Так, у меня шесть сотен рекрутов из числа индейцев олони. До возвращения моих людей из Новой Испании ими будут заниматься Гектор, Ахиллес с десятью помощниками семинолами, все кто остался в поселке, а не ушел с Шиаем.
Пока что заниматься они будут общей физической подготовкой и строить комплекс казарм. Он будет составной частью настоящего военного городка, в котором помимо самих казарм будет все необходимое. Плац, два стрельбища, отдельные дома для офицеров, офицерский клуб, арсенал, склады, пара конюшен, столовая, гарнизонная тюрьма и церковь.
По возвращению моих офицеров мы вместе проведем совещание и определимся, что нам с этой массой пока еще совершенно не обученных и не вооруженных людей делать.
Вместе с этими новобранцами нас уже в общей сложности порядка девятиста военных. Целый пехотный батальон с драгунским эскадроном собрать получится.
Непозволительно много, в общем-то. Но по-другому нельзя. Молодая калифорнийская республика, едва появившись, сразу обзавелась как минимум одним серьезным врагом. Да и англичане с американцами тоже нас рано или поздно проверят на прочность.
И если с флотом у нас все и так было хорошо, а теперь и подавно, то вот с армией были сложности. Осталось только их обучить, как следует.
Когда это будет сделано, то наши возможности резко возрастут. Ведь сейчас, случись что, весь залив практически беззащитен от атаки с суши. С моря то мы прикрыты двумя фортами, которых впрочем, тоже не достаточно, но это вопрос решаемый.
С пленными испанцами я, подумав, поступил совсем по-другому, не так как планировал. В центре залива Сан-Франциско располагается очень милый островок, на котором сейчас во множестве гнездятся различные птицы. В будущем на нем будет сначала форт о ста десяти дальнобойных орудиях, а затем тюрьма.
Я говорю об Алькатрасе, для пленных это самое место, пусть они нам еще один форт построят. Местоположение там идеальное, пушки будущего форта будут контролировать всю акваторию залива. Так что пусть строят, а потом посмотрим, что с ними делать. Сбежать с острова все равно не получится, слишком уж далеко он от берега.
Скорей бы уже вернулась экспедиция из Новой Испании. И дело не только в военных делах. Как можно быстрее нужно отправлять корабли в Китай, за сырьем. Нам критически важно получить много меди как можно скорее. Дело в том, что успех с электрической дугой буквально окрылил Барри младшего и Розу и они сделали сначала электромагнит, а потом, на волне этого успеха, и телеграф.
Не зря я много времени посвящал обучению ребят физике, сейчас мои старания воздались сторицей. Электрическое освещен7ие и телеграфная связь это уже очень серьезно, но я надеюсь, что они на этом не остановятся. Электродвигатель, динамо-машина, радио, двигаться есть куда.
Раз уж есть телеграф, можно уже подумать о налаживании связи со всеми поселениями, коих у меня уже не мало, а будет еще больше. А значит, нужна медь для проводов, изоляция и аналог азбуки Морзе.
И именно изоляция представляется наибольшей проблемой. Необходим материал похожий на каучук. И насколько я помню, что-то похожее есть на Филиппинах. Гуттаперча, вот как это называется. Её еще использовали при прокладке первого трансатлантического кабеля.
Филиппины сейчас испанская колония, может быть, там снова удастся провернуть тот же трюк что и в Кантоне.
Да, решено, как только мои корабли вернуться из Мексики, начну готовить вторую экспедицию в Китай. И раз Плетнев без пяти минут родственник гавайского корабля, пусть и на острова зайдут, там жемчуга много, будет чем с китайцами торговать, а может, и еще что придумают. И надо угольную базу на Гавайях устроить. В Азию мы ходить постоянно будем, такая штука лишней точно не будет, угля можно будет брать на борт меньше, а груза больше. Но это только после того как мы угольный танкер построим.
Так, надо ехать к Фултону узнать, как там у него дела продвигаются с машинами для новых кораблей. Да, и неплохо было бы уже поговорить с ним насчет того что это не правильно, что он всё один делает. Вон, у Луки есть очень хороший помощники даже можно сказать соавтор, чем Роберт хуже?
Впрочем, он и один пока справляется просто блестяще, гений одним словом. Работа над тремя большими машинами для кораблей и парохода в самом разгаре и Роберт в ней практически не участвует, только контролирует. Кроме того его рабочие собирают сразу шесть небольших машин. Как рассказал мне Фултон аж две пойдут Луке на оружейное производство, одну он собирает для себя, еще одна кирпичный завод и две на металлообрабатывающий завод.
Ну а самого изобретателя я нашёл в его отдельной мастерской, где Роберт с тройкой помощников собирал… паровоз!
— Вот, мистер Гамильтон, смотрите. Сухопутный пароход, или как вы его называете паровоз. Неделя две и начнем испытывать.
— Однако, Роберт, вы еще тут тихушник. И когда же вы собирались сказать мне?
— Да вот через пару недель и сказал бы. Очень уж вы не вовремя вошли.
— Вы меня очень удивили и обрадовали. И где будет первое испытание?
— Я думаю построить кольцо вокруг всего поселка, с остановкой возле каждого предприятия. Так паровоз будет не просто диковинной игрушкой, а подспорьем для всех предприятий.
— Все верно. А когда вы планируете начать строить железную дорогу?
— Вам стоит почаще заглядывать на наше главное предприятие, мистер Гамильтон. Рельсы уже начали делать.
— Вы правы Роберт. И я, собственно, хочу поговорить с вами о том, что вам нужно подготовить еще несколько инженеров, которые смогут решать те же задачи что и вы.
— Мистер Гамильтон, вы меня переоцениваете. Неужели, вы думаете что такой объем работы возможно выполнить в одиночку? Я уже давно не занимаюсь рутиной, а машины которые видите в основном цеху это рутина. С которой прекрасно справляются мои помощники. А я только работаю с новыми проектами, как вот этот паровоз
— А когда ваши помощники закончат машины, они их монтировать будут без вашего участия?
— А теперь вы переоцениваете их. Нет, здесь я буду принимать участие.
— Понятно, что ж, меня это устраивает. Тогда последний вопрос, а почему я о них не слышал раньше?
— А зачем? Это вы у нас, в некотором роде демократ, господин президент, — с легкой улыбкой ответил Фултон, — Я же напротив жуткий диктатор, меня вполне устраивает ситуация что на моем заводе у меня абсолютная власть.
Да уж, удивил меня Фултон. Но что поделать, главное чтобы работа делалась, а все остальное не очень важно.
Десятое августа тысяча восемьсот седьмого года. Поселок Гамильтона, Калифорния.
Как не кощунственно это звучит, но нападение испанских Роялистов на Монтеррей имело для меня положительные последствия, если не считать гибели моих людей, конечно.
Первое, и, пожалуй, самое главное, последствие заключалось в том, что я окончательно закрепился в статусе правителя Калифорнии, притом не только в глазах местных, но и в Новой Испании.
Второе последствие это то, что Кончита стала намного больше времени проводить с отцом Нектарием, она активно учила русский язык, и тот её хорошо так взял в оборот.
Как сказала мне Мария Мануэла, причина этого была в том, что погибший губернатор был еще и крестным отцом Кончиты и девушку любил. Та его тоже любила и возможно, что и не согласилась перейти в православие. Но сейчас это препятствие было преодолено.
— Мистер Гамильтон, и Кончита и Кинау, дочь гавайского короля Камамеа, готовы принять святое крещение.
— Я очень рад, ваше преподобие. Когда вы сможете провести таинство?
— Сегодня понедельник, через неделю это будет возможно.
— Хорошо, но давайте дождемся господ офицеров, без них это будет не правильно — Нектарий кивнул и на этом наш короткий разговор был закончен.
Да уж, сарказм Марии Мануэлы по поводу моего «президентства» вполне оправдан. Я на самом деле диктатор. Самый настоящий диктатор. Выгодно мне чтобы два моих человека женились, и я обеспечил для этого всё необходимое.
А мне нужна и свадьба Резанова и свадьба Плетнева. И если с Резановым всё более-менее понятно. Он мой счастливый билет в императорскую Россию, то свадьба Плетнева это просто подарок судьбы.
Благодаря этому, я закреплюсь на Гавайях. Да, черт возьми! Я теперь там так корнями врасту, что хрен меня от оттуда выбьешь!
Форт, потом поселение, военно-морская база. Вот так все будет. И когда туда придут серьезные игроки, англичане, испанцы, французы, американцы вряд ли, но и про них не будем забывать, то их корабли встретят дальнобойные морские орудия береговых батарей и мои пароходо-фрегаты.
А Гавайи очень интересны как в военном, не зря Перл-Харбор был основной базой военно-морского флота США на Тихом океане, плане, так и в экономическом. На этих островах великолепный жемчуг и сандаловое дерево. Это очень дорогие товары для статусного потребления. Пожалуй, я отправлю в следующий раз Плетнева в Китай практически пустым. Загрузим только оружием, для нас устаревшим, а во всем остальном мире оно вполне конкурентно. Надеюсь, Плетнев привезет из рейда на Сан-Блас мушкеты и кремниевые пистолеты, их-то я и загоню в Китай по спекулятивной цене.
Двадцатое августа тысяча восемьсот седьмого года. Церковь всех Святых в Поселке Гамильтона. Калифорния.
— Венчается раб божий Николай с рабой божией Марией! — А голос у Нектария очень мощный. Пробирает буквально до костей.
Да, сбылась мечта Николая Резанова, еще минут тридцать и он обвенчается со своей ненаглядной Кончитой. Вернее теперь уже Марией Ивановной, Плетнев согласился стать крестным отцом жены своего товарища…
— во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь.
Я уж не помню, когда последний раз был в православной церкви, а на венчании, тем более двойном, тем более не был ни разу….
Кончиту и Кинау отец Нектарий окрестил три дня назад. Кончита стала Марией Ивановной, она решила оставить свое настоящее имя, а Кинау теперь Дарья Николаевна. Я предполагал что так и будет и это произошло. Резанов стал крестным отцом будущей жены Плетнева, а тот, в свою очередь окрестил невесту Резанова.
Уж не знаю, насколько они были близки в России, но теперь они, по нынешним меркам, близкие родственники.
Ну, все, отец Нектарий закончил, время поздравлять новобрачных. Мария Мануэла сердечно обняла обеих девушек, для которых она стала самой близкой подругой…
Через два дня, кабинет Гамильтона.
— Ну что, господа офицеры, поздравляю вам обоих. Добро пожаловать в клуб женатых мужчин. А теперь давайте поговорим о серьезных вещах.
— Слушаю вас, мистер Гамильтон, — сказал Плетнев. Резанов промолчал, хмель из него еще не выветрился.
И сейчас, глядя на Резанова, я понимаю, что все, что я о нем читал это ерунда, любит он Кончиту, он потому так и рвался в Петербург. Теперь-то этого не будет.
— В общем так, господа. Пока вы наводили шороху в Новой Испании, у нас тут кое-что изменилось и мне нужно, чтобы вы снова отправились в Китай.
— И что мы должны оттуда привезти, мистер Гамильтон?
— Список большой, но главным образом мне нужна медь и свинец и бумага.
— Всего лишь? — спросил собравшийся с силами Резанов.
— Николай Иванович, вы даже не понимаете, насколько эти металлы важны сейчас. И я сейчас не говорю о том, что стальные пули, которые мы сейчас льём это жуткий паллиатив, и нам нужны нормальные свинцовые пули в медной оболочке.
— А что, есть что-то более важное чем оружие?
— Конечно есть! Следуйте за мной.
Когда Барри младший и Роза продемонстрировали работу телеграфа, вопросы отпали. Ни Резанову, ни Плетневу не нужно было объяснять, что значит возможность «мгновенной» передачи информации в военном деле. Это вы ребята еще не знаете, какие возможности дает радио и телефонная связь, но дай Бог, вы это узнаете.
Рейд моих кораблей на Сан-Блас стал не просто карательной операцией, хотя изначально задумывался именно таким. Но когда корабли уже подходили к цели, командиры решили все переиграть и сначала навестили Акапулько.
Там они договорились с лидерами сепаратистов и те выделили две сотни своих бойцов. В результате этот город был не уничтожен, а захвачен. И теперь у Мехико не контролирует значительно большую территорию. Надеюсь, это подстегнет восставших на более активные действия.
Жаль всё-таки, что я не принимал участия в этом деле. На севере Мексики есть месторождения меди, если уж я буду участвовать в Мексиканской революции, то можно делать это и в том числе на материальной основе. На этой войне можно и заработать, ну или, хотя бы перевезти её на безубыточность. Я могу поставлять оружие повстанцам в обмен на ресурсы.
Правда, для этого надо сначала об этом договориться, так что боюсь, что следующая поставка будет за спасибо, но не стоит расстраиваться. Нельзя объять необъятное.
Трофеев Плетнев не привез, все захваченное досталось сепаратистам. С одной стороны это хорошо, они стали сильнее. А с другой плохо, мне теперь нечего отправлять в Китай. Так что остановка на Гавайях стала еще более необходима.
Да, оружия они не привезли, вместо него были доставлены почти полсотни тяжелораненых бунтовщиков, семьи руководителей восстания и 3 горных инженера, которые закончили открывшуюся в тысяча семьсот девяносто втором году в Мехико горную академию. Большинство её выпускников поддержали восстание так как Мексика и вообще вся Новая Испания сейчас не более чем сырьевой придаток метрополии, а им хотелось настоящего развития промышленности.
И люди, намного ценнее каких-то там мушкетов, поэтому я был более чем доволен результатами рейда.
Первого сентября Резанов и Плетнев снова отправились в поднебесную, притом не одни, а с молодыми женами. Я же, наконец, отправился в Новоархангельск, Мария Мануэла осталась дома, морское путешествие это не очень хорошая идея для женщины на седьмом месяце. Я оставил Барри своим заместителем по общим вопросам, Фултона по техническим, а де Карраско по военным.
Четырнадцатого сентября тысяча восемьсот седьмого года. Новоархангельск. Аляска.
— Александр Андреевич, вот только честно, зачем вам нужна Аляска?
— Как зачем мистер Гамильтон? Я не очень понимаю сути вашего вопроса.
— Какие перспективы русской колонии на Аляске? Какие цели стоят перед русско-американской кампанией?
— А Николай Петрович разве не рассказал наши цели? Резанов же теперь все время пребывает в Калифорнии. Если нет, то я поясню. Мы занимаемся добычей очень ценной пушнины. Это основная цель.
— Скажите, а если Русско-Американская кампания добавит к промыслу пушнины, добычу золота? — ух ты как сверкнули глаза у Баранова, явно этот вопрос его заинтересовал.
— Добыча золота это, безусловно, интересно. Но где его взять?
— Его много в Калифорнии. Часть ваших людей итак уже там, почему не увеличить их количество? Пусть местные алеуты так и добывают ваш пушнину, а часть русских отправится на юг.
— Боюсь что это невозможно, нас здесь мало, тем более что часть моих людей уже заняты на угольном карьере, и мы добываем го для вас, мистер Гамильтон.
— С добычей угля я думаю, что смогу вам помочь, часть людей высвободится. Но это не главное. Почему бы вам не отправить кого-нибудь в Охотск. Вы можете предложить тамошнему городничему очень выгодное дело. Вы ему деньги, а он вам людей. Это хоть и край мира, но глядишь, и найдутся желающие сюда перебраться.
— Смелое предложение. И откуда я возьму на это деньги?
— А я вам их дам. Все равно эти люди станут старателями добытое ими золото будет делится, условно говоря, шестьдесят на сорок в мою пользу. В любом случае это будет выгодно и мне и вам и им.
— Заманчивый прожект, мистер Гамильтон.
— И наверняка прибыльный, подумайте Александр Андреевич. Ну а пока, покажите что тут у вас к чему?
— Конечно.
Мы вышли из конторы Русско-Американской кампании и прошлись по Новоархангельску. Смотря на здания поселения я обратил внимания что они в не очень хорошем состоянии, вроде бы городку меньше десяти лет но отчетливо видны следы гниения на многих постройках. НА мой вопрос о причинах Баранов ответил:
— Вот такой вот тут климат, все гниет просто ужасно. Не подходит дерево для строительства здесь
— Так в чем же дело? Вы же наверняка знаете, что у нас кирпичный завод имеется. Покупайте у нас стройматериалы и стройте тут что хотите, хоть второй Петербург. Широта же такая же?
— Да, верно.
— Тем более вам нужно как можно скорее начать добычу золота, его часть пойдёт в счет оплаты кирпича, железа и всего прочего.
— Если в столице узнают, что я золото трачу на что-то подобное, то очень быстро лишусь должности.
— А как они это узнают? Да и золота пока у вас никакого нет. А так вы войдете в историю как человек, который создал настоящий форпост России в Северной Америке. В общем, подумайте господин Баранов, подумайте.