И слышен гул его перед дворцом моим?
И разве он сейчас попал в беду такую,
Что этой лишь ценой его спасти могу я?
Все тихо. Только я в отчаянье мечусь
И без нужды беду приблизить тороплюсь.
А если, зная ум и сердце Береники,
Ее за римлянку признает Рим великий
И выбором своим мой выбор освятит?
Нет, нет, не торопи своих решений, Тит!
А вдруг великий Рим найдет, что совместима
Высокая любовь с законом строгим Рима?
Но что я? Где живу? Откуда этот бред?
Ведь ненависть к царям у римлян с детских лет,
Она у них в крови, все никнет перед нею,
И страха, и любви она для них сильнее.
Твою царицу, Тит, изгнав царей своих,
Отвергли римляне. Ты слышал голос их:
Когда возлюбленной и, может быть, невесте
Ты в Рим явиться дал почти с собою вместе,
Тебя корил народ и, что важней всего,
Поддержку находил у войска твоего.
Что ж! Зову разума упорно непослушный,
Отдай себя любви! Ты можешь, малодушный,
С царицей нежиться в чужом тебе краю,
Вручив достойнейшим империю свою!
Но разве это то, что совершить пристало.
Чтоб память обо мне в веках не угасала?
Семь дней на троне я, а помыслы свои
По-прежнему стремлю не к славе, а к любви.
Да, Тит, какой отчет давать мы нынче будем?
Где благоденствие, что посулил я людям?
Чьи слезы осушил? И в чьих глазах узрел
Признательность за все, что совершить успел?
Где новые решил я проложить дороги?
Кто знает, сколько жить ему судили боги?
А я из дней, что мне отмерили они,
Быть может, лучшие потратил даром дни! {28}
Пора же дать ответ на чести голос властный
Порвать решительно...
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Тит, Береника.
Береника
(выходя из своих покоев)
Нет, доводы напрасны,
Советов не хочу, и надо мне самой
Скорей бежать к нему. Ах, здесь ты, цезарь мой!
Так что же? Правда ли, что Тит меня бросает,
Что нас разлука ждет, и сам он так решает?
Тит