникс временно покинул нас. Меня зовут Ортус, и я последний шига Жалящих Искр. Моё слово — слово племени.
— Я пришёл, чтобы покарать племя Жалящих Искр за вероломное нападение на деревню Быстрой Воды и нарушение установленного перемирия. Твои сородичи преступили законы предков, и Совет племён подтвердил это.
— Ложь! — снова взревел Ортос, но на этот раз без спецэффектов в виде пламени, — Вождь действовал согласно воле Совета! Ни один наш воин не вернулся из того боя, а теперь ты обвиняешь нас в нарушении законов предков?
— Признаёшь ли ты вину своего племени и его участие в уничтожении деревни Быстрой Воды? — игнорируя слова старика, продолжил я, — Перед лицом посланников Совета и духами предков.
— Жалящие Искры ни в чём не виноваты, — упрямо ответил Ортос, — Мы выполняли общую волю Совета, и только я был в той деревне по личной просьбе вождя. К нам пришёл мхевари Разума. Он сказал, что в племени Быстрой Воды поселилась скверна. Меня отправили проверить слова старшего, хоть это и противоречило нашим традициям, но слишком уж невероятны были его слова. Я не сдержался.
Перед моими глазами стояло воспоминание из того дня. Ярость в глазах мага Огня. Его жгучее любопытство и ненависть. Могло быть так, как он говорит? Вполне. Почему нет?
— Мне нужен твой ответ, Ортос, хранитель памяти и последний шига Жалящих Искр, — отгоняя непрошеные сомнения, рыкнул я, — Есть лишь два варианта будущего для твоего племени. Признаёшь ли ты вину своего племени?
— Нет! — резко ответил старик, — Мы не виноваты! Ни перед Советом, ни перед предками.
— Жаль, — печально ответил я. Упрямство этого старика могло стоить жизни всем его соплеменникам, а учитывая, что Дангир и Хойсс вмешиваться не будут, то всё придётся делать самому.
— Папа! — воскликнул самый младший из подростков, но тут же сник под суровыми взглядами взрослых. От голоса парнишки Ортос дёрнулся, как от удара. И не он один. Я тоже вздрогнул и уставился на старика. Человеческие чувства боролись в старом маге с интересами племени. К чести хранителя памяти, долг победил.
— Ортос, — негромко произнёс Хойсс, — Одумайся! Вы ведь все сейчас погибнете. Утренний Ветер уже признал свою вину.
— Тоже сдался, значит, — горько прошептал старик, — Куда катится этот мир, если невиновным приходится признать свою вину, чтобы выжить? Лес полон неизвестными тварями и даже если священный Феникс сумеет разжечь неугасимый Огонь, нас слишком мало, чтобы дожить до весны. Жалящим Искрам нет места в таком мире.
— Этот мир гораздо больше, чем ты думаешь, — негромко произнёс я, подходя к чаше с тлеющими углями. Ортос остался позади, но всё равно прекрасно слышал мои слова, — Но если ты погибнешь, то этого уже не узнаешь.
Хранитель памяти хрипло рассмеялся и покачал головой. В его глазах боролись желание жить и долг перед сородичами. Маг понимал, что племя почти гарантированно погибнет. В любом случае. Не мог не понимать. Однако он всё же попытался получить максимум от ситуации, прежде чем сдаться.
— Мне больно это признавать, но другого пути я не вижу, — я не оборачивался. Око Креона прекрасно заменяло обычное зрение и можно было смотреть в любую сторону, при этом рассматривая любые изменения на лице собеседника, — Клянусь Вечным Пламенем и бессмертным Фениксом. Клянусь духами предков и памятью племени. Жалящие искры признают свою вину перед племенем Быстрой Воды и перед тем, кто принёс их слово, если Неугасимый Огонь племени Жалящих Искр разгорится с прежней силой.
Над поляной повисла немая пауза и взгляды всех присутствующих уткнулись в мою спину. Слово прозвучало и было услышано. Хитрый Ортос умудрился повернуть ситуацию таким образом, что его согласие однозначно должно было показать мою слабость. Всего минуту назад он говорил, что его покровитель не в силах снова разжечь пламя в этой чаше.
— Да будет так! — спокойно ответил я, протягивая руку над тлеющими углями. Камень огня никак не хотел вылезать из креплений и мне пришлось помочь ему свободной рукой.
Средоточие энергии бога Огня упало на подёрнутые пеплом угли и неожиданно провалилось сквозь них, как сквозь воду. Только кругов на поверхности не осталось.
— Не может быть… — прошептал Ортос.
Я ощутил напряжение силы под чашей и предусмотрительно отступил на пару шагов. Глаза резануло красное сияние, а в следующее мгновение в небо ударил тугой столб пламени. Стихия была ограничена чашей и поэтому всё это смотрелось ещё зрелищнее. Все до единого члены племени Жалящих Искр упали на колени и протянули руки к огню. На их глазах я видел слёзы радости и счастья. Никто из ваари уже не верил в то, что им удастся выжить.
Око Креона показывало шокированные лица бойцов из моего отряда. Многие из них не знали, как реагировать на это представление и вопросительно смотрели на своих лидеров. Если за Хойсса я был спокоен, то как поведёт себя Дангир — оставалось тайной. Правда, недолго.
— Убейте еретика, — скорее угадал по движению губ, чем услышал я приказ главы отряда Совета.
Интересно, что ни один из его воинов даже на секунду не усомнился в приказе своего командира. С дисциплиной у ликвидаторов Совета действительно всё было отлично. Поднялись готовые к бою луки. Несколько ваари шагнули вперёд, готовясь вступить в ближний бой.
Я только начал поворачиваться. Атрибут всё это время оставался на мне в виде доспеха, и этого было достаточно. В противниках я не чувствовал ни грамма магии, а значит, шансов выжить ни у кого из них не было.
Хойсс что-то коротко рявкнул своим подчинённым и те рассыпались в стороны, освобождая место вокруг мага, но всех опередил Ортос.
Двенадцать ваари Совета, а именно столько оставалось на ногах после всех сегодняшних событий, всего за секунду окружило кольцо красноватого пламени высотой в пару метров. Возможно, я мог успеть что-то сделать. Возможно, даже мог спасти кого-то из подчинённых Дангира. Этого узнать мне было уже не суждено.
Пламя ринулось вперёд и дюжина сильнейших воинов Совета всего за несколько секунд превратилось в кучу жирного пепла. Лицо Ортоса розовело прямо на глазах. В седине снова появились следы рыжих волос, а мышцы вздулись от прилива крови. Примерно то же самое происходило и с остальными ваари Жалящих Искр. Для местных племён благословение покровителя и предков было едва ли не важнее пищи. Пламя в чаше и вокруг места, где несколько секунд назад был отряд Дангира, опало одновременно.
В следующее мгновение Ортос что-то выкрикнул и его соплеменники склонили головы.
— Племя Жалящих Искр признаёт свою вину за нападение на деревню Быстрой Воды и готово понести заслуженную кару, — чётко и не спуская с меня глаз, произнёс Ортос, — Передаю судьбу своих соплеменников в твои руки, дхе Бас.
— Принимаю судьбу твоих соплеменников в свои руки и обещаю быть справедливым к ним, — удивительно, что этот ваари ещё помнит, как меня зовут. Никому из отряда я своё имя не называл, а нахмуренный взгляд Хойсса добавлял ситуации совсем уж странный колорит. Будто два вассала спорили за внимание господина. Даже смешно. Я ещё не успел ничего сделать, а вокруг уже начинаются какие-то непонятные интриги.
— Но это ещё не всё, — неожиданно продолжил Ортос, — Едва ты восстановил связь с нашим господином, он тут же велел по достоинству отблагодарить спасителя племени. Идём же!
А вот это уже совсем плохо. До этого момента ещё ни одна встреча с высшими силами этого мира не прошла для меня без последствий. Даже встреча с Креоном обернулась для меня массой сложностей и смертельной ловушкой с вахри. От непонятного покровителя огненного племени тоже ничего хорошего я не ждал и даже инстинктивно сформировал образ защитного потока воды у себя в сознании. На всякий случай.
— Это очень неожиданно, — осторожно ответил я, — Но сначала я хотел бы узнать, о чём идёт речь.
Маг Огня уже подошёл к священной чаше и сложил руки в молитвенном жесте. Огненный столб давно опал и на его месте осталось ровное пламя высотой около метра. Скороговоркой пробормотав какое-то заклинание, Ортос окунул руки в огонь, вытащил из него отдельный трепещущий лоскут и одним движением размазал его по своему лицу. Я ожидал вони палёной кожи, но вместо этого увидел, как вокруг мага пришла в движение энергия, а он сам словно стал выше ростом.
— Подойди же, дхе Бас, — призывно взмахнул рукой шига Жалящих Искр, — Великий Феникс желает одарить тебя высшей благодатью и причислить к сонму своих детей.
Последние слова маг произнёс с таким придыханием, будто на его глазах исполнялась мечта поколений его предков. Ваари Жалящих Искр и так не спускали с меня глаз, а теперь я вообще ощущал себя очень странно, будто они готовы были начать молиться на меня, едва закончится эта странная церемония.
— Я надеюсь, это никак не скажется на моём существовании в обычном мире, — медленно подходя ближе, ответил я, — Не хотелось бы прямо сейчас отправиться к вашему покровителю, пусть и из великой его благодарности.
— Великий Феникс даёт тебе свой дар, а воспользоваться им или нет — решаешь уже ты, — невозмутимо ответил Ортос, — Врата в мир Огня навсегда останутся с тобой и ты сможешь пройти ими в любой момент. Это великая честь и ответственность. Мало кому из обычных смертных доводилось носить истинный символ Огня на своём теле, а получить его из клюва великой сущности не удавалось вообще никому.
— Он предлагает поставить на моём теле символ Огня? — подумав, что ослышался, переспросил я. В голове уже рушились сложные комбинации и договорённости с племенем Жалящих Искр об их помощи и участии в нанесении метки. Так просто? Не может быть!
— Не стоит говорить об этом, как о чём-то незначительном, дхе Бас, — в голосе мага Огня прорезалось лёгкое недовольство. Он не сумел сдержаться, даже зная, что это может вызвать гнев своего божества, — Это…
— Делай! — резко перебил я Ортоса и тот подавился своим недовольством от неожиданности. Такой шанс сократить длинный путь упускать было нельзя. Оставался, конечно, шанс, что покровитель Жалящих Искр может устроить какую-нибудь пакость, но на такой риск я готов был пойти. По крайней мере, у меня было чем ответить в такой ситуации.
Ортос и все его соплеменники затянули трещащую песню с множеством непонятных звуков. Неугасимое пламя почти сразу увеличилось в несколько раз, приобретая гротескную форму огромной птицы.
Креонитовый доспех растворился в воздухе. Я расстегнул и скинул на землю куртку, которую таскал, не снимая, уже очень давно. Руки развёл в стороны и сосредоточился на образе пламенной птицы, готовя сознание к неприятным ощущениям. Скорее всего, будет больно. Наверняка будет.
В момент, когда моего тела коснулись первые лоскуты огня, Око Креона подкинуло две картинки с удивлёнными лицами магов. Оба что-то неразборчиво шептали и чертили в воздухе божественные знаки. Оба смотрели на мои обнажённые запястья. Вернее, на знаки трёх стихий, которые там уже были и медленно формирующийся четвёртый.
Боль рвала сознание на части. Пламя бушевало в моём теле, силой отвоёвывая для себя кусок пространства. Знаки Воздуха и Воды тоже пришли в движение, то ли приветствуя, то ли пытаясь изолировать новую стихию.
Я изо всех сил старался не орать в голос. Получалось не всегда. То и дело сквозь плотно сжатые зубы прорывались болезненные стоны. Перед глазами всё плыло и качалось. В какой-то момент я ощутил себя стоящим на коленях. При этом мою руку и голову будто кто-то нежно гладил факелом газовой горелки.
Осталось недолго. Я сумел сфокусироваться на почти полном символе Огня. На моей коже проступали последние завитки и вот-вот мучения должны были прекратиться. Я смог! Я сумел получить очередной символ стихии и сделать ещё один шаг.
Боль исчезла мгновенно, а я так и остался стоять на коленях перед чашей с Неугасимым пламенем. В разум ворвалась давно забытая алая тень угрозы, и я даже улыбнулся ей, как старой подруге.